– Знаю я, что ты хотел сказать! – взорвался Джордж и с разворота врезал Шерману по зубам.

К счастью, цели удар не достиг. В волнении оба обернулись блобелями и принялись неуклюже, волнами, точно пара огромных слизней, наскакивать друг на друга. Наконец товарищам-ветеранам удалось растащить их.

– Я такой же терранин, как и всякий другой! – мысленно, на блобельский лад, буркнул Джордж Шерману. – Кто засомневается, живо морду набью!

Сам добраться домой в виде блобеля он не мог – пришлось звонить Вивиане, чтобы приехала, увезла… Еще одно унижение!

«К черту такую жизнь, – решил Джордж. – Покончить с собой – и конец всем напастям».

Да, но как это лучше сделать? Наверное, в виде блобеля: блобели нечувствительны к боли и легко растворяются в полудюжине разных жидкостей. Подойдет даже плавательный бассейн в рекреации ДЭК-604 – там воду хлорируют так, что и людям не слишком уютно!

Однажды посреди ночи Вивиана в человеческом облике застала его у бассейна, неуверенно балансирующим на бортике.

– Прошу тебя, Джордж… сходи еще раз к доктору Джонсу.

– Не пойду, – глухо пробасил он, превратив часть тела в подобие речевого аппарата. – Ни к чему это все, Вив. Не хочу я жить дальше.

Пускай пояса идут на ура – идея-то скорее Вив, чем его… Даже тут он второй, позади, с каждым днем отстает от нее все сильнее и сильнее!

– Но ведь ты столько мог бы предложить детям, – напомнила Вив.

Да, это точно…

– Навещу-ка я, пожалуй, Военное ведомство ООН, – решил Джордж. – Поговорю там, проверю, не придумали ли ученые-медики, как меня стабилизировать.

– Но если ты стабилизируешься в виде терранина, что же станет со мной? – негромко спросила Вивиана.

– Как «что»? Мы сможем проводить вместе целых восемнадцать часов в сутки! Все время, пока ты в человеческом виде!

– Но ведь ты не захочешь остаться со мной, Джордж. Ты ведь с терранкой тогда познакомиться сможешь.

«Действительно, так по отношению к ней выйдет нечестно», – подумал Джордж и выбросил мысли о стабилизации из головы.

Весной 2041-го у них родился третий ребенок, еще одна девочка, подобно Морису, оказавшаяся гибридом – блобелем по ночам и терранкой в дневное время.

К тому времени Джордж отыскал решение если не для всех, то для значительной части личных проблем – завел интрижку на стороне.

Для встреч они с Ниной выбрали отель «Элизиум», обветшавшее деревянное здание в самом сердце Лос-Анджелеса. Глотнув «Тичерс», Джордж уселся рядом с ней на скрипучий, изрядно потертый гостиничный диван.

– Знаешь, Нина, – заговорил он, перебирая пуговицы ее блузки, – с тобой мне снова хочется жить. Я снова чувствую, что живу не напрасно.

– А я глубоко уважаю тебя, – откликнулась Нина Глаубман, помогая ему расстегнуть блузку. – Несмотря на то, что ты… э-э… был врагом моего народа.

– Бог ты мой, – возразил Джордж, – к чему ворошить прошлое? О прошлом нам с тобой надо забыть навсегда, и как можно скорей!

«И смотреть только вперед, только в будущее», – мысленно прибавил он.

Торговля поясами для похудения шла так бойко, что к этому времени Джордж нанял на полный рабочий день пятнадцать терран и приобрел в собственность небольшую, но оборудованную по последнему слову техники фабрику у окраины Сан-Фернандо. Будь налоги ООН поскромнее, разумнее, уже богачом бы стал…

Размышляя над этим, Джордж задался вопросом: а как обстоит дело с налогами в краях блобелей – к примеру, на Ио? Пожалуй, надо бы разузнать.

Однажды вечером, в штаб-квартире ВЧВ, он решил обсудить сей предмет с Райнхольтом, мужем Нины, который об их отношениях, ясное дело, извещен не был.

– Райнхольт, – не без труда начал Джордж, отхлебнув пива, – у меня серьезные планы. Весь этот социализм, заведенный ООН, манера стричь всех, от мала до велика, под одну гребенку… не для меня это. Тесно мне здесь. Волшебный Магнитный Пояс Мюнстера терранской цивилизации… как бы это сказать… не по карману. Понимаешь, о чем я?

– Однако ты, Джордж, терранин, – холодно заметил Райнхольт, – и, эмигрировав вместе с фабрикой на территории блобелей, предашь собственную…

– Послушай, – перебил его Джордж, – одна из моих дочерей – чистокровная блобельша, еще двое детей – блобели наполовину, ну, а четвертый пока на подходе. Сам видишь: эмоциональные связи с народом, живущим на Титане и Ио, у меня – крепче некуда.

– Шкурник ты и предатель, – отчеканил Райнхольт и въехал Джорджу по зубам. – И, мало этого, – продолжал он, вонзая кулак в живот Джорджа, – путаешься с моей женой. Раздавлю я тебя, как клопа, – только в воздухе чище станет.

В отчаянии Джордж обернулся блобелем. Видя, что кулаки, погружаясь по локоть в студенистое, влажное тело противника, не наносят ему никакого вреда, Райнхольт тоже сделался блобелем, впился в Джорджа, пытаясь поглотить и растворить его ядро.

К счастью, товарищи-ветераны успели растащить их, прежде чем дело дошло до непоправимого.

Тем же вечером, все еще дрожа после пережитого, Джордж вернулся домой, в восьмикомнатные апартаменты на лучшей из галерей огромного, новенького кондоминиума ЦГФ-900, вошел в гостиную и подсел к Вивиане. На благополучный исход надеяться было глупо: ясное дело, Райнхольт расскажет Вив обо всем – вопрос только когда. Браку, насколько Джордж понимал, пришел конец. Возможно, сегодняшний вечер – последний совместный вечер в их жизни.

– Вив, – с жаром заговорил он, осененный безумной идеей, – верь: я люблю тебя. Ты, дети… и, естественно, торговля поясами… вот и вся моя жизнь. Давай эмигрируем – сейчас же, нынче же ночью. Собирай ребятишек, летим на Титан!

– Нет, не могу, – возразила Вив. – Я же знаю, как мой народ отнесется ко мне, к тебе, к детям… Нет, Джордж. Лети сам, перевози фабрику на Ио, а я останусь здесь.

В ее темных глазах заблестели слезы.

– Проклятие, – проворчал Джордж, – да что же это за жизнь? Ты на Терре, я на Ио… такой брак – все равно что развод! А с кем же останутся дети?

Вероятней всего, детей передадут Вив… но ведь у него в юрисконсультах один из лучших правоведов на Терре! Что, если поручить светилу юриспруденции и разрешение домашних, семейных проблем?

На следующее утро Вивиана, узнав о Нине, тоже наняла адвоката.

– Слушайте, – заговорил Джордж, как только Генри Рамарау, именитый правовед, нанятый им в юрисконсульты, снял трубку, – добейтесь для меня опеки над четвертым ребенком: он должен родиться терранином. В отношении гибридов пойдем на компромисс: я заберу Мориса, а она пусть забирает Кэти. И, естественно, этот комок студня – нашу первую, так сказать, дочь. Сдается мне, она все равно не моя.

Звучно хлопнув трубкой о рычаги, он обвел вопросительным взглядом совет директоров компании.

– Итак, что у нас с анализом налогового законодательства Ио?

Прошла еще пара недель. Идея переезда на Ио день ото дня казалась все более и более оправданной с точки зрения прибыли и расходов.

– Давайте, присматривайте землю на Ио, – велел Джордж разъездному поверенному Тому Хендриксу. – Да постарайтесь купить подешевле: себя нужно показать с самого начала. Мисс Нолан, – обратился он к секретарше, – ко мне до дальнейших распоряжений никого не пускать. Чувствую, приступ вот-вот накроет. Эх, нервы, нервы! Переезд с Терры на Ио – дело нешуточное… а тут еще личные неурядицы.

– Будет сделано, мистер Мюнстер, – заверила его мисс Нолан, выпроваживая Тома Хендрикса из кабинета. – Никто вас не потревожит.

Мисс Нолан Джордж доверял безоговорочно: пока он в виде блобеля, в кабинет мимо нее не прошмыгнет даже мышь. А в последнее время неурочные превращения застигали его врасплох все чаще и чаще – сказывалось нервное напряжение.

Ближе к вечеру, снова сделавшись человеком, Джордж узнал от мисс Нолан, что ему звонил доктор Джонс.

– Будь я проклят, – проворчал он, вспомнив события шестилетней давности, – я-то думал, он уже сколько лет как списан в утиль. Мисс Нолан, свяжитесь с доктором Джонсом и соедините его со мной. Так и быть, поговорю с ним минутку.

Надо же… память о прошлом, о Сан-Франциско!

Вскоре мисс Нолан соединила с ним доктора Джонса.

– А-а, доктор, – заговорил Джордж, вольготно развалившись в кресле и ткнув пальцем орхидею в настольной вазе, – рад слышать, рад слышать… сколько лет, сколько зим!

– Вижу, вы, мистер Мюнстер, обзавелись секретаршей, – заметил гомеостатический психоаналитик на том конце линии.

– Да, – подтвердил Джордж, – я ведь теперь, можно сказать, промышленный магнат. Произвожу и продаю пояса для похудения, такие штуковины вроде кошачьих ошейников против блох. Ну-с, чем могу вам помочь?

– Насколько мне известно, у вас четверо детей…

– На самом деле трое: четвертый пока на подходе. Знаете, доктор, вот этот четвертый для меня очень, очень важен: согласно закону Менделя, он должен родиться чистокровным терранином, и я сделаю все, что смогу, лишь бы добиться опеки над ним. Вивиана – возможно, вы ее помните – вернулась на Титан, к сородичам, и правильно сделала: там ей самое место. А я держу на жалованье нескольких лучших медиков, жду не дождусь, когда ж меня наконец-то стабилизируют. Надоели, знаете ли, эти ежесуточные превращения… без того дел куча!

– Судя по тону, вы, мистер Мюнстер, человек важный, занятой, – заметил доктор Джонс. – Высоко поднялись со дня нашей последней встречи.

– Давайте к делу, – в нетерпении проворчал Джордж. – Зачем звонили?

– Я… э-э… полагаю, я мог бы помирить вас с Вивианой. Восстановить ваш брак.

– Еще чего, – с презрением хмыкнул Джордж. – С этой бабой? Нет уж, не нужно. Все, доктор, пора кончать разговор: «Мюнстер Инкорпорейтед» на пороге серьезных перемен, и нам нужно срочно проработать ряд важных стратегических…

– Все дело в другой женщине, мистер Мюнстер? – осведомился доктор Джонс.

– В другой блобельше, если уж на то пошло, – ответил Джордж и повесил трубку.

«Два блобеля лучше, чем ни одного, – рассеянно подумал он. – Ну, а теперь – за дело».

Стоило ему нажать кнопку на столешнице, в кабинет заглянула мисс Нолан.

– Мисс Нолан, свяжите меня с Хэнком Рамарау, – распорядился Джордж. – Мне нужно выяснить…

– Мистер Рамарау ждет на другой линии, – сообщила мисс Нолан. – Говорит, дело срочное.

– Привет, Хэнк, – сказал Джордж, переключившись на вторую линию. – Что стряслось?

– Я только что обнаружил один нюанс, – заговорил его старший юрисконсульт. – Чтобы владеть фабрикой на Ио, вам требуется гражданство Титана.

– Ну, это мы наверняка утрясем, – откликнулся Джордж.

– Но чтобы стать гражданином Титана… – Рамарау слегка запнулся. – Ладно, Джордж, объясняю как можно проще. Чтобы стать гражданином Титана, нужно быть блобелем.

– Проклятие, так я и есть блобель, – напомнил ему Джордж. – По крайней мере, часть жизни… это разве не подойдет?

– Нет, в том и проблема, – пояснил Рамарау. – Зная о вашем недуге, я навел справки и выяснил: блобелем надлежит быть постоянно. Круглые сутки.

– Хм-м-м, – промычал Джордж, – вот это скверно. Но ничего, справимся. Слушай, Хэнк, у меня сейчас встреча с лечащим врачом, Эдди Фуллбрайтом. Перезвоню тебе после, о'кей?

Повесив трубку, он помрачнел, задумчиво потер подбородок.

«Ладно, – решил он, – надо так надо. Факты – всего-навсего факты, и на поводу у них мы не пойдем!»

Придвинув к себе телефон, он набрал номер личного доктора, Эдди Фуллбрайта.

Платиновая монета достоинством в двадцать долларов, скатившись по желобку, замкнула контакт. Приведенный в действие, доктор Джонс встрепенулся, поднял взгляд и увидел перед собой острогрудую, сногсшибательной красоты молодую женщину, в которой, сверившись с встроенными блоками памяти, узнал миссис Джордж Мюнстер, в девичестве – Вивиану Аррасмит.