Дело о пропаже генератора монстров (страница 4)
– Грюндель и Гринола Хлюп, – говорит твой начальник. – Зачем вы за нами шпионили?
– Мы не шпионили, – отвечает Грюндель. – Мы искали кое-что.
– Что-то вроде генератора монстров, украденного из лаборатории доктора Франклфинка? – спрашивает Клаус.
– Ничего мы не знаем ни про какой генератор монстров, – отвечает Гринола, которая говорит так, будто читает по бумажке.
Ты замечаешь, что слова и в самом деле написаны у неё на руке. Ты не знаешь, заметил ли их твой начальник, но подозреваешь, что да.
– Тройное отрицание, – констатирует Клаус. – Думается мне, что это ложь.
– Никакая это не ложь! – возмущается Грюндель.
– А это двойное отрицание, – говорит Клаус. – Значит, мы движемся в верном направлении. А теперь расскажите-ка мне, что вам известно.
– Ни про какой генератор монстров мы ничего не знаем, – говорит Гринола, снова зачитав текст с руки.
– Вы же понимаете, что если в чём-то замешаны, то лучше не заговаривать мне зубы? – говорит Клаус.
– Нас никто никуда не замешивал! – возмущается Грюндель.
– Вот именно, мы не тесто! – подхватывает Гринола.
– Зато сами вы вмешаться можете во что угодно, – хмыкает Клаус.
– Неправда. Ничего мы не знаем ни про какой генератор монстров, – в третий раз говорит Гринола.
– И нам определённо никто не наказывал так говорить, – добавляет Грюндель.
– Ага. – Клаус наклоняется так, что ворсинки его меха касаются гоблинов. – Значит, никто сказал вам ничего не говорить. И тот же самый никто, который не велел вам ничего не говорить, заодно написал это на руке твоей сестры?
– Я сама это у себя на руке написала, – отвечает Гринола, но по ней непохоже, чтобы она сама верила своим словам.
– Я всего лишь хочу узнать, кого вы не пытаетесь защитить. Кто не хочет, чтобы вы рассказывали о генераторе монстров?
– Хью, – говорит Грюндель, и одновременно с ним Гринола говорит:
– Бобби Стокер.
– Они оба? – уточняет Клаус.
Гоблины поворачиваются друг к другу.
– Грюндель, – говорит Гринола.
– Гринола, – говорит Грюндель.
– Расскажите мне, что вам известно, – требует Клаус.
– Никто из нас ничего не знает, – говорит Грюндель. – Слушайте, вы не имеете права вот так приходить в школу и допрашивать нас. Я требую адвоката.
– А вы знаете, что такое «адвокат»? – спрашивает Клаус.
– Матушка Хлюп говорит, что это штука, которая нужна, если попал в беду после того, как что-то натворил, – говорит Грюндель.
– Или ничего не творил, – вставляет Гринола. – Потому что мы ни про какой генератор монстров ничего не знаем.
Гоблины бросаются прочь и врезаются в группку фей, после чего в коридоре начинается куча-мала.
Клаус поворачивается к тебе.
– Скоро перемена. Думаю, нам стоит тут побродить и переговорить с кем-нибудь ещё. Что скажешь?
Оборотень-одиночка
На высокой башне звонит колокол, и ученики Школы Хейвентри для аномально одарённых высыпают на стадион. Ты отмечаешь про себя, что Монти и Бобби стоят у мусорных контейнеров и поглощены беседой. Грюндель и Гринола болтаются на турнике, лягаются, вопят и падают вниз.
Призрачной девочки Ланы нигде не видно, но зато на скамейке под ивой ты замечаешь Хью Крика. Он угрюмо смотрит на вас, когда вы подходите к нему.
– Я так и думал, что в конце концов вы будете искать меня, – говорит он.
– Почему ты так думал? – спрашивает Клаус.
– Монти рассказал мне, что генератор монстров пропал, а если происходит что-то в таком духе, то виноватый всегда я.
Только потому, что я когда-то украл пару цыплят. А чего ещё они ожидали? Я оборотень.
– Попусту обвинять я никого не собираюсь, – говорит Клаус. – Меня наняли, чтобы я нашёл то, что пропало. И я только хочу узнать, не поможешь ли ты мне в поисках.
– Это не я унёс его из лаборатории.
Клаус фыркает и толкает тебя локтем.
– А откуда ты знаешь, что его украли?
Хью чешет голову. Ты делаешь шаг назад, размышляя, любят ли блохи оборотней так же, как собак.
– Его могли положить в другое место и забыть, – продолжает Клаус. – Он мог просто раствориться в воздухе. Когда расследуешь дело на Теневой стороне, нужно быть готовым к чему угодно.
– И всё равно, как по мне, его, скорее всего, украли.
Хью пожимает плечами.
– Тогда кто, по-твоему, его украл?
– Я не знаю. Я ничего не видел, и ко мне всё это никакого отношения не имеет.
Хью с вызовом смотрит на твоего босса, который рядом с ним напоминает огромную, громоздкую гору белого меха.
– По-твоему, вора ловить не следует? – спрашивает Клаус.
– А мне какое дело?
– Монти твой друг, разве нет?
– Не такой уж он и друг. Это его отец заставил Монти позвать меня на вечеринку. Все меня сторонятся…
Хью тоскливо шмыгает носом.
– Почему ты так думаешь? – спрашивает Клаус.
– Я слишком обычный, – печально отвечает Хью. – В этом проблема оборотней. Эта школа для аномально одарённых. У меня нет никакого особого дара, и двадцать девять или тридцать дней в месяц я ничем не выделяюсь. Я не умею проходить сквозь стены. Я не умею дышать огнём или летать, превращаться в кошку или прогрызать металл. А в полнолуние я превращаюсь в дикого зверя. И в то единственное время, когда у меня появляется хоть какая-то особенность, меня нельзя подпускать к другим.
Испустив душераздирающий вой, Хью заливается слезами.
Тебе жалко его, но ты помалкиваешь.
– Не ты один чувствуешь себя белой вороной, – говорит Клаус, покосившись на тебя. – Всем нам это знакомо, так или иначе.
– Да, но… – Хью пинает камешек и засовывает руки в карманы.
– Лана что-то говорила про игру в прятки, – возвращается к теме Клаус.
– Да, я водил, – говорит Хью. – По запаху я их всех быстро нашёл. Кроме Ланы, конечно. Её невозможно отыскать.
– А в каком порядке ты их нашёл?
– Э-э-э… кажется, сначала гоблинов, потом Монти и потом Бобби. А хотя нет, простите. Так не может быть, потому что гоблины выиграли. Значит, они были последние.
– А что насчёт Ланы?
– Мы разрешили ей поиграть с нами, но она не в счёт, потому что её никогда нельзя найти. Иногда я жалею, что я не призрак. Тогда у меня бы хоть что-то хорошо получалось.
– Ты ни на кого больше не натыкался, пока искал остальных? – спрашивает Клаус.
– Кажется, я видел, что одна из тех ведьм бродила на втором этаже, – отвечает Хью.
– Бёрнелла или Бриджет?
– Да.
– Но ведь…
– Да, ведьма, – говорит Хью. – У меня от них мурашки по коже. Я слышал, что они превратили школьного смотрителя в навозного жука.
Краем глаза ты замечаешь, как огромный, почти двухметровый навозный жук, потряхивая большой связкой ключей, говорит детям перестать лазить на стены школы, пока не прилетел дракон и не сжёг их всех дотла.