– К счастью, он не один из них, – внезапно произнес он.

Чжэньчжэнь с Чэнъюем одновременно посмотрели на него.

Молодой господин Фан ничего не ответил, а вот Чжэньчжэнь призадумалась.

– Ты про тех горных разбойников, с которыми столкнулся во время сопровождения господина Фана? – спросила она.

Лэй Чжунлянь промолчал.

Цзюнь Чжэньчжэнь знала, кто он такой, а Лэй Чжунлянь знал, что ей обо всем известно. Он даже смутно догадывался, что она специально попросила именно его отправиться с ними в качестве сопровождающего.

С самого начала их путешествия они никогда не поднимали этой темы. Лэй Чжунлянь понятия не имел, стоит ли вообще о таком рассказывать.

В течение последних десяти лет он говорил об этом бесчисленное множество раз, но никто не верил ему, и это еще сильнее унижало его.

Лэй Чжунлянь не мог с этим смириться, поэтому и остался в доме семьи Фан.

Поначалу он болтал без умолку и рассказывал о случившемся всем, кому только мог, но в конечном счете все просто перестали обращать на него внимание. Позже его отправили присматривать за повозками, так что ему ничего не оставалось, кроме как беседовать с рабочим скотом.

После стольких разговоров и расспросов Лэй Чжунлянь так ничего и не добился.

Он уже много лет не говорил на данную тему и совсем не ожидал, что кто-то неожиданно проявит инициативу и спросит его о произошедшем.

И что этим кем-то окажется человек из семьи Фан.

Почему Лэй Чжунлянь открыл рот и не смог выдавить из себя ни звука? Не этого ли он с нетерпением ждал все эти годы? Не хотел столкнуться с очередным разочарованием после окончания разговора? Разочарование и безнадежность – те чувства, к которым ему больше всего не хотелось возвращаться.

Цзюнь Чжэньчжэнь на него не давила, а Фан Чэнъюй и вовсе молчал. Они не любопытствовали слишком сильно и не требовали от него каких-либо разъяснений. Выглядело это так, словно они просто болтают о делах минувших дней.

Рука, которой Лэй Чжунлянь держал палку, постепенно расслабилась.

– Он немного похож на них, – заявил он.

Цзюнь Чжэньчжэнь посмотрела на него.

– Хочешь сказать, что он не похож на дровосека, а те разбойники были и не разбойниками вовсе? – спросила она.

Это именно то, что он сам всегда всем и говорил, но на этот раз кто-то опередил его.

Лэй Чжунлянь снова сжал палку.

– Они… их аура казалась вовсе не разбойничьей, – ответил он и посмотрел на горы.

Того дровосека уже давно и след простыл.

– То была аура настоящих воинов? – снова спросила Цзюнь Чжэньчжэнь.

Глава 5
Интуиция подсказывает, что что-то тут не чисто

Аура воинов?

Лэй Чжунлянь сильнее сжал копье.

Тогда он увидел появившихся со всех сторон людей. Кто-то был верхом, кто-то на своих двоих. Это походило на самый настоящий хаос.

Одеты они были по-разному и очень неопрятно и выглядели невероятно зловеще. Видов оружия тоже оказалось немало: мечи, копья, цзи^[4].

– Оставьте деньги на дороге! Оставьте деньги на дороге!

Они кричали и очень странно размахивали оружием.

– Господин Фан, с этими людьми что-то не так, – выпалил Лэй Чжунлянь.

Хотя отец Фан Наньцзюня, Фан Шоуи, неожиданно скончался, господин Фан не испугался такого поворота событий, ведь они с отцом с самого детства путешествовали и объездили полмира. И хотя сейчас их окружили, он сохранял спокойствие.

– Что именно? В этих краях полно разбойников, – произнес он. – Но ничего страшного: им нужны деньги, а нам надо проехать дальше, так что не будем рисковать ничьей безопасностью.

Услышав слова господина Фана, главный управляющий вышел вперед для переговоров с напавшими.

Лэй Чжунлянь приказал охране приготовиться к обороне.

– Если что-то пойдет не так, мы не станем биться насмерть. Самое главное – спасти наши жизни, не нужно сражаться за деньги и славу, – приказал он.

Все телохранители кивнули, а ученики помладше заулыбались.

– Хуалянь-гэ^[5], все об этом и так знают, почему ты каждый раз так настойчиво просишь об одном и том же? – спросили они.

Когда человек постоянно повторяет известные всем вещи, это может означать лишь одно: у него на душе неспокойно.

Лэй Чжунлянь осмотрел разбойников, окруживших их.

– Я уверен, что с этими людьми что-то не так, – снова заявил он.

Озадаченные телохранители тоже оглянулись по сторонам.

– Эти разбойники обосновались здесь много лет назад, так что в этом нет ничего странного. Иногда их больше, иногда меньше. За последние годы жизнь людей ухудшилась, поэтому многие начали заниматься разбоем, – произнес кто-то. – Они просто хотят денег, никто из них не желает жертвовать своей жизнью.

– Даже если бы и хотели, мы их не боимся! – рассмеялся кто-то еще. – Многие из них даже нож правильно держать не умеют.

Разбойники, с которыми Лэй Чжунлянь сталкивался раньше, и правда рассчитывали на численность, боевыми навыками владели единицы. Именно поэтому у них не было преимущества, если драка все-таки начиналась. Так что телохранителям обычно не слишком доставалось.

Так все было раньше, но в этот раз Лэй Чжунлянь чувствовал, что здесь что-то нечисто.

Их голоса, крики и движения казались случайными, но в то же время в них прослеживалась какая-то правильность.

В следующее мгновение главный управляющий истошно завопил и свалился с лошади.

– Взять заложника!

Отовсюду послышались крики.

Начался хаос.

– У них зверский аппетит, они ничего не боятся, – закричали телохранители и заняли боевые позиции, чтобы дать отпор.

Вместе с ними в движение пришли и разбойники. Воздух содрогался от разнесшихся криков.

– Убить.

– Убить.

– Убить.

Это слово прорвалось в уши Лэй Чжунляня подобно удару молнии.

Теперь он понял, что здесь не так.

Голоса нападавших звучали очень размеренно, а вся их хаотичность оказалась простым притворством. Очень скоро их действия превратились в слаженную атаку, которая сокрушала все на своем пути.

И они кричали, призывая убивать.

Разбойники не стали бы тратить силы на бессмысленные вопли. Существовало только одно место, где во время штурмов скандировали слово «убить».

Поле боя на войне. Так могли кричать только воины.

Когда-то Лэй Чжунлянь вступил в ряды воинов и собирался отправиться в северные земли за гогуном, однако на полпути ему пришлось бросить эту затею: его родители уже находились в преклонном возрасте, и ему следовало исполнить сыновний долг.

Он уже бывал на поле битвы. Лэй Чжунлянь тренировался и убивал вместе со своими боевыми товарищами. Хотя длилось это очень недолго, все пережитые чувства пропитали его до мозга костей.

Эти люди… это вовсе не разбойники!

– Скорее отступаем, не принимайте бой и не занимайте боевые позиции, защищаем господина Фана и отступаем! – крикнул Лэй Чжунлянь.

Но было уже слишком поздно.

– Значит, те люди оказались не горными разбойниками, а хорошо обученными солдатами?

Ласковый женский голос раздался в его ушах, в ту же секунду ему передали чашку чая.

Лэй Чжунлянь слегка расслабился. Он принял горячий чай и согрел свои замерзшие руки.

– Да, – ответил он низким голосом. – Позже власти поймали этих людей, и они во всем сознались. Да, нашлись свидетели и вещественные доказательства, однако я уверен, что это были не горные разбойники!

– Выходит, единственная улика – это твои чувства в тот момент? – спросила Чжэньчжэнь.

Как и в ситуации с дровосеком. От одной лишь встречи с ним волосы вставали дыбом.

Они оба уже сталкивались с солдатами, с теми, кто бывал на войне и видел много крови.

Но в том-то и дело: они это просто чувствовали. Это как животный инстинкт, что срабатывает в случае опасности. Такое можно понять умом, но нельзя выразить словами.

Лэй Чжунлянь опустил голову. На его лице читались горечь и негодование.

– Да, но никто мне не верит, – тяжело бросил он.

Все думали, что он просто хочет сбежать от ответственности, настаивая на том, что на них напали правительственные войска, крича, что все было спланировано заранее, утверждая, что это расправа. Однако он никогда не винил себя в некомпетентности.

Для телохранителей проиграть военным не так постыдно, как потерпеть поражение от рук разбойников.

Цзюнь Чжэньчжэнь ничего не ответила.

Фан Чэнъюй, который все это время молчал и внимательно слушал, неожиданно заговорил.

– Как мама и бабушка отреагировали на случившееся? – спросил он.

– Тогда нельзя было заставлять главную жену волноваться, – ответил Лэй Чжунлянь. – Так сказала старая госпожа.

Он поднял голову, взглянул на молодого господина Фана и продолжил:

– Она заявила, что я лгу и все это невозможно.

Почему невозможно?

Лэй Чжунлянь был категорически с этим не согласен, именно поэтому он не сбежал и остался в Дэшэнчане. Он просто хотел знать – почему?

Цзюнь Чжэньчжэнь посмотрела на Фан Чэнъюя, а тот посмотрел на нее.

Она улыбнулась и ничего не сказала.

– Я просматривал записи того времени, а также ознакомился с правительственными материалами по расследованию этого дела, – мягко произнес Фан Чэнъюй, глядя на Лэй Чжунляня. – Там и в самом деле нет ни намека на причастность солдат. Более того, вокруг Янчэна вообще нет войск. Даже если они захотели бы устроить передислокацию, такое количество людей не смогло бы переместиться бесследно.

Лэй Чжунлянь удивленно посмотрел на него.

Молодой господин знал о случившемся и даже ознакомился с архивами…

У него возникли сомнения по поводу смерти отца? Иначе зачем лезть в материалы по этому делу? Всем ведь было известно, что его ограбили и убили горные разбойники.

– Я больной человек, кроме чтения книг и бесконечных размышлений, у меня не было никаких занятий, – с улыбкой добавил Фан Чэнъюй, словно прочитав мысли Лэй Чжунляня. – Кстати, в то время гогун уже дислоцировался на северные земли, все войска находились под его командованием. Ты не веришь результатам правительственного расследования и не веришь словам бабушки, но разве можно поверить в то, что командование гогуна настолько жестоко?

Верно. Разве мог кто-то переместить целое войско и не оставить ни следа?

– Вот почему моя бабушка сказала тогда, что это невозможно, – с теплотой в голосе объяснил Чэнъюй.

Лэй Чжунлянь выглядел раздосадованным.

Верно. Это и в самом деле невозможно, однако я точно уверен, что не обознался. Так почему же все так?

Другие уверяли, что Лэй Чжунлянь просто до смерти перепугался и начал страдать от галлюцинаций. Он не смог смириться со смертью своих товарищей, поэтому и стал искать повод для успокоения.

– Но кое в чем ты прав, дядюшка Лэй, – сказал Фан Чэнъюй.

Лэй Чжунлянь поднял голову и ошарашенно посмотрел на него.

– Скорее всего, убийство моего отца было спланировано, – продолжил Чэнъюй. – Кроме того, дядюшка Лэй, ты тот, кому наша семья доверяет, и именно поэтому я хочу, чтобы ты и дальше сопровождал меня.

Доверяет?

Семья Фан мне доверяет?

Глаза Лэй Чжунляня тотчас же засияли.

– Молодой господин, – вскрикнул он дрожащим голосом.

Фан Чэнъюй с улыбкой кивнул.

– Так что давайте продолжим наш путь, – предложил он. – Нас не должны обнаружить, нужно тщательнее скрываться.

Оказалось, семья Фан не бросала молодого господина. Его просто хотели защитить.

Лэй Чжунлянь ошеломленно посмотрел на Фан Чэнъюя.

– Молодой господин, вы… неужели ваша болезнь – это тоже дело рук тех людей? – спросил он.

Фан Чэнъюй снова кивнул.