Сказ о Яре из Яви и Чернаве (страница 5)
– Спать ложись, дитё неразумное! – зашепелявила Баба-яга, старея на глазах. – Ночью всё равно здесь ходить нельзя: у границы двух миров неспокойно – то мёртвые к живым рвутся, то наоборот. Утро вечера мудренее, завтра проснёмся, и я расскажу, что тебе делать. А пока прибери тут всё да спать на лавку ложись, плащи шерстяные постели.
Яга тяжело взобралась на печь, с головой накрылась одеялом и моментально провалилась в сон, засопела. Будить и просить её было бессмысленно. Ярослава не спеша прибралась на столе, разложила остатки еды, постелила себе плащи на лавке. Пошла задвигать заслонки на печи и тушить светильники и тут посмотрела в сторону спящей Яги. Но хозяйки дома на печке как не бывало, на глазах девушки одеяло медленно опускалось и разглаживалось, теряя объём, словно кровать ещё с утра аккуратно заправили. Избушку наполнили пустота и беззвучие, даже лучинки и светильники затрепетали и начали гаснуть.
А затем со стороны улицы послышались странные шорохи и возня. Яра подкралась к двери, посмотрела через щёлочку: в огороде перед домом всё было так же спокойно и неподвижно. Но за забором из частокола творилось что-то странное, чего не разобрать было через узкую дверную щель или замочную скважину. Метались вокруг забора и у речки серые тени, слышался то топот, то шорох, то бег, то подвывания. Раздавались звуки падения, словно кто-то бухался в лужу или проезжался по скользкой земле. Будто бы много живых людей бегали и искали что-то рядом с домом. Или, скорее уж, неживых.
Ярославе стало жутко, она отпрянула, кинулась обратно и запрыгнула на лавку, оставив свет непотушенным. Что бы ни шумело на улице, вдруг оно прорвётся и сюда? Кто знает, безопасно ли в доме? Вдруг Ягу не посмеют тронуть, но живого человека… Что? Съедят? Вряд ли неупокоенные вообще что-то едят. Тогда что?
В печке вдруг с шипением вспыхнул огонь. Оттуда послышался шорох, потом второй. Затем возня усилилась. И вдруг Ярослава различила тихий вздох и тонкое, еле слышное сопение. Она испуганно приподнялась на локте, вытянула шею – вдруг в дом прорвалась какая-нибудь страшная сила. На печке одеяло слегка приподнималось, словно кто-то положил под него маленький кулёк или кошка забралась погреться. Тихое сопение выровнялось, стало спокойным и уверенным. Проверять свою догадку Яра не стала, но ей сразу стало менее тревожно. Завернувшись в одеяло с головой, девушка вытянулась на лавке, стала наблюдать, как в закрытой печке мелькает непогасший огонь. И не заметила, как уснула.
– Всё спишь? А я есть хочу! – Кто-то бесцеремонно стащил с Ярославы плащ, который служил ей одеялом.
– Что? – Яра зевнула, потирая глаза. – Ты кто?
– Опять? Я Яга! И если ты не плиготовишь еды, то я тебя съем!
Яра оторопело посмотрела на хозяйку дома и расхохоталась. Перед ней стояла девчушка с тонкими светлыми косичками и выпавшими передними клыками, из-за которых она шепелявила. Одета она была в простую рубашку с поясом и лапти. Узнать Ягу можно было только по оберегам и увесистым ножам на поясе, которые теперь несуразно болтались на хрупкой и тонкой детской талии. И по жутким глазам, которые оставались всё такими же белёсыми и проницательными.
– Как же ты меня без клыков есть будешь, хозяюшка? – Ярослава захихикала.
– Зубоскалит она… Кашу нам лучше плиготовь, – примирительно шепелявила Яга. Хотя она выглядела и двигалась как ребёнок, но разговаривала словно взрослая. Разве что вела себя менее сдержанно и более капризно.
Утро прошло в хлопотах-заботах – готовке, уборке и помощи Яге по дому. Иногда Ярослава отрывалась от дел и оборачивалась посмотреть на хозяйку: наблюдать за изменениями в ней было интересно. Девчачья фигура росла и вытягивалась, как тонкая берёзка, маленькой Яге беспрестанно приходилось раскручивать закатанные рукава рубашки и отворачивать подколотый подол, перевязывать пояс: рубаха становилась ей коротка и мала. К моменту, когда они вдвоём отправились во двор, чтобы проверить состояние забора, хозяйка стала походить на подросшую девочку лет десяти-двенадцати. Рубаху она уже сменила – детская стала безнадёжно мала. На пояс повязала красную юбку-понёву – символ взросления. Волосы из тоненьких куцых косичек превратились в две длинные густые русые косы. Зубы, конечно, все уже выросли и были на месте.
– Вот здесь забор придержи, а я его подправлю пока.
Ярослава держала несколько кольев и осматривалась: за ночь на земле вокруг явно появились свежие следы и рытвины, берег речки был весь истоптан. Но за забором вокруг дома Яги земля была гладкая и ровная – никакие существа на её жилище не покушались.
– Хозяюшка, как же мне мимо всех существ пройти и не сгинуть? Если они меня затопчут, или разорвут, или…
– Что, страшно стало? Может, передумаешь дальше идти-то?
– Не передумаю. – Ярослава твёрдо стояла на своём.
– Как знаешь, – задумчиво промолвила Яга, почёсывая горбатый нос, на котором на глазах зрел огромный прыщ. – Да только боюсь я, что даже если ты воду живую добудешь, то себя в Нави потеряешь. Слишком смуты в тебе много и тьмы… А что касается душ – о тех, что вокруг моей избушки бродят, можешь не беспокоиться: они только сюда, к реке, ночью приходят. Надеются, что ночью я как страж границы слабее всего, пока перерождаюсь. Думают, что я в этот час границу защитить не смогу, а они к живым прорвутся, да пусть зря не надеются. Если в скором времени выйдешь, то ты их не застанешь. Но встречи с духами тебе всё равно не избежать, раз ты в Навьем царстве. Чем смогу – помогу, сейчас посмотрим, какую путь-дорогу тебе держать придётся.
Вернулись они в дом, разожгла Яга печку. С трудом поставила в неё греться огромный котел с водой. И начала колдовать: по дому металась, какие-то травы да грибы хватала, ещё несколько волос Ярославы срезала, кинжалом с пояса варево свое помешивала и брызгала им на Яру. Сложно сказать, сколько времени ритуал проходил, но она успела ещё повзрослеть, превратившись в молодую девушку, не старше самой Ярославы.
– Путь-дорога тебя ждёт долгая и сложная, и много искушений ты встретишь на пути, по грани тьмы и света ходить будешь. Не доверяй слишком никому, особенно мёртвым душам и местным духам. Не забывай, зачем пришла, с пути не сворачивай, не дай себя с толку сбить. Если можешь по дороге дело доброе сотворить, а не зло посеять – то это тебе на благо пойдёт. А иначе – на себя пеняй. Позволишь слабостям и гордыне верх взять – себя потеряешь, совсем иной станешь, другой вернёшься, а Ярославу погубишь.
– Ничего не понимаю, хозяюшка.
Яга только вздохнула.
– Вижу, что не понимаешь, да не могу тебе всего сказать. Помни, что выбор всё равно всегда за тобой, что бы ни происходило. А теперь твой путь будет лежать через Мёртвый лес, к Ниточке-Судьбинушке. Надо терем её найти, он из нитей соткан. Подскажет она тебе, где живую воду найти и как до неё добраться. Дороги точной к терему отсюда нет.
– А как же я тогда её найду?
Яга вдруг схватила дырявые ботинки и носки Ярославы, которые сушились у тёплой печки, и кинула в котёл, помешала. Варево вскипело, забурлило. Вместо старых из него вдруг выпрыгнули две пары новых мягких кожаных ботинок.