Леди с секретом для некромага. Книга 2 (страница 11)
Герцогиня посмотрела на окно, за которым спала Энни, и тихо сказала:
– Ей было три, когда открылся дар. А мать умерла, когда ей исполнилось семь. Наверняка она винит себя в ее смерти.
– В том, что не сумела спасти? – помрачнел Алекс.
– Или в том, что не стала спасать. То, что она сейчас с собой делает, очень похоже на наказание.
***
Высокородные гости отказались от предложенного чая, погрузили Энни в прибывший экипаж и покинули Кенсал-грин.
Ева смотрела вслед карете с герцогскими гербами, пока не улеглась пыль, поднятая колесами. А потом сунула в рот кусок лепешки и вернулась к работе.
Но в голову так и лезли мысли о будущем ужине.
Зачем Дерринджер ее пригласил? Да еще в такой ультимативной форме. Неужели его матушка и вправду хочет видеть Еву у себя за столом?
Копаясь на грядке, ведьма внезапно вспомнила: тетрадь! Ох, надо было отдать ее, пока герцогиня и граф не уехали. А что же теперь? Придется идти на почту. Нехорошо держать у себя чужую вещь.
Ева с тоской взглянула на небо. Солнце уже клонилось к закату. Почти весь день ушел на лечение Энни. Пока герцогиня была с ней на кухне, сама Ева боялась туда заходить. Делала вид, что занята в лавке и на заднем дворе, хотя уже страшно хотела есть.
Но теперь, когда они уехали и дом опустел, ей кусок в горло не лез.
– Ну, и что будешь делать? – в тени крыжовника разлегся кот.
Он лениво помахивал хвостом, глядя, как ведьма выщипывает сорняки.
– Ты о чем? – нахмурилась Ева.
– Об ужине. Пойдешь?
– А у меня есть выбор? Я должна этому Дерринджеру, – проворчала она недовольно.
Но сердце-предатель замерло при звуках этого имени, и в груди разлилось тепло.
– Заодно и тетрадь ту отдам, – добавила Ева, сердясь на себя. – Не хочу тратиться на почтовые расходы.
– Вот и правильно, вот и молодец, – муркнул кот. – Давно пора экономить.
Ведьма ничего не ответила и с преувеличенным рвением занялась сорняками.
В чем ей идти? Этот вопрос волновал даже больше, чем сам ужин. Мысль, что Алекс Дерринджер тоже там будет… А один или со своей дамой? Кто она ему? Приглашена ли она на ужин, так же как Ева?
Евангелина стиснула зубы.
Почему это ее так волнует? Алекс Дерринджер взрослый мужчина, к тому же весьма привлекательный. В его положении нормально иметь “подругу”.
Это ей, Еве, личная жизнь заказана. Да и не стремится она снова с кем-то сойтись…
Здесь она лукавила самой себе.
Иначе почему сердечко так ёкает, когда черные глаза некромага насмешливо и слегка снисходительно смотрят на нее? Почему в груди становится тепло от звуков его голоса? Почему от его близости на щеках выступает румянец?
Она вспомнила, как легко он поднял Энни на руки и сел с ней в седло. Эта картина так и стояла перед глазами.
Ладно, хватит об этом думать! И наряжаться она не станет – не для кого. Тем более что подходящих для ужина платьев у нее нет. Еще не успела обзавестись гардеробом.
Когда на улице стало совсем темно, Ева вернулась в дом. Поужинала холодной кашей и горячим чаем, искупалась и поднялась наверх. Открыла платяной шкаф и задумалась.
Все это время она ходила в том траурном платье, в котором сбежала после похорон мужа. Без отделки, с глухим воротником и длинными узкими рукавами. Этот наряд доставили из салона готовой одежды на следующее утро после смерти Патрика. В нем она была на похоронах и в нем же приехала в Кенсал-грин.
Других платьев у нее с собой не было.
Ева хотела забрать с собой несколько нарядов, думая, что сможет потом их продать. Но увезти не смогла. В единственный саквояж с трудом влезли корсет, нижние юбки и рубашки, пара панталон, чулки, смена обуви, перчатки и прочие мелочи, необходимые каждой женщине. На платья места уже не осталось.
Так что теперь придется довольствоваться тем, что есть в старом бабушкином шкафу. Она уже позаимствовала отсюда ночную рубашку, вязаную шаль, несколько скромных чепцов и передники. Но помимо этого, там было и достаточно платьев.
Движение за окном привлекло ее взгляд. Кто-то прошел вдоль забора.
Ева насторожилась. Там и правда была чья-то тень. Мистер Бойд? Что он здесь делает в такой поздний час? Она давно уже не встречала соседа на улице, а сейчас он зачем-то пришел.
Она приблизилась к окну. Рама была открыта, впуская в комнату свежий воздух. Но ведьма встала так, чтобы ее самой не было видно с улицы.
Старик продолжал ходить туда-сюда. Он все время заглядывал через забор, но не решался к нему прикоснуться. А когда случайно задел, Ева увидела короткую голубоватую вспышку. Затем донеслось глухое ругательство.
Она отпрянула в комнату.
– Кошмар! – позвала, сжимая на груди шаль, в которую закуталась поверх ночной рубашки. – Кошмар!
– Ну чего? – раздалось с кровати.
Фамильяр уже устроился на любимой подушке и не собирался двигаться с места.
– Посмотри, это мистер Бойд?
– Отстань, – отмахнулся кот. – Я умаялся.
– Что?! Разве ты не должен меня защищать, ленивец ты этакий! Вдруг это вор?
– Ну и пусть себе будет. Все равно не войдет.