– Нет, не стоит беспокоиться, я немного полежу и всё пройдет, – тихо сказала Оливия, забрала коробку с альбомами и поспешила прочь, пока ещё могла удержать слезы.

***

Последующие дни для Оливии были наполнены задумчивостью, переходящей в раздражение и обратно. Матушка освободила её от работы на кухне, но добавила ей уроков. Это утомляло. Особенно тяжело давались те занятия, что совмещались с занятиями Свэна. Порой и сам юноша появлялся на её уроках, наблюдал за ней. И если раньше Оливию его присутствие никак не волновало, то теперь вызывало злость. Вот и сейчас на её уроке стрельбы из лука, сидит и смотрит, как она раз за разом промахивается. Зачем ходит за ней? Зачем ищет её общества? К нему же скоро приедут его красавицы, вот с ними пусть и проводит время!

– Соберитесь, Оливия! Раньше вы делали большие успехи, – проворчал мастер Чхве.

– Простите, мастер, – девушка постаралась придать голосу виноватый тон и пошла поднимать лежащие вокруг мишени стрелы. – Наверное, стрельба из лука мне неподвластна, – сказала она и ворчливо добавила: – Да я и не вижу особо смысла в этом.

– Не нам решать, есть ли в этом смысл или нет, – отозвался мастер Чхвэ. – Госпожа Элеонора платит мне за ваше обучение, и я намерен выполнить свои обязательства перед ней.

Оливия недовольно глянула на него. Мастер Чхвэ был азуром весьма преклонных лет. Его длинные, некогда черные волосы, теперь серебрились, аккуратно переплетенные в тонкую косу, доходящую почти до поясницы. Карие глаза старика были похожи на две щелочки, ведь помимо природной особенности всех азуров в виде узкого разреза глаз, он ещё и умудрялся их непрерывно щурить. Даже сейчас, когда на небе не было солнца, а на его голове была широкая соломенная шляпа, мастер Чхвэ прикрывал глаза. И если бы Оливия не знала его так давно, то подумала бы, что старик и вовсе спит.

Оливия заняла свою позицию напротив мишени, натянула тетиву, но отпустить не успела. Мастер заворчал:

– Неправильно держишь! Локоть не так! Выше! Теперь ниже! И ещё! Кисть у самого лица! Не один раз уже показывал. Свэн, подойди, выстави правильно ей руку!

– Я? – переспросил юноша.

– Ты-ты! Не мне же в моем возрасте бегать каждый раз к ней!

Свэн заметно занервничал, несколько раз прокашлялся, словно ему что-то мешало, но подошел. Коснуться её руки не сразу посмел, лишь после гневного возгласа учителя: «Что вы там копаетесь?!»

Его близость взволновала её. Легкое, едва ощутимое прикосновение к руке, заставило сердце стучать чаще. Оливия невольно качнулась назад в непроизвольном желании попасть в его объятия. Он на мгновение замер, а потом ещё сократил расстояние, прижимаясь почти вплотную.

Оливия повернула к нему голову. Он повернул свою. Так близко. Сорвавшийся выдох из его губ вызвал мурашки по её телу. Её взгляд прекратил блуждать по его лицу и остановился на губах. Помнила их прикосновение. Хотела испытать ещё раз. Глаза закрылись…

Рука ослабла. Стрела сорвалась и полетела в цель.

– Отлично! – голос учителя заставил Свэна и Оливию вздрогнуть и отпрыгнуть друг от друга.

Девушка густо покраснела от смущения, а Свэн, ничего не объясняя, поспешил уйти прочь.

– Запомнила? Повторишь? – проговорил мастер Чхвэ.

Оливия бросила на мастера испуганный взгляд. Ей вдруг показалось, что он говорит совсем не про стрельбу из лука. Но понять что-то по лицу пожилого хитреца было сложно. Девушка снова вложила стрелу, оттянула тетиву и выстрелила. Ей даже не нужно было смотреть на мишень, чтобы понять – она промахнулась. Тихое недовольное бормотание мастера на азурианском сообщило ей, что хорошего результата ожидать не приходится.

Оставшееся время тренировки прошло бездарно. Как бы Оливия не старалась сконцентрироваться, попасть в мишень не получилось. Когда подошло время прощания, с облегчением вздохнули все: и учитель, и ученица.

Оливия вернулась к себе в комнату, переоделась для танцев и поспешила на следующий урок.

– Опаздываете, милочка, – недовольно проворчала учительница.

– Простите… – она осеклась: увидела скучающего у стены Свэна.

Учительница проследила за её взглядом и пояснила:

– Я решила совместить ваши уроки. Сегодня будем учить новый танец серенти. Но сначала повторим то, что успели пройти! На позицию, – скомандовала учительница.

Оливия нервно прикусила губу, боясь приближения Свэна. Нет. Своей реакции на него. Его рука легла на её талию. Один неожиданно сильный жест, и она уже стоит совсем рядом. Она изумленно распахнула глаза и посмотрела на него. Взгляды встретились, и всё остальное перестало быть важным.

Под красивую мелодию он повел в танце её за собой, плавно перемещаясь по залу. Оливия чувствовала себя птицей, что парит в небе, подхваченная теплыми, но сильными порывами ветра. Такими же сильными, как и его руки.

Она смотрела в его голубые глаза и тонула в них. Условности, обиды, недомолвки показались такими глупыми по сравнению с тем счастьем, что охватило её, что захватило его. Оливия видела, как сильно взволнован Свэн. Чувствовала его желание быть ближе.

– Принцесса… – сорвался с его губ едва слышный шепот.

Оливия улыбнулась. Сначала робко, несмело, немного смущенно, а потом открыто, сияя счастьем. Он воспользовался одним из поворотов в танце, на секунду приблизил свою голову к её, коснулся губами щеки у самого уголка губ и тут же отстранился.

Место его прикосновения горело, вместе с её душой, что сейчас купалась в ярких ощущениях. Оливия снова покраснела, потупила взгляд.

– Ты такая красивая… – выдохнул он, не в силах справиться со своими чувствами.

Мелодия замерла, замерли и они. Отпустить друг друга не смогли: так и остались стоять рядом.

– Очень хорошо! Ещё пару танцев и приступим к изучению нового. Оливии рано ещё танцевать серенти, а Свэну самое время, – учительница вдруг захихикала. – Скоро прибудут гости, сможет станцевать с прелестными дамами.

Действительность вторглась в мир Оливии со словами учительницы. Девушка взглянула в его голубые глаза и увидела там такое уже знакомое ей смятение. В этот момент ей захотелось совершить непозволительное настоящей леди действие: ударить его. Больно. Она презрительно скривила губы. Трус. Он, как и она, жаждет любви, но выбирает выгоду. Раз за разом.

– Сегодня без меня! – грубо сказала Оливия, оттолкнула Свэна и направилась на выход.

– Куда собралась, юная леди?! – крикнула ей вслед ошарашенная учительница. – Урок ещё не закончен!

– Сегодня без меня! – повторила девушка и продолжила идти.

***

Оливия сидела в беседке в саду и смотрела на темнеющее небо. Была только одна радость: матушка Элеонора очень занята приготовлениями к приезду почетных гостей, поэтому не станет выяснять, что случилось с приемной дочерью. Значит, её покой никто не нарушит. Слуги при деле. Свэн… Она грустно усмехнулась. Он не посмеет подойти. Если только тетушка Мисси… Стоило подумать, как раздалась знакомая тяжеловатая поступь экономки.

– Вот ты где! – ворчливо произнесла женщина, устраиваясь рядом на скамье.

– Учительница нажаловалась? – буркнула Оливия.

– Я вовремя успела её перехватить. Если б она дошла до госпожи Элеоноры, то тебе было бы несдобровать.

– Спасибо, – с теплом в голосе сказала девушка, немного расслабляясь.

– Что случилось на этот раз?

– Ничего. Просто устала. Много уроков…

– Свэн? Да? Что утворил этот негодник?

Оливия хотела промолчать, придумать что-то, но слова сами полились.

– Я не понимаю! – всплеснула руками девушка. – Как можно жениться без любви просто потому, что это выгодно?! Я же вижу, что нравлюсь ему, но он выбирает брак по расчету! Как можно просыпаться по утрам и смотреть на нелюбимого человека? День за днем?!

– Зачастую браки, заключенные по расчету, перерастают в нечто большее, – спокойно проговорила Мисси. – Таких примеров много. И один из них я видела своими глазами. Я рядом с госпожой Элеонорой всю её жизнь. И помню, как сильно первое время она плакала от несправедливости и старалась спрятаться от своего мужа – от мужчины, которого выбрали для неё родители и который был в два раза старше её. Но постепенно господин Альберт, упокой Создатель его душу, смог завоевать доверие Элеоноры, а потом и любовь. Она была счастлива с ним.

Оливия не хотела слушать ничьих счастливых примеров и не хотела проверять на себе, получится ли у неё полюбить выбранного матушкой жениха. Её настоящие родители любили друг друга и были счастливы вместе, и она хотела так же.

Злость и обида поселились в душе, прибавляя решимости больше не допускать вольности, которые Свэн позволил себе в танце. Он сделал выбор. Так пусть его и придерживается.

Оливия поднялась, поправила платье, надела свои снятые ранее туфли, благодарно улыбнулась экономке.

– Спасибо, тетушка Мисси, за поддержку. Поздно уже… Пойду я…

– Не грусти… когда-нибудь ты найдешь свою настоящую любовь. Того, кто будет послан тебе судьбой.

Оливия грустно вздохнула. Ничего не значащие слова. Настоящая любовь. Судьба. Тот, кто будет тебе послан… Просто глупости, которые говорят взрослые люди, чтобы успокоить.

– Спокойной ночи, тетушка.

Глава 4

Дом был наполнен благоуханием свежесрезанных цветов, расставленных по вазам, блеском тщательно натертых поверхностей, суетой слуг, занятых последними приготовлениями, и нервным ожиданием самих хозяев.

Оливия поддалась общему тревожному томлению и в очередной раз подошла к зеркалу, чтобы проверить всё ли в порядке. Новое, ранее привезенное из столицы, легкое воздушное платье нежно-зеленого цвета сидело идеально. В меру скромное, оно немного оголяло шею, куда матушка пристроила одно из своих фамильных украшений: тонкую, изящную подвеску, усыпанную маленькими ярко-зелеными камнями.

Волосы под руководством опытных служанок были собраны наверх в сложную прическу, которая прекрасно дополнила образ чистоты и юности. Именно это матушка и хотела подчеркнуть, когда выбирала, в чем появится на приеме её названная дочь.

А вот за браслеты на запястьях Оливия была вынуждена словесно побороться. Матушка не жаловала такое, а девушка очень любила. Пришлось идти на уступки и ограничиться лишь одним, узким, едва приметным.

Сегодня ожидалось прибытие сразу двух семей. Оливия первое время удивлялась: почему не пригласить сначала одну, а потом вторую? Сначала удивлялась, а потом расстроилась, когда Мисси объяснила почему. Две дамы, приехавшие, пусть с родителями и по их настоянию, к одному кавалеру, невольно становились соперницами. В споре за одного мужчину тот, как трофей, становился на порядок желаннее. Значит, самого Свэна ждет успех.

Девушка грустно усмехнулась. Матушка Элеонора всё продумала.

Раздался стук в дверь. Оливия откликнулась.

– Госпожа Оливия, прибыли гости. Госпожа Элеонора просит вас спуститься вниз, – сказала служанка и тут же удалилась.

Госпожа Оливия. Девушка всё ещё не могла привыкнуть к своему новому положению в доме. Матушка Элеонора по возвращении из Иллии не только сообщила ей о переменах, но и поставила в известность всех домочадцев, включая слуг. Госпожа. Оливия так и не могла понять хорошо это или плохо. Просто странно. Да и мучило чувство вины за свою ложь: матушка Элеонора думала, что Оливии не передался дар матери.

Оливия ещё раз взглянула в зеркало и поспешила вниз. Нельзя заставлять гостей ждать. Она спустилась как раз в тот момент, когда вошли в дом первые гости. На супружескую чету Оливия глянула только мельком, а вот стоящая рядом с ними девушка – заинтересовала. Статная. Так хотелось сказать. Невысокая, с идеальной осанкой, с утомленным и немного скучающим видом, присущим, наверно, всем избалованным особам.