– Вот и славно, что они тебя слушаются. Останься с ними подольше, а там посмотрим, что из этого выйдет.

Меня ошарашил требовательный, грубый голос Яна. Никак иначе, а он поддевал брата. Между ними витало нечто неосязаемое. Какой-то конфликт. Или недосказанность. Может, Ян хотел привести его в чувство? Расшевелить? Ведь Константин явно не в порядке – еще пару дней назад он бредил, похитив меня. И даже когда на мне было заклинание Дивии, и меня отыскали в осеннем лесу все три брата, Константину и тогда казалось, что я – его бывшая знакомая.

И хоть я находилась в полусознании, я не забыла, как Ян рычал на него, убеждая в обратном.

– Они мне верны, – глухо ответил Константин с долей легкого раздражения. – На годы, столетия, века.

Но Ян не удовлетворился кратким объяснением.

– Главное, чтобы именно ты был абсолютно уверен. Однако я не вижу остальных. Они понадобятся нам все – и скоро.

– Я их призвал, – сказал Константин погромче, и в его голосе зазвучали нотки враждебности. Он словно на секунду ожил, очнулся после длительного сна. Стал кем-то еще, а не просто потерянным черным духом. Но лишь на минуту. – Они прибудут.

Ян довольно кивнул. Он отчасти смягчился, ведь получил то, что хотел – оживленную реакцию брата, который обычно пребывал в молчаливой отстраненности.

В ту же секунду нас окликнула Валентина, рассерженная из-за ожидания.

Мы оторвались от стены, у которой до сих пор вели беседу, и двинулись в глубь замка по ковровой дорожке: она привела нас в соседний зал, вероятно, в столовую.

Константин выбился вперед, Ян шел за ним, а я отставала, но не нарочно. Меня заинтриговали картины. Я цеплялась взглядом почти за каждую, не зная, будет ли у меня время вернуться и рассмотреть живописные полотна получше, ведь у нас на носу была война с волколаками.

Лики драконов в классических одеяниях, знатные князья. И вдруг один из портретов заставил меня замереть на месте.

Девушка, молодая, почти ничем не примечательная – русые волосы мышиного оттенка, бесцветные глаза, узкое лицо с заостренными скулами… Она очень знакома мне!

Ян обернулся и направился ко мне, перекрывая обзор. Ультрамариновый цвет радужек сверлит меня, и мое зрение становится расфокусированным. Оно меня подводит, но перед внутренним взором мелькает то ли полузабытая галлюцинация, то ли мимолетный нечеткий обрывок, но я резко вспоминаю…

Мой сон о запертом в клетке Константине. И об остальных.

Она – девушка из моего сна.

Из соседней клетки.

«Как она могла присниться мне, если я никогда ее не видела ранее?»

– Кто это? – вопрошаю я.

Мне отвечает Валентина, замершая в скуке у дверного косяка.

– Наша младшая сестра – Александра, – бросает она и вздыхает, категорично добавляя: – Столько бы еще ее не видела!

Мой взгляд прикован к портрету. Меня пронзает озноб.

Неужели мои диковинные сны – правдивы?

– Ава! – зовет меня Ян.

Мои плечи вздрагивают. Я всматриваюсь в Яна, впервые – с замешательством, с неясной опаской. Пытаюсь различить, не загорятся ли его глаза красным вместо привычного синего. И нет ли у него за спиной длинного черного плаща.

Я прямо-таки ожидаю подобную трансформацию.

– Все хорошо? – спрашивает он.

– Да, – вру я.

Он протягивает мне открытую ладонь:

– Пойдем.

«Это Ян, – мысленно говорю я себе. – Мой Ян. В нем ничего не поменялось. Он не Ян из моего кошмара, окутанный черным туманом, не Ян, который запер братьев и сестер в тюрьме. А я – человек. И не могу видеть ни вещих снов, ни сновидений о чужом прошлом».

Делаю глубокий вдох. Пожалуй, мне примерещилось. Александра, кем бы она ни была – похожа на незнакомку из видения, но не более того, а непритязательные черты ее личика еще ни о чем не свидетельствуют. Таких, как она – тысячи.

Позже я вернусь сюда, дабы убедиться, что девушка из сна и незнакомка на портрете все же чем-то отличаются. Или лучше не буду – поскольку совершенно точно заблуждаюсь. Только что я испытала сильный стресс от встречи с Барбарой – он сказывается на мне.

Потянувшись к Яну, я шагаю с ним бок о бок, попытавшись выбросить все лишнее из головы.

Проскользнув между границами сумрака, очерченными старинными балками дверного проема, мы очутились в следующем зале. Остальные уже были в сборе и поджидали нас, стоя у прохода.

Глава 3
Война драконов и волков

Подсвечники красовались посередине длинного банкетного стола, рассчитанного на двенадцать человек, не меньше.

Пляшущее мерцание свечей озаряло кувшины и вазы, столовые приборы, многочисленные готовые блюда и живые цветы – чайные розы и лилии. Костомахи – притихшие, склонившие головы, покрытые черными капюшонами – продолжали его сервировать, как вышколенные замковые слуги.

На одном из стульев восседал мужчина средних лет – с длинными, волнистыми, каштаново-рыжими волосами, в шубе, небрежно наброшенной на плечи, распахнутой на груди. Однако оригинальный выбор одеяния был продиктован не холодом (ведь помещение прогрелось благодаря жаркому очагу), а необходимостью не оставаться голым, потому что именно так, по-видимому, и привык бороздить навь, как и многие здешние обитатели. Из-под подола выглядывали покрытые каштановыми волосами икры ног и ступни, на которых не наблюдалось ни сапог, ни другой обуви. На левом плече мужчины сидел мой Кинельган – урчание дракона смешивалось с треском поленьев в печи.

Кинли с жадным удовольствием жевал и проглатывал кусочки пищи, которые Велес протягивал ему со стола.

Да, Велес. Мы виделись совсем недавно – он переправлял нас с Яном в ирий по млечной туманной реке, но казалось, минула вечность. Я не предполагала столкнуться с ним в замке, но обрадовалась, что мой маленький дракон теперь находится в полной безопасности.

Гай пребывал поблизости – ноги его тоже были босы, он ступал по узорчатому паркету, направляясь к отцу, и опустился на соседний стул.

В промежутке между только что поглощенным и очередным кусочком сырого мяса, зажатого между пальцами Велеса, которое Кинли самолично собирался поджарить, мой питомец наконец-то заметил меня и мгновенно спорхнул с плеча своего благодетеля, шумно взмахивая крыльями и пища, ударяясь тельцем в мои ребра.

Прижав дракона к груди, я принимаюсь целовать его мордочку, и он сразу ластится о мой подбородок. С облегчением осознаю, что Кинли не злится – он простил меня, и мы снова друзья.

Слышу поблизости чужое шипение. Поворачиваю голову в поисках источника подозрительного звука, который быстро сменяется фырканьем.

– Хутам не место за столом, – чеканит Валентина. – Я уже молчу о нашем доме и нави в принципе.

С настороженной недоброжелательностью посматриваю на нее, еще крепче прижимая дракона к себе. Я до сих пор не сумела разобраться, как отношусь к сестре Яна, ведь она оказалась довольно противоречивым человеком.

Точнее, не человеком, а цмоком. И она обидела Кинли – я не могла так легко ей этого простить.

– Дорогая сестра, – произносит Ян, – ты сделала из нашего дома приют для скучающих навок всевозможных видов и мастей. Один хут не сыграет роли своим присутствием в бесповоротном осквернении жилища.

Я задумчиво хмурю брови.

Я и не знала, благодарить его за защиту либо расценить неоднозначную фразу как оскорбление питомца. Однако размышления я не высказала вслух – не успела. Звучным голосом и доброй улыбкой Велес поприветствовал меня и широким жестом позвал всех рассаживаться. Ни то обед, ни то ужин дымился на подносах и тарелках. Запах еды пробуждал во мне голод. То было напоминанием о моей человечности, смертности и о моем бесконечном отличии от собравшихся.

Валентина парировала реплику Яна, но из-за нарастающего шума я не расслышала, что конкретно она сказала.

Чуть помедлив, я проследила, куда двинулась Валентина, и, не желая сидеть рядом с ней, подступила к другой стороне стола. А затем опустилась на свободный стул, расположившись лицом к Велесу и Гаю.

Возле Гая, кстати, Валентина и устроилась.

По правую руку от меня мелькнул бордовый всполох – бархатное платье Барбары. Костомаха услужливо отодвигала ей стул, и пока Черная дама усаживалась рядом со мной – практически вплотную, – мое нутро сжималось от подобной опасной близости и в то же время – от благоговения к призрачной персоне.

Я испытывала двойственные чувства из-за того, что Барбара выбрала это место, и спокойствия мне придавала лишь мысль, что по левую руку сядет Ян. Конечно, мне ничего не угрожает – пускай королева и является навкой, вряд ли она начнет на глазах у всех высасывать мою энергию – тем не менее соседство Яна облегчит мою тревогу и надуманные переживания.

Однако в последний момент я замечаю, что Константин внезапно преграждает ему путь, и, увы, теперь этот мрачный дух возвышается надо мной.

Скрежет ножек о паркет неприятно режет слух, и я озадаченно понимаю, что сейчас окажусь зажатой между Черной дамой – призраком почившей королевы, гнавшей меня по замку через пустые коридоры, и черным же духом – Кощеем Бессмертным, сковавшим меня в цепи, похитившим, пробовавшим на вкус мою кровь и желавшим употребить в пищу.

Меня начинает бить озноб, дрожь никак не получалось унять, невидимые иголки пронзали тело. От призрака (хоть Барбара и приняла телесный облик) веяло холодом, а от Константина – теплом, как от настоящего дракона. И я была готова придвинуться к нему поближе, если бы он не был тем, кем являлся.

Не представляю, в курсе ли он, что пугает меня до чертиков, имел ли определенный мотив быть возле меня, но скрип зубов Яна уже свидетельствовал о том, что ответ на мои рассуждения – утвердительный.

Сжав челюсть, играя желваками, с недобрым блеском в глазах, Ян обходит стол и садится прямо напротив меня, а я все еще думаю: зачем Константину так поступать?

А потом, вспоминая повелительный, поддевающий тон Яна, каким он говорил с братом, зарождающиеся нотки раздражения и злости в голосе Константина, догадываюсь: должно быть, Ян сейчас не рад, что раззадорил его.

Ну а Константин включился в предлагаемую игру.

Ян улыбнулся мне подбадривающе, и я уцепилась за улыбку, как за якорь, не позволяющий мне действительно кануть в Лету, благодаря нахождению между двумя темными сверхъестественными созданиями. Приподнимаясь с моих колен, к столу льнет Кинли, но не рискует на него забраться – и ему не по душе соседство потусторонних духов. Тянусь за кусочком порезанной груши и скармливаю питомцу.

– Есть какие-то новости, Барбара? – спрашивает Ян деловито и дружелюбно.

Барбара тонкими пальцами, унизанными сверкающими кольцами, держит столовое серебро и намеревается приступить к трапезе, словно пища имеет для призрака хоть какое-то значение.

– Там по-прежнему царит ночь, как и здесь, – напевно отвечает Барбара голосом, почти лишенным эмоций. – На сей раз я видела несколько железных птиц в небе и огромных мух, жужжащих невыносимо громко. Люди прячутся в темноте. А голоса в мелких странных светящихся кирпичиках сообщают, что волки пока не показываются.

Ян и Валентина тотчас усмехаются, переглядываясь, как будто у них самые теплые в мире отношения.

– Они ждут нас! – весело восклицает Валентина с неким куражом. – Они знают, что мы придем!

– И собирают армию, рассчитывая позиции, – добавляет Ян без особого восторга.

«А наша армия? – подумала я. – Мы торчим здесь в прекрасном уютном замке, сидим за богатым столом. И просто собираемся пировать, ничего толком не предпринимая. Что же мы противопоставим в ответ?»

– Пока что люди в безопасности, – вещает Барбара.

Значит, волки напали, но теперь затаились. Сначала они хотели напугать людей. Очереди из душ на рубеже, о которых предупреждал Велес… мы что, больше ничего такого не увидим?

Драконы и медведи, духи, призраки и кощеи – стали разом браться за вилки и ножи.