Письмо из ниоткуда (страница 9)
– Это мужчина?
– Да. Отец нашей… подруги. Он давным-давно ушел из семьи и пропал. Но, если верить Генриху, папа Наташеньки находится сейчас в Тбилиси. Где конкретно обитает, неизвестно, но есть наводки.
Как он ее… Наташенька! Не просто подруга, как видно.
– Почему девушка сама не приедет, чтобы встретиться с отцом?
– Ее нет в живых. Письмо, что везет Генрих, предсмертное.
– Извини…
Роман кивнул и тут же сменил тему:
– Где в Тбилиси можно прибарахлиться? Я прилетел без вещей и нуждаюсь в срочном обновлении гардероба.
– Сходи в «Галерею». Это ТЦ на проспекте Руставели. Там два больших международных сетевика, но есть и бутики.
– Бутики? – усмехнулся он. – Я в них не хожу.
– Тогда откуда этот оригинальный кардиган? Он выглядит дорого и эксклюзивно.
– В секонде нашел. Причем случайно. Ремонт в квартире затеял, понадобились тряпки, зашел в магазинчик, где остатки старого привоза распродавали, смотрю – кардиган в корзине валяется. Огромный, замызганный, с дыркой на рукаве. Купил, отстирал, снес в ателье, и мне налокотники из замши нашили. Получилась носибельная вещь.
– У тебя отличный вкус.
– Нет у меня его, – отмахнулся Роман. – Ношу то, к чему сердце лежит. И в чем комфортно. Этот кардиган из кашемира, как оказалось. А мне он просто на ощупь понравился, и расцветка привлекла.
Они ели и болтали еще около часа. Роман выпил еще одну стопку чачи, а попробовал только половину блюд. Остальные им запаковали плюс в пакет положили еще бутылочку настойки. На прощанье тетя Белла расцеловала гостей, а Роме сунула еще несколько адресов своих кахетинских родственников.
– Куда ты сейчас? – спросила Алиса. – На Руставели за покупками?
– Сначала я провожу тебя, потом зайду к себе и узнаю насчет комнаты для Генриха. Потом, может, подремлю часок. Разморило меня.
– Я сама могу дойти.
– Джентльмен обязан проводить даму, чтобы убедиться, все ли с ней в порядке.
Она рассмеялась. Забавный Рома парень. Или, лучше сказать, джентльмен?
Путь до дома Алисы занял меньше пятнадцати минут. Они зашли в арку, заставленную мусорными баками. В тридцати шагах от нее питейные заведения для туристов, лавочки с сувенирами, мини-музей в квартире знаменитого на весь Тифлис аптекаря, а в подворотне – мусор, отходы, вонь… Крысы! Днем их не видно, но, когда возвращаешься домой ночью, встречаешься с ними.
– Милый дворик, – сказал Рома, когда они миновали вонючую арку.
– Ты это из вежливости говоришь?
– Угадала. Думал, в Тбилиси уже не осталось подобных развалюх и столь замусоренных дворовых территорий. Где живет музыкант?
Она указала на окна второго этажа. Во двор выходило то, из которого доносилась фортепианная музыка, и застекленная терраса. Имелось еще одно, но его давно заколотили фанерой.
– Единственный уцелевший балкон в доме – любимое место обитания сына библиотекарши, – продолжила экскурсию Алиса. – И, раз он сейчас пуст, значит, мама повела его на прогулку.
– Он умственно отсталый?
– Нет, Сосо нормальный. Даже диплом о высшем образовании имеет. И внешне, кстати, ничего. Но без мамы никуда. – Они направились к крыльцу с покосившимся деревянным козырьком. – Я почти дома, осталось по ступенькам подняться. Считай, проводил…
И резко замолчала.
– Что такое?
– Там кто-то есть, – почему-то шепотом ответила она.
– Где?
– В коридоре.
Ромчик заглянул за дверь. Она не запиралась и висела на одной петле. За ней полутемный коридор. В нем не горела лампа, но дневной свет откуда-то проникал.
– Да, кто-то сидит, – признал ее правоту Роман. – Вроде мужчина.
– У моей двери.
– Точнее, между ней и второй, конторской.
– Уходим отсюда! – выпалила она и начала пятиться. Но Роман ее не послушался и двинулся в сторону двери, чтобы попасть в коридор. Он видел то, что не успела рассмотреть Алиса. А именно кровавую рану на голове мужчины.
– Вызывай скорую, – велел он.
– А что случилось?
– Человеку плохо, он истекает кровью. – Ромчик приблизился к мужчине, наклонился. Суровое лицо с правильными чертами, борода, очки, съехавшие на кончик носа, широко распахнутые глаза…
Мертвые глаза! Застывшее лицо. Запекшаяся кровь.
– Не надо скорую – полицию вызывай. Тут человека убили.
Глава 4
Ее трясло. Трясло именно сейчас, когда все было позади и она находилась в комфорте гостиничного номера. Его для нее снял Рома. Сам он жил в этом же гестхаусе, но на другом этаже.