– Послушай, просто скажи мне, если я что-то выдумываю, – его голос немного дрожит, прежде чем продолжить, – но даже в школе ты ковыряешься в еде. Всякий раз, когда я ем с твоей семьей, ты откусываешь кусочек-другой, а потом уходишь, думая, что твои родители ничего не замечают. Мы уже два часа как вернулись из школы, а ты не съела и половины того, что я приготовил. Пожалуйста, скажи мне, что я ошибаюсь, что я вижу то, чего нет. Я… Я знаю, что это не мое дело, но, Тесса, я просто волнуюсь.

Мое сердце бьется быстрее обычного, пока я слушаю его и думаю, насколько точна его оценка. Я понимаю, что он поймал меня, тогда как никто больше этого не сделал.

– Может быть, это потому, что ты меня отвращаешь и я не могу есть, когда ты рядом, – отбиваюсь я, обороняясь.

Он не меняет своей позиции.

– Я не шучу, Тесса. Если действительно есть проблема, я хочу, чтобы ты могла поговорить об этом с кем-то, кому ты доверяешь, если не со мной. Я не знаю, что здесь делать, может быть, я просто выставляю себя идиотом. Но я хочу, чтобы ты знала, что мне не все равно, и если тебе когда-нибудь понадобится с кем-то поговорить…

Такое внимание и забота чужды мне, и так было очень долго. Никто не говорил со мной так, как будто ему не все равно, особенно когда дело касалось заботы о моем здоровье. Мои родители слишком заняты, пытаясь разобраться со своими испорченными отношениями, а мой брат, ну, он… мой брат.

– Не лезь не в свое дело, – язвительно говорю я, удивляясь, где все мои остроумные замечания отдыхают или где они прячутся, когда Коул рядом.

– Ты мое дело, Тесси, – он пытается шутить, но в выражении его лица есть что-то призрачное.

Почему? Почему я вдруг стала ему так дорога? Я на волосок от того, чтобы устроить полноценную истерику, а все потому, что я так много времени провожу с Коулом. Он невероятно разочаровывающий человек, более загадочный и запутанный, чем все песни Ники Минаж, которые я слышала до сих пор. Он как будто обнажил самую грубую, самую уязвимую часть меня и выставил ее на всеобщее обозрение. Я не знаю, что делать дальше. Он знает, он знает мою слабость, но вместо того чтобы использовать эту слабость, чтобы заставить меня чувствовать себя хуже, он, на удивление, поддерживает меня. Я делаю глубокий вдох.

– Как насчет того, чтобы прийти к взаимному соглашению и поговорить об этом в тот день, когда я буду готова, а ты не набросишься на меня с этим буквально из ниоткуда?

– О, хорошо, – он выглядит удивленным, – тогда ты будешь готова это сделать? Поговорить?

– Я могла бы, раз уж ты каким-то образом сделал своей работой влезать во все возможные сферы моей жизни, – ворчу я в отчаянии, но на самом деле я бы предпочла просто поговорить с ним, с тем, кто для меня более незнаком, чем мои друзья или семья.

– Тебе стоит потише ворчать, Венера, а то твой брат может подумать, что мы играем в извращенный теннис, – он вздергивает брови, и я теряю всякую надежду попытаться вести с ним приличный разговор, поскольку он грязнее, чем пол под кроватью Трэвиса.

* * *

В пятницу, когда я достаю книги из шкафчика, чувствую за спиной чье-то присутствие. Поскольку Бет и Меган на уроке домоводства, преследовать меня мог только один человек. Привет, Сталкер Стоун.

– Убирайся, Коул, – говорю я, соскабливая кусочек жвачки, которую кто-то, возможно приспешник Николь, прилепил на мой шкафчик.

– Это не Коул.

Я оборачиваюсь так быстро, что у меня судорогой сводит шею, но это не имеет значения, когда речь идет о Джее. Он стоит передо мной и выглядит немного обиженным, но в то же время очаровательным. На нем бейсбольная майка, и ее насыщенный красный цвет делает его действительно привлекательным. Его завораживающие глаза – это вихрь цвета, переходящий от голубого к зеленому, и я с трудом сдерживаю вздох.

– Джей, – восклицаю я, улыбаясь ему извиняющейся улыбкой. Я машу рукой, отмахиваясь от ошибки. – Прости, я думала, что ты…

– Коул. Я понял, – говорит он сквозь стиснутые зубы, что меня удивляет.

Он никогда не был таким рядом со мной. Обычно, когда Николь далеко-далеко, он очень мил и дружелюбен со мной. Интересно, что с ним не так? Может, этот болван, которого он называет своим сводным братом, опять что-то натворил?

– Что случилось? – кажется, он не услышал меня в первый раз, поэтому я повторяю, – Джей? Что случилось?

Он качает головой, и кажется, что он наконец-то вспомнил, зачем пришел ко мне.

– Я слышал, что ты придешь завтра на вечеринку Джареда, – он звучит недовольно, и я пытаюсь вспомнить, знаю ли я какого-нибудь Джареда. Затем, как лампочка, включившаяся в моей голове, я понимаю, что это тот самый спортсмен, который устраивает вечеринку для Коула. Вечеринка, на которой я неохотно соглашаюсь присутствовать.

– Наверное, да, – нерешительно говорю я и вижу неодобрение на его лице.

– Почему, Тесса? Ты никогда не приходила ни на одну вечеринку раньше, почему сейчас? – кисло спрашивает он, и я отшатываюсь в растерянности.

Едва сдерживаясь, чтобы не закричать, что это из-за его психованной подружки, я делаю глубокий успокоительный вдох и напоминаю себе, что это Джей. Возможно, он делает это только из заботы. Конечно, ему может показаться странным, что такая девушка, как я, пошла на вечеринку, и он просто проверяет, не случилось ли чего. Я хочу рассказать ему о том, как мои лучшие друзья с нетерпением ждут этого события, о том, что мой малыш Range Rover в опасности, но мы не очень близки и мне было бы немного неловко разглагольствовать перед ним. Не дай бог, он начнет считать меня еще большей сумасшедшей, чем я есть на самом деле.

– Я не знаю. Мне кажется, что я упускаю важную часть школьного опыта, – вот что я говорю ему вместо этого.

Он на секунду хмурится, и я понимаю: это потому, что он не ожидал от меня такого сарказма. Отчасти это моя вина, потому что каждый раз, когда Джей пытается поговорить со мной, я говорю как моя мама, когда она случайно приняла слишком много обезболивающего после того, как ушибла ребра. Достаточно сказать, что я звучу как хиппи в цветочном венчике.

– Коул заставляет тебя идти?

– Нет! – я нервно смеюсь и дергаю за рукава своего свитера. Когда я снова поднимаю глаза, Джей все еще там и выглядит крайне неубедительно.

– Я иду на эту вечеринку, потому что хочу. В субботу вечером можно заниматься не только кипой домашней работы.

На его лице появляется грустная улыбка, когда я говорю это, и… чувство вины? Я пытаюсь понять, почему он так тоскливо смотрит на мою жалкую социальную жизнь, но ничего не понимаю.

Он открывает рот, чтобы что-то сказать, но останавливается, глядя на что-то в пределах его поля зрения. Прежде чем я успеваю понять, что или кто заставил его замолчать, мне на плечи ложится рука, и я притягиваюсь к очень мускулистой части тела.

– Вот ты где, Тесси, я везде тебя искал, – говорит Коул, взъерошивая мои волосы. Я пихаю его локтем и отстраняюсь, поправляя беспорядок, который он навел в моих волосах.

– Ах, кексик, ты всегда такая ласковая, – он делает вид, что вытирает слезу, и воркует. Он возвращает свою руку на мое плечо.

Я не буду думать о том, что его присутствие рядом со мной на самом деле приятно.

– Отпусти меня, болван! – кричу я, сопротивляясь его хватке, отказываясь быть атакованной его запахом и чувствовать какое-либо влечение к нему.

Он делает это только для того, чтобы досадить Джею, и, хотя я наслаждаюсь выражением полного шока на лице друга, я думаю, что мы зашли слишком далеко.

– Во имя твоих яиц размером с горошину освободи меня! – говорю я и топаю ногой.

Он тяжело вздыхает и отступает, но я подозреваю, что моя слабая попытка ударить его мало что изменила.

– Скажу тебе вот что, мои яйца размером не с горошину!

– Неважно, считай как хочешь, если тебе так крепче спится ночью.

Я смотрю на него, но, прежде чем он успевает наброситься на меня, кто-то прочищает горло. Я чувствую непреодолимое желание удариться головой о шкафчик. Джей стоит там с раздувающимися ноздрями и сжатыми кулаками, глядя на нас двоих. Я никогда не видела его таким злым и не могу понять, почему он так бурно реагирует.

– Разве у тебя нет занятий, Джей-Джей? – спрашивает Коул, словно его раздражает присутствие брата, и мне хочется снова ударить его за то, что он проверяет Джея, когда тот явно не в духе. Клянусь, этот мальчишка пробуждает мою агрессивность, как никто другой.

– Да. Вообще-то у нас с Тессой один и тот же предмет, так что я надеялся, что мы сможем пойти вместе.

Он улыбается мне, но, прежде чем я успеваю сказать «да», Коул отвечает за меня:

– Не получится. Она идет со мной.

– Я? Идёт? – мы с Джеем спрашиваем одновременно, и Коул кивает нам обоим. – Я знаю, что ты не сделала домашнее задание вчера вечером из-за меня, поэтому я освободил нас от уроков, очаровав секретаршу директора, чтобы она разрешила нам сделать дурацкую волонтерскую работу в комнате аудио- и видеотехники.

Хорошо, это удивительно мило для человека, который может быть наполовину демоном. Но это правда – он продолжал раздражать меня прошлой ночью, отказываясь выходить из моей комнаты, как только высадил меня. Я думаю, что он чувствовал себя виноватым за то, что открыл одну конкретную банку с червями, и хотел убедиться, что я не слишком эмоционально уязвима.

Часть меня, та часть, которая не хотела оставаться в одиночестве после такого откровения, была рада его компании в тот момент. Мой отец был внизу и смотрел игру, но я подозреваю, что он тайно разбрасывал конфетти из-за присутствия Коула.

К тому времени, когда он ушел, я почувствовала такую усталость, что сразу же уснула и проснулась только от звонка будильника в школу. Я жаловалась на него за обедом, зная, что учитель истории, без сомнения, поставит мне замечание за невыполненное задание. Коул просто спас меня, спасибо тебе, Господи!

– Вы двое были вместе прошлой ночью? – спрашивает Джей. В его голосе столько сокрушения, что мне хочется обнять его, но страх перед Николь удерживает меня на месте.

Коул пожимает плечами.

– Мы были, а теперь нам действительно нужно идти. Нам нужно упорядочить DVD-диски и распутать провода.

Он разворачивает меня так, что я больше не стою лицом к его сводному брату, и толкает меня в направлении аудиовидеокомнаты. Я не могу удержаться, чтобы не обернуться и не бросить последний взгляд на Джея, все еще стоящего на том же месте. Сердце защемило, и моя влюбленность, которую я испытывала к нему целую вечность, вновь заявила о себе.

– Он того не стоит, – тихо говорит Коул, который теперь идет рядом со мной. У меня нет сил задавать вопросы или отрицать свои чувства к Джею. Все знают, что он мне нравится, вплоть до официантки. Это не такой уж большой секрет, поскольку я сохну по нему уже, кажется, целую вечность.

Коул слегка сжимает мое плечо, прежде чем открыть свой большой рот и так примитивно утешить меня:

– Поверь, ты влюбилась в более уродливого брата. Могу поспорить, что размер у него меньше…

В этот момент я зажимаю ему рот рукой, и его голос заглушается моими пальцами.

– Прекрати говорить, или меня стошнит на эти твои трехсотдолларовые туфли.

Это, конечно, заставило его замолчать.

Глава 5

Если бы ты хотела, чтобы я сыграл роль Сексуального Доктора, а ты его непослушного пациента, ты могла бы просто попросить

Субботним вечером около шести часов я лежу на полу своей спальни, прижавшись спиной к изножью кровати. Мои пальцы дергаются, пытаясь набрать текст на мобильном телефоне, который я держу в руке, однако мой мозг просто не хочет сотрудничать. Как будто Бет и Меган могли быть настолько глупы, чтобы поверить, что я заразилась малярией за двадцать четыре часа.