– Понятно, – спокойно произнес василиск.

– Теперь вы понимаете, что я никак не могу быть вашей избранной?

– Сомнений в том, что ты – избранная, у нас нет, – уверенно заявил Уорн.

– Но… – растерялась я, – что же теперь вы намерены делать?

– Ничего, – вновь удивил меня василиск, – я не вижу способа, как нам выйти из этой ситуации. У тебя в мире другие традиции и другая мораль. Наши ухаживания скорее приведут к тому, что ты станешь шарахаться. Ты будешь видеть в этом только давление на себя. Верно?

– Да… – прошептала я, – неужели вы поняли?

– Ты умеешь приводить хорошие примеры, – одними глазами улыбнулся Уорн. – Я бы тоже начал шарахаться, если бы за мной стал ухаживать, например, Харт.

В моей голове сразу нарисовалась картинка: василиск выходит вечером на балкон, а внизу его поджидает Харт с гитарой, влюбленным взглядом и серенадой о любви.

Я даже слегка улыбнулась и покаялась:

– Обычно мне сложно что-то объяснить, а тут просто повезло: пришла в голову удачная аналогия. Но все равно неясно… если вы уверены, что я – избранная, как же тогда, по-вашему, должен пройти обряд? Или он не пройдет? И вы, получается, не получите силу никогда?

– На все воля Орнии, – пожал плечами Уорн. – Если кажется, что нет выхода, надо попробовать его найти. Если ничего не выходит – положись на богиню.

Было похоже на цитату из какой-то религиозной книги. Да уж, удивляет меня такой фанатизм, но, с другой стороны, очень хорошо, что меня поняли.

– Оля, если ты не хочешь, чтобы за тобой ухаживали, то мы не будем, – подал голос Лоран. Он все так же сидел на полу около моих коленей и держал мои ладони в своих. – Но ведь заботиться о тебе можно?

– Да, но смотря как…

– Ну вот, например, так, – сказал Лоран, поднял меня на руки и перенес на диванчик. А сам он пристроился рядом, обняв меня за плечи и придвинув к себе.

– Лоран! – возмутилась я и даже отсела от него немного подальше. – Это называется ухаживание, причем не очень умелое!

– А я не ухаживаю! Я забочусь, – сказал некромант и придвинулся ко мне ближе. – Ты совсем замерзла, руки холодные, а я тебя грею.

– Ну ты и нахал! Вот это наглость! – я даже разозлилась, но внезапно поймала эмоцию Лорана.

Некромант боялся. Когда я сказала про наглость, от него резко полыхнуло отчаянием. Несмотря на то что Лоран действовал как хам, он боялся моей реакции и еще действительно переживал за меня. Оказалось, я не готова к чтению чувств другого человека. Мне не хотелось обижать Лорана, я видела, что он волновался за меня, а не желал самоутвердиться с помощью такого поведения. К тому же некромант был теплым, а я и правда замерзла.

От Лорана повеяло смесью надежды и удивления, а потом все затмила радость. Он понял, что я не буду его отталкивать, снова подсел ближе и аккуратно обнял за плечи.

– Да, я нахал, – согласился некромант, – а еще и хам. Что ты хочешь от того, кто родился простолюдином?

– А ты простолюдин? – удивилась я. Лоран напрягся. Неужели он думает, что мне это важно?

– Сейчас я аристократ, но родился простолюдином.

– И стал аристократом? А как?

– Сделал открытие, а императрица присвоила титул. Теперь я барон.

– Да ты крут! – восторженно сказала я. – Сам, своим умом заработал себе пропуск в высшее общество! Другим положение далось с рождения, а ты добился самостоятельно! Здорово!

Похоже, Лоран не ожидал от меня такого искреннего восхищения.

– А что за открытие ты совершил? – заинтересовалась я.

– Ну… хм… нашел способ обойти смертельные проклятия, которые раньше обойти не могли. Все мои разработки сразу засекретили. Вон Уорн постарался, – кивнул некромант на василиска.

– Ты же понимаешь, что разглашать такое не стоит, – вмешался Амран.

– Да я не в обиде. Только жаль, что возможности доработки заклятия можно обсуждать только в закрытом кругу.

– И клятву на крови так можно обойти? – поинтересовалась я.

– Клятву на крови можно обойти, – ответил Лоран, – если в словах есть лазейка. Но чаще всего такие клятвы дают по определенным заготовкам, там уже сформулировано все таким образом, что закрыты возможности для обхода. Моим способом клятву на крови не обойдешь, но кое-какие другие можно.

По связи я чувствовала, как некроманту нравилось все, что происходит. Мне тоже было приятно: от Лорана шло не только физическое тепло, но и моральное. Сложно описать то, что я ощущала, но в чувствах некроманта не было лжи. Радость, забота, надежда, восхищение, тепло и немного мужского интереса. Он не печалился оттого, что может только обнять меня, его не разрывало на части от сексуального возбуждения. Кажется, я просто нравилась ему, но почти без сексуальной окраски. Именно поэтому я не оттолкнула его.

Все же хорошо, что есть эта связь. Может, все эти слова про совместимость душ не просто так? Если честно, меня поразило, что мужчины сразу поняли и приняли мое решение, несмотря на реальную нужду в силе, которую могут получить после ритуала. Я была уверена, что побратимы не будут угрожать и запугивать меня. Хотя для того, чтобы я пришла в ужас, достаточно было упавшего шкафа. Кстати, кое-что хотелось узнать:

– Лоран, а как Раинель опрокинул шкаф? Это магия какая-то?

– Да, заклинание называется «Магический кулак».

– А разве Раин магически не ослаблен?

– Нет, – удивился некромант, – с чего ты взяла?

– Уорн сказал, что он чуть не выгорел, – объяснила я.

– Выгорание случается тогда, когда маг исчерпывает свой резерв полностью, не оставляя ничего, и даже уходит в минус. На каждое заклинание необходимо определенное количество маны. Если резерва нет, то заклинание начинает выкачивать силу из ауры, в результате может нарушиться целостность магических каналов, которые отвечают за наполнение резерва, – начал объяснять Лоран, – и тогда наполнения не происходит. Маг выгорает. Раинель просто приблизился к тому моменту, опустошил свой резерв до конца, но не начал вычерпывать ауру. Уорн вовремя вмешался и поделился своим резервом.

– А резерв – это что? – наверное, глупый вопрос, но хотелось бы понять.

– Выучить заклинание может даже тот, кто магически не одарен. Сотворить – только тот, у кого есть мана. Маг наполняет заклинание маной, а вместилище маны называется резервом. На каждое заклинание тратится часть резерва, но потом эта часть постепенно восполняется, – Лорана совсем не раздражали мои вопросы.

– То есть если из резерва-вместилища полностью вычерпать ману и продолжать вычерпывать, то это вместилище сломается и больше наполняться не будет, так?

– Так, – подтвердил некромант. – Раинель не ослаб, просто полдня не мог колдовать без риска выгореть. Сейчас ему тоже не стоит кастовать заклинаний, которые сильно расходуют резерв.

– А этот «кулак» не сильно резерв расходует?

– Нет, по крайней мере, не для Раинеля. Он сильный маг, резерв у него быстро восстанавливается и завтра к утру будет опять полон.

– Ольга, – обратился ко мне Уорн, встав с кресла, – мне бы хотелось кое о чем тебя попросить. Пообещай мне, что ты не станешь думать о нас какие-то чудовищные вещи. Даже если кто-то станет рассказывать ужасы. Больно видеть, как ты сама себя пугаешь.

Стало ужасно стыдно. Накрутила себя за несколько минут, даже не дослушав. Раинель, похоже, подумал, что я специально его дразнила.

– Хорошо, постараюсь. Иногда это как-то само происходит, – покаянно произнесла я.

– Спрашивай у нас, прежде чем делать какие-то выводы. Договорились? – мягко попросил Уорн.

– Договорились, – улыбнулась я.

– В таком случае расходимся, – распорядился василиск. – Лоран, тебе надо в лабораторию, ночь скоро наступит, а духи опрошены не все. Я буду в кабинете, если что-то срочное. Ам, позанимайся с Ольгой, если она не против.

– Не против, – влезла я.

Из библиотеки побратимы пошли по своим делам, некромант подмигнул мне и направился в подвал. Я уже знала, что там находятся лаборатории: одна принадлежала Раинелю, другая Лорану. Мы с келритом возвратились в мою комнату. Но учеба не ладилась, я все время на что-то отвлекалась. В конце концов попросила Амрана оставить меня одну. Хотелось обдумать все то, что рассказали мне побратимы.

Глава двадцатая. Разговор с Раинелем

Местное солнце давно опустилось за горизонт. Голубоватый тусклый свет из окна лишь слегка очерчивал кровать и шкаф, спрятав во тьме кресло и столик. Я с ногами залезла на широкий подоконник и рассматривала деревья и кустарники в призрачном свете местной луны. Ставни окна были распахнуты настежь, и приятный ночной воздух холодил мои босые ноги. Длинное платье я слегка задрала, чтобы удобнее сидеть, и, полагаю, по здешним меркам это выглядело крайне неприлично. Но читать мораль было некому.

Разговор с побратимами оставил у меня двоякие чувства. С одной стороны, я радовалась, что мужчины поняли и приняли мои аргументы. С другой, они не сомневались в том, что рано или поздно этот ритуал произойдет. Просто решили не вмешиваться, положившись на волю богини. Да, похоже, с ритуалом их ждет облом. Не могла я представить себя сразу с четырьмя мужчинами. Кроме того, это тело девственно, тут о каком-то удовольствии нечего и говорить.

Помимо этого меня интересовал еще один вопрос. Даже если стану оракулом, не все же время будет работать радиостанция «Глас богини»? Чем, кроме просвещения страждущих и ретрансляции ценных указаний от Орнии, я буду заниматься? Хотя, наверное, думать об этом рано. Сначала надо узнать новый мир, обучиться чтению и письму, этикету и танцам и еще куче обязательных дисциплин.

Дверь в мою комнату медленно отворилась, будто стоящий за ней не был уверен, хочет ли он войти. На пороге застыл Раинель. Волосы эльфа были распущены, и синеватый свет из окна придавал прядям странный неживой оттенок.

– Я думал, ты спишь, – начал Раинель, – поэтому не хотел стучать.

– Как видишь, нет.

Эльф мялся, не решаясь заходить.

– Извини, – быстро сказал он, – я не думал, что моя вспышка злости тебя так напугает.

Видно было, что Раин подбирал слова, чтобы что-то объяснить.

– Я не сержусь на тебя, – честно ответила я, а потом добавила: – Что ты застыл у входа? Иди сюда!

Эльф несмело подошел ближе, и я отметила, что волосы у него влажные. Раинель же уставился на мои босые ноги. На самом деле, ничего интересного там не оголялось, подол платья по-прежнему закрывал колени и часть голени.

– Это, наверное, ужасно неприлично? – слегка улыбнувшись, осведомилась я.

– Являться к даме вечером толком не одетым и с мокрыми распущенными волосами тоже неприлично, – тихо ответил он.

Про неодетость он, конечно, преувеличил. Штаны и обувь на нем были, сверху он накинул какую-то длинную безрукавку на завязках. И в целом безрукавка не особенно отличалась от наших футболок. Вон у Амрана на обряде вызова души жилетка и вовсе была как у стриптизера – и ничего, все прилично.

– Но ты решил нарушить правила, потому что хотел извиниться?

– Да, и объяснить, что я не хотел тебя пугать. Я думал, что ты не серьезно про опаивание сказала, а чтобы еще раз ткнуть в мою ошибку и намекнуть на то, что я подонок. Понимаешь… – Раинель сел на кровать и с чувством выдал: – Такого я не сделаю никогда. И дело тут не в клятве. Как бы я в глаза тебе потом смотрел после такого? Что бы я сам о себе думал? Это все равно насилие, неважно, каким способом ломается сопротивление девушки: с помощью зелья или с помощью силы – все равно результат один. Чем я тогда буду отличаться от насильника из иродильской секты? Ничем.

Не думала, что Раинель так воспримет мою реплику про приворотное зелье. С его точки зрения, я обозвала эльфа насильником, а тут это очень серьезное преступление. Выслушивать от меня такое ему явно было неприятно.