Темный Охотник (страница 9)
– Молодой человек! – окликнула меня тётенька уже в дверях. – У нас раз в месяц проходит шоу талантов. Рекомендую вам с вашими пушистиками поучаствовать. Есть все шансы на победу!
– Спасибо, – кивнул я.
Белки загордились. Чип аж раздулся от важности, как голубь.
С заявлением на обучение вышло легко. У кабинета никого не было, все стояли в других очередях, и я беспрепятственно написал нужное заявление. С заветным бланком, обязательно с печатью, я заглянул к коменданту. Там оказалось ещё проще, достаточно оказалось показать ключ от комнаты. Заодно записал в неё и Егора. Чего уж там, не заставлять же его бегать.
ㅤ
В соседнем корпусе, – там, где проходила медкомиссия, – находился в том числе и лазарет.
– О боже, боже, боже, – причитания Веневитина я услышал чуть ли не с порога.
Бедолага сидел на больничной койке в одних трусах и точно так же, как тогда в поезде, раскачивался обхватив колени руками. Вокруг него суетилась парочка озабоченных врачей.
– Почему вы ничего не делаете!? – истерил Егор. – Диарея вот-вот начнётся!
Свою озабоченность он дополнил такой витиеватой конструкцией на чистом русском, что даже я заслушался.
Что ж. Пора его вытаскивать.
Я взял из вазы на стойке дежурного сосательную карамельку, развернул её от фантика и вошёл в палату.
– Всё нормально! – сказал я ещё до того, как доктора успели возмутиться. – Я личный врач господина Веневитина!
– Егор, – я улыбнулся и похлопал парнишку по плечу. – Дружище. Всё позади, я нашёл лекарство.
– Что!? Правда!? Но как ты…
– Не скажу, что это было просто. Но я подключил все свои связи и вот, пожалуйста, волшебная пилюля. Возможно, тебя вырубит на несколько часов. Сам понимаешь, организм начнёт бороться. Но проснёшься ты как новенький, и никакая кишечная гинекомастия тебе отныне будет не страшна.
– Артём, – у Егора на глазах аж слёзы проступили. – Спасибо тебе. Спасибо большое. За мной должок, слышишь? – Веневитин кинул карамельку в рот и проглотил безо всякой запивки.
– Сочтёмся, – сказал я и пошёл на медкомиссию.
Здесь, слава тебе яйца, обошлось без бюрократии. Медсестричка-европейка заглянула мне в рот, посветила в глаза и уши, а затем спросила, нет ли у меня аллергий, хронических болезней и прочих патологий. После мне измерили рост и вес.
– Какими техниками владеете? – задал вопрос дядька-врач.
– Физик, – не раздумывая ответил я. – Ну и ещё немного щитовик.
Я так часто повторял эту легенду, что уже сам почти в неё поверил.
После медкомиссии меня направили обратно в главный корпус, чтобы уладить последнюю формальность.
ㅤ
Здесь снова пришлось постоять в очереди. И снова тут-как-тут оказался Краснорожий говнюк, заниматель комнат. Он меня преследует что ли? Пока делать нечего, приказал белкам выяснить, где живёт этот персонаж и разведать для меня обстановку.
Диля кинула мне в голову возмущённую мыслеформу. Донести её смысл при помощи картинок было непросто, однако я её понял.
– Мы что тебе, ищейки!? – как бы спрашивала пушистая дрянь и упирала руки в боки.
А вот Чип согласно кивнул, подхватил сеструху под локоток и потащил прочь. Так… Раз уж у рыжей барышни такой крутой норов, надо бы с ней подружиться что ли? Что любят белки? Орехи? Семечки? Бегать в колесе? Или там… не знаю… бесить пантер?
ㅤ
Ладно, об этом потом.
– Артём Чернов! – раздалось из открывшейся двери.
– Добрый день, – поздоровался я, входя в кабинет Начальника и закрывая за собой дверь.
– Присаживайся, сынок.
С первого взгляда и первого слова я понял, что мы с этим товарищем вряд ли подружимся. Не знаю даже, в чём была проблема. Скорее всего, во всём сразу. В покровительственном обращении «сынок». В том, что в кабинете было накурено. В слишком уж дерзком командном тоне Начальника. Ну и в его внешнем виде, само собой. Противный, обрюзгший, пальцы-сардельки, а под глазами… нет, это даже не круги как у Веневитина, а чёрные такие наросты, похожие на древесные грибы. Прямо вот фу. Так ещё у него прямо сейчас одышка, хотя он всего-то навсего сидит на жопе в своём креселке.
А ещё у него, в отличие от моего земляка, не было егерского перстня.
– Жан-Жак Лагранж, начальник этого опорного пункта, – представился жирамбарий. – А ты у нас, стало быть, Чернов.
Начальник принял у меня заполненные бумаги, вложил их в папочку с моим личным делом и начал читать. Я невольно обратил внимание на то, какая же тощая у меня папочка. Аж слеза наворачивается. Ну ничего, дайте мне буквально пару дней…
– Цвет перстня? – спросил он, не отрываясь от текста.
– Белый, – я повернул руку так, чтобы начальнику было видно.
– Ха, – Лагранж мерзяво ухмыльнулся. – Ожидаемо, если честно. Только русские могут послать «белобрысого» сопляка в одно из самых опасных мест на планете.
– Так потому и посылают, что здесь лучшая учебная база во всём Йеллоустоуне, – ответил я. – А может быть даже и во всём мире.
– Действительно, – опять лыбится. – Лучшая.
Что ж. Эго господину Лагранжу почесали, теперь можно переходить к главному.
– Мсье Лагранж, – чтобы накинуть себе ещё очков, я перешёл на французский. – Скажите, пожалуйста, я могу сдать экзамены экстерном? Рвусь в бой! Хочу уже поскорее попасть в настоящий разлом.
Жан-Жак оторвался от чтения и смерил меня взглядом.
– Шутишь, что ли?
– Никак нет, – по-военному выпрямился я.
– Ну, – начальник откинулся в кресле и прикурил сигарету. – Формально это возможно. Но поскольку такая выходка в твоём случае будет настоящим самоубийством, тебе сперва нужно подписать кое-какие бумаги. Согласие на ритуальные услуги. У ацтеков в плане егерей и военнослужащих много заморочек. В случае несдачи экзамена, твои останки будут переданы в ближайший храм для жертвоприношения богу Солнца. Согласен?
– Согласен. Где и что нужно подписать?
– Ха, – Жан-Жак глубоко затянулся. – Не из пугливых, значит.
– Никак нет, мсье Лагранж.
– Ладно. Поставлю себе галочку. Как только наберётся группа, тебе об этом сообщат.
Начальник затушил бычок в пепельницу-ёжика. Серьёзно! Чтобы выдолбить целую сигарету ему потребовалось всего несколько секунд.
– Ну а пока что всё, Чернов. Добро пожаловать, милости просим, чувствуй себя как дома, и всё такое прочее. Отправляйся в казарму и жди дальнейших указаний.