Император забился в судорогах, не отрывая взгляда от своего младшего брата.

– Хорошо. – Ведающий Судьбами спрятал листок и успокаивающе улыбнулся. – Не волнуйся, этот указ едва ли увидит свет. Я просто использую его, чтобы напугать одну девчонку.

Девчонку? Какую? Он… что же он хочет сделать? Император Бэй Мянь с недоумением смотрел на Ведающего Судьбами. В его взгляде читались бесконечные сомнения и гнев, а немощное тело чуть подрагивало.

– Ты ведь хочешь спросить, почему я так с тобой поступаю, верно?

Возможно, Ведающий Судьбами действительно применил технику, позволяющую читать чужие мысли, а может быть, он просто прекрасно понимал ход мыслей императора.

– Мы ведь братья, мы с детства росли вместе. Став императором, ты сделал меня Ведающим Судьбами. Когда ты тяжело заболел, то сделал меня своим регентом. Сейчас ты думаешь, что всегда был добр ко мне, и не понимаешь, почему я отношусь к тебе подобным образом. Я прав?

Он вздохнул, посмотрел на брата и спросил, чеканя каждое слово:

– Думаешь, я хочу украсть твою власть? Я же говорю, что делаю это только ради Кунсана. Ты веришь мне?

Император Бэй Мянь дрожал и пораженно смотрел на Ведающего Судьбами.

– О, не понимаешь, о чем я? – вздохнул старик и похлопал императора по тощему плечу. – А-Цзюнь, ведь ты проводишь все время в блаженстве и веселье… Кровь владыки Син Цзуня, что течет в твоих жилах, уже давно словно вода. Сейчас, когда мир вот-вот рухнет, ты не способен на такую большую ответственность. Поэтому я возьму ее на себя.

Лицо Ведающего Судьбами внезапно помрачнело, и он заскрежетал зубами.

– К тому же я хочу, чтобы ты испытал тот же горький вкус страданий, что и А-Янь когда-то!

В этот момент император Бэй Мянь перестал дрожать, а его дыхание затихло.

А-Янь! Он говорит об императрице Бай Янь?

Самая глубокая тайна в его сердце, самое запретное имя – за многие годы все, что касалось этой женщины, было уничтожено и разрушено. Дом, где она жила, одежда и украшения, которыми пользовалась, служанки, с которыми общалась… и даже императорский сын, рожденный ею. Он полностью вычеркнул женщину, которая была его первой женой, из своей жизни, полагая, что мрачное воспоминание о ней больше никогда его не коснется. Но сейчас, на грани смерти, он снова услышал это имя!

Более того, он услышал его из уст своего младшего брата!

Ведающий Судьбами всегда был занят служением богам в храме на вершине Белой Пагоды. Почему… он внезапно поднял этот вопрос, решив самолично отомстить за умершую императрицу?

Бэй Мянь пристально смотрел на младшего брата, его руки судорожно сминали великолепные простыни, худое, словно лучинка, тело непрерывно тряслось, он был полон сомнений и гнева.

– Я любил А-Янь. – Ведающий Судьбами спокойно встретил взгляд брата. – Ты не знал?

Бэй Мянь вздрогнул всем телом. Неизвестно, откуда взялись силы, но он вдруг сел!

Император был потрясен, его взгляд метал молнии. Дыхание прерывалось, слова не шли из горла. Ведающий Судьбами и его умирающий брат смотрели прямо друг другу в глаза. Прямо, без намерения уклониться. И в этих взглядах сверкала ярость.

– Если бы не ты, А-Янь бы не умерла! – сказал Ведающий Судьбами охрипшим голосом, в котором спустя несколько десятков лет по-прежнему слышались неуемный гнев и боль. – Ты, никчемный глупец, ты убил ее!

Император Бэй Мянь сжал кулаки, задыхаясь от ярости, и пристально уставился на младшего брата.

– Взгляни на себя, ты так потрясен… глупец. – Ведающий Судьбами холодно усмехнулся. – Ты всегда пребывал в блаженном неведении! Ты не знаешь, так ведь? Я с пятнадцати лет обратил внимание на А-Янь! – Старик с ненавистью смотрел на брата. – Она должна была быть моей, но влюбилась в тебя. Император-отец согласился на этот брак, я не мог ничего сделать и ушел от мира, стал в одиночестве практиковать самосовершенствование. Но…

Ведающий Судьбами больше был не в силах сдерживать гнев.

– Но раз уж ты женился на ней и сделал императрицей, почему был к ней так равнодушен? Почему любил только свою рабыню из морского народа?!

Губы императора шевельнулись, но он был слишком слаб, чтобы что-то произнести.

– Как будто этого было мало, ради той русалки ты сверг свою императрицу! – Ведающий Судьбами холодно усмехнулся. – Всего лишь умерла русалка, и весь свой гнев ты выместил на А-Янь! Она была императрицей Кунсана, матерью твоего старшего сына! Однако ради рабыни ты лишил ее статуса и выгнал в Холодный дворец^[11].

Император Бэй Мянь все еще пытался что-то сказать. Дыхание его стало напряженным, а уголки рта непрерывно подергивались. Неимоверным усилием он смог поднять руку и швырнул кисть, которую до сих пор сжимал, в своего брата.

Когда разговор зашел о смерти женщины, которую он любил больше всего на свете, умирающий император не смог стерпеть.

В тот год император Бэй Мянь вернулся из храма предков на горе Цзюи после большого праздника поминовения предков и вдруг обнаружил, что его любимая наложница была насмерть забита палками. Ей выкололи глаза и изготовили из них темно-зеленые жемчужины для императрицы. Он чуть не сошел с ума от гнева, еще немного – и он самолично бы отрубил голову императрице Бай Янь!

Она должна была благодарить судьбу за то, что ее лишь заточили в Холодном дворце и предали забвению. Удельные князья немало постарались, чтобы было вынесено именно такое решение.

– Нет… я запрещаю тебе… – яростно выдохнул император Бэй Мянь и с трудом продолжил: – Я запрещаю тебе произносить имя Цю Шуй… Но Ведающий Судьбами лишь слегка наклонил голову, уворачиваясь от брошенной кисти.

Император Бэй Мянь потратил все оставшиеся силы на это простое движение. Он забился в судорогах, захрипел и обмяк на постели, едва в состоянии дышать. Лицо его исказилось от боли.

– Плохо себя чувствуешь? – Ведающий Судьбами удовлетворенно взглянул на яростно трепыхающегося императора, и в глазах его блеснул мстительный огонек. – Когда век человека подходит к концу, три души хунь приходят в беспорядок, а семь душ по рассеиваются, но человек еще отчаянно цепляется за жизнь – такую боль не выразить словами… Хм, действительно, воздастся по деяниям.

Голос Ведающего Судьбами, смотрящего сверху вниз на умирающего, был тихим, но холодным словно лед.

– В год, когда А-Янь тяжело заболела в Холодном дворце, она семь дней и семь ночей металась в бреду, но никто из внутреннего двора императорского гарема не осмелился даже взглянуть на нее из-за страха перед тобой. Теперь я хочу, чтобы ты испытал всю ту горечь и боль, которые она перенесла перед смертью!

Руки императора Бэй Мяня задрожали, в глотке заклокотало, но он не смог выговорить ни слова.

– Великая императрица много дней умирала в Холодном дворце, ты знал это? Или ты вообще не интересовался ее жизнью и смертью? – Ведающий Судьбами вдруг потерял контроль, схватил императора, у которого не было сил сопротивляться, встряхнул его и яростно прорычал: – Даже теперь, когда она давно мертва, ты унижаешь ее, не позволяя похоронить в долине Императоров, как полагается ее положению. Ублюдок!

Умирающий император Кунсана смотрел на своего брата, и в его глазах не было и капли раскаяния. Губы его чуть шевельнулись, а из глотки вырвались два неразборчивых слова.

– Считаешь, она это заслужила? – В глазах Ведающего Судьбами полыхнула ярость. Он размахнулся и ударил брата в лицо.

Немощный император Бэй Мянь отлетел и упал на спину, прерывисто дыша. Он долго не шевелился, глядя снизу вверх на роскошные украшения монаршей опочивальни. Нельзя было понять, какие мысли бродят в его голове, но в уголках глаз внезапно появились слезы и медленно покатились по изможденному лицу.

– Ты плачешь из-за той русалки, верно? За столько лет ты так и не смог забыть эту ничтожную рабыню… – Ведающий Судьбами смотрел на родного брата с ненавистью и болью. – Если бы ты пролил хоть одну слезу ради А-Янь, она могла бы обрести покой. Но в твоем сердце нет места для такого пустяка!

Ведающий Судьбами говорил все тише и тише.

– Судьба безжалостна… Я всю жизнь надеялся получить это непостижимое сокровище, которое в твоих глазах было всего лишь пылью.

Умирающий император, как сухое дерево, безмолвно лежал на роскошном ложе, весь дрожа и едва дыша. Однако в глубине глаз были скрыты гнев и полное нежелание раскаяться.

– Я ненавижу тебя… брат. – Ведающий Судьбами пристально смотрел на своего старшего брата, и в глазах его читалась лютая ненависть. – Я давно должен был убить тебя и похоронить вместе с А-Янь.

Бэй Мянь повернул голову и с немым вопросом уставился на младшего брата.

– Ты истинный Сын Небес, быть императором – твоя судьба. Тот, кто преградит тебе путь, будет повержен. Я знаю все о небесных явлениях и не осмелюсь отвернуться от Неба и пойти наперекор судьбе, – выдохнул Ведающий Судьбами, сжимая кулаки. – Я так долго ждал сегодняшнего дня! Сейчас для меня убить тебя – все равно что раздавить муравья.

Император Бэй Мянь часто и сипло дышал, он неотрывно смотрел на младшего брата, но в его взгляде не было ни страха, ни мольбы.

– Ты хочешь умереть, не так ли? Теперь, когда твое тело разрушено и причиняет невыносимые страдания… – Ведающий Судьбами будто читал его мысли. Он рассмеялся и поднял руки, накладывая печать на солнечное сплетение императора. – Не волнуйся, я не дам тебе умереть таким образом. Ты не умрешь, по крайне мере до тех пор пока Ин не очнется!

В ту ночь императорский звездочет увидел, как Ведающий Судьбами спускается с вершины Белой Пагоды и направляется во внутренние покои, и поспешил активировать «Водное зеркало». Его хозяин, находящийся на другой стороне Облачной пустоши, долго не появлялся.

Наконец в зеркале показалось усталое и недовольное лицо князя Цина.

– В чем дело? Почему ты разбудил меня так поздно? Неужели нашел мерзавца Ши Юя?

Императорский звездочет вообще-то рассчитывал услышать похвалу за свои старания, но не успел и рта раскрыть, как стал объектом неприятной брани.

– Нет… еще нет… не нашел, – запинаясь и с трудом подбирая слова, пролепетал он.

– Бесполезный идиот! – зло выругался князь Цин. – Ши Юй, этот ни на что не годный гаденыш, почему он убежал именно сейчас?! Недавние беспорядки в Лиственном городе, мятежники Армии Возрождения в каждом закоулке… И что делать, если с ним что-то случится?

– Наложница Цин тоже беспокоится, она уже отправила на его поиски оранжевую гвардию, – полушепотом доложил императорский звездочет. – Княжну Сюэин уже удалось найти, а про наследного принца мы до сих пор ничего не знаем.

Князь Цин нахмурился.

– Почему Сюэин вернулась, а Ши Юй нет? Разве они не должны были быть вместе?

Императорский звездочет опасливо произнес:

– По словам княжны, они хотели посмотреть на настоящих русалок, еще не лишенных хвостов, поэтому поспешили в деревню Потрошителей драконов. Из любопытства. В пути… в пути они встретили мятежников из Армии Возрождения. В начавшемся хаосе они потеряли друг друга.

– Из любопытства?! Да, похоже на этого мерзавца. – Князь Цин пришел в смятение. – Дело очень запутанное. Та девчонка из клана Бай, наложница Цин доверяет ее словам?

– Приближенный к наложнице Цин чародей, умеющий читать чужие мысли, утверждает, что слова княжны правдивы. В любом случае не в нашей власти допрашивать дочь князя Бай, – прошептал императорский звездочет. – К тому же княжна Сюэин и наследный принц с детства влюблены друг в друга – вряд ли, испытывая такие чувства, она будет врать.

– Хм… тогда как так вышло? – Князь Цин продолжал злиться и выказывать свое дурное настроение. – Этот сопляк заставляет людей волноваться за него! Как назло, Цин Ган был ранен в сражении за Лиственный город и не сможет ничем помочь. Похоже, мне придется отправиться туда лично и как можно скорее.

Императорский звездочет поспешил успокоить князя: