Измена. Право на второй шанс (страница 3)
Молча вздыхаю и плетусь к его чёрному блестящему внедорожнику. Михаил всегда испытывал страсть к автомобилям и этот – поглаживаю кончиками пальцев кожаную обивку сидений – был его мечтой.
Как я радовалась за него, когда он купил себе эту машину. Как он радовался…
Сейчас, кажется, вся радость, на которую я только была способна, оказалась жестоко убита. Жизнь резко почернела, перестала быть радостной и счастливой.
– А вот и мы, – выводит меня из пучины размышлений голосок Алисы.
Я вздрагиваю и натягиваю на лицо улыбку, которая выглядит максимально притворной.
– Поехали, – резко произносит Михаил, и нажимает на газ.
Дорога проходит в гробовом молчании. Алиса всю дорогу проспала и Миша, отказавшись её будить, относит дочь в квартиру на руках.
Та мирно похрапывает, даже не подозревая, что утром проснётся и не увидит любимого отца рядом.
– Точно не хочешь, чтобы я остался? – спрашивает Миша, уже стоя в прихожей.
– Нет, не хочу, – произношу я тихо.
– Если вдруг что-то понадобится – звони. Всё сделаю, и… Олив. Я люблю тебя.
С этими словами Михаил закрывает за собой дверь. Я остаюсь одна. Впервые одна в этой огромной квартире.
Медленно сползаю по стеночке на пол. Слёз больше не осталось, но удушающий ком в горле, не дающий дышать полноценно, до сих пор не отступает.
Закрываю ладонями рот, искривившийся в молчаливом крике.
Моя семья разрушена. Я разрушена.
Как жить дальше?
ГЛАВА 5
Несколько дней спустя
Оливия
С тех пор, как мы с Алисой живём вдвоём, прошло чуть меньше недели.
И эти несколько дней проходят, как в тумане. Я живу на автомате. На автомате готовлю еду, на автомате работаю.
И лишь тогда, когда я провожу время с дочерью, я чувствую себя живой.
Моя девочка… Мой цветочек, который заставляет меня каждое утро просыпаться и отрывать голову от подушки. Что особенно тяжело с учётом того, как отвратительно я сплю.
Если днём моя голова забита бытовыми и рабочими вопросами, но ночью меня буквально накрывают волны боли и горечи, не дающие уснуть.
Каждую ночь я задыхаюсь от осознания, что как раньше – уже не будет.
Он.
Меня.
Предал.
Эти три слова ежесекундно проносятся в моих мыслях, заставляют душу выворачиваться наизнанку.
Каждый день Миша мне звонит, но я не хочу его слышать – даю трубку дочери. Наши с мужем отношения не должны помешать их общению, это просто неправильно.
Мы всё ещё её родители.
Оба.
Как бы то ни было, Миша – просто замечательный отец, каких мало в наше время. И с моей стороны будет жестоко лишать Алису его любви.
– Мам, там в дверь кто-то стучится! – выводит меня из размышлений голос дочери.
Смотрю в глазок и вижу очередного курьера с цветами.
– Опять… – шепчу себе под нос.
Михаил каждый день напоминает о себе. Ежедневная доставка цветов и прочих прелестей, которыми задабривают девушек. Пытается откупиться…
Лучше бы ничего не делал.
– Что, опять дверью ошиблись? – кричит дочка из гостиной.
– Да, да… Ошиблись.
Отрываю дверь. Передо мной стоит молодой парень с огромным букетом в плетёной корзинке. Очередной привет от Михаила.
– Извините, вы ошиблись адресом, – вздыхаю я, зная, что адрес верный.
– Но… вот, это ведь ваша квартира! – курьер уточняет адрес, глядя в мобильник.
– Не могу их взять. Подарите лучше своей девушке этот букет. Мне он не нужен, – отвечаю я, расписываясь в бланке доставщика. – Я их не возьму.
– Ох-х… Он же кучу денег стоит! – присвистывает курьер. – Подарю их своей. Вот счастья-то будет!
Грустно усмехаюсь. Мне подарки от Михаила приносят только боль. Пусть лучше они доставят радость кому-то другому, чем страдания – мне.
– Только вот… Тут ещё записка была. Вот, возьмите, – парень осматривает букет, достаёт оттуда крошечный конверт и протягивает его мне.
Дрожащими пальцами беру конверт. Хочу развернуть ,но пальцы не слушаются. Страшно подумать, что там будет написано.
– Мам, ты где? – даже в подъезде слышу голос дочери, доносящийся из гостиной.
– Я… Я иду, сейчас.
Сквозь пелену слёз, проступивших на глаза, читаю текст, написанный почерком Миши.
“Милая, прости меня. Я люблю тебя больше жизни. Я совершил ошибку, но, умоляю, прости. Знай, что я сделаю всё возможное, чтобы вновь вернуть твою любовь.
Твой муж”
Как бы я хотела верить ему, но…
Рву открытку на части и выбрасываю клочки бумаги в мусорное ведро. Остаток дня проходит относительно гладко. Я разобралась с отчётами по работе, мы сходили дочкой в магазин и я приготовила на ужин её любимую форель.
– Хочешь какой-нибудь мультик посмотреть, может? – интересуюсь у Алисы, которая ест без особого аппетита.
– Нет, мам… Без папы – не то, – ковыряясь в тарелке, отвечает дочь.
Сердце простреливает болезненный удар. Алиса ведь совсем не глупая и понимает, что что-то случилось у мамы и папы. Мы с Мишей решили придерживаться версии, что пока он в командировке, и поэтому живёт не с нами.
Даже не знаю, как сообщить дочери то, что, вероятно, мы так и будем жить раздельно. Как бы то ни было – боль от предательства любимого человека нанесла мне жуткие раны, от которых сердце, наверное, никогда не оправится.
– Да… Не то, – задумчиво отвечаю я.
– Вы что, больше меня не любите и поэтому папа уехал? – внезапно спрашивает дочь.
Этот вопрос разбивает мне сердце. Встаю со стула, подхожу к дочери и крепко обнимаю её.
– Ну что ты родная… Мы с папой очень сильно тебя любим, солнышко…
– Тогда где папа? Почему его нет рядом? – настойчиво спрашивает Алиса.
Я чувствую, что к глазам вновь подступают слёзы, а в горле встаёт ком.
– Алиса, у него сейчас много дел… Очень много. У папы ведь так много работы. Когда он со всем разберётся – обязательно приедет, вы поедете в парк и всё будет хорошо, – произношу это и не могу отделаться от мысли, что сейчас я просто нагло вру своему ребёнку!
Вероятно, во мне говорит моя тревожность и в действительности Михаил как был замечательным отцом, так им и останется, но…
С другой стороны, совсем скоро у него будет ребёнок…
От Светы. И он будет проводить всё время с ним, а не с Алисой…
Не знаю, как сложится жизнь. От этого невыносимо горько. Но я справлюсь.
Мы справимся…
– Не переживай, солнышко. Мы с папой очень сильно тебя любим, – вновь обнимаю дочку и она, кажется, успокаивается. – А теперь пора спать.
После того, как Алиска уснула, я возвращаюсь на кухню. Нужно помыть посуду и прибраться – не люблю, когда в квартире бардак.
Но не успеваю я включить кран, как мне приходит сообщение. Кто может писать в столь поздний час, ещё и в выходной день?!
Беру в руки телефон, и… Ноги подкашиваются.
Это пишет Света!
Наша семья распалась не без её участия! Она ждёт ребёнка от Миши! Что ей ещё нужно?!
ГЛАВА 6
Оливия
Губы плотно сжимаются в тонкую нить и начинают неметь. В душе проносится ураган эмоций.
Как эта мерзавка смеет мне писать?! Читать даже не буду. Не хочу иметь с ней никакого дела!
Как только совести хватает?! Но…
Сообщения приходят один за другим. Любопытство берёт верх. Может, она хочет что-то сказать в своё оправдание? Не верится в это, конечно, но…
Дрожащими руками открываю переписку и понимаю, что лучше бы я этого не делала. Хочется швырнуть телефон об стену, чтобы он разбился к чертям собачьим, но…
Я лишь обессиленно выдыхаю и кладу проклятый мобильный на кухонную столешницу. По лицу начинают течь слёзы.
Я ведь только начала обо всём забывать! Сердце только начало хоть немного оправляться от причинённой боли! Но нет…
В переписке Света прислала мне фотографию кухни в нашем доме. В нашем, чёрт возьми, с Мишей доме! И спросила, как включается плита. Видите ли, она хочет приготовить Мише ужин и не знает, как включается варочная панель!
Сволочь… Мерзкая, гадкая ехидна!
Вытираю с лица слёзы, блокирую Свету и удаляю номер её телефона. Больше она не напишет и не даст повода о себе думать. Только…
Хочу сделать шаг к дивану, но чувствую, как ноги подкашиваются. Всё тело резко становится каким-то тяжёлым и невесомым одновременно.
Что со мной?
Голова словно наполняется свинцом. Мысли становятся вязкими, тягучими и липкими. На лбу выступает холодная испарина.