Я сел рядом с ней на кровать с ощущением, что вот-вот рухну. Тело моё не желало мне служить. Столько дней я пытался смириться с утратой. Это было невозможно. Я был совершенно сломлен, совершенно разбит. Возможно, это навсегда. Я был как разбитая чашка, склеенная впопыхах, так что трещины навсегда останутся заметны.

– Я позабочусь о тебе, – хрипло сказал я.

Она подняла голову.

– Что случилось? Расскажи мне.

– Сахир убил Амира. Вчера его судили и приговорили к пожизненному заключению, но он покончил с собой прямо на площади.

Она через силу сглотнула.

– Куда катится эта страна?

– Никто не понимает, как это могло произойти. Амир стал участвовать в Лабиринте в первую очередь затем, чтобы узнать, что случилось с тобой. Мы вовсе не поверили в болезнь, с которой ты якобы слегла. Мы понимали, что Совет лгал нам. Амир хотел узнать правду.

Она насухо вытерла лицо.

– Я не могу поверить, что мы его потеряли.

– Как бы мне хотелось вернуть его.

– Забери меня домой. – Голос её прозвучал слабо. – Ты должен всё мне рассказать.

Я с трудом мог досказать остальное:

– Наш старый дом сгорел дотла после того, как стражники убили Бабу. Мне очень жаль. Султан подарил нам дом в Тахе.

Она долго смотрела на меня.

– Наш дом…

– Я обещаю, всё наладится. – Я опустил глаза, боясь, что не смогу сдержать своё обещание.

Взгляд её снова упал на мой кафтан.

– Ты один из них?

– Нет, – сказал я решительно. – Я подумываю о том, чтобы начать обучение.

– Зачем это тебе? – сказала она размеренным голосом. – Неужели ты до сих пор не понял, что магия разметала нашу семью?

– Ты права. – Я улыбнулся, надеясь смягчить её. – До этого дело не дойдёт. Обещаю. Нам представится другая возможность, и я о тебе позабочусь.

– Я сама могу о себе позаботиться, сердце моё. – Она снова вытерла лицо, но покрасневшие глаза не могли спрятать бездонной печали. Она с трудом поднялась с постели и расправила плечи. – Я многое пропустила.

Нельзя было не восхищаться тем, как она пыталась держаться, а ведь я знал, как легко потерять самообладание. Я помнил тот вечер, когда мне пришлось оставить Бабу и Амира и провести ночь на улицах Рахамада. Как какому-то бродяге. Как мне повезло встретить Демияна и Заида тем утром. Что они поверили мне без малейшего колебания, по своей душевной доброте.

Я сжал её руку.

– Пойдём.

Глава 4. Таран

Матушка приняла наши новые обстоятельства спокойно и благоразумно. Я провёл её по дому. Кухня была прекрасна, но всё же сделана не руками Бабы. Как и вся остальная мебель.

Мы вместе приготовили еду и поели, сидя на диване. Красивый обеденный стол стоял нетронутый, позабытый, как будто его и не было вовсе.

– Ты совсем не можешь вспомнить, почему он тебя отравил? – Я не хотел произносить его имя, но матушка была в тысячу раз сильнее меня.

– Сахир таил один секрет. Я не помню, что это было. – Голос её звучал беспечно, но руки тёрли посуду сильнее, чем было необходимо.

– Это не важно. Он мёртв.

Последовавшее молчание доказывало, что это было важно. Это важно для неё, и, чтобы дать это понять, ей не нужны слова. Как и всегда. Когда её сердце переполнялось печалью или когда мы с Амиром бедокурили в детстве, больше всего мы боялись её молчания.

– Я тебя люблю, – сказал я тихонько.

Она промокнула уголок глаза и посмотрела на меня с улыбкой.

– И я тебя.

* * *

На следующее утро я прошёл в самое сердце Тахи. Я прошёл мимо ларька с фруктами и овощами, где торговец пытался сдержать назревавшее недовольство.

– Цены задраны вдвое! – кричал ему один из покупателей. – Это, должно быть, такая шутка. Ты совсем дурак, если думаешь, что мы станем столько платить за мешок сморщенных помидоров!

Другие согласно забормотали.

Цены, выставленные перед овощами, и в самом деле были слишком высоки.

– Дешевле вы нигде не найдёте, – сокрушённо сказал торговец, но покупатели испарились, несмотря на его заверения.

Я положил руки на ящик с дынями.

– Что происходит?

Торговец вздрогнул от моего неожиданного появления и бросил последний сердитый взгляд на уходящих покупателей.

– Закупочные цены выросли. Мне не остаётся ничего другого, как поднять их.

– В чём причина повышения? – спросил я.

– Неурожай.

Я отошёл от прилавка и отправился по своим делам. Он наверняка заметит пропажу трёх помидоров, которые я украл. Я вовсе не хотел красть, но выигрыш Амира уйдёт в считаные дни, если я стану платить за матушкино лекарство.

Я шёл по крытому базару, унося с прилавков какие-то предметы. Часы, золотую цепочку, шкатулку для драгоценностей. Я отступил, когда по проходу между прилавками пошли с дозором стражники. Если меня поймают на воровстве, на сей раз султан не проявит ко мне снисхождения.

Выходя, я запнулся о свёрнутый ковёр и упал. Чувствуя, как изнутри по робе растёкся сок раздавленных помидоров, я поднялся на ноги. Моя белая туника была запятнана.

Один из стражников подошёл ко мне со встревоженным лицом.

– Вы в порядке, юноша? – Его глаза скользнули по моему животу. – Вы ранены.

Я рассмеялся и отмахнулся от него рукой:

– Томатный сок. В последнее время я такой неуклюжий.

Я был благодарен за то, что на мне была роба мага. Она побудила стражников отнестись ко мне со всем уважением.

– Ну тогда я бы не стал на вашем месте покупать много фруктов, – сказал он со смехом. – Хорошего вам дня!

Я вздохнул с облегчением и вышел из крытого базара, изрядно измазанный злополучным томатным соком.

* * *

На пятый день покой был нарушен стуком в дверь.

Стражник султана в сияющей золотой обмундировке изучающе вперился в моё лицо.

– Таран Рахаль? – Его вышколенное лицо не выдавало никаких эмоций.

У меня занялось дыхание. Меньше всего мне были нужны разборки. Только не теперь, ведь матушка всего несколько ночей провела под крышей нашего нового дома. Нам была необходима тишина.

Мир.

– Чем я могу вам помочь? – осторожно поинтересовался я.

– Султан желает без промедления вас видеть, – ответил мужчина.

Оставшиеся без ответа письма Райана. Я подавил стон. Я не мог попросту проигнорировать приказ. Неужели Райан заручился помощью отца, чтобы поговорить со мной?

Я подавил желание захлопнуть дверь.

– По какому делу?

– Это мне неизвестно.

– Ну конечно, нет. Могу я хотя бы сначала…

– Без промедления, господин Рахаль. Он не любит ждать.

Я собирался закрыть дверь.

– Скажите ему, я скоро приду к нему.

Он сунул ботинок в дверную щель.

– Я должен вас сопроводить, господин Рахаль.

Я сжал кулаки и повернулся к матери, которая как раз заваривала чай.

– У нас гости? – спросила она.

Я заколебался.

– Султан хочет поговорить со мной. Это срочно.

Она в смятении обернулась.

– Султан? Что ты натворил?

– Ну что ты, матушка! Почему ты сразу решила, что я сделал что-то дурное?

Она посмотрела на меня, приподняв брови.

– Ладно, – неохотно признал я. – Но на это раз я сама невинность, клянусь. Прости, что мне придётся так скоро тебя покинуть.

Она ободряюще улыбнулась, но я знал её достаточно хорошо, чтобы опознать грусть в её глазах. Они не сияли так, как могли бы. Она как будто видела меня насквозь.

– Главное, чтобы ты вернулся ко мне. Ты скажешь Амиру и отцу?

Ошеломлённый, я уставился на неё. Я не понимал. На мгновение мне показалось, что она шутит, но она смотрела на меня так невинно, так беззаботно, что я просто кивнул, ничего не понимая.

– Ну конечно, – сказал я хрипло.

Снадобья. Сан Дзарза предупреждал меня, что зелья Сахира нанесли необратимый вред.

Она продолжала смотреть на меня с сомнением.

– Я скажу им, – сказал я, на этот раз более твёрдым голосом. – Я недолго. Увидимся позже.

Стражник дожидался меня у подножия лестницы. Увидев меня, он вскочил на лошадь. Я вывел ослика из сарая, и вместе мы отправились во дворец.

К моему удивлению, он проводил меня в дворцовые сады. Неофициальная встреча?

В центре площади красовалось великолепное дерево, усыпанное белыми цветами, его окружали пять вооружённых стражников. Было в этом что-то загадочное, как будто безопасность дерева была не менее важна, чем безопасность султана.

Я не понимал, зачем нужно было охранять дерево. Это казалось абсурдным.

По обе стороны от дорожки рос длинный ряд пальм. Я был благодарен тени, которой их листья укрывали дорожку. Полуденное солнце не знало жалости.

Султан направился мне навстречу. На нём был кафтан из тёмно-зелёного с оранжевым атласа.

– Я рад тебя видеть. – Он опустил руку, унизанную перстнями, на моё плечо.

Райана нигде не было видно. Я поклонился.

– О чём вы хотели поговорить со мной, мой повелитель?

– Когда ты в последний раз говорил с моим сыном? – спросил он.

Значит, дело действительно было в шахзаде.

– Здесь, в вашем дворце, когда мы привезли вам Яссина и Сахира. – Я затаил дыхание, когда лицо султана посуровело.

– Райан всегда говорил о тебе как о своём друге, – сказал он. – Ты должен знать, где мой сын.

Я не сразу сообразил, о чём он меня спрашивает.

– Райан пропал?

Он коротко кивнул, как будто не осмеливаясь произнести эти слова вслух. Мы медленно прогуливались по тенистой дорожке.

– Я не понимаю, – сказал я. – Как он мог просто исчезнуть? Разве за ним не присматривают слуги?

– К сожалению, он иногда ведёт себя довольно безрассудно. Он покидает стены дворца чаще, чем мне хотелось бы. Я боюсь… – Он смотрел вдаль. – Я боюсь, что с ним что-то случилось.

– Райан присылал мне письма, – сказал я. – Он хотел поговорить со мной.

Султан обеспокоенно поглядел на меня:

– Что он хотел тебе сказать?

– Я так и не поговорил с ним, – сказал я.

Я ничего не мог с собой поделать. Мои мысли мгновенно обратились к Сахиру. Разумеется, это было просто смешно. Тот никак не мог быть замешан в исчезновении Райана. Он был мёртв.

– О чём он хотел поговорить с тобой? – настаивал султан.

– Я не знаю. – Чувство вины сковало моё сердце. Что Райан собирался мне сказать и почему только я не смирил свою гордость хоть на мгновение? Я был идиотом.

По лбу его пробежали морщины.

– Я боюсь, что он совершил большую ошибку.

– Ошибку? – Я понятия не имел, чего он ждал от меня. – Хотел бы я чем-то помочь.

– Ты можешь помочь мне, милый мальчик. Ты должен найти Райана ради меня.

Я замер. В своём изумлении я на мгновение забыл о вежливости.

– Что? – Я затряс головой, приходя в себя. – Я понятия не имею, где он, мой повелитель. Есть ли какие-то вести о том, где он может находиться?

– Я боюсь, что эти вести тебе не понравятся, но я желаю, чтобы ты услышал их от меня и прежде, чем разразится хаос. Это касается тебя лично.

Я покачал головой.

– О чём вы говорите? Что случилось?

– Яссин бежал.

У меня было такое чувство, будто он вытащил кинжал и воткнул его прямо мне в сердце. Ядовитому Глазу позволили бежать?

– Как только… – У меня сжалось нутро. – Яссин получил помощь.

– Я думаю, что он похитил моего сына, – сказал он, но сомнение прозвучало в его голосе так ясно, что его ни с чем нельзя было спутать.

Я не мог поверить своим ушам. Это об этом Райан хотел поговорить со мной? Об освобождении своего настоящего отца?

– Перед тем как Райан исчез, мы поспорили из-за Яссина, – неохотно признал он. – Он защищал этого человека, винил меня в том, что я не рассказал ему о его настоящем отце.