– В твоём доме состоится мероприятие для персон нашего круга, ведь мы давно не встречались вместе. Возможно, появятся новые лица.

– Как это?

– Я ставлю тебя в известность с опозданием. Решение принято.

– На каком основании? – Ида продолжила говорить в прежнем тоне, но гнев невозможно было скрыть.

– На моём желании взбодрить тебя, – Эрика старалась смягчить возникшую ситуацию, придавая своему голосу льстивость, осознавая, что фальшивит.

– Принимай гостей сама. Я не желаю в этом участвовать.

– Ты должна. В городе уже ползут неприятные слухи.

– А разве мне должно быть до них дело?

– Да. Ты не должна бросать тень на фамилию Сатовых.

Ида задумалась. Ей не хотелось позорить имя Вальдемара, вот только она не поступала таким образом, чтобы это произошло. Она попросту ничего не делала.

– Чем?

– Тебе следует показаться перед публикой в здравом уме.

– Звучит неприятно, – Ида признавала правомочность замечания своей подруги.

– Поверь мне, нужно так поступить, – Эрика не играла словами, ведь нечто подобное уже поговаривали о наследнице Сатова.

– Я подумаю.

– Времени немного. Но думай. А я пока позабочусь о твоём наряде.

– В моей гардеробной достаточно нарядов.

– Позволь мне одеть тебя так, чтобы восторг перебил подозрения и слухи.

– Сатовым нет дела до людской молвы.

Женщина повернулась к лестнице, и стала подниматься наверх.

Глава 38

«Супруга руководителя фонда возрождения и спасения искусства отказалась от идеи воспроизвести наследника. Но она оказалась не единственной женщиной, решившей, что тело не должно подвергаться мучительному дискомфорту для того, чтобы в мире появился очередной человек.

Удивительно, но подобного рода откровения звучат повсеместно среди высших слоёв населения.

По мнению, министра социального развития и реформации непривычные идеи предваряют тенденцию, если получают численную поддержку».

Прочитанное в электронной газете понравилось Филиппу. Содержание маленькой заметки резонировало с его догадками, что человечество уверенно выходит на новый уровень. Ему было, что предложить, но для этого требовался чужой авторитет и существенная доработка идеи.

Глава 39

Всё реже возникало желание покидать просторную, но погружённую в полумрак комнату. Данное пространство оберегало умиротворённость. Обеспечивалось это не приглушённым светом и зашторенными окнами, и уж, конечно, не отсутствием кого-то рядом, кто оттягивал бы на себя внимание, а незримым присутствием того, кто закрыл собой одинокую женщину от мира, ставшего чужим. К нему она торопилась вернуться всякий раз, когда покидала спальню.

– Просто побудь со мной. Ни о чём другом не прошу. Пока не прошу.

Ида не могла чётко обозначить свои ожидания, предпочитая обращаться к Ангелу за советом, за содействием и даже с дерзкими мечтами. Последние возникали всё реже. В прошлом такая исполнилась, и уж точно потому, что подсобил невидимый защитник, но принесла разочарование. Она ничуть не винила Ангела. Винила только себя, решившую, что сможет вернуться к почти что обычной жизни, стать такой же, как большинство женщин. Нет, не стала, не смогла. Что-то не позволило. И уверенно Ида приходила к выводу, что причина заключалась в её удивительном союзе с Ангелом. Он мог догадываться, что она не променяет его ни на одного мужчину. Никто не смог бы поступать с ней настолько благородно, преданно и честно, как Ангел. А такие отношения не меняют на лицемерные, шаткие и скорее всего грязные.

Вот только ей не доставало крепких объятий, касания сильных рук. И конечно, хотелось прижаться к надёжному мужскому телу, забыв о том, что существует время и просто большой мир, поглощающий людей.

Такого мужчины не существовало. Но был Ангел. И ему удавалось совершать то, что оставалось не посильным человеку. И даже не это обстоятельство приблизило её к Ангелу, а его безусловное принятие женщины, успевшей запутаться в суждениях, поступках и мечтах. Он принял её без упрёка. Такого с людьми не случается.

Глава 40

Сероватого тона будничный день гарантировал, что ничем не отличится от своих предшественников, но ближе к обеду произошло непредвиденное обстоятельство, даже трагедия, поскольку власти города, отвыкшие от непредсказуемого поведения членов общества, не сформировали алгоритм действий для подобных случаев.

– Службы прибыли на место, – секретарь как-то замешкалась пытаясь доложить о ситуации, не обозначенной решением.

Градоначальник продолжал стоять у окна, сжавши собственные кисти рук так, чтобы испытать боль и переключить на неё внимание.

– А поищи-ка в архиве сведения о городских инцидентах пятнадцатилетней давности.

– Что-то наподобие того, что случилось сегодня?

– В первую очередь да, и обращай внимание на любые упоминания чего-то вопиющего, как для нашего времени.

– Задача понятна.

Девушка с кукольным лицом оставила градоначальника наедине с грустными мыслями. Он знал женщину, решившуюся прервать свою жизнь. И также ему была известна её горькая судьба. Зазвонивший телефон заставил его отойти от окна. За стеклом находилась спокойная улица, но воспринималась и она сопричастной к драме. Всего в двух кварталах с восьмого этажа красивого дома выбросилась Илона Кратова.

– Слушаю, – градоначальник предполагал, кто звонит, и догадывался о том, как сложится разговор.

Глава 41

Полумрак позволял концентрироваться на чувствах. Впрочем, и при дневном свете, она не изменяла ощущениям, набиравшим внутри неё силу. Они стали для неё опорой, внутренним наполнением. Тем, без чего и жить не имеет смысла.

Ида прислушалась к ощущениям тела. И когда пробудилось знакомое, обратилась в пустоту. В ту, что казалась таковой, но это было пространство, заполненное чем-то невидимым, сродни эфиру и материям, не фиксируемым человеческим зрением.

– Ты оказался единственным, кто был рядом со мной в момент жестокого одиночества. Ты помог выжить. И теперь я ни за что не откажусь от тебя. И я не имею на это права, ведь начинаю догадываться, что происходит. Я пришла в этот мир без разрешения. Самовольно. Чтобы посмотреть, прочувствовать и понять. Ангел, ты пришёл за мной. Мы те, кого не разделить пространству и времени. Это неземная любовь. Это то, что создаётся за пределами грубого мира, за пределами человеческого ума. То, во что люди не верят. Забывают. Или просто не знают.

Может быть я искала тебя, а ты был занят другими людьми. Ты не заметил моих чувств тогда. И когда обнаружил меня в этом мире, стал снова моим. Ангелом. Тем, без кого мне в этом мире не выстоять.

Я хочу, чтобы ты знал: этому миру нужно больше ангелов.

Глава 42

К дому, ставшему свидетелем трагедии, приблизился мужчина с суровым лицом. Он не пытался скрыть свою персону. Напротив, ему хотелось мотивировать высокой должностью, чтобы получить правдивые сведения. И его узнали два человека, выходившие из парадного. Он поспешил их остановить вопросом, минуя приветствия.

– Что вам известно о смерти Кратовой?

– Господин градоначальник, произошло самоубийство. На ноутбуке покойной было набрано прощальное письмо. Она пожелала освободиться от разбитой судьбы.

Услышанное не оставляло места для вопросов. Судьба Илоны именно такой и виделась некогда кудрявому Святославу, учившегося с ней в университете. Тогда он сделал вывод, что не желает обзаводиться семьёй. Так и прожил градоначальник до своих средних лет свободную от обязанностей и привязанностей жизнь. Иногда жалел. В последнее время подобные мысли даже не пытались появляться в его голове.

Не проронив ни слова прощания с полицейскими детективами, Святослав поспешил покинуть место, где много лет тому назад разбросали мелкие кусочки непрожитой судьбы.

Глава 43

– Благодарю.

– Знаешь, что будешь делать?

– Положусь на провидение.

– Это несерьёзно.

– Не думаю, что следует усложнять.

– В том-то и дело, что сложностей не избежать.

– Настолько всё плохо с ней?

– Я думаю, что – да. – Виктор не пытался отвратить друга от задуманного, но считал себя должным предупредить о рисках. И это оказывалось бесполезным занятием: Филипп нарочно встревал в нескучные истории.

– И это мне начинает нравиться.

– Мы говорим не об игре, а о сближении с другим человеком. Причём человеком, имеющим весьма изменённое сознание.

– Ида не осознаёт, что делает?

– Такого я не могу сказать. Но я склоняюсь к мысли о том, что Ида непроста для восприятия и проникнуть в её сознание другому человеку будет сложно, – Виктор недоумевал, какими должны быть мотивы мужчины, чтобы соприкоснуться с закрытым ото всех человеком.

– Не думай об этом, – Филипп не стал добавлять, что не любит чрезмерной заботы о своей персоне. В том числе и с решением проблем, возникновение которых выступало обязательным.

Глава 44

Перед зеркалами, конкурирующими по своим габаритам со стенами просторной комнаты, крутились две изящные длинноволосые девушки. В такие моменты Феликс ощущал себя человеком, чьё счастье взято в кредит. В душе мужчины, считавшего себя достаточно пожилым, прочно засел страх разочаровать дочерей. Когда он становился отцом, не задумывался, насколько быстро время сделает из него дряхлеющего человека. А ведь ему было сорок пять лет, когда появилась Арина в его доме. Чуть позже пришла в дом малышка Алина. Тогда он ощущал в себе силы, и они действительно, у него изобиловали. Вполне моложавый мужчина с энтузиазмом взялся за исполнение родительских обязанностей. И он так увлёкся созерцанием взросления детей, что упустил из виду, как быстро постарел.

Единственный близкий человек из всего его окружения Пётр, примирился с тем, что Феликс выдворил его за пределы своей судьбы. Дружба не выдержала испытания родительством. Феликс считал, что слишком долго вёл праздную жизнь, и только ставши отцом, ощутил осмысленность бытия. Пётр осуждал подобное мировоззрение, но весьма тактично, а потому не мог понять, отчего стал лишним в жизни друга.

Воспоминания о Петре частенько посещали Феликса. Ему не хватало близости с человеком своих лет. К своему огромному сожалению он осознал, что дети на старости лет ничуть не спасают от одиночества. Выросшие дети рискуют стать жертвами родительского страха лишиться эмоциональной близости. И ему следовало сделать над собой усилие и не только выпроводить дочерей в их жизнь, а и отыскать Петра, чтобы попытаться получить его прощение и вернуть обратно необходимую компанию.

Страх одиночества демонстрировал свою силу. Феликс надеялся, что с ним этого не произойдёт. Он оказался слабым человеком, ведь нуждался в ком-то близком.

Глава 45

Полуобнажённое женское тело на чёрном бархате не сочеталось с беседами на многозначительные темы. Мужской взгляд то и дело скользил по бледной коже, останавливаясь на изгибах и округлостях.

– Дорогой, ты мне нужен.

– Что?

– Мне очень нужен твой совет.

– Постараюсь.

– Я волнуюсь за Иду.

– В последнее время постоянно это делаешь.

– Она странно себя ведёт.

– Может для неё это нормально.

– Она устранилась от реальности. Она постоянно талдычит о чем-то неземном.

– Мне кажется, ты придираешься к ней. То, что ты сказала, демонстрирует не только Ида.

– Но она раньше так себя не вела.

– Повзрослела. Прозрела.

– О чём ты? – Эрика живо прониклась обсуждением и даже частично прикрылась увесистым покрывалом.

– Наша жизнь это не только реальность. Это и фантазии, мысли о чем-то невероятном, – Константин сдержал улыбку из-за действий собеседницы.

– Но не только об этом думать.

– Эрика, хочешь заставить её жить так, как ты?

– Человеческая близость необходима, как воздух.

– А есть какая-то другая близость?

– У Иды – да.