Я положила вилку и посмотрела на неё прямо и решительно.

– Разочарую тебя, но ты себе, кроме шмоток, ничего не купишь.

– Почему? Я посчитала. На телефон хватит.

– Но ты его не купишь. Деньги надо собирать. Помни, что я планирую до Нового года уехать.

– И много ли мы накопим до конца декабря?

– Если не тратить направо и налево, то накопим. Ешь!

Аня никогда не задавала лишних вопросов, верила мне на слово. Но сейчас смотрела с подозрением.

– Почему мне кажется, что ты что-то задумала?

Я не ответила. Встала из-за стола, взяла тряпку, очиститель для стекол и отправилась вытирать зеркала. На них хозяева денег не жалели. Вот только я не любила зеркала. Уж очень не нравилось мне своё отражение. После Африки я сильно похудела, щёки впали и… я увидела первые морщинки под глазами (если бы могла, то прошептала бы эти слова).

Обычно, натирая зеркало, я смотрела на движение тряпки. А когда взгляд падал на лицо, я задавала себе вопрос: «И почему Девид должен влюбиться в такое чучело?»

В конце недели мы познакомились с Каролиной, кузиной братьев. Она приехала не одна, а со своим будущим мужем – адвокатом Джюиллом. Он был маленького роста с козлиной бородкой, но при этом обладал недюжинным обаянием. Я могла понять Каролину: Джюилла есть за что любить. В нём с детства заложены все те качества, от которых женщины сходят с ума.

Каждый раз, когда я подавала ему чай или тарелку с десертом, Джюилл улыбался и благодарил.

– Ты правильно сделал, что нанял прислугу, – сказала Каролина, когда я отошла от их стола, встала за углом и навострила уши. – Каждый день ты выстиран, накормлен. И дом блестит чистотой!

– Но они не знают немецкий, – заметил Джюилл.

– Та, что готовит, совсем не знает. Эла говорит на ломаном немецком. Но мы с ней отлично понимаем друг друга, общаясь на английском.

– Почему-то мне знакомо её лицо, – вдруг сказала Каролина, и я напрягалась. – Просто знаешь, Девид, такие родинки над губой не у каждой встретишь. А я не могу не обращать внимание на такие красивые мелочи.

«Чертова родинка! Надо бы вывести её», – нервно подумала я. Ещё не хватало, чтобы меня вспомнили.

Я отнесла грязную посуду на кухню и застыла у раковины. Анька уставилась на меня с немым вопросом. Меня внезапно осенило!

Стас ведь мог объявить меня без вести пропавшей и поместить мою фотографию в интернет с текстом:

НУЖНА ЛЮБАЯ ИНФОРМАЦИЯ ОБ ЭТОЙ ДЕВУШКЕ. ВОЗНАГРАЖДЕНИЕ.

***

Колумбия, г. Богота

2028 год

Мне приснился Лиам.

В этом сне было солнечное лето, тёплое и зелёное. Мы прогуливались по красивому саду, где росли красные цветы неизвестного происхождения. Мы ели жёлтые яблоки… Я очень хорошо видела его улыбчивое лицо. Ощущала его присутствие, говорила с ним. Не помню о чём, пусть даже о самых обычных пустяках. В этом сне Лиам был жив.

Всё было хорошо до тех пор, пока не произошло что-то странное. Он смотрел на меня, потом вдруг коснулся плеча и тихо проговорил:

– Мама…

Мама? Я слышала голос Лиама, но я ему не мама.

– Нет, – сказала я.

Но он повторил уже более тревожно:

– Мама! Мама!..

Я открыла глаза и увидела лицо испуганной дочки.

– Ты не просыпалась, и я подумала… я подумала… – она заплакала.

Образ Лиама до конца не исчез. Я моргала, пытаясь прийти в себя и понять, где нахожусь. Когда Нильса заплакала, я крепко обняла её.

– Нет, тише. Мама просто очень сильно устала. Всё хорошо. – Утирая её личико, я улыбалась и старалась самой не расплакаться. – Знаешь, кого я видела во сне? Твоего настоящего папу.

– Ты скучаешь по нему?

– Очень. Он всегда будет в моём сердце.

– И в моём, хоть я его не знала.

Я снова обняла Нильсу, зарылась носом в её шелковистые волосы и теперь заплакала сама.

Пока мне не приснился этот сон, я даже не подозревала, как сильно скучала по Лиаму.

***

Австрия, г. Леобен

2030 год

Два дня я промучилась с мыслью о том, что Стас мог дать объявление во всех соцсетях. Я боялась проверять сама, поэтому поручила это дело Денису. Каролина не могла видеть меня на старых фотографиях. Да где бы она их нашла! Это ведь Австрия, не Россия! Другое дело – свежие снимки.

Забравшись на подоконник, я делала вид, что мою раму. Но на самом деле я выжидала, пока машина Девида покинет двор и скроется далеко за поворотом. Едва это произошло, я бросила тряпку и помчалась в его кабинет к компьютеру.

Денис прислал на почту письмо с вложением. Я сглотнула. Неужели мои опасения подтвердились?

«Результат моего мини расследования, – писал Ден. – Могу успокоить, он публиковал сторис с этим объявлением в первые дни твоего побега из пансиона».

Во вложении я обнаружила пару скринов со своей фотографией и подпись: ЭТА ДЕВУШКА ПСИХИЧЕСКИ НЕЗДОРОВА. НУЖНА ЛЮБАЯ ИНФОРМАЦИЯ О ЕЁ МЕСТОНАХОЖДЕНИИ.

Ублюдок. Всё ещё пытается выдать меня за ненормальную. Вот по кому психушка плачет, так это по нему самому.

«Спасибо, Ден. Я твоя должница», – отправила ответ и быстро выключила компьютер.

Но даже если он что-то публиковал в своих соцсетях, каким образом Каролина могла увидеть эту фотографию? Нет, связи со Стасом я не видела. Буду надеяться, что она просто спутала меня с кем-то.

Ранним субботним утром Девид отправил нас с Аней на рынок, одолжив мне свою машину с условием, что я не нарушу правил. Воспользовавшись возможностью покататься по городу, мы не только заехали на рынок, но прошвырнулись по местным магазинам одежды. Зашли в салон, где я подстриглась, сделав длину до плеч. А Аня перекрасилась в рыжий.

– Как продвигаются дела с Девидом? – поинтересовалась Аня, когда мы возвращались в коттедж. Находясь постоянно на кухне, она не видела, что происходит в моей жизни. А ночью болтать не было сил. Мы вырубались, едва касаясь подушек.

– Он – как сухой пень, не пускающий побегов. Никаких проявлений. Или я потеряла привлекательность.

– Не мели чушь! Девид действительно пень глухой и слепой, как летучая мышь. Нет, правда…

– Но и я молодец, потому что не пытаюсь его соблазнить. Всё жду с моря погоды.

– Он нас работой грузит, когда же у тебя время есть на соблазнение? Хотя… кофе можно по-разному подать, – она поиграла бровями.

Я внимательно следила за дорогой.

– Пробовала. Он даже глаз не поднял.

– Я слышала, завтра его брат приезжает. Интересно, какой он. А вдруг ещё симпатичнее? Жаль, нигде его фотки нет. Везде фотки Девида. Самовлюблённый тип.

Медленно свернув на нужную улицу, я повела автомобиль к дому. Дорога шла вниз, и издалека двор коттеджа Девида был как на ладони. Прямо у крыльца стоял незнакомый нам автомобиль. Раньше никто на таком не приезжал в дом Девида. Мы с Аней одновременно вскрикнули:

– Чья это машина?

– Точно не Каролины, – отметила я. – У неё голубой «фольц».

– А машина Девида у тебя… то есть у нас.

– Гости?

– Вероятнее всего. – Аня протяжно выдохнула. – Сейчас мне надо будет в срочном порядке готовить жрать. И никакого отдыха! Эла, когда, ты говорила, планы наши изменятся?

– После зимы видно будет. – Я нажала на тормоз и сбавила скорость. – Кажется, я догадываюсь, кто приехал.

– И кто?

– Лукас. Брат Девида.

Мы вошли в дом через кухню, чтобы не мелькать пакетами с моющими средствами, туалетной бумагой и всякой подобной бытовой мелочью. Я разгружала пакеты, а Аня бросилась к двери и принялась высматривать таинственного гостя. Пока комментариев от неё не следовало, я продолжала раскладывать продукты по шкафам.

Вдруг она отпрянула от двери и надулась.

– Там только Девид.

– Может, он взял у кого-то машину? – предположила я, тоже выглядывая в небольшую щель. Девид сидел к нам спиной, сосредоточенно исследуя свой телефон. – Мы всё же потратили слишком много времени. Только на салон ушло полтора часа.

Аня поставила чайник и с хитрой ухмылкой уставилась на меня.

– Сейчас я приготовлю кофе, который так любит Девид, а ты отнесёшь. И не просто отнесёшь, а будешь строить глазки. Не зря же ты в салоне была!

И то правда. Я посмотрела на свое отражение в узком зеркале между шкафов. После работы с феном волосы были пышные. Новая прическа освежила моё лицо.

Какого-то особого плана по завоеванию сердца Девида у меня не было. Я просто взяла поднос с кофе и вышла в гостиную.

– Добрый день, Девид! Сегодня вы рано, – сказала я, примостив поднос на столик рядом с креслом, где сидел мужчина.

Он внимательно изучал мой внешний вид, отчего я зарделась. Стало стыдно за самовольный поход в салон красоты, ведь мы не спрашивали на это разрешение.

– Э… простите, что задержались.

Девид продолжал изучать меня. Стало совсем не по себе. Я погладила свои волосы.

– Мне очень нужно было подстричь волосы. Я подумала, что…

Я замолчала. Девид улыбнулся.

– Тебе идёт.

О, прогресс! Мы делаем успехи. Бьюсь об заклад, Анька пялится на нас и, как дьяволёнок, потирает ручки.

Всё ещё смущаясь, я отступила на шаг, намереваясь уйти. Что ещё сказать, я не знала, а Девид только и делал, что сверлил меня взглядом. Как-то не естественно для его поведения. Обычно он смотрит в стол, в пол, на экран телевизора, в окно, но только не на меня.

– Унеси кофе.

– Почему? – я искренне удивилась.

– Не люблю кофе.

Не любит? С дуба рухнул? Каждый день я приношу ему чашку кофе в кабинет. И ладно бы сказал «не хочу», «не буду» или «нет настроения пить кофе», так нет же – он не любит!

– Не понимаю.

– Да. Девид говорил, что ты иностранка.

– Девид? – я уже ничего не понимала. Передо мной сидел именно Девид. То же лицо, те же глаза, жесты и даже ухмылка. Он страдает раздвоением личности?

– Да – Девид. – Он встал и подошёл к полкам, с которых взял две фотографии. Два мальчика, оба в голубой рубашке, оба беззубые, лица один в один. Я думала, что оба снимка важны Девиду, хотя и не понимала, зачем ему две абсолютно одинаковые фотографии в одном месте.

– Это Девид, – Он приподнял фото в левой руке. Следом приподнял фото в правой. – А это я. Я не Девид, а Лукас. И я не люблю кофе. Однако спасибо за заботу, – договорил он и ущипнул меня за щеку, как только освободил руку.

Я забыла, как дышать.

Девид и Лукас – близнецы?

***

Мадагаскар, г. Манакара

2028 год

Новый день октября ворвался в нашу с Нильсой жизнь и предвещал только хорошее.

Мы сумели спрятаться от Стаса. Вот уже месяц мы жили на Мадагаскаре с фальшивыми паспортами и не знали забот. Вечно я здесь оставаться не могла, поэтому составляла план на ближайшие несколько месяцев.

Мы поедем в Европу, но не станем задерживаться в одной стране дольше, чем на неделю. Денег было мало, поэтому придётся экономить. Я уже практически опустошила один из банков Аргентины. Другие счета трогать не хотелось.

– Завтрак прибыл, соня! – тормоша дочурку, говорила я. Солнце заливало комнату. В Манакаре было ужасно жарко, Нильса спала в одних трусиках. Кондиционер я намеренно не включала. Надо насладится жаркими деньками перед предстоящей зимой в Амстердаме.

Опасное для меня место. В Амстердаме находился филиал фирмы «Салазар Тех» (для меня нет другого названия), и я намеревалась на правах хозяйки взять оттуда энную сумму. Естественно Стасу станет об этом известно, начнётся охота. Поэтому мне нужно будет немедленно покинуть Амстердам, а ещё лучше – Нидерланды.

– Куда сегодня хочешь поехать? – спросила я, пока мы уплетали горячие тосты с сыром. – Может, на пляж?

– Да! – закричала Нильса, прыгая как зайчонок по комнате и строя рожицы. – Я построю для нас дом из песка. Хочешь, мамуля?

Нильса наконец стала чётко говорить по-русски и употреблять вариации слова «мама», хотя испанский был в приоритете.