– Конечно, хочу. Сейчас покушаем и отправимся строить замок. А завтра полетим на самолёте.

Она надула губы.

– Не говори, что в Куэнку. Там Стас. Не хочу!

– Нет. В Куэнку мы больше не вернёмся. Обещаю.

Нильса набросилась на меня с обнимашками и целовала везде: в щёки, лоб, нос и даже в волосы. Я хохотала. Лицо Лиама снова стояло перед глазами, его озорной огонёк в глазах, когда мы танцевали с ним на кухне. В последнее время я слишком часто его вспоминала… слишком часто плакала.

Найти бы его сестру, его родителей… Возможно они смогут защитить меня и Нильсу от злого умысла Стаса.

Мы пробыли на пляже до вечера. Строили замки, ели мороженое, купались, резвились. Нильса познакомилась с другими детьми. Умудрилась найти русских туристов на пляже. И пока она играла, я смогла передохнуть.

В Амстердаме я появлюсь внезапно. Нужно знать, что именно я скажу, чтобы никто не задавал вопросов.

Кто-то выронил газету. Я отвлеклась от мыслей и всмотрелась в снимок, чуть вывернутый в мою сторону. Лицо показалось мне знакомым, поэтому схватила газету и развернула.

– Призраки всплывают, – усмехнулась я, рассматривая фото Альваро.

ЖУРНАЛИСТ ОБВИНЯЕТСЯ В МОШЕННИЧЕСТВЕ…

Дальше я не стала читать. Рано или поздно это должно было случиться.

Нильса помахала мне рукой, я махнула в ответ и развалилась на лежаке, удовлетворённо выдохнув.

Все мои обидчики будут наказаны.

***

Австрия, г. Леобен

2030 год

– Близнецы! Можешь себе это представить? – полушепотом повторяла я один и тот же вопрос. Наступил вечер, а я никак не могла отойти от шока. – Один в один! Не отличить.

Аня отвернулась от зеркала. Она накладывала на лицо ночную маску. На голове было завязано полотенце. Ей-богу, видок такой, будто явился Майкл Майерс из «Хэллоуина».

– Зато теперь понятно, почему на фотографиях всюду один Девид. Кстати, я пока накрывала на стол, всё разглядывала их.

– Пыталась найти десять отличий?

– Нет. Ну… в каком-то смысле… Мне просто показалось, что Лукас проще. Он чаще улыбается, шутит невпопад. Девид серьёзен, что бы ему ни сказали.

– Девид – гинеколог не по своей воле. Чему ему радоваться? Он на девушек не смотрит. Наверное, всё тайное настолько достало, что даже не интересно.

– Тебе он правда нравится?

Я скомкала пустой пакет из-под печенья и попыталась бросить с расстояния в урну. Не долетел. Приземлился посреди комнаты. Аня подняла и выбросила. А я развалилась на кровати. Хорошо быть богатой и не знать тяжёлой работы. И хотя я не ворочу нос от работы, усталость иногда одерживала верх над моей стойкостью, отчего хотелось всё бросить, послушаться Дениса и рискнуть… Но это обычно минутный порыв.

– Оба брата симпатичны. Но ты знаешь, Ань, что я не нацелена влюбляться.

– Тогда, – Аня присела на край моей кровати, – Какова твоя настоящая цель? Почему ты не хочешь поделиться со мной?

Не желая обсуждать всё это сейчас, я увернулась от ответа. К счастью, Аня не настойчива и не допытывается, если видит, что я не хочу чего-то говорить. Это мне нравилось в её характере. И я, конечно же, собиралась поделиться с ней своими идеями, но пока всё уж слишком туманно и неестественно, чтобы выкладывать ей начистоту.

Ещё одно утро в Леобене прошло без напряжения и задало тон всему дню. Девид по привычке выпил свой крепкий кофе и уехал на работу в клинику, осматривать женские «прелести». Лукас попросил яйцо в стакане, тост и зелёный чай. Подавала Аня, а я в это время вытирала пол на кухне.

Аня вернулась, хихикая.

– Что? – удивлённо уставилась на неё.

– Да так… Лукас пошутил.

– Вот как? Что же он сказал такого, что ты зарделась, словно девица?

– Да ничего особенного, – быстро сказала она и отвернулась к раковине.

Я прищурила один глаз.

– Похоже, это что-то такое, что мне не следует знать. Говори давай.

– Нечего говорить, Эла. Это обычная пустяковая шутка.

– Так и скажи! Я тоже хочу похихикать.

С этого момента у нас началась игра в «гляделки». Я ждала ответа, Аня почему-то молчала.

– Ну… Лукас спросил, не сёстры ли мы с тобой.

– И? Ты сказала – нет. Дальше?

– Он сказал… Эла, не выпытывай.

– Шутка касается меня, да?

– Прекрасный завтрак! – громко сказал Лукас, входя с тарелками на кухню. Он поставил их на стол, подмигнул Ане, а потом обратился ко мне с кривой ухмылкой на губах: – Я сказал, что ей повезло, что вы не сестры. Уж очень ты сварливая.

Какая?!

Наверное, из моих ушей повалил чёрный дым, раз Аня решила скрыться в подсобке. Я была более чем возмущена, ибо он толком не знает меня, а уже делает какие-то выводы. Да, я сделала накануне вечером пару замечаний: не вешать мокрое полотенце, а бросать его на пол. И не разбрасывать по всему дому пепельницы. Курить можно и на веранде! Я ведь за чистотой слежу, что в этом возмутительного?

– Вы плохо разбираетесь в женщинах, – растянув рот в улыбке, которая выглядела искусственно, ответила я.

– О, поверьте, я разбираюсь в женщинах ещё лучше, чем Девид.

– Да что вы?

– Не «что», а «кто». Женский психолог к вашим услугам. Не хотите побеседовать? Можете рассказать, например, причину возникновения двух имён. О, или назовёте причину, по которой вы в Австрии. Муж избивал? Обманул? Или преследует сумасшедший поклонник? Вы от кого-то скрываетесь? От кого?

Он так уверенно говорил, что на миг показалось, будто он навёл обо мне справки. Однако успокаивал тот факт, что многие психологи видят человека насквозь и умеют считывать информацию по языку тела. Надо признать, что Лукас достоен называться гениальным психологом, ибо так угадать мою ситуацию не смог бы никто.

Избивал ли меня Стас? – Да.

Обманул? – Ещё бы!

Преследует сумасшедший поклонник? – О, как точно!

Вы от кого-то скрываетесь? – Несомненно.

От кого? – От мужа, отца, Махмуда.

Я стояла и не дышала. Лукасу интересна моя жизнь. Ему интересна я. Он как две капли воды похож на брата. Может, переключиться с гинеколога на психолога?

Глава 8

Нидерланды, г. Амстердам

2028 год

Такси высадило нас у дверей неприметного отеля. У нас с Нильсой была всего одна дорожная сумка, которую я держала в правой руке. А левой вела за собой дочь.

Мы выбрали самый простенький номер с одной кроватью на последнем этаже. Пусть скромно, но вид на город открывался чудесный. Я замерла на миг как зачарованная, когда выгружала вещи, заметив плывущие облака над фигурными крышами домов. Не то чтобы я никогда раньше не видела ничего красивее, но после побега я, кажется, впервые рассматривала красоты города.

– Мам, я не хочу сидеть с няней, – заныла Нильса, растягиваясь на кровати звездой.

Она слышала, как я спрашивала внизу, предоставляются ли здесь услуги няни. Но я не могла ехать в компанию вместе с Нильсой, не хотела рисковать, если там предупреждены о моём возможном визите.

– Милая, я быстро сделаю свои дела и вернусь. Тебе нужно просто меня подождать.

– Я боюсь, что ты не приедешь больше.

– Вот в этом даже не сомневайся, – я щелкнула пальцем по кончику её малюсенького носика, – туда и обратно. Договорились? Ты поиграешься в детском развлекательном парке. Ты же видела одним глазком, как там внутри здорово?

– Видела.

– Вот. Ты в этом парке поиграешь и не успеешь глазом моргнуть, как я уже приеду.

Ночью Нильса уснула быстро. Тяжёлый перелёт, смена климата и часовых поясов подействовали на ребёнка. Я же не сомкнула глаз. Понимала, что надо отдохнуть, но не могла расслабиться и уснуть.

Сначала ворочалась с бока на бок, потом часа два сидела у окна, рассматривая смену времени на небе. И только когда небосвод начал окрашиваться в светло-оранжевый, я стала клевать носом.

В конце концов забралась в постель и проспала до десяти утра.

Няня пришла ровно в одиннадцать, как я и просила. Женщина лет тридцати пяти с машинным хвостиком, которая с акцентом говорила по-английски, улыбнулась Нильсе и показала свою «волшебную» коробочку, в которой обнаружились цветная бумага, клей и ножницы. Нильса вдохновилась и, быстро доев свой сандвич, забарабанила ладошками по столу, готовая вырезать.

Я тихонько покинула номер, помахав няне.

Вывеску «Салазар Тех» сняли. Стас позаботился, чтобы даже в мелких компаниях о Джоне позабыли.

– «Тех Эс Ти Корпорейшн», – негромко произнесла я, стоя перед входом в здание с коричневыми стёклами. – Хм.

Только я появилась в холле, как работники суетливо повскакивали со своих мест.

– Миссис Ринальди?

– Что же вы нас не предупредили о визите?

– Следуйте за мной. Мистер Ван де Стран у себя и готов принять вас сию же минуту.

Ван де Стран являлся директором этого филиала. Я скрестила пальцы и настроилась на лучший исход.

Встретили меня очень хорошо. Я не обнаружила и намёка на то, что эти люди получали от Стаса какой-нибудь приказ. Значит, он не так умён, как мне казалось.

Ван де Стран совершенно спокойно поинтересовался моими делами и сообщил, что отчёты будут отправлены в конце месяца.

– Я не за этим приехала. Уверена, вы работаете прекрасно, иначе компания в Амстердаме не процветала бы. На самом деле у меня случился личный казус. Карта банковская сломалась. До Куэнки сейчас не добраться, а деньги нужны. Выделите мне сумму наличными, а я по приезде сразу переведу их вам обратно.

Мои просьбы и приказы не должны обсуждаться или оспариваться, поэтому директор с вежливой улыбкой кивнул и попросил подождать несколько минут.

Для чего?

Его чересчур покорное поведение насторожило, поэтому я метнулась к двери, как только Ван де Стран вышел, и приложила ухо.

– Оставайтесь здесь и не дайте ей уйти. Я должен связаться с боссом.

Упс.

***

Австрия, г. Леобен

2030 год

Строить глазки не было моим призванием. В большинстве случаев работало моё обаяние. Однако в этот раз я выкладывалась на все сто.

Моё раннее утро начиналось с марафета. Аня, открыв один глаз, смотрела на время, на меня, потом крутила у виска и снова засыпала.

«Скоро», – написала я несколько дней назад Денису. Я уверена, что мой план сработает в ближайшее время. До Нового года я приеду в Россию, ничего не опасаясь.

Нарядившись, я мчалась заварить Лукасу свежий чай. Когда он вставал, на столе его ждал не только чай, но и горячий тост. Он улыбался мне и, пожелав доброго утра, садился завтракать. До сегодняшнего дня – а уже середина октября – ему так и не удалось меня раскрыть, хотя попытки не бросал.

– У тебя есть семья? – спросил он в одно такое утро.

– Что вы имеете в виду под этим словом?

– А ты?

– Есть семья – мать, отец, братья и сестры. Другой вариант семьи – муж, дети. Вам что интересно?

– Оба варианта, раз уж на то пошло, – улыбнулся он.

Чуть склонившись над столом, я продемонстрировала Лукасу ложбинку между грудей и ясно увидела его интерес. Он старался туда не смотреть, но взгляд то и дело задерживался на этом месте.

– Я сбежала от родителей в семнадцать лет. Была дважды замужем… Трижды. Последний брак оказался неудачным. Есть дочь от… он погиб… его убили, – я говорила чистую правду, вгоняя Лукаса в ступор. Вряд ли он ожидал такой откровенности.

– А где дочь?

– Не знаю. У меня её отобрали.

– Кто?

– Лукас, вы же психолог. Неужели я говорю загадками?

– Что привело вас в Австрию?

– Желание жить, – ответила я и оставила его одного, обдумывать мои последние слова.

С того утра прошло несколько дней. Я всё ещё ждала его комментариев, но он больше ни о чем меня не спрашивал.

На кухню Лукас вошёл в сером костюме, на ходу застёгивая пиджак. Я опустила голову, делая вид, что заметила грязь на фартуке.

– Доброе утро, Эла! – необычно громко сказал он.

– Доброе.