– У меня сегодня для тебя поручение будет.

– Какое?

– В полдень по почте придёт конверт. Я хочу, чтобы ты привезла мне его в офис.

– Я?

Лукас достал из кармана телефон и объяснил, что это его запасной. С помощью навигации я найду его офис без труда, а также смогу позвонить в случае чего. К телефону он приложил деньги на такси.

Ровно в полдень посыльный принёс конверт. Я уже задавалась вопросом, почему домой, а не сразу в офис. «Может, он боится, что конверт попадёт в руки не тем людям?» – предположила Аня. Я с ней согласилась.

Поставила свою закорючку, отослала посыльного, переоделась и забежала на кухню. Аня готовила подлив.

– Я поехала в офис к Лукасу.

– Не хочешь узнать, что в конверте?

– Хочу, но не моё это дело. Увидимся вечером! – чмокнула Аньку в щёку и ушла.

Таксист вёз меня по чистым и светлым улочкам города. Воздух был свеж, вдалеке виднелись руины старого замка, который расположен на вершине холма. Девид говорил, что замок первоначально был построен как деревянное городище, но позже превратился в каменный замок. До двухтысячного года, по словам Девида, замок пришёл в упадок, руины заросли. Только в 2000 году их снова раскопали, и теперь невооружённым глазом видны остатки прошлых веков.

Таксист высадил меня перед четырёхэтажным зданием. Контора Лукаса находилась на втором этаже. В холле меня встретила секретарша с широчайшей улыбкой.

– Вы – Эла?

Слегка удивлённая я кивнула.

– Минутку. Я скажу ему.

Секретарша скрылась за белой дверью, а я присела на мягкую скамеечку у стены. Взвесила конверт – сравнительно лёгкий. Что в нём может быть? Это что-то важное, но вовсе не для работы. Заинтриговал так заинтриговал.

– Можете войти, – сообщила секретарша, придерживая для меня дверь.

– Какая вежливая, – отметила я, улыбаясь Лукасу, но у него выражение лица не изменилось: как было серьёзным, так и осталось.

– Присаживайся, Эла. – А когда я устроилась в кожаном кресле напротив его стола, Лукас добавил: – Открывай конверт и смотри, что там.

– Шутите?

– Похоже?

Совсем не похоже. Я занервничала.

Замешкавшись, я не сразу выполнила приказ, но всё же вскрыла конверт.

– Что там?

– Сейчас всё поймёшь, Эла.

В конверте лежали распечатки, два или три листа.

– Может, не стоит тратить время на чтение? – замялась я. – Скажите, что здесь и всё.

– Там ответы на мои вопросы. Думаю, ты поймёшь, как только прочитаешь первое предложение. С тех пор, как Каролина заподозрила, что знает тебя, я задался целью разузнать, кто ты такая.

Опустив глаза, я прочитала первые несколько слов и замерла. Статья, которую писал Альваро.

– Ну так что, уважаемая Эла Демирель, будем говорить?

***

Великобритания, г. Кентербери

2028 год

– У неё высокая температура! Пожалуйста, помогите моей дочке.

Я внесла Нильсу на руках в здание частной больницы. Я знала, что в таких заведениях не станут задавать вопросы. Деньги у меня были, и я готова была отдать их все, лишь бы Нильсе помогли.

Медсестра сказала положить ребёнка на каталку, затем измерила температуру. Ужас на её лице говорил о том, что я вовремя привезла ребёнка. Нильса горела в прямом смысле этого слова.

В Амстердаме она чувствовала себя прекрасно, но в самолёте пожаловалась на боль в горле, потом сказала, что сильно устала и уснула. Я заподозрила начало простудного заболевания. И не удивительно, ведь мы сменили климат. Из жары прилетели сразу в холод.

Всю дорогу до Кентербери Нильса была вялая. В аптеке я купила спрей в горло. Она сказала, что он помогает. В поезде она снова спала. Лоб был горячий, и я делала небольшие компрессы. Рядом с нами ехала женщина, которая подсказала, как быть в этой ситуации.

Спустя час температура спала, и Нильса не просыпалась до самого приезда, дав мне подремать. До отеля, однако, мы не доехали. На вокзале я потрогала её и ужаснулась. Она была невероятно горячая. Я отыскала глазами женщину, что ехала с нами и спросила, где ближайшая частная больница. Она вместе со мной подошла к таксисту и объяснила, куда нас везти.

Стресс, который я пережила в Амстердаме – ничто, по сравнению с тем, что я испытывала, неся на руках обмякшего ребёнка.

Доктора забрали малышку, оставив меня реветь в коридоре. Я так испугалась, что не контролировала свои эмоции. Нильсе всего пять лет. За что ей эти страдания?

Спустя десять минут я поняла, что мои рыдания ни к чему не приведут. Нильсе нужна сильная мама, а не размазня. Я много людей потеряла за свою жизнь, но она же не умирает. Обычная простуда. Врачи уже делают всё, что от них зависит. Возможно, она подхватила лихорадку на Мадагаскаре. На всякий случай я сказала, что мы там отдыхали. Они взяли на заметку.

Я готова была заплатить любые деньги. Этот ублюдок Ван де Стран оставил в кабинете свой пиджак, в котором я нашла бумажник. Наверное, он не из тех, кто пользуется банковскими картами, потому что внутри я обнаружила хорошую сумму денег. Нам с Нильсой этого могло хватить на целый месяц.

Побег мой не был грандиозным, но я очень нервничала, потому что подумала, что меня попытаются остановить. Возможно, я неправильно растолковала фразу Ван де Страна, потому что меня никто не пытался остановить. Я вышла из здания спокойно, но в тот же вечер покинула отель вместе с Нильсой. Единственный ближайший рейс был в Великобританию, и я, узнав, что визы не требуется, купила билеты.

Спустя час ко мне подошёл мужчина в белом халате. Через шею у него был перекинут стетоскоп. И глаза удивительно голубые, в них хотелось смотреть, не отрываясь. Но я постыдилась, поэтому смотрела, как шевелятся его губы.

– Она под капельницей сейчас. Мы взяли все необходимые анализы. Сегодня советую оставить девочку у нас. В детской палате есть кушетка, вы можете остаться с ней.

– Спасибо, – выдохнула я, пожимая доктору тёплую и сухую руку.

Я вошла в палату дочери, испытывая чувство облегчения, но одновременно и страха.

***

Австрия, г. Леобен

2030 год

– Как так получилось, что дочь посла, уважаемого человека, докатилась до работы служанки?

– Мне нужно безопасное возвращение в Россию, – не стала ходить вокруг да около и честно призналась, какая у меня была цель. – Меня преследуют плохие люди.

– Почему не попросишь помощи у отца?

– Не могу. Если читали статью, то должны это знать.

– Да, я знаю про побег. Только это было больше десяти лет назад. Сколько тебе тогда было?

– Семнадцать.

– Хочешь сказать, что до сих пор в бегах?

– Да. Но это сложно объяснить.

У Лукаса накопилось много вопросов, и он прыгал от одного к другому, только до сути не доходил. Едва я начала подводить его к тому, чего добивалась все эти месяцы, как он ускользал. Прямых ответов Лукас не давал, понимающе кивал и всё на этом. На самом деле он ни черта не понимал. Мне казалось, что на основании моих ответов он просто строит психологический портрет. Ни о каком сочувствии и понимании и речи нет.

Вернувшись домой, я приступила к своим обязанностям аж через два часа. До этого времени я лежала на кровати и смотрела в потолок, обдумывая наш с Лукасом диалог.

Есть два варианта исхода данного дела.

Первый – он расскажет Девиду, и они сообща выгонят нас с Аней на улицу разбираться со своими проблемами самим. В таком случае все мои старания полетят к чертям.

Второй – Лукас примет верное решение и поможет нам выехать в Россию. Максимум, на что ему нужно решиться – жениться на Дине Садовской, дать ей свою фамилию, сделать паспорта, и мы спасены.

Возможен и третий вариант, но это уже чересчур. Не станет Лукас суваться не в своё дело и звонить моему отцу. Я отметала этот вариант, как пылинку с безупречно чистой ткани. Он и сам должен прекрасно понимать, что навлечёт серьёзные проблемы этим звонком. Если он не сошёл с ума, то не станет поступать опрометчиво.

Прошло два дня, но Лукас никак не реагировал. Мы с Аней продолжали выполнять свои обязанности, а я уже начала обдумывать новый план… Не было у меня плана. Лишь обречённая необходимость позволить Денису купить билеты, а там будь что будет.

Девид, однако, странно на меня поглядывал, и я поняла – он знает.

– Приближается декабрь, – напомнила Аня во время обеда. Мы были в доме одни, поэтому свободно могли разговаривать. – Ты не думаешь о том, чтобы продолжить путь?

– Я не переставала об этом думать.

– Чего ты тянешь, не пойму.

– Я не тяну, а выжидаю. Забыла, что с нами в Чехии произошло? Махмуд, я уверенна, выслеживает меня, ждёт подходящего момента выловить меня и… не знаю, чего он хочет на самом деле. Есть ещё мой муж, который должен поверить в то, что я перестала существовать.

– Ты не рассказываешь мне всего, поэтому я не могу тебя понять, – обиженно сказала Аня и вышла из-за стола.

– Меня не нужно понимать, Аня. Ты сказала, что хочешь путешествовать со мной. Это сейчас происходит. Наслаждайся!

Аня не ответила. Я при этом не испытывала чувства вины. Моя задача – оберегать эту девушку насколько позволяют силы.

Всё начало меняться, когда надежды моей уже совсем не осталось, и после Нового года я собиралась написать Денису.

Ко мне в комнату пришёл Девид.

– Можно?

Я как раз стелила постель, готовясь ко сну. Аня ушла в душ пять минут назад.

– Чем-то могу помочь?

– Не притворяйся, – мягко сказал Девид, закрывая за собой дверь. – Ты не служанка. Наследница богатого бизнесмена, дочь посла. Лукас рассказал…

Что ж, мне нечего было добавить и оправдания бессмысленны. Кажется, нас ждёт первый вариант. Сейчас Девид скажет, что нам не только в его доме, но и в Австрии делать нечего.

Он медленно походил по чистому полу, затем взял стул и оседлал его, положив локти на спинку.

– Присядь.

Послушно опустилась на край кровати. Наверное, мой вздох был слишком тревожным, раз Девид решил улыбнуться. У них с Лукасом были разные улыбки. Они вообще были разные. Я их легко различала, а Анька часто ошибалась. Но Девид казался мягче и нежнее. Лукас говорил громко и улыбался на одну сторону. Да, лица их не отличить, но мимику друг друга они не повторяли.

– Это правда, что ты хочешь вернуться в Россию, чтобы никто об этом не узнал?

– Правда. Или ты думаешь, я стану отрицать?

– Только хотел убедиться.

– Слушай, Девид, я догадываюсь, что вы с Лукасом решаете, как со мной поступить. Возможно, вы прогоните меня и Аню. Может даже в полицию обратитесь. Я на вас в обиде не буду. Хватит уже того, что вы дали крышу над головой… Ты дал. Я просто хочу найти свою дочь, которую отобрал муж. А для этого мне необходимо незаметно въехать в Россию.

– Разве у вас паспорта не фальшивые?

– На них давно засветившиеся имена. Я понятия не имею, обращался ли мой преследователь, отец или муж в нужные инстанции для выяснения. Поэтому не могу рисковать. И прежде всего не могу рисковать этой девочкой, которую едва не изрезали на органы в Африке, чтобы потом продать. Я спасла её и не хочу, чтобы Аня из-за меня пострадала.

– Много же бед вы обе пережили.

– Всего и не расскажешь.

– А если я соглашусь сыграть роль мужа и перевезти тебя из Австрии в Россию… – он помолчал. – Чем ты готова пожертвовать?

– Хм. Ты хочешь денег, так? У меня их нет, но если верну своё состояние, то переведу на твой счёт крупную сумму. Брак будет фиктивным, сам понимаешь. Ты останешься свободным.

– А кроме денег что можешь предложить?

И тут я прищурилась. Кажется, он намекает на интимную близость? Сам неприступный Девид!

– Если ты об этом, то… брак, само собой, будет фарсом, но брачную ночь я вполне могу устроить. Хотя признаться, я не из тех, кто спит с мужчинами в благодарность за их доброту. Чаще я влюбляюсь в мужчину, прежде чем лечь с ним в постель.