(опускает взгляд вниз, вновь после молчания)

А потом через год умерла моя дорогая Флакилла.

(тише)

Она понимала меня как никто другой, она была моей самой надежной опорой во всем, я мог на нее полностью полагаться.

(отворачивается от зрителей, с грустью)

С ее смертью я как будто бы потерял часть себя.

Феодосий замолкает, идет к окну и молча стоит там, смотря в окно.

ФЕОДОСИЙ

(смотря в окно, со светлой грустью)

Я очень любил ее. Император не должен громко говорить о любви, так не принято, мы как правители не имеем права на чувства. Но самому себе я могу сказать – я любил Флакиллу, и я навсегда запомнил ее.

Некоторое время Феодосий молча стоит у окна.

Потом он поворачивается к зрителям и возвращается к краю сцены

ФЕОДОСИЙ

(с воодушевлением)

Но у нас остались наши с Флакиллой сыновья! На них вся надежда!

(после некоторого молчания, буднично)

Император Грациан погиб, убитый заговорщиками. Императором провозгласил себя узурпатор, Магн Максим, но я настоял, чтобы императором стал и брат Грациана – Валентиниан Младший.

(хмурясь)

Потом Магн Максим такую волю взял, что Валентиниан Младший бежал из Италии сюда, на Восток, в Фессалонику. С ним бежали его сестры и их мать.

(буднично)

Мать Валентиниана предложила мне жениться на ее дочери, Галле, совсем еще юной девушке. Я подумал – и согласился, ради объединения власти в Империи.

(хмурясь)

Вот только сыновья мои неодобрительно отнеслись к Галле – не приняли мачеху.

(подозрительно)

Как будто бы кто-то подговаривает их, настраивая против моей жены.

(устало)

Когда я пошел походом в западную часть Империи, чтобы восстановить там власть Валентиниана, и Галла, и мои сыновья оставались здесь, в Константинополе. И надо же такому случиться, что Аркадий выгнал Галлу с нашей новорожденной дочерью из Дворца.

(с возмущением)

Мой старший сын выгнал мою жену из Дворца!

(тише, с горечью)

Хорошо, что сановники вмешались, остановили Галлу и почтительно уговорили ее вместе с нашей дочерью поселиться в другой части Дворца, а потом и вернуться в свои покои.

(с усмешкою)

Они все ничего не говорили мне – ни Галла, ни Аркадий, ни сановники – пока я не вернулся из Италии сюда. Но и когда я вернулся, они хотели скрыть это от меня. Но мне все равно сообщили.

(сурово)

Я сделал Аркадию серьезное внушение, что к мачехе нужно относиться уважительно. Сегодня я понял, что он помнит это.

(внушительно)

Это хорошо, что он помнит.

(буднично)

И хорошо, что я восстановил на западе власть Валентиниана Младшего – и теперь могу спокойно заниматься сохранением порядка в своей части Империи.

(хмурясь)

Я как человек военный четко построил систему управления. Но вокруг меня много гражданских сановников, и они все делают по-своему.

(с усмешкой)

Ох уж эти гражданские!

(громче, с сожалением)

Как же им не хватает военной четкости!

(разводя руками)

Но они такие, как они есть! Каждый вроде бы хорошо выполняет то, что должен выполнять по своей должности. Но я не чувствую среди них единения – а оно нам сейчас очень нужно, оно нам просто необходимо в это тяжелое время.

(с горечью)

А они даже на докладах мне жалуются друг на друга и интригуют! Татиан и Прокул интригуют против Руфина, Руфин интригует против Татиана и Прокула.

(задумчиво)

Пожалуй, только Аврелиан ни на кого не жаловался.

(бодро)

Хорошо, что я поручил ему заняться обучением Аркадия праву.

(задумчиво)

Мои сыновья…

(в размышлении)

Мои сыновья…

(с грустью)

Наши с Флакиллой сыновья…

(бодро)

Они будут наследниками моей власти – только им хочу передать власть над своей частью Империи. Аркадия я еще с согласия императора Грациана провозгласил августом, Гонория, когда он подрастет, тоже провозглашу августом.

(задумчиво)

Но Аркадий еще юн, хотя ему уже пятнадцать лет, а Гонорий совсем мал, ему лишь девять лет. Нужно готовить их к управлению государством. Но как и когда? Я в делах и в войнах.

(после некоторого молчания, с горечью)

И я вижу, что мои сыновья слабы. Слабы. Гонорий еще совсем мал, но уже видно, какой он вялый и изнеженный. А вот Аркадий в свои пятнадцать лет уже проявил характер – да не такой, как я ожидал. Он любит почести и поклонение ему как императору, славословия, лесть.

(повышая голос и разводя руками)

Как они будут управлять Империей?

(с выдохом, опуская голову)

Не знаю.

(после некоторого молчания, поднимая голову, смотря на зрителей и вновь повышая голос)

А чему я удивляюсь? Это я рос на вилле на природе, и с ранней юности служил при отце в армии, я получил правильное воспитание, меня растил отец и учили трибуны армии моего отца, я рос в воинских упражнениях, а потом в битвах, и сам стал воином.

(разводя руками)

А мои сыновья с рождения живут во дворце, потому что я вынужден жить здесь, в Константинополе, чтобы отсюда, из центра восточной части Империи, управлять ею. А когда я иду в поход, я боюсь вывезти их из Города и оставляю во Дворце – как оставил их здесь, когда пошел на войну с Магном Максимом. Вот они и растут слабыми и изнеженными, в окружении сановников, дворцовых служителей, учителей и слуг, которые льстят им и рабски выполняют любой их каприз.

(сосредотачиваясь и суровея)

Но нужно изменить это. Нужно готовить их. Я должен подготовить их.

(задумчиво, но твердо)

Я должен успеть подготовить их.

СЦЕНА ДЕВЯТАЯ

Входит Галла.

Феодосий, услышав ее появление, поворачивается к ней.

ФЕОДОСИЙ

(официально)

Приветствую тебя, Галла!

(с удивлением)

Зачем ты так рано поднялась и встала?

Галла направляется было в сторону Феодосия, но, видя, что он стоит на месте, тоже остается на месте.

ГАЛЛА

(успокаивающе)

Я проснулась рано.

(тихо)

Все хорошо, дорогой.

ФЕОДОСИЙ

(обеспокоенно)

Как наша маленькая Плацидия?

ГАЛЛА

(успокаивающе)

С нею все хорошо.

ФЕОДОСИЙ

(смотря на Галлу, обеспокоенно)

Что с тобою, Галла?

Галла стоит молча, в задумчивости.

ФЕОДОСИЙ

Тебя что-то беспокоит?

Галла молчит. Феодосий подходит к ней.

ФЕОДОСИЙ

(обеспокоенно)

Что с тобою, Галла?

ГАЛЛА

Что с нами будет?

ФЕОДОСИЙ

(недоумевающе)

С кем?

ГАЛЛА

Со мной и с нашей маленькой Плацидией.

ФЕОДОСИЙ

(с удивлением)

Почему ты об этом спрашиваешь?

(успокаивающе)

Галла, ты императрица, ты августа, и наша дочь – дочь императора. А если у нас родится сын, он будет сонаследником императорской власти. Вы все будете счастливы.

ГАЛЛА

(подходя немного ближе к Феодосию, выпрямляясь, как будто набираясь сил)

Я тоже дочь императора, и сестра императоров – но если бы не твоя помощь, мы с матерью, братом и сестрами скитались бы и погибли. Я волнуюсь за Плацидию, как сложится ее судьба и жизнь.

ФЕОДОСИЙ

Не волнуйся. Мы с тобою и с нашей маленькой Плацидией здесь, в Константинополе, здесь, на востоке, все значительно спокойнее, чем на западе.

ГАЛЛА

Я знаю. Не уезжай, не оставляй нас с нею.

(торопливо, видя, что Феодосий хочет что-то возразить ей)

Я знаю, что ты стараешься быть здесь, и отсюда управлять Империей.

ФЕОДОСИЙ

(официальным тоном)

Да, и то, что западной частью Империи правит твой брат, и что он прислушивается к моим советам, мне очень помогает. Если бы мне пришлось одному управлять всей Империей – мне было бы тяжело.

Феодосий и Галла молча стоят.

ФЕОДОСИЙ

(с тревогой)

Но тебя еще что-то беспокоит.

(медленно, убеждающе)

Не молчи, Галла, скажи. Это Аркадий?

Галла опускает взгляд.

ФЕОДОСИЙ

(спокойно)

Я знаю, что он причинил тебе огорчения. Но это не повторится. Я буду крепко воспитывать и его, и Гонория.

Галла с благодарностью смотрит на Феодосия.

ФЕОДОСИЙ

(уверенно)

Они – наследники моей власти. И если родятся наши с тобою сыновья, они тоже станут наследниками власти в восточной части Империи вместе с Аркадием и Гонорием. И все они будут почитать тебя как мать.

ГАЛЛА

(с легким упреком)

Но я же не мать Аркадию и Гонорию.

ФЕОДОСИЙ

(уверенно)

Но ты заботишься о них как о своих родных детях! Я же знаю, что ты не говорила мне о многих обидах, которые причинил тебе Аркадий.

ГАЛЛА

(тихо)

Не будем об этом.

(поднимая взгляд на Феодосия, смотря на него с нежностью)

Когда ты рядом, я ничего не боюсь, ни за себя, ни за нашу дочь. Не оставляй нас.

СЦЕНА ДЕСЯТАЯ

Входит Серена

СЕРЕНА

(обращаясь к Феодосию и Галле)

Дядя, здравствуй! Приветствую тебя, Галла!

Серена подходит к Феодосию, целует его, потом подходит к Галле, обнимает и целует ее.

ФЕОДОСИЙ

(величественно, но с улыбкою)

Приветствую тебя, Серена.

ГАЛЛА

(радостно)

Здравствуй, Серена!

ФЕОДОСИЙ

(покровительственно)

Как твой сын?

ГАЛЛА

(заботливо)

Да, как ваш маленький Евхерий?

СЕРЕНА

(благодарно)

Спасибо, растет наш маленький Евхерий. А как ваша маленькая Плацидия?

ГАЛЛА

(благодарно)

Растет.

Входит Стилихон.

СТИЛИХОН

(прикладывая правую руку к левой груди в воинском приветствии)

Приветствую тебя, август! Приветствую тебя, августа!

ФЕОДОСИЙ

(величественно и доброжелательно)

Приветствую тебя, Стилихон!

Серена подходит к Стилихону и становится рядом с ним. Стилихон смотрит на нее и приобнимает ее, но потом спохватывается и выпрямляется. Серена берет Стилихона под руку.

ГАЛЛА

(с радушной улыбкою)

Мы уже знаем, что ваш Евхерий растет.

ФЕОДОСИЙ

Мне приятно, что вы назвали сына именем из нашей семьи.

СТИЛИХОН

(разводя свободной рукой, грубовато)

Август, ну а как нам было назвать его? Каким-нибудь именем моих варварских предков?

Феодосий, Галла и Серена смеются.

СТИЛИХОН

(серьезнея)

Август, мне нужно доложить тебе остановку во Фракии – там неспокойно.

ФЕОДОСИЙ

(так же серьезнея)

Идем.

Феодосий подходит к Галле и слегка обнимает ее, потом направляется к выходу, Стилихон крепко обнимает Серену, почтительно кланяется Галле и потом направляется вослед за Феодосием, после чего Феодосий и Стилихон выходят из залы.

СЦЕНА ОДИННАДЦАТАЯ

Галла и Серена провожают взглядами Феодосия и Стилихона. Затем Серена подходит к Галле.

СЕРЕНА

(заботливо)

Как растет Плацидия? Как ее здоровье? Спрашивай меня обо всем, ведь я вырастила уже двух старших дочерей.

ГАЛЛА

(с благодарностью)