Ариану показалось, что дом затаил дыхание. Волоски у него на руках встали дыбом, в горле пересохло. Он понизил голос до шёпота:

– Ты имеешь в виду ведьм из других семей? Ты хочешь опять собрать вместе тогдашний союз?

Джес взглянула на него, и её глаза показались ему бездонными колодцами. Она помотала головой, качнув кудрями:

– Это невозможно. Из четырёх семей Аркенских ведьм осталось три, а может, и меньше. Магестра уже давно ищет их, но безуспешно.

– Но как?.. – этот вопрос буквально вырвался у него. Похоже, язык начинал жить своей собственной жизнью, что не могло не беспокоить. Но теперь уже поздно.

Джес замолчала, вопросительно глядя на него.

Он пригладил волосы:

– Я хотел спросить – как тётя ищет этих ведьм? Она же не может уехать из Аркена, а здесь она их вряд ли найдёт.

Впервые, с тех пор как вошла в его комнату, Джес по-настоящему улыбнулась, опять став такой, какой он её знал:

– Хм, как думаешь, зачем она так часто отправляет Бьорна с поручениями? И зачем Барнеби этот ключ, который всегда приводит его прямиком к магестре, какую бы дверь он им ни открывал? – Её белые зубы сверкнули в улыбке, когда она заметила, что до Ариана постепенно начинает доходить, какую роль играет Барнеби. – Поверь, Ариан, все они уже очень давно ищут – и, увы, так же безрезультатно.

Ариан сник, плечи его ссутулились, а взгляд скользнул к полу.

– Раз уж они до сих пор никого не нашли, то в ближайшее время, видимо, и не смогут, – пробормотал он, устало привалившись к своей кровати.

Джес кивнула:

– Но я и не думаю, что это необходимо. Чтобы заново соткать завесу, нам не обязательно нужны ведьмы из прежних семей. Нам нужны ведьмы, способные сотворить это колдовство. Нам нужен новый союз!

Волосы кудрявились вокруг её головы, а в тёмных глазах сверкали искры. Окно было закрыто, но по комнате пронёсся свежий ветерок. Заскрипели стропила, и Ариан не понял, одобряет дом этот план или нет.

Он повернулся к Джес:

– Так значит, ты сейчас хочешь отправиться на поиски других ведьм? И как ты собираешься это делать? Что, есть какой-то список магов, о котором мне ничего не известно?

Пальцами одной руки Джес исполняла на полу какой-то танец, и знаки на тыльной стороне кисти мягко светились.

– По сравнению с Барнеби и Бьорном я обладаю одним решающим преимуществом: чтобы найти ведьму, нужна ведьма. И первая зацепка у меня уже есть.

Ариан напрягся, чтобы подняться:

– Ладно, и когда в путь? Куда мы поедем?

Улыбка на лице Джес исчезла, и Ариан застыл в движении.

– Только не говори, что я вообще не еду! – Его слова повисли в воздухе. Она что, собирается оставить его здесь?!

– Ариан, да пойми ты! Когда я уеду, твоей тёте будет ещё труднее. Никто в семье не понимает, что происходит. Никто в этом доме не видит мир так, как она. Никто, кроме тебя. Когда я уеду, кто-то должен взять на себя мои обязанности.

Ногти Ариана впились в ладони. Он набрал воздуха в лёгкие, чтобы сказать, насколько она заблуждается, но, выдохнув, почувствовал, что решение уже принято. Сказанное Джес имело смысл, хотя легче от этого не становилось.

– Поэтому ты и взяла меня с собой к гулям, да? Чтобы я знал, что сейчас делается в Аркене?

Глифы на руках Джес погасли. Она обняла его за плечи:

– Другого пути нет.

Изгнание из Мифодеи

Джес поймала себя на том, что опять прощупывает карманы своего шерстяного пальто. Она покачала головой. Поиски всегда сопровождались лёгкой паникой, сменявшейся резкой вспышкой успокоения, если всё оказывалось на месте. Дневник, ключи, письмо, артефакты, мешочек с акриловыми мелками и кошелёк. Для надёжности она потрогала и холщовый рюкзак, хотя и чувствовала, что он привалился к ноге.

Она отнюдь не была так уверена в себе, как убеждала Ариана. Да и откуда взяться уверенности? Впрочем, дело не только в сомнениях. Она солгала Ариану, и хуже самой лжи то, как легко ей это удалось. Но это было необходимо. Магестра – последняя ведьма из рода Аконитов, и пока не будет соткана новая завеса, никто не сможет заменить её. Камелия Аконит слабела с каждым днём, и завеса упадёт, если Джес этому не воспрепятствует.

Когда Джес мчалась к автобусной остановке, её мысли бесконечно метались по кругу, пока из ниоткуда не выплыл голубой автобус линии «восемь». Наконец он остановился, и она вошла. Хрюкан, как называл его Ариан, лишь кивнул ей, издав звук, из-за которого и получил своё прозвище. Ненадолго Джес задумалась, не исчезнет ли и автобус, связывающий Аркен с внешним миром, если падёт завеса. Но затем её вновь захватил вихрь мыслей.

Джес упала на пахнущее затхлостью сиденье и, откинув со лба упрямые кудри, собрала их в пучок. Она приняла решение, и даже если оно неверное, это всё же лучше, чем выжидать и ничего не предпринимать. Однако ей не удавалось заглушить настойчивый голос, утверждающий, что она бежит из Аркена от ответственности.

Автобус протарахтел мимо двух последних домов, за которыми начинался Аркенский лес. Один дом был широкий, приземистый, из кирпича. Другой своим поросшим мхом фасадом из валунов напоминал медленно разрушающуюся древнюю сторожевую башню. Возвращаясь откуда-нибудь в город, Джес всегда радовалась, завидев эту неравную пару. Для неё эти дома символизировали начало Аркена. Теперь же, когда они исчезли в ночном тумане вместе с последним фонарём, сердце её сжалось. Она мысленно застонала, обнаружив, что пальцы в карманах пальто перебирают артефакты. А теперь ещё и нога стала раскачиваться. Если бы хоть музыку послушать, чтобы отвлечься! Но с тех пор как она стала воспитанницей, все электронные приборы превратились для неё просто в пылесборники. Обычно она успокаивалась, рисуя в дневнике глифы. Как бы ни была она взвинчена, стоило начать изогнутыми штрихами соединять глифы в знаки – дыхание становилось ровнее, и она чувствовала, что обретает равновесие. Но автобус так раскачивался и подпрыгивал, что о рисовании нечего было и думать. И всё же она вытащила из внутреннего кармана дневник, открыла его и стала просматривать знаки, которые создавала долгими ночами, готовясь к этой поездке.

К тому моменту, когда они пересекли завесу, она уже по многу раз рассмотрела каждую страницу и проверила каждый знак.

Джес не нужно было выглядывать в окно, чтобы убедиться: туман рассеялся. Вскоре они уже громыхали по Дырявому мосту и дальше в направлении Ротенбаха. Закрыв дневник, Джес убрала его на место и тяжело вздохнула. Аркен позади. Теперь только вперёд. На самом деле она понятия не имела, где искать другую ведьму. У неё было только одно письмо. И даже меньше – всего лишь конверт.

Прижавшись лбом к прохладному оконному стеклу, она разглядела текущую под мостом Лету. Значит, постепенно светало. Когда они пересекли дребезжащий мост, она увидела за стволами деревьев серебристое мерцание. «Какой бы мрачной ни была ночь, всегда наступает утро», – вспомнила она слова магестры. Это первое, что та сказала, подобрав её тогда в «Кроличьей норе». С тех пор магестра только и делала, что меняла жизнь Джес к лучшему. Что ж, теперь черёд Джес что-то отдавать.

Автобус, визгнув, остановился, и двери с шумом открылись. Они добрались до унылого Ротенбаха. Джес бросила последний взгляд на водителя, который в ответ только хрюкнул, и вышла.

Совсем не так давно именно в этом месте её заманили в ловушку. Запертую в прочерченном ею же самой круге силы, окружённую пожирателями, потерявшую всякую надежду вырваться, её спас предатель. Стряхнув непрошеные воспоминания, она плотнее запахнула пальто и надела рюкзак. На востоке чернота ночи сменялась водянистой серостью. Над самым горизонтом мерцало круглое светлое пятно. Бледный диск имел мало сходства с тёплым солнцем. «Но замерзающий рад любым лохмотьям», – повторила она ещё один девиз магестры.

Вдохновлённая жалкими крохами надежды, которые приготовило ей утро, Джес подошла к зданию вокзала. Свет редких фонарей выхватывал из сумерек безобразную угловатую бетонную коробку. Небольшой навес, разбитые стеклянные двери и скопившийся во всех углах мусор. На указателе над дверью кто-то исправил название города, и теперь там было написано «Добро пожаловать в Рвотенбах!». Джес фыркнула: название показалось ей очень подходящим. Она расправила плечи, готовая начать путешествие и в одиночку противостоять судьбе, но едва сделала шаг к бетонной коробке, как перед ней на пол грохнулось что-то большое и тёмное. Молниеносно отскочив, она выхватила из кармана усиленный артефактом перцовый баллончик. Лежащее на земле тёмное, размером с неё, обтрёпанное нечто не шевелилось. Подойдя чуть ближе, она с облегчением выдохнула. Куча оказалась гигантским вещевым мешком. Она ещё не успела поднять глаза, чтобы посмотреть, откуда он взялся, как с навеса спрыгнула тёмная тень. Завершив полёт крутой, как в кино, посадкой на три точки, чтобы амортизировать удар, существо просияло ей навстречу слишком хорошо знакомой тролльской улыбкой.

– Я помогу тебе нести твой тяжкий груз, Джесмина Эспозито! – воскликнул он. – Сколько потребуется. И если я смогу защитить тебя своей жизнью или смертью, я это сделаю.

Джес, оторопело моргнув, открыла рот, чтобы что-нибудь сказать, но тролль оказался шустрее. Он поднял над собой изрядно потрёпанную ракетку для крикета и опустился перед девушкой на колено. – Мой меч принадлежит тебе.

Несколько секунд стояла тишина, а затем Джес рассмеялась:

– Мать великодушная! Юри, я уезжаю всего на несколько дней, и не к горе Рока, чтобы уничтожить Кольцо.

Но тролль, отчаянно помотав головой, встал в полный рост. Он горделиво устремил ввысь торчащие из копны каштановых волос гнутые рога и помахал пальцем в знак несогласия:

– Просто так во Франкфурт не прогуляешься. Его тёмные башни охраняет кое-кто похуже банкиров.

Джес вздохнула.

– Значит, ты был в Нижнем городе и говорил с Арвидом? – спросила она, уже зная ответ, и мысленно пообещала, что Арвид при первой же возможности получит от неё хорошего пинка.

Но Юри, театральным жестом указав на себя, так замотал головой, что взлетели волосы:

– Я тут случайно, провожу ежеутреннюю тренировочную программу. Здесь для неё достаточно места. И предоставившаяся возможность получить аудиенцию у короля гулей с этим вообще никак не связана.

Склонив голову набок, Джес вскинула бровь. Если уж Юри в режиме Средиземья, быстро в нормальное состояние ему не прийти. Но дело ясное: куда она направляется, никто, кроме Арвида, не знал.

Чтобы сменить тему, она поддала ногой вещевой мешок, который не сдвинулся ни на миллиметр.

– И что там у тебя? Ты ведь в курсе, что Франкфурт не в Гималаях?

Тролль в ответ только ещё шире улыбнулся:

– Всё, что требуется для выживания в большом городе.

Джес попыталась приподнять мешок, но с тем же успехом она могла попытаться перенести рояль.

– О, святилище Матери, там что – камни внутри?!

Юри примирительно поднял лапищи:

– Нет-нет, только запасная ракетка для крикета: никогда ведь не знаешь наперёд, что может случиться – карта Франкфурта, мешок с песком, гибкая гантель, кое-что в рот закинуть, комиксы само собой, канат, полотенце, сменное бельё, ещё там всякие мелочи и двадцать килограммов птичьего корма. В этих бетонных пустынях птахи наверняка всегда голодные. – С этими словами он поднял мешок так, словно тот наполнен одним воздухом.

– А что за талисман на нём болтается?

Под мешком раскачивался железный шар с дыню величиной. На нём была намалёвана улыбающаяся физиономия, у которой недоставало нескольких зубов.

– Да это моя походная гиря. Если я запущу тренировки, Бьорн заставит меня заново перекрывать его крышу.