(Не) родная. Ты у меня в крови (страница 7)
Сложно разобрать, когда он серьезен, а когда шутит, глумится или потешается. Слушать ложь в очередной раз не хочется.
Я ведь старшая, нужно быть умнее. Сдержаннее. Рассудительнее.
– Яр, я очень устала. День был тяжелый. Давай ты поедешь к себе, а я приму душ и пойду спать, – на ходу меняю тактику, потому что весь боевой настрой улетучивается.
Моргаю, стараясь скрыть влагу.
Он перерастет. Мы с мамой несколько раз обсуждали поведение Яра. Конечно, она переживает. Деньги и вседозволенность так лихо кружат голову взрослым мужикам, что порой это плачевно заканчивается. В лучшем случае, для них самих. В худшем… Да о чем говорить, все всё понимают.
Для своих лет он неплохо справляется. Если бы не ослиное упрямство, с ним бы можно было общаться, как с человеком.
– Так не пойдет, – берет меня за руку и снова ведет на кухню. – Хочешь сказать, я зря старался? Часа два убил. А до этого по магазинам ходил. Знал, что пожрать у тебя ничего не найдется. Как ты вообще так живешь?
На столешнице стоит блюдо с запеченными – моими любимыми – овощами.
Яр приподнимает стеклянную крышку, чтобы мне показать – баклажаны, кабачки, перец спрятались под запеченной корочкой.
– Ещё есть конкиле с креветками в сырном соусе. Не вредничай. Я знаю, что ты голодна.
– Мы с Давидом поужинали,– говорю скорее из вредности.
Если желудок сейчас заурчит – провалюсь сквозь землю.
– Обманываешь. Я знаю, что ты не поехала к нему на свидание. Кстати, спасибо. Приятно, что ты своего благоверного даже не предупредила, – его тон становится игривым.
Очень хочу сказать ему что-нибудь едкое, но замечаю, как Яр обхватывает большим и безымянным пальцем половинку грейпфрута, лежащего на разделочной доске, и проводит средним пальцем по сердцевине.
Рот наполняется слюной и не потому, что я хочу его съесть.
Его плавные поглаживания – какое-то очень откровенное кулинарное порно.
«С едой так делать нельзя,» – пищу мысленно.
У него очень красивые крепкие и длинные пальцы. Они скользят по мякоти, собирая капельки сока.
На секунду теряюсь. Как с ним можно разговаривать?!
Яр успевает заметить моё замешательство. Смешливо цокает несколько раз, дескать, ай-яй-яй.
– Какая же ты пошлячка!
– Да ты издеваешься! Ты ведь специально! – мой голос звучит неубедительно.
– Я их запекать собираюсь. Ты ведь любишь с корицей. Иди в душ, а я как раз закончу, – он аккуратно меня отталкивает.
– Ты их облапал. Я такое не стану есть! – чувствую себя вконец ошарашенной. Хотела с ним серьезно поговорить!
– Я и тебя лапал. И что? Жива и здорова. Всё, Марьяш, выметайся. Ты меня отвлекаешь.
Закинув кухонное полотенце себе на плечо, отворачивается от меня и, наклонившись, достает керамический противень из нижнего шкафа.
– Поторапливайся, – бросает, не оборачиваясь. – Я по делу приехал. Хочу тебя попросить об одолжении.
Глава 10
Утром с трудом отрываю голову от подушки.
Поздно легла, ещё позже уснула. Проспав максимум четыре часа, не могу сфокусировать взгляд.
Лежа в постели, массирую средними пальцами припухшие веки. Ощущаю себя лягушкой, которую переехал тягач.
Ярослав за ужином уговорил выпить по бокалу вина, вернее, планировалось, что пить только я буду. В итоге он живенько составил мне компанию, чтобы не садиться за руль.
Как же, как же!
Планировал, что наивная якутская девочка Марьяна оставит его в квартире.
Эта скотинушка в непонятных состояниях уже лет пять как катается, с тех времен, когда и прав-то у него не было, а тут решил испугаться.
Если скинуть маску сдержанности, то я могу признаться хотя бы себе –постоянно за него волнуюсь.
Ярослава не корми – дай какую-нибудь глупость вытворить, но оставлять его у себя – это последнее дело.
Это бы значило поставить крест на наших с Давидом отношениях.
А я этого не хочу!
Давид!
Понимание собственного идиотизма пронзает мозг яркой, мощнейшей по силе молнией! Бьет точно в цель. Аж искры из многострадальных глаз сыпятся.
Я ему так и не перезвонила! И даже телефон не включила.
Стремительно сажусь на постели.
Оглядываюсь.
Гаджет стоит на зарядке рядом.
Поздравляю, Марьян! Ты официально самая ужасная девушка на свете.
В фильмах только мужчин такими разгильдяями показывают. Да и тем я фору дать способна!
Может, он мне хотя бы изменяет?
Туплю жутко. Мысли странные посещают, что называется ума палата! Неужели я и, правда, о такой глупости думаю?!
Никогда не подозревала, что окажусь перед таким сложным выбором.
Не знаю, что делать, правда, не знаю.
С одной стороны, у нас с Давом всё отлично. Редко ругаемся, если палки в колеса никто не вставляет. У нас с ним схожие интересы и взгляды на жизнь.
Это уже ведь немало?!
Как себя убедить в этом?!
С другой… Стоит только Ярославу замаячить поблизости, я начинаю жутко тормозить! Просто нереально.
После, вернув самообладание, удивляюсь собственной глупости, да так, что зубы стучат от злости на себя саму.
Я так гордилась своей рациональностью и рассудительностью, но даже в этом Яр сумел верх взять.
Включаю телефон, и на него тут же обрушивается шквал сообщений о поступивших звонках и уведомлений из всех имеющихся мессенджеров.
Первым делом проверяю рабочие чаты, намеренно игнорируя переписку с Давидом.
Малодушная…
Не смотрю на него, потому что мне банально страшно.
Бежать от ответственности – это так по-детски, но ничего не могу с собой сделать.
Где-то убыло, где-то прибыло. Нельзя же быть идеальной во всем?!
Наш лучший следователь живет с мамой и носит связанные ею свитера. Мегамозг, боящийся ходить на свидания с девушками.
Так что… я ещё не совсем потерянная?
Когда Яр был маленьким, он постоянно пакостил. Иногда, чтобы его не ругали, приходилось прикрывать его шалости – выкидывать сожженные полотенца и простыни (ему хватало ума только прятать их поглубже в шкаф), аккуратно переставлять листы в его тетрадях, вымывать всю кухню после его молочных бомбочек.
А как-то раз он разбил любимую вазу мамы. Родители меня тогда за главную оставили на пару часов.
Я так расстроилась, что недосмотрела за мелким – Яру тогда лет шесть было. Помню, поднялась в свою комнату и разбила копилку, чтоб купить такую же вазу, поменять незаметно и не сдавать поганца.
План казался идеальным.
Плача, позвонила дяде Сереже, он, конечно же, не подвел. Правда, сам купил похожую вазу и мне копилку новую, побольше размером.
Мама подмену поняла, но нас не ругали. Слишком большую суету мы развели.
Сейчас бы мне хотелось, чтобы кто-то так же за меня решил вопрос. Но увы, мы не в детстве.
Давид не берет трубку. Ожидаемо. И, тем не менее, неприятно.
Я стараюсь войти в его положение – за мной явный косяк. Не хотела, и всё же обидела его два раза подряд.
Звоню несколько раз, после чего пишу сообщение.
Тяжело вздохнув, убираю телефон на прикроватную тумбочку и иду в душ.
Яр попросил меня съездить с ним на предварительный просмотр презентации нового гостиничного комплекса, дескать, ему важно мое мнение.
Ох, как я сомневаюсь.
Толку от меня там, как… В общем немного.
Забравшись под горячие струи, немного расслабляюсь.
Всё происходит не так, как мне бы хотелось, но, возможно, это и к лучшему.
Жизнь без борьбы – путь в никуда.
Происходящее между мной и Яриком злит.
И будоражит. Очень сильно.
Час ранний, пребывая в сонном состоянии, я не сразу замечаю, как атмосфера вокруг меняется. Только когда начинаю мылить голову, понимаю – что-то не так.
Резко оборачиваюсь и вскрикиваю.
– Что ты тут делаешь?! Я ключи у тебя вчера отобрала! Совсем охренел?!
Свеженький, гладко выбритый Ярик смотрит на меня с довольной улыбочкой.