Собираясь на встречу с писателем Кимом, Минси решила одеться как можно проще и скромнее. В конце концов, она должна просить прощения, а не покорять своей красотой, хотя подруги вчера намекнули, что такая тактика могла бы оказаться полезной. Но нет, Минси считала это неправильным, поэтому убрала длинные волосы в строгий пучок, а вместо вчерашней узкой юбки с белой блузкой надела широкие чёрные брюки и мешковатый коричневый свитер, который купила когда-то на распродаже, и с тех пор он так и валялся в шкафу.

Да, в таком жалком виде можно не только прощения попросить, а сразу милостыню! И побольше, чтобы на стилиста хватило. Похоже, этот свитер она покупала с закрытыми глазами.

Судя по адресу, Ким Хэджин проживал в весьма дорогом и престижном районе Сеула – Каннамгу. Интересно, он всегда был такой богатый или с гонорара квартиру купил? Нет, едва ли писательского гонорара хватило бы на жильё в таком месте, учитывая, какая дорогая в столице недвижимость. А может, эта квартира вовсе не его, а съёмная? Но даже арендовать там могут позволить себе лишь обеспеченные люди, ведь один только депозит чего стоит…

«И близко не Каннам-стайл! – сказала себе Минси, ещё раз взглянув на себя в зеркало перед выходом из дома. – Ну и ладно. Пусть подумает, что моей зарплаты даже на приличную одежду не хватает».

Автобусная остановка была ближе, но она прошлась до метро. Погода сегодня выдалась прохладная, так что дурацкий свитер оказался даже к месту – грел хорошо. Шёл октябрь, листья деревьев пока были лишь слегка тронуты золотым и багряным, настоящая осенняя красота ещё впереди.

Каждый раз, оказываясь в Каннаме, в окружении небоскрёбов, огромных рекламных экранов, с которых улыбались звёзды эстрады и кино, и магазинов люксовых брендов, Хан Минси почему-то начинала чувствовать себя туристкой, а не коренной жительницей Сеула. Может, имел значение тот факт, что она приезжала в этот район довольно редко? Или это по причине того, что туристов здесь едва ли не больше, чем местных? Благодаря располагающей к себе приятной внешности, Минси нередко сталкивалась с тем, что у неё спрашивали, как пройти к станции метро или найти то или иное здание. Она довольно неплохо знала английский, поэтому всегда старалась помочь.

Отыскав нужный адрес, Минси сделала глубокий вдох и, благодарно поклонившись впустившему её в подъезд пожилому консьержу, поспешила к лифту. И тут её ждал первый неприятный сюрприз – лифт не работал. А Ким Хэджин, между прочим, жил на десятом этаже. Хорошо, что не выше! Учитывая высоту дома, страшно было даже представить, каково приходится жильцам самых верхних этажей.

Ничего не поделаешь, придётся штурмовать лестницу. Зато как полезно – вместо занятия в спортзале подъём на десятый этаж! Правда, стащить с себя слишком тёплый свитер она готова была уже на четвёртом. А ближе к восьмому пыхтела громче, чем упитанный мопс её соседки, которого та насильно волокла на прогулки, невзирая на сопротивление питомца. И выглядела наверняка примерно так же, как он.

Вот и десятый этаж. Наконец-то! Минси устало прислонилась к стене, чтобы перевести дух. Посмотрела на дверь квартиры. Опустила взгляд на пакет в её руках, в котором лежал подарок.

Хотелось бы надеяться, что писатель Ким не разлюбил мятные шоколадки…

Позвонив в дверь, она дождалась вопроса «Кто там?» и протараторила:

– Это Хан Минси из издательства «Хэппи Букс», я вам звонила вчера, и вы сказали, чтобы я пришла сегодня утром…

– Входите.

Его ответ прозвучал сухо, но он хотя бы соизволил её впустить, а значит – не против и выслушать.

Вживую Ким Хэджин выглядел моложе, чем на фото. Она знала, что ему ровно тридцать, но вполне могла принять его за своего ровесника. Возможно, для фотосессии его гримировали, к тому же там он был в строгом костюме, в очках и безупречно причёсан, а сейчас с взъерошенными волосами, в простой синей рубашке, джинсах и смешных тапочках в виде мордочек какого-то животного.

– Проходите быстрее! – пробурчал он. – Быстрее, я вам сказал! Если вы её выпустите, сами будете ловить!

– Кого выпущу? – озадаченно спросила Минси, но тут уже и сама увидела довольно большую чёрно-белую кошку, которая выглядывала из-за тапок хозяина. – О, это ваша? А как её зовут?

– Сиянь. Вы пришли говорить о моей кошке? Или о том, как вы ненавидите мою книгу? – саркастично спросил писатель, когда она переступила порог.

– Я не ненавижу вашу книгу! – горячо возразила Минси. – Просто считаю её слегка… переоценённой. Но вы так молоды, у вас впереди большой творческий путь…

«Прикуси язык, Хан Минси!»

– Простите меня! – выдохнула она сокрушённо и двумя руками, демонстрируя этим своё почтение, протянула мужчине пакет с подарками. – Это для вас. Я очень раскаиваюсь в том, что сделала!

– Вы отправили это письмо по ошибке? – задал вопрос Ким Хэджин. Пакет он взял, но даже не заглянул в него – положил на полку. А ещё не пропустил Минси дальше порога и не предложил ей не только пройти в квартиру и выпить кофе, но и даже переобуться в тапочки! При том, что ей самой очень этого хотелось – после подъёма на десятый этаж ноги в туфлях-лодочках буквально гудели. Знала бы, надела бы кроссовки.

– Да, – кивнула она. – Я написала его подруге, её фамилия тоже Ким. Это всего лишь моё личное мнение, к политике издательства оно не имеет никакого отношения.

– Уверены, что не имеет? – прищурившись, уточнил собеседник.

Айгу*! Образованный ведь молодой человек, с приятной внешностью, успешный, живёт в Каннамгу, тогда почему ведёт себя так, словно говорит с северокорейской шпионкой? Мог бы хоть немного благодушия проявить!

– Ну разумеется! Можете сами у директора Ли уточнить! Господин Ким, если вы… если разорвёте контракт с «Хэппи Букс» и уйдёте со второй книгой в другое издательство, меня уволят. И рекомендации дадут такие, что я не смогу больше найти работу в этой сфере! А для меня очень важно остаться там работать! Я хочу стать редактором! Хочу выпускать в свет новые книги и видеть, как люди в метро их читают!

Минси уставилась на него умоляющими глазами. Она снова была близка к тому, чтобы заплакать. Но гордость всё же не позволяла ей лить слёзы перед незнакомым мужчиной.

– Я действительно пришла, чтобы попросить у вас прощения. Не стану лгать и говорить, что в письме написана неправда, а на самом деле я в восторге от вашей книги. Я уважаю вас и не отрицаю коммерческого успеха вашей работы, но ведь и вам наверняка понравилось не всё, что вы когда-либо прочитали. Тогда почему я не имею права на своё мнение? Только потому, что работаю в издательстве?

Минси выпалила всё это на одном дыхании и только потом подумала, что, возможно, стоило бы как-то иначе подобрать слова и заранее подготовить свою речь, а не ляпать всё, что первым в голову придёт. Но сейчас было уже поздно всё переигрывать. По крайней мере, она говорила от души, искренне, а не фальшивила и не льстила.

Писатель Ким внимательно посмотрел на неё, склонив голову набок, а затем вдруг улыбнулся, и на его щеках показались ямочки. На фотографиях их тоже не было. Позировал он всегда с очень серьёзным видом.

– Что ж… Как вас там… госпожа Хан, да? Я подумаю над тем, что вы сказали, и позвоню вам. Не знаю, когда. Может быть, на этой неделе, а, может, на следующей. А теперь до свидания! Пойдём, Сиянь, я дам тебе твой любимый паштет.

Горделиво взмахнув хвостом, кошка проследовала куда-то по коридору – очевидно, в сторону кухни. Вместе с ней ушёл и мужчина. Минси скрипнула зубами, открыла дверь и вышла из квартиры.

Спускаться по лестнице с десятого этажа оказалось куда проще, чем по ней подниматься. Да и на душе стало легче. Хотя оставались сомнения и тревога – какое решение примет Ким Хэджин и что он скажет директору Ли Джунхо насчёт возможного разрыва контракта?..

* Кимпаб – корейские роллы, завёрнутые в водоросли нори и наполненные рисом и начинкой.

* Айгу – междометие, передающее широкий спектр эмоций (чаще негативных) от удивления и восхищения до негодования.

Глава 6

Ким Хэджин

Когда за девушкой из издательства «Хэппи Букс» закрылась дверь, Хэджин обернулся. На его губах промелькнула улыбка, которая тут же сменилась усталым вздохом и громким зевком. Сегодня он снова не выспался, и вовсе не вчерашние затянувшиеся допоздна посиделки с друзьями являлись тому причиной.

Писатель пытался работать над второй книгой. Он проснулся, когда за окнами было ещё темно, сел за ноутбук и открыл файл с текстом. Ему показалось, что у него появилась блестящая идея, но, стоило перенести слова из головы на бумагу, как эта идея потускнела и стала выглядеть банальной до оскомины.

Похоже, у него случился самый настоящий творческий кризис. После внезапно свалившегося на Хэджина успеха первой книги он стал зваться писателем Кимом, обрёл поклонников, которые комментировали каждую его публикацию в социальных сетях, а на своих страницах делали посты о написанном им романе. Казалось, весь мир лежал у его ног, и вторая книга была начата на подъёме, но потом что-то изменилось, и ему с каждым днём становилось всё сложнее работать над текстом, который буквально вымучивался, выжимался по капле…

А тут ещё эта Хан Минси с её письмом! До чего же самоуверенной оказалась эта девчонка! Она должна была умолять его о прощении после допущенного ею промаха, но вместо этого заявила, будто его книга и вправду не лучшая.

И это, видите ли, её личное мнение!

Вот ведь нахалка!

– Что скажешь, Сиянь? – поинтересовался Хэджин, опустив взгляд на кошку. – Что нам делать с этой Хан Минси? А с «Хэппи Букс»?

Сиянь нетерпеливо махнула хвостом и что-то негромко пробурчала, требуя обещанного паштета.

– Хорошо, пойдём, – откликнулся он, открывая кухонный шкафчик, в котором хранились запасы кошачьего корма. – И всё же я думаю, что эту молодую особу нужно проучить. Как считаешь?

– Мяу! – Сиянь подпрыгнула, целясь в баночку в его руке. Писатель открыл её и поставил на пол, где кошка немедленно накинулась на любимое лакомство.

– Пожалуй, в чём-то она даже права, Сиянь, – вздохнул Хэджин. – Возможно, я не так уж и талантлив, раз вторая книга вот-вот станет для меня непосильной задачей. Как же другие писатели-то справляются?

Что он делает? Ведёт беседы с кошкой и советуется с ней, как ему быть. Но, увы, никому, кроме его капризной питомицы, Ким Хэджин не мог признаться в том, что переживает сейчас. Он не писал об этом в соцсетях и даже на вчерашней встрече с друзьями, с которыми познакомился ещё в университете, так и не решился рассказать о своём кризисе и попросить совета или поддержки. Друзья считали его везунчиком, ведь Хэджин получил большое наследство от двоюродного дедушки, у которого не было прямых наследников, к тому же сумел написать и издать книгу, ставшую очень успешной, да ещё и контракт на вторую ему предложили сразу же.

Он не мог допустить, чтобы они его жалели.

А если первая книга стала популярной по чистой случайности и больше ему этого успеха не повторить? Да и с новой всё сложно. Иногда от вида чистого листа у него начиналась самая настоящая паника, и казалось, будто больше никогда не получится выдавить из себя ни слова.

А эта Хан Минси, однако, настоящая энтузиастка. С каким пылом она говорила о том, что хочет работать редактором! Хэджин даже позавидовал её уверенности в выбранном пути.

Любопытно всё-таки, что она ему притащила. Наверняка какой-то стандартный подарок вроде дикого женьшеня или импортного алкоголя. Нужно посмотреть, чтобы убедиться в своей догадке.

Он распаковал подарок и был весьма удивлён, увидев там несколько упаковок своего любимого мятного шоколада, а ещё красивую дорогую ручку. Хэджин невольно улыбнулся, представив, как Хан Минси бегает по всему Сеулу в поисках шоколадок, которые сейчас продавались далеко не на каждом шагу. От пакета пахло её духами, и от этого свежего приятного аромата в памяти оживал облик девушки с её раскрасневшимися щеками, горящими глазами и нежным голосом.