– Какое преступление я совершила, чтобы меня поместили именно в эту тюрьму? Я кого-то убила?

Это вопрос, ответа на который я боюсь больше всего.

– Пойдемте в мой кабинет, я вам кое-что покажу.

Я соглашаюсь. Следую за ним по длинному коридору, минуя еще несколько железных дверей по обеим сторонам. Пока иду, представляю, какие люди могут быть заточены за ними. По словам доктора У, на острове располагается тюрьма для сумасшедших преступников. То есть все здесь чрезвычайно опасные умалишенные. Невероятно, что я тоже одна из них. Если я покину это место и вернусь в общество, то остальные люди будут искоса смотреть на меня, словно перед ними монстр.

Мы подходим к огромным железным дверям. У Чао толкает тяжелые створки, и я в первый раз вижу солнечный свет. Солнечные лучи после полудня падают на землю под косым углом, и когда их свет попадает на мое тело, я как будто напитываюсь от них новой энергией. Мы проходим через галерею и заходим в темно-серое бетонное здание большего размера. Внешне оно выглядит безвкусной коробкой из цемента. Поднявшись на второй этаж, мы сворачиваем налево и попадаем в просторный и светлый коридор. На двери справа висит табличка: «Кабинет доктора У Чао». Хозяин отпирает дверь ключом, а потом приглашает меня внутрь.

Кабинет небольшой, но очень светлый. На южной стороне стоит книжный шкаф, полки которого ломятся от монографий по психике и исследованиям мозга, все на английском языке. С удивлением я подмечаю, что хорошо понимаю иностранный язык. Судя по всему, уровень у меня неплохой, а значит, и образование я получила приличное. Посреди комнаты стоит огромный письменный стол. У Чао жестом указывает мне на диванчик напротив. Окинув взглядом помещение, я немного успокаиваюсь.

Он садится за стол и принимается что-то искать в ящиках.

– Что вы хотели мне показать? – спрашиваю я.

– Кое-какие… материалы… – рассеянно отвечает он мне.

– Обо мне?

– Да, но… – У Чао слегка хмурится. – Я точно оставлял их здесь, почему я их не вижу?

– Не можете найти?

У Чао не обращает на меня внимания. Он встает из-за стола и подходит к стальной этажерке рядом с книжным шкафом, берет с полки пластиковый контейнер и начинает копаться в нем. Весь процесс занимает около десяти минут, а может быть, прошло полчаса, не знаю. Словом, так ничего не отыскав, он закрывает глаза и со вздохом произносит:

– Возможно, их кто-то забрал. Я уже давно говорю Сяо Сунь: нечего пускать кого попало в мой кабинет и позволять рыться в моих вещах.

– Я могу остаться такой навсегда?

Он повернул голову ко мне:

– Что вы сказали?

– Вдруг я останусь такой на всю оставшуюся жизнь? Не помнящей ничего о своем прошлом, будто я зомби, а не живой человек.

– Алиса, не переживайте так сильно, мы сделаем все возможное. Поймите, человеческий мозг очень сложен, и существует бесчисленное множество факторов, которые могут привести к амнезии. Даже нынешний уровень научного развития не позволяет в полной мере исследовать, как работает мозг. Например, когда с некоторыми людьми случается что-то неприятное, они предпочитают добровольно забыть о случившемся, чтобы облегчить себе жизнь. Однако если так будет продолжаться все время, то существует вероятность возникновения диссоциативной амнезии. Диссоциативная амнезия относится к диссоциативным расстройствам личности, при которых больной может сам подавлять собственные воспоминания. Такая потеря памяти носит автономный от сознания характер и полностью контролируется подсознанием. Вы можете даже не заметить, когда с вами такое произойдет. Другой тип потери памяти – это амнезия, вызванная физиологическим состоянием. У одной женщины в США в штате Вирджиния был целый букет симптомов: когнитивные нарушения, забывчивость, спутанность воспоминаний, афазия^[2] и прочее. А все из-за рассеянного склероза. В итоге она навсегда утратила память о практически тридцати годах своей жизни. Что же касается причины вашей амнезии, то, чтобы установить их, помимо всестороннего обследования, потребуется длительное наблюдение.

У Чао говорит очень быстро. Видно, что он хорошо разбирается в своей сфере.

Я киваю и ничего не говорю.

– Пойду поищу еще кое-где. Посидите и подождите меня здесь.

Сказав так, он выходит из комнаты.

Убедившись, что он отошел достаточно далеко, я сажусь за его стол и принимаюсь осматривать выдвижные ящики. Понимаю, это очень опасно, но выхода у меня нет. Из третьего по счету ящика я достаю толстую папку с историями болезней и просматриваю страницы одну за другой.

Эти документы напоминают мне «Всеобщую историю бесчестья»^[3] аргентинского писателя Хорхе Луиса Борхеса (оказывается, я помню, кто такой Борхес, но не помню, кто я есть? Какая ирония!). Те кровожадные убийцы, о которых я раньше читала только в романах, сейчас заперты в своих палатах в двух шагах от меня. У меня возникает ощущение, будто все происходит во сне. Я жадно проглатываю информацию о судебных делах, больше напоминающих триллеры, и психических заболеваниях, о которых я никогда раньше не слышала. «Е Пин». Дойдя до этой страницы, я замираю.

«В период с августа две тысячи третьего года по сентябрь две тысячи одиннадцатого года Е Пин тайно родила шестерых детей, каждый раз умерщвляя младенцев крайне жестоким образом. Согласно протоколу суда, двоих она задушила собственными руками, а остальных четырех детей удавила при помощи веревки. Потом она поместила тела пятерых младенцев вместе с их грязной одеждой в герметичный полиэтиленовый пакет и спрятала его в подвале. Тело оставшегося ребенка она выбросила в мусорный бак. В октябре две тысячи одиннадцатого года сосед Е Пин обнаружил, что она сделала, и она немедленно была помещена под стражу. Ее семья обратилась в суд для проведения психиатрической экспертизы, по результатам которой у Е Пин был установлен делегированный синдром Мюнхгаузена^[4], и ее поместили в психиатрическую больницу “Наньмин” для лечения».

Я не знаю, что такое «синдром Мюнхгаузена», но женщина, которая последовательно убила своих шестерых детей, однозначно монстр. А я ведь совсем недавно с ней разговаривала. От этой мысли меня начинает мутить.

За дверью слышатся шаги. Я спешно убираю папку обратно в ящик и еще сую в карман огрызок карандаша и несколько листов бумаги. Чтобы предотвратить дальнейшую деградацию своей памяти, я буду записывать все, что со мной происходит. Больше всего я боюсь проснуться завтра и не вспомнить ничего о сегодняшнем дне. Вернувшись на стул, я больше не двигаюсь с места, делая вид, будто бы я все время ждала У Чао.

Звук шагов нарастает, и это странно…

Да, это жуть как странно! Из-за чего изначально медленный шаг превратился в стремительный бег?!

Я поворачиваюсь к двери и вижу, как на меня несется мужчина, которого я в глаза не видела! У него вытянутое лицо, жидкие волосы, узкий лоб и кривой нос. Щеки у него настолько впалые, будто их вырезали. Но самое жуткое в нем – это его блестящие от похоти глаза, словно у голодного волка.

Я стремительно уклоняюсь от его атаки, упав на бок и откатившись в сторону. Но он от меня не отстает, и когда я вскакиваю и уже собираюсь унести ноги из кабинета, он, бросившись на пол, хватает меня за лодыжку и опрокидывает. Этот человек очень быстрый. Он рывком переворачивает меня на спину и оседлывает, прижимая мои руки коленями. Он жутко скалится. Как отчаянно я ни борюсь, не могу его с себя скинуть. Он же наслаждается моим сопротивлением и облизывает свои пересохшие губы.

– Хо-хо! Давненько я не тискал такую…

Его лицо! Я только что видела его лицо в той папке!

Чжу Кай по прозвищу Тощий, серийный насильник и убийца, сексуальный извращенец, наворотивший дел в Наньцзине. Как он умудрился сбежать?!

Нет времени размышлять! Я сопротивляюсь изо всех сил, но так и не могу освободить руки. Он перехватывает инициативу, пользуясь моей слабостью. Тощий разрывает на мне одежду, отчего меня захлестывает чувство стыда, а из глаз непрерывно текут слезы, с которыми я ничего не могу поделать. Я хочу закричать, но этот урод затыкает мне рот грязной рукой. Мои ноги по-прежнему зажаты, и я не могу его спихнуть, как ни пытаюсь. В критический момент мне в голову приходит страшная догадка. У Чао. Что, если он ушел нарочно? Может ли быть так, что это он освободил Тощего?

Страх сковывает мое тело, силы уже на исходе. Я чувствую, как он уже входит в меня. Ягненок, отданный на растерзание волку, – вот кто я сейчас. Он же убьет меня! Как тех бедных девочек, которые уже навсегда покинули этот мир.

Глава вторая

1

На самом деле я не хочу вспоминать об этом чудовищном деле об убийстве, произошедшем зимой две тысячи пятнадцатого.

Причин на то много, но главная из них – это то, как оно произошло. При малейшем воспоминании о нем меня трясет. Дошло до того, что каждый раз, стоит мне закрыть глаза, я как наяву вижу все события на том далеком острове. Чэнь Цзюэ считает, что время излечит мои раны. Я решил последовать совету психотерапевта и исцелить свой разум, записав все то, через что мне довелось пройти – как впервые поступил в случае с прошлогодней серией убийств в Обсидиановом особняке.

Тогда оказалось, что нет худа без добра. После ряда доработок и тщательного редактирования в том же году мою рукопись опубликовали под названием «Шанхайская головоломка»^[5]! Это смогло случиться только благодаря моему ныне покойному другу Ши Цзинчжоу. Если бы он не свел меня с редактором издательства Сюэ Фэем, боюсь, что рукопись так и осталась бы пылиться в ящике стола.

Публикация романа вызвала большое недовольство у Чэнь Цзюэ. Он сказал мне:

– Хань Цзинь, ты сделал секрет друга достоянием общественности, – тут я не понял, имел он в виду Гу Яна или самого себя, – и заработал на этом денег. Я совсем тебя не понимаю, а еще разочарован в тебе.

Он полагал, что, обнародовав эпизоды его частной жизни, я совершил безумно постыдный поступок. Он даже хотел было разорвать со мной отношения. В конце же концов Чэнь Цзюэ простил меня, поняв мои мотивы. В отличие от меня, он крайне закрытая личность. В наше время не так уж много людей, у которых нет ни «Вичата»^[6], ни «Вэйбо»^[7], ни личного сайта, ни прочего подобного и которые время от времени даже выключают телефоны. Так уж вышло, что Чэнь Цзюэ как раз один из них. Я частенько подшучиваю над ним, говоря, что он человек из древности, живущий в двадцать первом веке, а он ничуть не возражает и даже поддакивает мне.

Сюэ Фэй, похоже, был куда сильнее заинтересован Чэнь Цзюэ, чем читатели, потому что постоянно торопил меня написать о нем еще несколько историй. Не имея иного выхода, я втайне от Чэнь Цзюэ передал Сюэ Фэю свои записи о последнем раскрытом деле. Он был очень доволен, когда смог включить очередную историю в свой сборник. Естественно, когда он узнал, что нам с Чэнь Цзюэ выпало на долю еще одно адское приключение, он не мог так просто отстать от меня.

Поэтому, несколько раз взвесив все «за» и «против», я решил записать все, что произошло на острове, от начала и до конца.

Итак, однажды в начале декабря глубокой ночью в нашем доме раздался внезапный телефонный звонок. Чэнь Цзюэ как раз смотрел телевизор в гостиной, и трубку взял я. Звонивший представился Ци Боюем из Восточно-Китайского педагогического университета и попросил к телефону Чэнь Цзюэ. Я очень удивился. Я уже упоминал, что эмоциональный интеллект Чэнь Цзюэ оставляет желать лучшего, навыки общения у него хромают, и друзей у него почти нет. Вряд ли бы кому-то среди ночи действительно понадобился Чэнь Цзюэ, кроме разве что капитана уголовного розыска Сун Босюна. Кто вообще такой этот Ци Боюй? Мне стало весьма любопытно.

Чэнь Цзюэ взял у меня телефон, сухо ответил на несколько вопросов и прервал связь.