Невротическая личность нашего времени (страница 4)
Справедливость моих предположений об отношениях между культурой и неврозом должна быть проверена совместными усилиями антропологов и психиатров. Психиатрам следовало бы изучить при этом не только способы проявления неврозов в различных культурах, как это уже делалось с точки зрения формальных критериев, таких, как частота, интенсивность и типы неврозов; они должны были бы изучить их, в особенности, с точки зрения основных конфликтов, порождающих неврозы. Антропологам следовало бы изучить те же культуры с точки зрения психических трудностей, создаваемых ими для индивида. Один из способов, в которых проявляется сходство основных конфликтов, есть сходство установок, открытых для поверхностного наблюдения. Под поверхностным наблюдением я понимаю то, что хороший наблюдатель может обнаружить без использования психоаналитической техники, в применении к лицам, с которыми он хорошо знаком, – к самому себе, своим друзьям, членам своей семьи и своим коллегам. Я начну с краткого обзора таких возможных наблюдений.
Наблюдаемые при этом установки можно приблизительно классифицировать следующим образом: во-первых, это установки, относящиеся к способам давать и получать любовь[19]; во-вторых, установки, относящиеся к самооценке[20]; в-третьих, установки, относящиеся к самоутверждению; в-четвёртых, агрессивность; в-пятых, сексуальность.
Что касается первой из этих установок, то одной из преобладающих тенденций невротиков нашего времени является их чрезмерная зависимость от одобрения или от любви других людей. Все мы хотим нравиться людям, хотим, чтобы нас ценили; но у невротика зависимость от любви или одобрения других несоразмерна реальному значению этих других людей в его жизни. Все мы хотим нравиться тем, к кому испытываем симпатию; но невротик жаждет одобрения или привязанности, не делая различия между людьми, независимо от того, дорожит ли он этими людьми и ценит ли их мнение. Чаще всего он не отдаёт себе отчёта в этом беспредельном стремлении нравиться, но выдаёт свою установку проявлением ранимости, когда её не удаётся удовлетворить. Например, он может обидеться, если кто-нибудь не примет его приглашения, не позвонит ему по телефону в течение какого-то времени, или попросту разойдётся с ним во мнениях по какому-нибудь вопросу. Такая повышенная чувствительность может прикрываться установкой “безразличия”.
Далее, имеется заметное противоречие между потребностью невротика в любви и его собственной неспособностью любить. Чрезмерная требовательность в отношении собственных желаний может сопровождаться таким же недостатком внимания к желаниям других. Такое противоречие не всегда проявляется видимым образом. Может случиться, например, что невротик чрезмерно внимателен к людям и старается всем услужить, но в подобных случаях заметно, что он действует компульсивно, а вовсе не с теплотой спонтанного чувства.
Вторая черта невротика, бросающаяся в глаза при поверхностном наблюдении, – это его внутренняя неуверенность, выражающаяся в указанной уже зависимости от других. Во всех случаях неизменно проявляются ощущения неполноценности и неспособности. Они могут обнаружиться разными способами – как, например, убеждение в собственной некомпетентности, глупости или непривлекательности – и могут существовать без всякого реального основания. Представление о собственной глупости может быть у необычно умных людей, а представление о собственной непривлекательности – у самых красивых женщин. Такие ощущения неполноценности могут проявляться открыто в виде жалоб или озабоченности, или же предполагаемые недостатки считаются чем-то само собой разумеющимся, не заслуживающим размышления. С другой стороны, они могут прикрываться компенсирующей потребностью в самовозвеличении, компульсивным стремлением производить впечатление, воздействовать на других и на самого себя всевозможными атрибутами, доставляющими в нашей культуре престиж: деньгами, картинами старых мастеров, старинной мебелью, женщинами, связями с выдающимися людьми, путешествиями, или высокими познаниями. На переднем плане может оказаться та или другая из описанных тенденций, но, как правило, можно заметить присутствие обеих.
Третья группа установок относится к самоутверждению; они включают определённые виды заторможенности. Под самоутверждением я понимаю акт утверждения собственной личности или собственных притязаний; я применяю этот термин без часто связываемого с ним представления о неоправданном стремлении привлечь к себе внимание. В этом отношении невротики проявляют всевозможные виды заторможенности. Они испытывают торможение, когда выражают свои желания или о чём-то просят; когда делают что-то в собственных интересах; когда высказывают обоснованную критику; когда что-нибудь заказывают; когда выбирают себе знакомых, общаются с людьми, и так далее. Бывают также формы заторможенности, относящиеся, так сказать, к поддержанию собственной позиции: невротик часто не способен защититься от нападения; или не способен сказать “нет”, когда не хочет исполнить чьё-нибудь желание – например, продавщице, желающей продать ему ненужный товар, человеку, приглашающему его на званый вечер, или женщине, предлагающей ему “заняться любовью”[21] (то же касается, соответственно, сопротивления невротички аналогичному предложению мужчины). Бывают, наконец, торможения, относящиеся к знанию собственных желаний: трудность принять решение, составить собственное мнение, выразить стремление к собственной выгоде. Такие желания полагается скрывать: одна из моих знакомых в своих рассказах о себе помещает “кино” в раздел образования, а “выпивку” в категорию здоровья. В этой последней группе особенно важна неспособность к планированию[22] независимо от того, имеется ли в виду план какой-нибудь поездки, или план всей жизни: невротик позволяет себе плыть по течению, даже в таких важных решениях, как выбор профессии или вступление в брак; у него нет ясного представления, чего он хочет от жизни. Его подгоняют лишь некоторые невротические страхи, как это можно видеть в случае человека, старающегося накопить деньги из страха обеднеть, или вступающего в бесконечные любовные связи из страха найти себе конструктивное занятие.
В четвёртой группе установок речь идёт об агрессивности, под которой я понимаю, в противоположность установкам на самоутверждение, стремление совершать действия, направленные против кого-то, нападать, унижать, вмешиваться не в своё дело, вообще склонность к враждебному поведению. Расстройства этого рода проявляются в двух совершенно различных формах. Один из способов – быть агрессивным, доминирующим, сверхтребовательным, всем распоряжаться, всех высмеивать, у всех находить недостатки. Иногда люди с такими установками сознают, что они агрессивны; но чаще они ни в малейшей степени этого не подозревают, а субъективно убеждены, что они просто честные люди, всего лишь выражающие своё мнение, или даже скромны в своих требованиях, хотя в действительности они ведут себя оскорбительно и навязчиво. У других людей те же расстройства проявляются в противоположной форме. При поверхностном наблюдении у них заметна установка считать себя в любом случае осмеянным, угнетённым, оскорблённым, обманутым или униженным. Такие люди тоже нередко не подозревают, что это лишь их собственная установка, а исполнены горькой уверенности, что весь мир против них и старается всячески им докучать.