Даша на расстоянии чувствует нарастающее напряжение, поворачивается и хмурится, внимательно разглядывая моего незваного «гостя». Я, в свою очередь, делаю страшные глаза и мысленно молю отвлечь Оливку так, чтобы она не вспомнила о маме ближайшие двадцать минут. Больше мы с Климом не продержимся.

Тем временем его взгляд спотыкается об Оливку, что прыгает выше всех, стараясь поймать и лопнуть мыльные пузыри. Ее звонкий смех разносится не только по игровой, но и по кафе. Задевает рикошетом Клима, вызывая у него мягкую улыбку.

Она совсем не изменилась. Такая же очаровывающая. Именно в нее я так опрометчиво влюбилась три года назад.

Клим сощуривается и внимательно следит за дочерью. Даже слегка подается вперед.

Нет, нет, нет!

Только не это!

Не вздумай так смотреть на нее! Еще не хватало, чтобы Оливка заметила постороннего мужчину и кинулась через весь зал с криками: «Отойди, это моя мама!». Еще и шлепнуть же может, принцесса моя.

А Клим не дурак. В два счета сложит возраст Оливки и наш отпуск, большую часть которого мы провели в горизонтальной плоскости. И у него возникнут правильные вопросы – например, чья это дочь. А все тайное, как известно, всегда становится явным. И тогда придет конец нашей спокойной жизни.

– Вообще-то здесь занято, – киваю на кружку Даши, которую официант не успел убрать. Спешу сложить рисунок Оливки и убрать в сумочку. Чтобы ни намека не осталось на присутствие в моей жизни ребенка. – И да, мы против, чтобы ты присоединился.

Мужчина все же отворачивается от игровой. Обращает на меня внимание. Температура в кафе сразу падает, и хочется поежиться и передернуть плечами.

Клим откидывается на спинку стула, слегка съезжает, широко расставив ноги. Всем своим видом сообщает, что никуда не торопится и уходить не собирается.

– А ты отрастила зубки, – криво усмехается, но глаза остаются цепкими, холодными. В них загорается опасный огонь. Щеки опаляет жаром. Потому что раньше после такого я всегда оказывалась под ним. – И стала су*ой. Не могу понять, нравишься ты мне такой или нет.

– У тебя вообще не должно возникать такого вопроса, Клим. Главное, чтобы твоя жена тебе нравилась.

Кривится, как от зубной боли. Запрокидывает голову к потолку и шумно выдыхает. Трет лицо ладонями и резко придвигается ко мне, бросив сцепленные ладони на стол.

– Дина, послушай, Яна – это моя ошибка, я …

Внутренности как будто кипятком ошпаривают. Смерч из ярости и негодования моментально закручивается и грозит снести все в радиусе десятка километров к чертовой матери.

Ошибка…

Ошибка, черт подери!

Женщина, которая разделяет с ним быт, носит под сердцем ребенка, – ошибка!

А Оливка тогда что? Недоразумение?! Случайность? Оплошность?! Проблема?!

Только через мой труп он узнает о дочери! Чтобы она услышала, что она – ошибка?! Да ни за что!

– Заткнись, Клим, – цежу, вгоняя ногти в ладонь. Боль немного отрезвляет и позволяет оставаться в человеческом обличье. – Заткнись, чтобы не упасть еще ниже в моих глазах. Ты и так на уровне плинтуса. И сомневаюсь, сможешь ли ты когда-нибудь подняться.

Его лицо ожесточается. Он надевает циничную восковую маску.

– Да ты что? И позволь узнать, когда я успел так низко пасть? Напомню, это ты сбежала три года назад. По – английски. Без объяснений, предупреждений. Наигралась, натрахалась и свалила обратно к муженьку. Может, поэтому не оставила ни адреса, ни фамилии, ни черта?! Чтобы муж не узнал о твоих постельных приключениях?

Глава 12

Дина

Его слова бьют наотмашь. Как унизительная пощечина. Больно. До слез, что обжигают глаза.

– Тебе ли меня упрекать? – яд так и сочится. Меня трясет и выкручивает от негодования. – Ты сам не был свободен. Или у вас с женой открытый брак? Поэтому не знаешь, от тебя ли она ждет ребенка?

Клим дергается как от удара. Кривится и морщится. Я-таки сделала ему больно в ответ.

Один – один, дорогой.

Мужчина резко отодвигается, противно проезжаясь ножками стула по плитке. Добрая половина посетителей морщится и кривится.

Вот только Климу на них плевать. Он вскакивает на ноги, упирается ладонями в стол и нависает надо мной грозовой тучей.

– Я сейчас уйду, – чеканит, выплевывая каждое слово в лицо. – Но только чтобы не придушить тебя. Но мы не закончили. И вернемся к разговору, когда остынем.

Не прощаясь, Клим разворачивается и широким шагом покидает кафе, напоследок шарахнув дверью.

Выдыхаю и сдуваюсь, как будто из меня одним движением вырвали позвоночник. Роняю голову на руки, сложенные на столе, и дышу, как загнанная лошадь.

А в следующий миг срываюсь и чуть ли не бегом пересекаю зал.

Мне нужно к дочери. Просто увидеть ее улыбку. Она – мой покой и мое лекарство от всех бед. Личный сорт антидепрессанта.

Врываюсь в игровую и, как подкошенная, без сил падаю на мягкое кресло рядом с Дашей.

– Ты как с поля боя вернулась, а не с разговора с бывшим, – хмыкает Даша, лопая пальцем проплывающий мимо пузырь. – Это же он был? Я правильно поняла? Клим?

Киваю, раздувая щеки. Выдыхаю стресс.

– Так и есть. Закидали друг друга снарядами из говна и разошлись. Я так думаю, до следующей схватки.

– И что, даже ничего не обсудили? Выяснила хоть что-то?

– Не-а, – дую на мыльный пузырь, отгоняя его к малышам. – Хотяяяяя…Знаешь, он, похоже, наводил обо мне справки. Только вот его осведомитель наврал. Или накосячил, – задумчиво тяну. – Он сказал, что я была замужем Но на тот момент я уже была в разводе десять дней.

– Смотрите-ка какой принципиальный! – фыркает подруга. – Свободную и влюбленную ему подавай. А сам? Или у них с женой более свободные взгляды на отношения?

– Не знаю, – пожимая плечами. – Я сказала ему то же самое. И Клима это почему-то задело.

Мы с Дашей замолкаем, обдумывая озвученную информацию.

Нахожу взглядом Оливку. Она уже собрала вокруг себя детей и что-то им показывает, активно жестикулируя. Дочь резко оборачивается и счастливо улыбается. Машет нам ручкой.

И в это мгновение меня как молния ударяет.

Оливка безумно похожа на Клима. Я сохраняла его образ в памяти, но многие детали забылись. Но сегодня, увидев мужчину на расстоянии вытянутой руки, могу с уверенностью сказать – наша дочь его уменьшенная копия. Как будто на ксероксе отпечатали.

Одновременно поворачиваемся с Дашей друг к другу. У нее такие же ошарашенные глаза.

– Как две капли воды. Он все поймет без слов…

– Он не должен увидеть Оливку…, – выпаливаем с подругой одновременно.

Глава 13

Клим

– Смотри, какая прелесть, – изливает свой восторг Яна. Она вертит голубой комбинезончик, а у меня нарастает глухое раздражение. – Неужели дети бывают такие маленькие? Он же совсем крошечный…Ой, глянь, – кидается к другой стойке и демонстрирует микроскопические джинсики, – а это просто идеально подойдет на первую фотосессию в месяц…

– Яна, – рычу, закипая. Ежесекундно напоминаю себе, что мы в общественном месте, чтобы не сорваться и не наорать на беременную женщину. – Ты сказала, что у тебя важное дело! Сорвала меня посреди рабочего дня, чтобы…протащить по детскому магазину? Ты серьезно?!

Жена разворачивается и, подбоченившись, расстреливает горящим гневным взглядом.

– А что, подготовка к рождению ребенка – это неважно?! Я что, одна должна тащить эти вопросы?! Мне одной это нужно? Ты охренел, Клим?!

Выдыхаю, призывая внутренние силы сохранить мне адекватность. Господи, за что ты меня наказал этой женщиной?..

– Готовиться? Сейчас? У тебя семь или сколько там недель беременности, Яна? Не рановато, не?

– И что?! – истерично повышает голос так, что на нас оборачиваются и косятся не только покупатели магазина, но и просто мимо проходящие посетители. – Я подхожу к вопросу осознанно! Хочу все завершить до декрета! Потому что потом будут отеки, большой живот! Я не смогу таскаться по магазинам.

– А зачем таскаться, если есть куча маркетплейсов и доставка? Можно обеспечить всем ребенка, не вставая с дивана.

– Что?! Ты хочешь, чтобы наш сын был одет в китайский ширпотреб?!

– Для начала я хочу удостовериться, что это мой ребенок, – устало парирую я. Сдуваюсь, понимая, что спорить с этой женщиной – себе дороже. Она раздавит своим опытом в этих делах и катком проедется, закатав в асфальт.

Жена что-то возмущенно мне высказывает, а я старательно абстрагируюсь, пропуская ее вопли мимо ушей.

Как я устал от истерик Яны.

Собственно, из-за них мы уже расставались три года назад. Я просто не хотел связывать жизнь с женщиной, что так феерично выносит мозг, и которую я не люблю. Совсем. Я как раз так удачно свалил с Арсом на конференцию в Турцию. Которая и стала в некотором плане судьбоносной для меня. Ведь я встретил Дину.

Я вспоминаю ту, которая пропустила меня через мясорубку. В прямом и переносном смысле.

Но все равно не могу выкинуть из мыслей ее счастливую улыбку и горящий взгляд, которым Дина щедро меня одаривала те коротенькие семь дней. Наши горячие ночи без сна, ее громкие стоны, переходящие в крики, и как она прижималась ко мне, и смотрела, как на Боженьку.

А потом выяснилось, что она замужем.

Вот только она несчастлива в браке, хоть мне и утверждали обратное. Два дня назад я видел в ее глазах печаль и боль, которые ей никак не удалось не спрятать. Хоть она и старалась прикрыть их злостью.

Хотя это именно Дина наврала мне с три короба, а потом сбежала. Это я должен злиться, но никак не она!

Но я, черт возьми, рад этой злости! Безумно! Это значит, еще не все потеряно. У меня есть мизерный шанс, за который я намерен ухватиться.

Но все равно наша история не дает мне покоя.

Что-то в ней явно не так…

– Ты вообще меня слушаешь?! – претензия Яны на повышенных тонах врывается в мозг, возвращая в эту сраную реальность.

Поворачиваю голову в сторону жены и вглядываюсь в ее покрасневшее лицо.

– Успокойся. Волнения не пойдут на пользу ни тебе, ни ребенку.

Но Яна меня не слышит.

Замирает, оборвавшись на полуслове. Смотрит поверх моего плеча на стеклянную стену позади. Краски отливают от ее лица, и жена пошатывается. Но в последний момент ухватывается за мой локоть.

– Мне что-то нехорошо, – бормочет, поглаживая животик. Но по-прежнему глядит в стекло. Оборачиваюсь, стараясь рассмотреть то, что так напугало эту истеричку. Но ничего такого странного не замечаю. Просто толпа людей, где каждый идет по своим делам. – Можешь меня приобнять? Я, кажется сейчас упаду.

Делаю, как она просит. Подвожу жену к скамейке неподалеку и подаю бутылочку детской воды, что стоит на полке как раз рядом.

Яна жадно глотает воду, как путник в пустыне. Откидывает голову и часто дышит. Снова глядит за стекло и через пару секунд веселеет.

Ох, уж эти гормоны…

– Ну что, – вскакивает на ноги и хватает меня под руку и тянет за собой. – Пошли, посмотрим коляску? Я тебя, собственно, ради этого и позвала.

– А ты не думаешь, что это… преждевременно? – выпаливаю, вновь закипая от злости. Кажется, кто-то только что пытался манипулировать мной через беременность!

– Что? Ты хочешь сказать…Ты что, на аборт меня отправишь?! – снова скатывается в истерику.

Млять!

– Нет. Я не имел в виду ничего такого. Рожать или нет – решать тебе. Я приму любое твое решение. Но семьи в общепринятом смысле у нас не будет, Яна. Я устал. Пипец, как устал. Если ребенок окажется моим, я буду вас содержать. И только. Но прежде мне нужны доказательства. Тест ДНК. Через четыре недели его и сделаем.

– Ты…Ты…Скотина, Исаев! Как ты можешь сказать такое своей жене?!

– Только давай без показательных выступлений. Мы оба знаем, что нашему браку далеко до образцово-идеального.

От выслушивания второго акта истерики меня спасает телефонный звонок.

Глава 14

Клим

Арс.

– Подъехал. Стою напротив парковки торгового центра, – коротко сообщает друг.