Тот начинает подниматься, но Лео тычет пальцем ему в лицо.

– Держи свои руки подальше от нее или я их отрублю!

– Почему, Лео? – Сердито уставившись на него, я выворачиваю руку из его хватки. – Тебе какое дело?

– Мы обсуждали это в прошлые выходные, – цедит он сквозь зубы. – А я не привык повторять дважды.

Я ожидала, что он выложит Сантино про мою помолвку и мой статус. Тот факт, что Лео этого не сделал, говорит о том, что это попытка защитить мою репутацию, хотя некоторые парни на этой вечеринке все же знают, кто я и кому обещана.

Теперь за нами наблюдают почти все. Делают вид, что болтают и выпивают, но не спускают глаз с разыгравшегося перед ними представления.

– Ты выразился предельно ясно. – Я упираюсь руками в бока, привлекая внимание к щедро выставленной напоказ коже. – Как и я.

Ноздри Лео раздуваются, когда его взгляд машинально скользит вниз по моему телу. Его грудь тяжело вздымается, а кадык на шее дергается, пока он неторопливо рассматривает меня. Его взгляд словно ревущее пламя, оставляющее за собой ожоги везде, куда падает. Желание моментально приливает к низу живота, и я надеюсь, что на моих трусиках не видно мокрого пятна, потому что это было бы чрезвычайно неловко.

– Нравится, что видишь? – мурлычу я, придвигаясь ближе, но сохраняя расстояние между нашими телами.

– Прекрати. – Он проводит пальцами по волосам с взволнованным видом и диким блеском в глазах, и я мысленно вскидываю кулак в воздух. – Если не послушаешься меня, я позову Матео. Все равно шел к нему. Он взбесится, когда увидит тебя.

– Ничего ты не сделаешь, – дразню, сильно толкая его.

Не позволю этому зануде испортить мне все веселье.

Не ожидавший сильного толчка, Лео слегка пошатывается. Почувствовав храбрость, я толкаю еще раз, и он, запнувшись о бортик бассейна, теряет равновесие. А уже через секунду, размахивая руками и ногами, с громким всплеском падает в воду, окатив водой всех, кто стоит с нашей стороны.

Я разворачиваюсь и натыкаюсь на веселый, жаркий взгляд Сантино. Хватаю его за руку и смотрю, задрав голову.

– Хочешь уйти отсюда?

Он распутно улыбается.

– Я уж думал, ты никогда не спросишь.

Глава 7

Лео

Я вылезаю из бассейна, трясясь от гнева и готовый придушить Наталию. По груди стекает вода, оставляя за мной мокрый след, когда я бросаюсь к ней. Вот только девчонки уже нет. Как и этого ублюдка Сантино. Я оторву ему голову, если он ее хоть пальцем тронул.

– Куда они пошли? – рявкаю я Алонсо, хрустя пальцами от ярости, которая терзает меня.

– Кто? – изображает невинность этот придурок, и мои глаза заволакивает красным.

Я смыкаю пальцы на его шее и сильно сдавливаю.

– Не играй со мной, говнюк. В таком настроении, как сейчас, могу ненароком свернуть тебе шею.

– Ладно! – хрипит он и дергает мою руку.

Ослабляю хватку, чтобы Алонсо мог говорить.

– Они пошли в ту сторону, – показывает он за наши спины.

В сад. Твою мать.

– Я иду за ней, а тебе лучше молиться, чтобы твой брат не тронул ее, – рычу я, готовый взорваться от раздражения.

– А у тебя реально стоит на нее, а? – Алонсо имеет наглость ухмыльнуться мне, и мое терпение лопается.

Бью его в лицо. Наверное, сильнее, чем он заслуживает, но это за то, что завел меня. Из его носа брызжет кровь, и он вскрикивает от боли, отшатывается назад и спотыкается о край шезлонга Фрэнки.

Не обращая внимания на ноющего идиота, я перевожу взгляд на лучшую подружку Нат.

– Если это ты подбила ее на это, тебе должно быть стыдно. Ты не помогаешь. – Я наклоняюсь, чтобы никто не услышал. – Она подвергает себя риску, Франческа. Ты правда думаешь, что Карло отступится, не поквитавшись, если она нанесет ему оскорбление? Ты хоть представляешь, как чертовски опасен этот псих?

Я точно знаю, на что он способен, и мне невыносимо, что именно его выбрали для моей dolcezza. Я автоматически ненавидел бы любого мужчину, которому выпало бы провести жизнь с ней, но моя ненависть к Карло Греко гораздо больше. Он больной извращенец, и я в ужасе от того, что он может сделать с Нат, когда она станет его женой.

На лице Фрэнки мелькает нечто похожее на страх, но тут же сменяется другой эмоцией.

– Я хорошая подруга. Если хочешь кого-то винить, вини себя. Ты это устроил. – Она тычет меня пальцем в грудь. – Это твоя вина.

От ее слов по венам разливается чувство вины. Я знаю, что отчасти это правда. Не следовало использовать Николь, чтобы оттолкнуть Наталию, но надо, чтобы она меня ненавидела. Нельзя, чтобы Нат ответила на мои чувства, потому что искушение поддаться им и взять желаемое слишком велико. Следовало знать, что она ответит жестко. Моя dolcezza, может, и живет в тепличных условиях, но она не тихоня.

Наталия обладает неукротимой внутренней силой, которая питает все, что она делает. Она послушная и вежливая, делает то, о чем ее просят. Но в глубине души бурлит несгибаемая решимость, и я не удивлен, что она дошла до критической точки.

Если бы меня обещали этому психопату Греко, я тоже пробовал бы все, чтобы избавиться от этого договора. Но не так же. Она разрушит свою репутацию и подвергнет риску будущее и жизнь, если продолжит это безумие. Необходимо это остановить. Я помог создать этот бардак и теперь должен его исправить.

Следует пойти прямиком к Матео, но я не могу оставить Нат с этим мудаком Сантино ни на секунду. Мы с ним уже дрались из-за женщины – по другому поводу, – и я без колебаний надеру ему задницу еще раз. Он изменил моей кузине, уничтожив ее веру в мужчин. Оставил ее с разбитым сердцем, отчего она так и не оправилась до конца. Он не причинит боли Наталии. Пока я рядом.

– Ты! – Я разворачиваюсь, тыкая пальцем в сторону Алонсо. – Иди в домик и приведи Матео. Скажи, что ему нужно поговорить с Рокко. – Я делаю шаг к нему. – Ни слова о Наталии, или я подвешу тебя за яйца рядом с братцем.

Алонсо кивает, и я бегу по лужайке в сторону сада.

Через несколько минут подбегаю ко входу в сад, пот выступает на груди и катится по лбу. Я их не вижу, отчего мой гнев только разгорается. Нагретые жесткие камни обжигают ступни, когда шагаю на дорожку, которая пересекает сад. Я почти ничего не слышу из-за грохота в ушах, а сердце лихорадочно колотится о грудную клетку, пока спешу по дорожке, поглядывая направо и налево, задаваясь вопросом, куда они подевались.

В воздухе звенит низкий мужской стон, и мои глаза заволакивает красным. Я бегу на звук, сжав кулаки и готовясь причинить боль этому козлу. Продираюсь сквозь деревья, и меня начинает трясти от ярости, когда натыкаюсь на них.

Сантино прижимает Наталию к дереву и двигает бедрами, а она прикрывает руками обнаженную грудь. Он что-то шепчет ей на ушко, покрывая поцелуями шею.

Ревность – дикий зверь. Она моментально оживает в моей груди, и мне хочется вырвать его губы и оторвать руки, чтобы подонок больше никогда не мог прикасаться к ней и пробовать на вкус.

Схватив его за пояс шортов, я с силой дергаю назад. Наталия визжит, от шока опуская руки и обнажая свои великолепные груди. Но у меня нет времени наслаждаться видом, потому что Сантино замахивается.

Я уклоняюсь и наношу ему три быстрых удара в живот.

У него нет шансов против меня. Меня обучали всем видам боя, а у него только мышечная масса от регулярных занятий в спортзале.

– Я сказал тебе не трогать ее! – реву я и бью его головой.

Он отшатывается назад, теряет равновесие и падает на землю.

Я прыгаю ему на грудь и луплю по лицу обеими руками. Кровь брызжет у него из носа и лопнувшей губы, но этого мало. Хочу разбить его лицо в мясо за то, что посмел прикоснуться к ней. Сантино пытается столкнуть меня, но я крепко сжимаю бедрами его бока и продолжаю молотить по лицу, выпуская гнев, ревность и раздражение, кипящие в крови.

Как он посмел испачкать ее своими погаными руками!

Он не достоин даже говорить с ней, не то что касаться.

– Лео! Остановись! – умоляет Наталия, хватая меня за локоть. – Отпусти его, пока не убил!

– Мне следует его убить, – скриплю я зубами, ощериваясь в частичном удовлетворении от его залитого кровью лица.

– У тебя проблемы со мной. Не с ним.

Я злобно смотрю на нее.

– Заткнись, Нат.

Знаю, она далеко не без греха, но парень воспользовался ситуацией. Частично, чтобы позлить меня, когда я выдал себя возле бассейна, и его не заботят наши традиции. Он должен знать, что Наталия обещана посвященному, но ему плевать на ее репутацию, если ему выпала возможность заполучить цыпочку. И я понимаю. Она чертовски роскошна, а в этом бикини просто искушение на блюдечке. Но это его не извиняет.

Я поднимаюсь и задвигаю Наталию себе за спину, загораживая своим телом.

– Вали отсюда, пока я не передумал, – рявкаю ублюдку.

– Пошел ты. – Он показывает мне средний палец, пошатываясь, встает на ноги и сплевывает кровь. – Позвони мне, куколка. Мы можем закончить то, что начали.

Только через мой чертов труп.

Я оскаливаюсь и дергаюсь к нему, но Нат обхватывает меня за талию, положив ладонь на живот, и удерживает на месте.

– Отпусти его, – мягко говорит она.

Говнюк уходит на нетвердых ногах, а я пытаюсь справиться с гневом. Голой спины касается теплое дыхание Нат, и внезапно я осознаю, как тесно она прижимается ко мне. Ее обнаженная грудь расплющилась о мою спину, и я кожей чувствую ее напряженные соски. Кровь отливает вниз, и член твердеет до боли.

– Лео, – шепчет она, проводя пальцами по мышцам моего пресса. – По шкале от одного до десяти, насколько сильно ты зол на меня сейчас?

Сложно цепляться за гнев, когда в крови полыхает похоть, но ей это знать необязательно.

– Около ста.

Мой голос хрипит от желания, член пытается прорвать дыру в шортах. Я не могу повернуться. Не в таком виде. Я не смогу не реагировать.

Не хочу испытывать этого к ней.

Ведь она никогда не будет моей.

Бороться со своими чувствами – это ежедневный вызов, к которому я привык.

Мне нельзя поддаваться чувствам. Нам нельзя.

Так что я лучше буду любить ее на расстоянии, защищая как только возможно – от страданий и от себя.

Она не знает, как сложно было устоять в прошлое воскресенье. Когда она разделась и прижалась к моим губам, мне пришлось посадить в клетку внутреннего зверя, рвущегося присвоить ее. Если позволю себе попробовать хотя бы раз, то погибну навсегда, и у меня больше не будет сил держаться от нее подальше.

Значит, я должен бороться.

Ради нас обоих, даже если она решительно настроена заставить меня сдаться.

– Лео. – Нат выходит из-за моей спины и встает передо мной, и я до боли стискиваю зубы. – Посмотри на меня.

Она кладет свою маленькую изящную ладошку мне на грудь, и ее прикосновение будто прожигает кожу насквозь.

– Пожалуйста.

Ее искренняя просьба бьет прямо в сердце, и я поднимаю голову, не в состоянии отказать. Резко втягиваю воздух, пожирая ее взглядом. Эти груди – совершенство. Большие и круглые, с торчащими розовыми сосками, и мой язык по собственной воле облизывает губы. Член под шортами напрягается, когда я представляю, как вбираю ее сосок в рот, а руки наслаждаются роскошными изгибами.

– Прости, – добавляет она, вырывая меня из похотливого тумана. – Мне не следовало уходить с ним.

Она отводит взгляд, и я напряженно замираю.

– Он сделал тебе больно?

Мой голос полон муки, и я смотрю на ее лицо, ища правду в бездонных глазах.

Она качает головой.

– Нет. Просто действовал слишком быстро.

Конечно, потому что он урод, который не думал о ее потребностях. Нат всю жизнь жила под присмотром, и она неопытна. Ей нужны ласка и медленное познание своей сексуальности.

Которые я с радостью дал бы ей, но не могу.

И я знаю, что Греко тоже не даст ей этого.

В тот же миг мой гнев разгоняется до максимума.