Он снова помолчал. Глашатаи торопливо переводили, толпа тихо и опасливо гомонила, но Айлин все же расслышала, что торговец с необычным именем – наверное, все же маурит, а то и вовсе откуда-нибудь из Султаната? – не пользовался хорошей репутацией. По правде говоря, она расслышала в толпе такие слова, сказанные о нем, что предпочла заподозрить себя в плохом знании языка. Ну не может же человек заниматься такими противоестественными вещами с собственным кошельком, карманами покупателей и базарной казной? Хм… или может? Надо бы запомнить и спросить Кармеля, что эти фразы означают!

Магистр тем временем продолжил:

– Учитывая все это, мэтр Эверс приговаривается к штрафу в тысячу золотых флоринов, которые он должен внести в казну Ордена. Еще пятьсот мэтр обязан передать в казну Эль Корды. Из обеих сумм по совокупности и согласно законам будет уплачен штраф семье торговца Фарруха… – И, помедлив, добавил: – Пожалуй, можно считать, покойного торговца.

– Можно! – с явным удовольствием подтвердил дон в алом головном платке. – Даже если он придет в себя! Кто же будет иметь с ним дело после подобного? Ну а если не придет… Наследники о нем позаботятся. Благодарю, друг мой. Ваш приговор справедлив и беспристрастен!

«Полторы тысячи золотом! – ахнула про себя Айлин. – Это же огромная сумма! А если мэтр Эверс не сможет заплатить?! Что с ним тогда будет?!»

– У вас деньги есть? – не столько услышала она слова Кармеля, негромко сказанные молодому разумнику, сколько догадалась о них по движению губ.

И тут же с облегчением увидела, что тот кивнул – уныло, но без возмущения.

А дон в алом платке что-то еще сказал Кармелю, тот ответил легким поклоном и быстро сбежал по ступеням помоста. Выскочившие откуда-то люди подхватили злосчастного торговца под руки и понесли прочь, тот болтал ногами в воздухе и вроде бы потявкивал. Айлин содрогнулась – страшная участь! Но потом вспомнила Амину, которой повезло оказаться на попечении Кармеля… А если бы она, с ее покорностью и преданностью, попала не к такому хорошему хозяину?! Что с нею стало бы?! Нет уж, этот мерзавец получил по заслугам! Даже странно, почему магистр присудил мэтру Эверсу такой большой штраф!

– Нас приглашают на чашку шамьета, – весело сказал Кармель, оказавшись рядом с ней. – Учитывая, что завтрак мы пропустили и до кондитерской так и не добрались, думаю, это очень своевременное приглашение!

– А этот дон в алом платке… – осторожно начала Айлин, догадавшись, от кого приглашение поступило.

– Дон Хосе Мануэль, базаргин и младший принц Арлезы.

Толпа расходилась, возбужденно обсуждая случившееся, но к ним все так и проявляли чрезвычайную любезность, стараясь никоим образом не задеть и даже не оказаться на пути. Айлин показалось, что при этом базарный народ выказывал не страх, а уважение, взгляды людей оставались приветливыми.

– Младший принц и… кто? – не поняла она.

Неужели в Арлезе принцу можно занимать какую-то должность, явно связанную с торговлей?! Или непонятный «базаргин» означает что-то другое? И почему они с Кармелем приветствовали друг друга так… по-семейному? Нет, она, конечно, помнит, что донна Кармела происходит из младшей ветви королевской семьи, но ведь род от нее отказался?!

– Базаргин – управляющий главным базаром Арлезы, – охотно пояснил Кармель. – Это очень почетная должность, традиции которой уходят в глубочайшую древность. Символы этой должности – алый платок с монетами, алый же кушак и плеть, в пределах базара только базаргину позволено их носить. Статус базаргина по важности приравнен к статусу канцлера, потому что гербовый орел Арлезы, как здесь говорят, имеет два крыла – флот и торговлю.

– И… он так запросто пригласил нас на чашку шамьета? – уточнила Айлин. – Потому что вы ему помогли?

– И поэтому – тоже, – усмехнулся Кармель, беря ее под руку. – Но главным образом – просто по-родственному. В отличие от семьи де ла Гуэрра, с ла Корда, то есть правящей ветвью королевской семьи, вполне можно иметь дело. Во всяком случае, в этом поколении. Хосе Мануэль увидел меня с дамой, и ему стало любопытно. Но не беспокойся, он умеет хранить секреты и никогда не станет компрометировать женщину лишними разговорами. Заодно перед шамьетом я собираюсь перемолвиться несколькими словами с этим ослом Эверсом, и присутствие принца будет как нельзя более кстати!

Айлин от души пожалела незнакомого ей мэтра, которого, похоже, ожидали еще неприятности, кроме огромного штрафа. Несмотря на легкий и будто бы спокойный тон, магистр явно был недоволен!

Глава 2
Дорогие родственники и честная гуль

Здание, которое Кармель назвал базарной управой, показалось Айлин и похожим, и, одновременно, не похожим на привычные здания Дорвенны. Внешне оно слегка напоминало ратушу возле дворца – массивное основание, стены из светло-серого камня, высокие узкие окна. Но на этом сходство и заканчивалось, потому что вместо привычной черепичной крыши базарную управу венчал купол небесно-голубого цвета, почти сливающийся с лазурным небом Арлезы. Огромные двухстворчатые двери на фасаде были открыты настежь, через них сновало множество народа, не обращая внимания на пару стражников, застывших по обеим сторонам этих дверей.

Впрочем, стражники, бравые усачи в светлых штанах и рубахах, подпоясанные широкими кушаками, на которых висели грозного вида обнаженные сабли, на проходящих мимо людей тоже не смотрели. Айлин сначала удивилась, почему они одеты так свободно и неброско, а потом сообразила – даже под навесом у главного входа солнце жарит так, что белая одежда – как раз то, что нужно! И поэтому же, наверное, головы стражников повязаны белыми чалмами – это название, прочитанное в восточной сказке, Айлин вспомнила сама и даже загордилась. А потом поняла, что загадочная романтическая чалма при ближайшем рассмотрении оказалась очень похожей на полотенце, которым Иоланда повязывала голову после купальни, и едва не захихикала. Кстати, ведь Кларисса Логрейн как раз была в похожей чалме на маскараде в Ночь Боярышника! И муж у нее арлезиец…

«Определенно, у нас много общего! – подытожила Айлин. – Надеюсь, подарки из Арлезы ей тоже понравятся!»

Однако, к ее удивлению, Кармель не пошел к парадному входу, а свернул к небольшой калитке в узорчатой кованой ограде. Здесь тоже стояла стража, но уже неуловимо иного облика. Двое черноволосых смуглых мужчин были одеты точно так же, в светлое и просторное, но, глядя на их выправку, Айлин вспомнила Лучано и сразу заподозрила, что в складках одежды прячется несколько ножей в придачу к неизменным саблям на поясе. И лица у них были резкие, с выдубленной ветром и солнцем смуглой кожей и пронзительными взглядами черных, как агаты, глаз. Первый из пары взглянул Кармелю в лицо и махнул рукой, на которой блеснул перстень с желтым камнем, второй буквально ощупал Айлин взглядом, в котором не чувствовалось ни крупицы мужского интереса, одна лишь бдительность.

Но тут откуда-то выскочил парнишка в ярком костюмчике и берете пажа, торопливо что-то сказал… Иллюзорник сложил руки на груди и поклонился, а его напарник распахнул калитку и отступил, тоже кланяясь.

– Его высочество ждет благородного дона и прекрасную донну! – выпалил мальчишка и с поклоном указал на дорожку, вымощенную плитняком. – Прошу за мной!

– А почему нас провели с черного входа? – шепнула Айлин, пока паж вел их к боковой двери управы.

– Не черного, моя донна, а личного, для особых гостей, – так же тихо, но с улыбкой поправил ее Кармель. – Парадный вход предназначен для всех, с той стороны в управе сидят чиновники по базарным делам. Дверь на задней стороне – для служащих, чтобы они не сталкивались с посетителями. А через этот вход приглашают тех, кого желает видеть сам базаргин.

– То есть это все-таки аудиенция? – У Айлин тут же позорно заурчало в животе – то ли от голода, то ли от беспокойства, то ли от всего сразу. И зачем только она отказалась завтракать?! – Но тогда… тебе придется меня представить! А как же…

– Если благородный дон представляет свою спутницу только по имени, значит, у него есть на это основания, – спокойно сказал Кармель. – В пределах Арлезы женщина дворянского происхождения вправе называться так, как пожелает, а любые вопросы по этому поводу следует задавать мужчине, который ее сопровождает. Впрочем, уверен, что у дона Хосе Мануэля лишних вопросов не окажется.

Внутри управы оказалось прохладно! Айлин, уже уставшая от полуденной жары и по достоинству оценившая белое покрывало, едва не скинула его, наслаждаясь восхитительной разницей ощущений! Оказалось, что узкие окна не дают палящему солнцу превратить каменное здание в натопленную печь, а стены, облицованные мрамором вместо привычных деревянных панелей, бережно сохраняют драгоценную прохладу. Если бы Айлин могла, она бы вдобавок разулась и с наслаждением зашлепала босыми ступнями по мраморным плитам пола, но…

«А в Вуали я так и сделаю! – решила она. – Даже если это шокирует прислугу Кармеля! Буду ходить босиком по чудесным холодным гладким плиточкам… и по траве… и по песку на морском берегу – там ведь есть песок? Вот он наверняка горячий, ну и что? Хочу почувствовать Арлезу на вкус и на запах, ощупать ладонями и ступнями, впитать ее всем телом и душой – как чувствую Кармеля в постели!»

Очередные двери распахнулись, и мальчик-провожатый отступил в сторону, давая понять, что гостей ждут именно здесь.

И действительно, ждали!

Базаргин, он же принц Арлезы, во что Айлин до сих пор с трудом верила, сидел на низком широком диване, опираясь спиной на целую гору ярких подушек, а у окна, закрыв его широкой спиной, маялся мэтр Эверс, так старательно разглядывая пол у себя под ногами, что Айлин немедленно вспомнила Академию и собственные визиты в кабинет к магистру Эддерли.

Еще в комнате был большой и совершенно пустой стол, при виде которого невольно подумалось об обещанном шамьете. Интересно, в Арлезе принято подавать к нему хотя бы печенье? В желудке снова предательски заурчало, но, к счастью, совсем тихо.

– Прекрасная донна! – Встав с дивана, принц отвесил ей чрезвычайно куртуазный поклон, на южный манер приложив руку к сердцу. Айлин, робея, присела в изящном низком реверансе, искренне жалея, что ради этого пришлось выпустить руку Кармеля. – Прошу прощения, что вынужден отнять у вас немного драгоценного времени, пока ваш спутник исполнит свой долг. Позвольте предложить вам присесть!

Говорил он по-дорвенантски, причем очень чисто, с едва заметным акцентом, напомнившим Айлин выговор лорда Каэтано Логрейна, а потом указал на диван и учтиво сделал шаг в сторону, давая понять, что Айлин может расположиться там совершенно свободно. Именно это она и сделала, постаравшись с непривычки не запутаться в покрывале и чинно сложив руки на коленях, как положено леди. А потом превратилась в глаза и уши, потому что суровые взгляды Кармеля и арлезийского принца скрестились на несчастном базарном маге. «Кажется, я впервые в жизни смотрю на такое со стороны. Даже странно, что ругать собираются не меня!»

– Когда ваш курс получал перстни и распределения… – с опасной ласковостью начал Кармель, и мэтр Эверс крупно сглотнул и виновато потупился, – я полдюжины раз повторил каждому, что если есть возможность решить любую проблему, прибегнув к помощи законов, вы должны поступить именно так. Для кого, хотелось бы знать, я это говорил? Арлезы это касается даже в большей степени, чем любой другой страны! Видит Странник, Брайан, нельзя же быть таким болваном! Да сообщи вы базаргину, что вас принуждают нарушить законы Ордена, и с этим мерзавцем наконец-то обошлись бы так, как он давно заслуживал. А остальной базарный люд убедился бы, что вас не следует задевать, поскольку вы строго соблюдаете законы и знаете, к кому следует обращаться!

– А теперь? – робко пробасил мэтр Эверс неожиданно низким для такого молодого парня голосом.

– А теперь все убедятся, что вас не следует задевать, потому что вы опасный болван! – отрезал Кармель.