Её присутствие создаёт лёгкую и приятную атмосферу на маленьком кладбище. Никто из мёртвых не смеётся над вами и не бросает на вас косых взглядов, если вы отличаетесь от других или обладаете какими-то особенными способностями, которых нет больше ни у кого. В отличие от живых. Однажды Ровен и Кора играли в прятки на дальней окраине кладбища, а мимо по дороге шли двое каких-то мальчишек из города. Увидев Ровен, они стали бросать в неё камни и кричать, что она сумасшедшая ведьма. Потом они убежали. К счастью, камешки были совсем небольшими, но всё же достаточно крупными, чтобы навсегда потерять веру в живых детей.

– Всё в порядке, бабушка, – говорит Ровен. – Просто я увидела привидение. – Рассмеявшись над собственной шуткой, она стала стряхивать с брюк прилипшие к ним травинки.

Мадам Курьёз тоже смеётся. Её тоненький смех похож на звон крошечных колокольчиков.

– Ой, ты такая шютньица! – восклицает она, кокетливо прикрывая лицо кружевным веером. – С тобой не соскучьишься, да? – Вытянув руку вперёд, она машет ладонью перед носом у Ровен. Её бальное платье тихонько шуршит. Ровен приветливо ей улыбается. Ей действительно нравится эта милая французская дама в красивом платье, хотя временами она и бывает излишне навязчивой.

– Вот и славно, что всё в порядке. Значит, увидимся завтра утром. Завтра у нас знаменательный день. Единственный день в году, когда я наряжаюсь специально для тебя, – говорит бабушка Мори и, подмигнув внучке, протягивает руку подруге. – Ну что, идём гулять дальше?

– Mais naturellement!^[2] – Мадам Курьёз берёт Мори под руку, и они неспешно уходят прочь, увлечённо сплетничая обо всём на свете.

Ровен с улыбкой смотрит им вслед и только сейчас понимает, что ужасно замёрзла. Весеннее солнце казалось таким тёплым и ласковым, когда светило в окно, но если сидеть на холодной земле… так недолго и превратиться в ледышку.

Ровен осторожно встаёт. Ноги уже не дрожат, только чуть-чуть подкашиваются. На прощание Ровен проводит ладонью по надгробному камню своей лучшей подруги. Ей хочется скорее вернуться домой, где тепло и мама нальёт ей горячего чаю с особыми травами, которые её успокоят и будут не очень противными на вкус. Хотя последнее – это уже из разряда несбыточной мечты.

Глава 4

Следующим утром, едва проснувшись, Ровен сразу же поняла: что-то не так. Ей слышно, как мама гремит посудой на кухне внизу. Значит, она проснулась не от праздничной песни, которой бабушка всегда её будит в день рождения. Каждый год. С тех пор как девочке исполнилось шесть лет. Но сегодня бабушка не пришла с утра пораньше её поздравить. В комнате стоит странная зловещая тишина.

Ровен смотрит по сторонам. Зомби спокойно развалился на своей мягкой собачьей лежанке. Ровен встаёт и подходит к окну. Бледное солнце освещает большой бук на вершине кладбищенского холма. Могила бабушки – справа от бука – тоже прекрасно видна из окна, но самой её нигде нет. С нарастающим беспокойством Ровен оборачивается к высоким напольным часам, стоящим рядом с кроватью. К счастью, они уже не бьют (иначе было бы невозможно спать по ночам), но время показывают исправно.

Половина девятого! Бабушка всегда приходила гораздо раньше! Ровен бросается к креслу, куда свалила одежду вечером накануне, и торопливо одевается.

Зомби наблюдает, как она скачет на одной ноге, пытаясь на весу зашнуровать кроссовку и не упасть. И только когда она выбегает из комнаты в коридор, он выбирается из своей лежанки и лениво потягивается.

Ровен не ждёт своего лучшего четвероногого друга – она вихрем слетает по лестнице, мчится в прихожую и на ходу хватает с вешалки куртку. Уже у самого входа на кладбище она вспоминает, что надо бы застегнуть молнию. Впрочем, холода Ровен не чувствует.

На кладбище стоит непривычная мёртвая тишина, и Ровен испуганно замирает на месте. Что происходит? Почему здесь так тихо? Кажется, у неё начинается приступ паники, спутавший все её мысли.

– Бабушка! – кричит она.

Нет ответа.

Ровен срывается с места и бежит со всех ног, сама толком не зная куда. Как будто что-то её подгоняет именно в ту сторону. Что-то очень похожее на дурное предчувствие. Все надгробия, попадающиеся ей по пути, стоят заброшенными. Никто из кладбищенских обитателей не гуляет на солнышке, не сплетничает о соседях, не ухаживает за своими могилами. Всё безмолвно и пусто.

И только поднявшись на холм, Ровен видит плотное белое облако из сбившихся в кучу призраков. Они сгрудились в дальнем углу кладбища, как мотыльки, слетевшиеся на свет лампы. Теперь, когда Ровен всех нашла, её паника сменяется любопытством. Почему они там собрались? Окончательно успокоившись, Ровен идёт выяснить, что происходит.

Даже издалека слышен тонкий пронзительный голос мадам Курьёз, пробивающийся сквозь гул других голосов. Это значит, что бабушка тоже где-то рядом.

– Бабушка! – снова зовёт Ровен.

Призраки на внешнем краю толпы нервно оглядываются и расступаются, освобождая местечко для живой человеческой девочки, способной их видеть и слышать. Их лица кажутся менее белыми, чем обычно, как будто тронутыми румянцем волнения. Ровен изумлённо оглядывается. Она никогда ещё не видела своих мёртвых друзей такими… оживлёнными: они похожи на стайку взволнованных детишек, ждущих автобуса для поездки на школьную экскурсию.

Ровен тихонько идёт сквозь толпу к тому месту, откуда доносится высокий голос бабушкиной французской подруги. Бабушка стоит в самом центре первого ряда, а мадам Курьёз – рядом с ней. Ровен подходит поближе и наконец видит причину всеобщего волнения: там, где две хвойные изгороди, отмечающие границы кладбищенской территории, сходятся в точку, образуя почти прямой угол, висят в воздухе очень странные клочья тумана. Это не обычный утренний туман над лугами, когда кажется, что пасущиеся коровы парят над землёй, потому что не видно их ног, и не густой ярко-белый лесной туман, в котором так легко заблудиться, – нет, это тяжёлый и тусклый туман, заглушающий все звуки. От него веет чем-то зловещим и нехорошим, и по коже бегут мурашки. В клочьях тумана мелькает какая-то смутная тень.

Глава 5

– Бабушка, что происходит? – Ровен даже не замечает, что говорит шёпотом.

Мори молча поднимает руку: мол, погоди. Не сейчас.

– Кто ты такой? – Бабушка обращается к тени в тумане, и по её раздражённому голосу сразу можно понять, что она уже не в первый раз задаёт этот вопрос. – Если ты ничего нам не расскажешь, мы не сможем тебе помочь.

По толпе призраков проносится взволнованный гул. Ровен по-прежнему не понимает, что происходит. Ей известно, что дух покойного крепко-накрепко привязан к месту, где лежат его кости. Обычно это кладбище, где он похоронен. Или какое-то другое место, где человек умер, а его тело ещё не нашли.

Призрак не может расхаживать где ему вздумается. Не может явиться с визитом на другое кладбище, как этот странный фантом в тумане. По крайней мере, Кора и другие обитатели их семейного кладбища не могут даже войти в дом, если там уже не живут самые близкие родственники по прямой линии. А этот дух из тумана… Как он здесь оказался? Мёртвым не полагается свободно расхаживать по миру живых.

Ровен внимательно смотрит на сгустки тумана. Если как следует приглядеться, этот призрак даже и не похож на нормального призрака. В плотных пятнах просматриваются очертания человека, но он какой-то… ненастоящий. Не такой, как бабушка и все остальные обитатели кладбища.

– Если будешь молчать, лучше уходи сразу, – строго произносит бабушка Мори. – Мы не знаем, кто ты такой и зачем пришёл, и тебе здесь не рады.

На мгновение мерцающая в тумане тень проступает отчётливей, и Ровен видит мужчину в одежде, знакомой ей лишь по учебникам истории и старинным картинам. Судя по всему, при жизни он был человеком богатым и знатным. На нём облегающие бархатные штаны, его парадный камзол расшит золотой нитью – на рукавах и на высоком жёстком воротнике, – и даже сапоги украшены замысловатой вышивкой.

Человек-тень двигает губами, словно готовясь заговорить. Все напряжённо молчат и ждут, что он скажет. Его фигура вновь растворяется в клочьях тумана.

– Граааатееемаааа… Я иищууу… – Его голос едва различим, как доносящийся издалека шелест листьев под мягким летним ветерком, но у Ровен по коже бегут мурашки.

Мори чуть подаётся вперёд, склонив голову набок – как всегда, когда очень внимательно слушает:

– Что ты ищешь?

– Не знаю… где-то там… в запределье…

– Гратема – это что? Твоё имя? – В голосе Мори явственно слышится раздражение.

– Грааааф…

На кладбище пусто. Немногие уцелевшие надгробия торчат словно чёрные зубы на фоне зловещего тёмно-серого неба. Все остальные могильные камни разбиты, их обломки разбросаны по земле. Над ямами разрытых могил стелется серая дымка, и веющий от неё холод пробирает до костей.

Услышав пугающий скрежет когтей по камням, Ровен оборачивается в ту сторону, откуда доносится звук. Гигантский чёрный волк скребёт мощными лапами по упавшему надгробию Коры. Сердце Ровен замирает, объятое ужасом. Из леса выходят плотные тени и рассыпаются по всему кладбищу – вернее, уже по его руинам. Тени принимают обличье огромных волков, чёрных, как самая глубокая ночь, и волки бросаются на уцелевшие надгробия, пытаясь повалить и их тоже. Два волка роют землю и вот-вот доберутся до костей Коры. Ветер пронзительно завывает у Ровен в ушах. Или не ветер, а всё-таки волк? Она с ужасом видит, как один из волков вытаскивает из ямы кость её лучшей подруги, и у неё судорожно сжимается желудок, а к горлу подкатывает обжигающая тошнота.

Она, наверное, закричала, потому что все волки как по команде оборачиваются к ней. Самый крупный из них скалит зубы. Но Ровен пугает не этот жуткий оскал – её пугают глаза. Красные, будто налитые кровью волчьи глаза смотрят хищно и злобно.

Наверное, она очень громко кричала, потому что все её призрачные друзья смотрят на неё с неподдельной тревогой. Ровен упала на землю и вся дрожит. Фантом в клочьях тумана исчез: возможно, Ровен же его и спугнула своим страшным криком.

– Что с тобой, малышка? Ты так побледнела… Стала белее, чем Кора! – Бабушка наклоняется к Ровен, ласково прикасается к её щеке и тут же испуганно отдёргивает руку, увидев жуткую картину из видения внучки.

– Я… я видела… Наше кладбище. Там пусто и всё разбито… – Запинаясь на каждом слове, Ровен рассказывает обитателям кладбища о своём страшном видении. – Все могилы разорены… И там были волки. Огромные чёрные волки, будто сотканные из теней. С красными злыми глазами. Они бродили по нашему кладбищу и всё пожирали… Они… Они съели твои кости! Выкопали и съели! – Она в ужасе смотрит на Кору, которая так испугалась, когда Ровен начала кричать, что никак не может прийти в себя. Кора сидит рядом с Ровен, а та уговаривает себя, что с ней всё в порядке. При одной только мысли, что Коры больше не будет рядом – не будет нигде, – Ровен становится по-настоящему страшно. Ей всегда говорили, что смерть – это ещё не конец, пока у усопшего есть могила, где лежат его кости, но когда не остаётся ни костей, ни могилы, его дух достигает своего истинного завершения и исчезает уже навсегда. – Это было похоже на страшный сон, но я не спала. Я всё видела наяву. Это было… видение! – Ровен резко подаётся вперёд, только теперь полностью осознав смысл того, что сейчас произошло.

По призрачно-белой толпе пробегает взволнованный шёпот. Кто-то ошеломлённо застыл. Кто-то в ужасе закрыл лицо руками.

– Видьение? – Мадам Курьёз делает большие глаза. – Это ньехорошо. Очьень ньехорошо. Мори, она вьидит будущее, да?

Бабушка Мори качает головой, словно не желая верить в происходящее, и на миг закрывает глаза. Ей надо понять, что именно видела её внучка.

– Ты точно всё это видела? – спрашивает Кори у Ровен. – Ты уверена на сто процентов? – Её голос заметно дрожит.

– На сто тысяч процентов, – отвечает Ровен.