Зимой, когда Юра учился в шестом классе, пионервожатая объявила о проведении общешкольной игры «Зарница». Борзых по телевизору не раз видел, как пионеры играют в «Зарницу». Выглядело это очень увлекательно: ребята делали засады с деревянными автоматами в руках, девочки с медицинскими сумками перевязывали раненых. В субботу утром вместо уроков шестые и седьмые классы вышли за город, где высился террикон метров десять в высоту. На вершине террикона установили флаг. Участников игры разделили на две большие группы. Мальчики должны были штурмовать вершину террикона. Победителем игры становилась команда, первой захватившая знамя. У парней, участвующих в игре, к одежде были пришиты бумажные погоны. Считалось, что если противник оторвал один погон, то ты ранен, если два – убит. По замыслу организаторов игры девочки должны были «лечить» раненых, но как? Погоны на место пришивать? Иголкой на морозе? Посовещавшись, педагоги решили, что девочки будут лечить раненых одноклассников так, как сочтут нужным. По команде физрука игроки бросились вперед, на вершину горы. Организаторы «Зарницы» не учли одну вещь: как играть с захватом знамени, парни не знали, зато опыт сражений в игре «Царь горы» имели приличный. Не успели самые шустрые пареньки вскарабкаться на террикон, как их тут же скинули вниз напирающие со всех сторон враги. На оторванные погоны внимания не обращали. Главное было – сбросить противника с горы и самому не улететь к столпившимся у подножия террикона «санитаркам». Вместо организованной по правилам игры на вершине террикона образовалась свалка. Знамя смяли, сбросили с горы. В какой-то момент физрук понял, что штурм террикона достиг такого накала, что в любой момент может перерасти в массовую драку. «Отбой!» – скомандовал он, и игра в «Зарницу» была окончена. Домой Юра пришел с подбитым глазом. В пылу сражения незнакомый семиклассник неудачно развернулся и попал Борзых локтем по лицу. Мать намазала расползающийся синяк мазью, отец, увидев сына, посмеялся от души:

– Хорошая у вас была игра! Тебя, наверное, в плен взяли? Пытали, где спрятано полковое знамя? Надеюсь, ты достойно держался? Не выдал врагам секреты Родины?

В шестом классе Юра Борзых пришел в клуб юных моряков «Романтик», но надолго в нем не задержался. Юре хотелось сразу, без длительного испытательного срока, стать капитаном, но не получилось. С футболом была та же история. В нападающие Борзых не годился: он не умел владеть мячом, мастерски обводить защитников команды-противника. Вначале Юру перевели в защитники, потом в запасные. Сидеть на кромке поля, смотреть, как другие пацаны играют, Борзых не собирался. Новый друг Петя Черданцев был к футболу равнодушен. Его больше интересовала музыка, особенно набирающие популярность «Бони М» и «Абба». Под влиянием Черданцева Юра стал собирать записи зарубежных исполнителей и вскоре на слух, по первым аккордам, мог с уверенностью назвать исполнителя композиции и год ее выпуска.

В конце четвертого класса соседка Лена спросила Юру:

– Ты умеешь целоваться? Хочешь, я тебя научу?

Отказаться от этого увлекательного занятия Борзых не мог, но сам процесс ему не понравился. Юра не понял, что хорошего в прикосновении к чужим губам. В кино, когда целуются, то мурлычут от удовольствия, постанывают, картинно закатывают глаза. «Один обман! – подумал Юра после первого «урока». – Ничего хорошего в этих поцелуях нет». Прошло два года. За лето перед седьмым классом соседка преобразилась: из плоскогрудой девочки стала девушкой, с выпирающей из-под домашнего халатика грудью и округлыми бедрами. Юра попробовал возобновить «интересные» отношения, но не тут-то было! Соседка стала дружить с парнем из восьмого класса. Иногда, когда Борзых возвращался домой позже обычного, он слышал, как Лена и ее парень шепчутся на площадке пятого этажа. «Ну не надо!» – притворно сопротивлялась Лена. Юре не раз хотелось подняться этажом выше и посмотреть, чем же они таким занимаются, но связываться с плечистым восьмиклассником было опасно. При Лене он может ничего не сказать, зато после школы подкараулит и такую трепку задаст, что фингал после «Зарницы» мелким пустячком покажется.

В седьмом классе Черданцев вступил в комсомол, а Юра так и остался пионером.

– Зачем тебе это? – спросил он приятеля. – Членские взносы сдавать, на собрания ходить? В пионерах в общественную жизнь не наигрался?

– Ты ничего не понимаешь! – разъяснил Черданцев. – После восьми классов я пойду в техникум. В приемной комиссии первым делом смотрят: состоишь ты в ВЛКСМ или нет? Если два абитуриента набирают одинаковое количество баллов, то возьмут комсомольца-общественника, а беспартийного разгильдяя отправят в ПТУ. Ты уже решил, куда пойдешь после восьмого класса?

Борзых еще ничего не решил. Но время шло, наступил новый виток спирали – восьмой класс, развилка, с которой один путь вел во взрослую жизнь – ПТУ или техникум, другой продлевал детство. Юра решил не спешить и остаться в школе.

5

В 1930-х годах на волне индустриализации в областном центре началось строительство крупнейшего в Сибири химкомбината. Для строителей возвели временное жилье – целый поселок бараков рядом с химкомбинатом. Барак представлял собой длинное одноэтажное деревянное строение с двумя входами-выходами с торцов здания. В типовом бараке было двадцать комнат, по десять с каждой стороны. Отопление печное. Топки печей выходили в общий коридор. Это странное на первый взгляд решение было продиктовано мерами безопасности: из общего коридора любой жилец мог заметить вывалившийся из топки уголек, способный спалить весь барак. Туалеты в бараках располагались на улице. Рядом с ними была свалка бытового мусора, в которой активно размножались крысы. Централизованного водоснабжения не было. За каждым ведром воды приходилось идти на колонку, зачастую расположенную в сотне метров от дома. На весь поселок был один магазин и одна двухэтажная деревянная школа-семилетка. На планах градоустройства поселок назывался «Предзаводской». В перспективном плане развития города у него было другое название – «Промзона».