– Слишком много вопросов, Флеминг, слишком много, – говорила она, усаживаясь напротив меня и закидывая ноги в зелёных носках и широких светлых джинсах на подоконник. В такой позе Саванна выглядела до невозможности уютной и тёплой, и мне думалось: неужели она такая с каждым первым встречным?

– Ты сказала, что это чай, но это не похоже на чай.

– Потому что это белый чай.

– Белый?

– Да. Никогда не слышал?

– Нет.

– Отлично, значит, теперь ты знаешь чуточку больше благодаря мне. – Она рассеянно улыбнулась и посмотрела в окно.

– Ты говорила, что расскажешь мне о волчице и тотемах, – сказал я, украдкой глядя на то, как она водит указательным пальцем по чашке, не решаясь пить, и периодически посматривал в окно. Точно так же, как и Саванна. На улице было по-прежнему сыро и, думаю, холодно. Людей почти не было, учитывая ещё и то, что Цукерманы жили в относительно малолюдном районе практически на самом краю города. Здесь даже не было каналов, которые пронизывали весь наш городок и возле которых часто толпились немногочисленные туристы, желающие прокатиться на лодке.

– Да, я помню, но ты погляди. – Она ткнула пальцем в стекло, после чего на нём остался отпечаток. Я посмотрел туда, куда мне показывала Саванна. Возле соседнего дома стояла женщина в дождевике болотного цвета и смотрела прямо в нашу сторону. Я не разглядел ни черт её лица, ни цвета её кожи, потому что находилась она довольно далеко. Она постояла так считаные мгновения, а потом повернулась и зашагала вверх по улице. – Эта женщина смотрела на нас. Несколько секунд. Тебе не кажется, что она следила за нами? – В голосе Саванны послышалось волнение с примесью страха.

Эта женщина смотрела в нашу сторону, но не на нас. Затем с нашей стороны улицы к ней подбежал мужчина и, пытаясь обнять, стал что-то говорить – это было понятно по его то и дело открывающемуся рту. Женщина только пыталась от него отбиться, но не отчаянно, а словно избавлялась от назойливой мухи, так что вряд ли это был какой-то маньяк.

– Да нет, ты чего. Она просто смотрела на этого мужчину. – Я пожал плечами, не понимая, к чему клонит Саванна.

– Тебе показалось! Она смотрела на нас! – неожиданно вскрикнула девушка. Я едва не выронил чашку, но всё же сумел её удержать. Я немного испугался такой реакции и теперь удивлённо лицезрел, как пугливо озиралась Саванна по сторонам и как напряжённо вздымалась и опускалась её грудь.

– Прости.

– Хорошо, всё хорошо, это ты меня извини. Не понимаю, что на меня нашло. Мне просто почудилось, я… я думала, что она… – Саванна стала быстро-быстро говорить, сбиваясь с ритма и почти задыхаясь: – Был у меня однажды один паре… знакомый. Но это секрет, извини. Никому об этом не хочу рассказывать. – Девушка дёргано пожала плечами, усмехнулась и быстро провела пальцами под веками, словно смахивая слёзы. Саванна всё ещё подрагивала, и я нахмурился, всматриваясь в её лицо и стараясь не задумываться о каком-то парне.

– Тише-тише, всё и впрямь хорошо, – сказал я полушёпотом в надежде утихомирить её пыл. Не хотелось, чтобы всё закончилось на такой дурацкой ноте.

– Да, хорошо. – Она успокаивалась. Перед тем как продолжить, она сглотнула и отхлебнула чаю. Я последовал её примеру и ощутил прилив свежести. Никогда я не пробовал подобного напитка, и он показался мне таким душистым, ещё и лёгкий привкус мёда придавал ему большую насыщенность. Я понял, что у меня теперь была как минимум ещё одна причина наведываться в гости к Саванне. – Теперь о тотеме. Я уже давно увлекаюсь тотемизмом и давно не верю ни в какую другую религию, кроме этой. Не буду рассказывать, как с ней познакомилась, но скажу, что являюсь волчицей. Странно, не правда ли? – Она внимательно посмотрела в мою сторону, но не на меня, а будто сквозь. – Волчица – это сильное животное, яростное, порою даже злое, но я ничего не могу поделать с тем, что она явилась ко мне во время медитации. Именно она является моим символом, и мне кажется, она помогает мне держаться. Каждый день вот уже на протяжении полугода или больше. Я просто верю, что я сильная, ведь не зря у меня такая покровительница. Ты так не думаешь?

Саванна продолжала этот рассказ, эту историю, сотканную из её переживаний и внутренних терзаний. Мне казалось неправильным, что она говорила о подобном с незнакомым человеком, с человеком, которого она встретила на улице, чуть ли не бросившегося под её велосипед. Это было странно, хотя Саванна не вдавалась в подробности, не рассказывала о том, что именно её тревожило – она будто говорила отрывками, часто отвлекалась на людей за окном и ещё какие-то мысли.

Где-то в середине разговора она произнесла:

– Мы не так давно сюда переехали. Раньше за мной следил один… в общем, да, Флеминг, я доверю тебе эту тайну. Наверное, я могу тебе доверять. Ты выглядишь тем, кому можно. – Мне показалось, воздух в комнате снова наэлектризовался. Саванна вновь начала дрожать и облизала губы. Но я отчего-то не стал её перебивать и выспрашивать о том, как какой-то чувак следил за ней. Ну и сюр. – Так вот, мы переехали. Я говорила маме с папой про того парня, но они продолжают утверждать, что он мне просто мерещится, что он остался в прошлом. Ну бред, да? Я видела его даже за окном школы, а потом обратилась к одному преподавателю. Он сказал, что тоже его видел. И я… – Саванна шмыгнула носом. Я улучил момент и осторожно погладил её по плечу, но она, похоже, этого даже не почувствовала. – Попросила у него немного денег. Просто на краску для волос. Ходила какое-то время брюнеткой, и тот парень… вроде больше не появлялся. Тогда-то мне и рассказали про тотемы. Про то, что я волчица. И она, именно она, представляешь!.. именно она спасает меня от него.

– Постой, Саванна, и ты не обращалась в полицию? – Я всё же рискнул её перебить, чуть нахмурившись, но она замахала руками и попросила не сбивать её с мысли.

Где-то посреди разговора ей позвонили, и Саванна вмиг превратилась в пылающую радостью девчонку. Она так мило разговаривала с кем-то по телефону, а в конце добавила: «Люблю тебя, Мик». Наверное, в этот момент меня придавило камнем, потому что многого я после этого не запомнил. Запомнил лишь то, что Саванна поделилась со мной тем секретом, о котором, по её словам, никто больше не знал.

Я вернулся домой во всё ещё мокрой куртке и таких же ботинках, получив хорошенький выговор за то, что не отвечал на звонки и слонялся неизвестно где. Было довольно поздно, а я и сам не заметил, как засиделся у Цукерманов, как долго пытался вместе с Саванной увидеть собственный тотем, что у меня, конечно же, не получилось. Я заснул довольно быстро, но перед этим кое-что понял. Когда якорь брошен, люди должны вновь к нему вернуться, а иначе пути дальше нет. Теперь и я тоже должен был возвратиться в эту маленькую тёмную квартирку, чтобы моя жизнь не застыла на месте.

Оранжевая искорка

Утром следующего дня я не намеревался повторять опыт прошедшего вечера, хотя в глубине души надеялся на то, что сумею усыпить бдительность своих родителей. Вчера Саванна вновь приглашала меня к себе на чай, а также упомянула о том, что к ней грядущим вечером должны были прийти её друзья. Перспектива познакомиться с ребятами из параллели не казалась мне столь манящей, но что-то подсказывало мне, что ради Саванны я должен был это сделать. Правда, оставалась загвоздочка, связанная с родителями. Тут я был бессилен.

То же чувство посетило меня и на первой перемене, когда мы с Вестером отправились в столовую и по дороге встретили Саванну в окружении нескольких подруг. Тогда я толком не обратил на них внимания, потому что перед глазами стояли только рыжие волосы и фигура моей новой знакомой, которая предстала передо мной в цветастом пиджаке и длинных брюках свободного кроя. Она будто пришла на собеседование, правда, весьма неформальное. Саванна сразу же улыбнулась, только завидев меня, и я мгновенно потерял нить мыслей, которые хотел ей изложить. Ведь я должен был объяснить, что, пока в силе родительское наказание, я не вправе ходить куда-либо. Такое уж правило было в моей семье: следует отдуваться за все свои грехи. Жаль, я не мог рассказать Саванне об этом, когда вокруг было так много лишних ушей.

– Саванна, можно с тобой поговорить? – Я попытался пробиться к ней через стоящих по обе стороны подруг и взял её за локоть, чтобы отвести в сторону, поближе к окну. Там нас никто не должен был услышать.

– Флем, осторожнее! Я сама могу дойти. – Она высвободилась и зашагала вслед за мной. Когда мы пристроились у подоконника, я как тогда, у неё дома, посмотрел в окно и заговорил:

– Короче, не смогу я прийти. Родители решили, что мне пока не стоит выходить.

– И в чём проблема? – спокойно сказала она. – Не приходи. Но только в этот раз. На следующей неделе, когда все обо всём забудут, в среду заходи ко мне в семь. Мы снова соберёмся. – Тут я обратил внимание на то, как пристально глядела на меня Саванна. До меня не сразу доходил смысл её слов. – Это у нас традиция такая – каждую среду в семь собираться у меня, пить чай и разговаривать. Странно, что мы всей компанией ещё и на вечеринки ходим после таких-то домашних посиделок. – Она рассмеялась, а я вместе с ней. Тогда я согласился и добавил, что обязательно зайду в гости в следующую среду.

– Отлично! – Она прильнула ко мне и крепко-крепко обняла. Я пошатнулся от неожиданности и не знал, что предпринять. Краем глаза заметил, что на нас смотрели подруги Саванны и Вестер. Причём все они явно были шокированы. Ну и что, мы же не поцеловались на виду у всей школы. – А сегодня ты пойдёшь на «Портреты жизни»?

– А ты? Ты хочешь туда пойти? – спросил я, когда Саванна отпустила меня и теперь наблюдала за мной счастливыми глазами через тонкие стёкла очков.

– Я туда уже месяц хожу, ещё с лета. Всех друзей зазываю, но пока ходит только Даррелл, а все остальные – из классов помладше.

И как такая девушка могла ходить на подобные дурацкие мероприятия?

– Познакомить тебя с преподавателями?! – с энтузиазмом воскликнула Саванна. И тогда я понял, почему она была сестрой Вестера.

Противиться я не мог: в нос мне снова и снова ударял запах цветочных духов, и эти рыжие волосы были как огонь в тёмном лесу – а я пробирался по чаще, холодный и отчаявшийся, в надежде согреться у спасительного костра. Не успел я опомниться, как Саванна буквально затолкала меня в небольшой кабинет первого этажа, где у нас обычно проходили уроки труда.

– Здравствуйте! – воскликнула Саванна.

Из каморки слева, тёмной и узкой, послышалась какая-то мышиная возня. Спустя несколько мгновений оттуда вышел помощник нашего трудовика и по совместительству местный уборщик. Лично с ним я знаком не был, потому что устроился он к нам на работу тогда, когда уроки труда у нас уже завершились. Только увидев, кто к нему пришёл, мистер Киннан, если я не ошибаюсь, заулыбался. Саванну он, видимо, хорошо знал, поэтому в первую очередь посмотрел на меня и сразу же выдал:

– Хорошая рубашка. Lanvin?^[1]

– Здравствуйте. О да. Любимая фирма моих родителей. – Я не понял, к чему был вопрос, поэтому с ходу продолжил: – Я по поводу записи в ваш кружок.

Мистер Киннан чуть приподнял тёмные широкие брови, а левый уголок его губ еле заметно дрогнул.

– Это здорово. Новые ученики – это всегда здорово. – Он тем не менее улыбнулся, и его большие живые глаза засияли от искренней радости. Видимо, нечасто в этот кружок захаживали гости.

– Кстати, мистер Киннан, – вступила Саванна, – а мисс Уивер сегодня придёт? В прошлый раз её опять не было.

– Нет, к сожалению, у неё возникли неотложные дела. И чем скорее она их решит, тем скорее вернётся к «Портретам». – Мистер Киннан прошёлся по кабинету к высокому шкафу, чтобы взять с одной из полок листок бумаги. После этого мужчина, поправив воротник мятой серой рубашки, подошёл ко мне и вручил документ. Это было заявление о вступлении в кружок.

– Отлично, спасибо. – Я коротко улыбнулся. – Обязательно к вам зайду.