До назначенного мастером времени оставалось полтора часа. Ни туда ни сюда: номер в гостинице снимать не имеет смысла; пока рассчитаешься, пока заселишься – уже и выезжать пора. Хотя, может, имеет смысл задержаться? А то ведь Златан тоже после бессонной ночи и длительного стресса… а он всё-таки водитель.

– Ты как? – спросил я, когда мы отошли от кафана, – в сон не клонит?

– Так я же кофе выпил! – преувеличенно бодро ответил парень.

– Это понятно, – кивнул я. – Но дорога неблизкая.

– Машину починят – ехать будет легче. Я хорошо!

– Может, остановимся где-нибудь? Поспишь пару часиков? – предложил я.

– Не-е-ет! – Златан энергично помотал головой, – не люблю дневной сон. Потом ночью заснуть не могу, и голова будто чугунная. Уж лучше до вечера дотерпеть, а там выспаться как следует.

– Ну добро, – кивнул я.

Когда мы проходили мимо вокзала, я обратил внимание на флаг, о котором говорил хозяин кафана: чёрное полотнище с черепом и надписи по дуге над и под ним: «С вером у Бога слобода или смрт!»

– Заглянем? – в шутку предложил Саня.

– Не стоит, – ответил я, после чего выдержал паузу и добавил: – совсем не стоит.

Златан, наблюдавший за нашим диалогом, почему-то улыбнулся.

Чтобы убить время, мы прошли за железнодорожные пути, в сторону реки. Места тут были живописные, чем-то похожие на юг России, на Кубань.

– Хорошее место! – улыбнулся я. – Какая-то энергетика тут правильная.

Златан ухмыльнулся и посмотрел под ноги.

– Кровавое место, – вздохнув, сказал он. – В наших краях таких много – но тут особенно. Очень много войны и сражений.

– С нацистами? – спросил я.

– Да не только! С турками в основном. В девятнадцатом веке город много раз переходил из рук в руки. Бывали моменты, когда турки полностью сербский гарнизон вырезали. Бывало и наоборот… – он вздохнул, потом добавил: – реки крови. У нас это в школе проходят… проходили.

– Ясно, – кивнул я.

Ближе к полудню стало довольно жарко. Мы зашли в небольшой продуктовый магазинчик и купили минералки, оказавшейся на удивление приличной. Чувство, что я где-то на Кубани только укрепилось.

В назначенное время мы вернулись к сарайчику – автосервису. В это раз хозяин был на месте, что-то мастерил на одном из старых станков. Увидев нас, он выключил аппарат и вышел на улицу.

– Готова ваша машина, – ответил он. – Всё в порядке. Ещё послужит.

– Хвала, – ответил я, на сербском. Какие-то слова уже начали откладываться в памяти.

– Раньше умели машины делать, надёжная как доска, – добавил мастер. – Не то, что сейчас: пара лет, и гнить начинают. Даже немецкие!

– Это да, – согласился с ним Саня, покивав головой.

Мы попрощались с хозяином и поехали дальше.

Какое-то время ехали молча. Хоть Златан и не показывал, я видел, что сохранять концентрацию ему довольно трудно.

– Может, ещё за кофе заедем куда-нибудь? – предложил я.

– Можно будет, – кивнул он. – Но позже, ближе к обеду. Заодно и перекусить можно будет… да я нормально, не волнуйтесь!

– Нормально так нормально, – я пожал плечами.

– Про Белград вы специально сказали, да? Чтобы чего не случилось по дороге или на месте? – спросил Златан после небольшой паузы.

– Это разумно, – ответил я.

– Согласен… только отец не будет рисковать. Можете быть уверены.

– Отец твой, может, и не будет. А этот второй мордоворот? Как его?..

– Лазар? – уточнил Златан. – Тоже не будет. И он не такой страшный, как выглядит. Тоже бывший учитель.

– Физкультуры? – улыбнулся я.

– Нет, физики, – серьёзно ответил Златан. – Война – она всех меняет.

– У него есть причина нам мстить и всячески пакостить, – заметил я. – За палец.

– Да не будет он, – отмахнулся Златан. – Понимает же, что за дело получил. Он тоже долго не хотел на это дело идти, всё колебался. Отец его уговаривал… – он сделал паузу, почесал лоб, потом неожиданно добавил: – хорошо, что вы к четникам не пошли.

Я оглянулся и посмотрел на Вову. Тот едва заметно пожал плечами.

– Ты четников недолюбливаешь? – спросил я. – Они же вроде на вашей стороне сражались. Твой батя не с ними воевал?

Златан вздохнул.

– Не, батя в регулярных войсках, к счастью… и четники сражаются за Великую Сербию. Не за людей. Понимаете?

– Пожалуй, – кивнул я.

Снова последовала довольно долгая пауза. Я чувствовал, что Златан собирается с мыслями, и не торопил его.

– Четники – они монархисты. За короля и все дела… а отец у меня как был коммунистом, так коммунистом и остался, – сказал Златан. – Он считает, что западный капитал специально поддерживает и финансирует монархистов, чтобы нас изнутри продолжать разрушать. И чтобы конфликты с другими народами вышли покровавее… и вот что: у четников действительно деньги водятся, а никто не знает на самом деле откуда. Даже у правительства Сербской Краины денег было меньше. Многие считают, что кто-то из России им помогает, не знаю, тёмное это дело…

– Понятно, – кивнул я.

– И ещё, – продолжал Златан. – Отец думает, что в Косово это тоже добром не закончится. И нас, сербов, в покое никто не оставит. Не важно – в Боснии или в Югославии. И знаете почему?

– Почему же?

– Потому что мы были главными при коммунистах. Совсем как русские в Советском Союзе. И пускай Тито не был сербом – так ведь и Сталин не был русским. А будут мстить народам, именно за это. За коммунизм и попытку его построить. Нам будут мстить за это до тех пор, пока от нас мало что останется… зря правительство Милошевича приняло решение сохранить название Югославия. Теперь страну разрушат на мелкие части – оторвут Косово, потом Черногорию, потом Воеводину. Потому что ничто не должно напоминать о коммунистическом наследии. Отец говорит, что в нём есть что-то, смертельно опасное для Западного мира, и его будут искоренять калёным железом. Это с нами и делают.

В зеркале заднего вида я заметил, как Саня скептически нахмурился.

– Я слышал, у вас, в России, тоже не всё спокойно, так? – продолжал Златан. – В Чечне война?

– Сейчас там поспокойнее стало вроде, – ответил Вова.

– Это пока что! – ответил Златан. – Вот увидите – подкопят силы – и начнётся всё заново. Потому что с вами будут делать то же самое. Вы же понимаете почему, да? Чтобы никто больше на несколько поколений вперёд даже думать не смел в ту сторону.

– Интересная теория, – кивнул я, улыбнувшись.

– Это жизнь, – Златан пожал плечами.

Я глядел сквозь ветровое стекло. За очередным поворотом извилистой дороги на обочине стоял старый красный «Гольф», возле которого суетилась полная черноволосая девушка. Машина мигала аварийной сигнализацией.

Увидев нас, девушка вышла на дорогу, отчаянно махая руками.

Глава 5

Девушка поздоровалась на сербском, потом что-то залепетала, очень быстро, указывая то на открытый двигательный отсек несчастного «Гольфа», то на себя, то на место водителя в салоне.

Вова ей что-то ответил, после чего подошёл и заглянул в моторный отсек. Поковырявшись там недолго, он встал, вытер лоб тыльной стороной ладони и снова заговорил по-сербски.

Девушка цокнула языком, потом задала ему вопрос, в котором угадывались умоляющие интонации.

Вова посмотрел на меня.

– Ну что, у неё оборвался ремень привода водяного насоса, – сказал он. – Ничего серьёзного, но ехать нельзя никак. Она закипела, естественно, поэтому и встала. Хорошо хоть додумалась не пытаться ехать до последнего – иначе движку точно пришёл бы кирдык.

– Что она просит-то? – поинтересовался я.

– Я предложил доехать с нами до ближайшего сервиса или разборки, найти запчасть и вернуться обратно. Её можно поставить самостоятельно, это не сложно. Но она не хочет. Говорит, машину разграбить могут, а в багажнике запас продовольствия для семьи.

– Продовольствия? – я с сомнением посмотрел на довольно яркое солнце.

– Да там консервы, скорее всего, крупы и всё такое, – пояснил Вова. – Другое давно бы испортилось, конечно.

– Ясно… так какой вариант она предлагает-то? Если ехать не хочет? Чтобы мы сами сгоняли?

– Честно говоря, не хочется оставлять её одну, – вмешался Саня. – Она вон как трясётся… а на дорогах тут, видимо, действительно не спокойно… может, на буксир? Есть чем зацепить?

– Плохая идея, – тут же вставил Златан. – Движок всё-таки старый, всё, что угодно может случиться…

Я подумал минуту. Потом сказал:

– Ребят, значит, так: я остаюсь на месте. Вы едете со Златаном, берёте нужный ремешок, потом обратно.

Парни переглянулись.

– Уверен? – спросил Саня.

– Да, – кивнул я. – Это лучший вариант.

– Может, Вован с тобой останется? – предложил Саня. – Ну или я останусь, а вы с Вованом поедете?

– Будет лучше, как я предложил, – ответил я.

Вслух о том, что со мной останется оружие я, понятное дело, говорить не стал. Но такое разделение действительно было оптимальным: я остаюсь один, вооружённый, наедине с девушкой, которая не выглядит опасной. Парни без огнестрела, но вдвоём. Этого должно быть достаточно, чтобы не подвергать Златана ненужным соблазнам.

– Ну ладно, – Саня пожал плечами и о чём-то спросил Златана. Тот кивнул и ответил.

Через минуту они уехали, а я остался наедине с девушкой и сломанным «Фольксвагеном».

– Может, вы английский знаете? – неожиданно спросила девушка на этом языке.

– Может и знаю, – улыбнулся я.

– Я так поняла, вы из России, да?

– Не совсем так. Мы из Казахстана, – ответил я заранее заготовленной легендой.

– Вот как? – девушка удивлённо подняла брови. – Я думала в Казахстане живут… ну, восточные люди.

– В Казахстане всякие люди живут, – ответил я. – И как-то уживаются, что характерно.

Девушка вздохнула.

– Да, вы правы, это важно… но не всегда получается. Меня Валентина зовут, – вдруг сказала она, протягивая руку. – Можно просто Тина.

– Александр, – ответил я, соображая, что делать с её ладонью. Вроде бы я не замечал, что в Сербии женщинам принято жать руки; это было необычно.

И всё же, после некоторого колебания, я аккуратно пожал протянутую ладонь.

– У нас обычно сокращают имя Валентина до Валя, – заметил я.

– У вас – это в Казахстане? – улыбнулась она.

– Там, где распространён русский язык, – уклончиво ответил я.

– Давно хотела заняться русским, – вдруг сказала Валентина. – Да нормальных учебников сейчас не найти… вообще мне нравится изучать языки. Чем больше знаешь языков – тем больше людей, с кем поговорить можно. Я люблю такое!

– Английский у вас отличный, – заметил я.

– Знаю! Многие говорят. Практика помогает – в последнее время у нас много носителей, с кем можно говорить и совершенствоваться.

– Серьёзно?

– Ну, да. Разные международные организации, наблюдатели и всё такое… ой, я же не сказала, да? Я сама из Косово. У нас сейчас неспокойно.

– Поэтому вы решили сюда переехать?

– Я никуда не переезжала, – вздохнула Валентина. – Ездила по делам, за покупками, сейчас вот обратно возвращаюсь… вообще, по-хорошему, конечно, лучше бы переехать. Причём куда-нибудь подальше. Я вот мечтаю в Германии жить, и немецкий уже выучила. Но мама с папой отказываются категорически… у них бизнес небольшой, гостиница. Ни за что не хотят её бросать.

– Может, и зря, – ответил я. – Так можно вообще всё потерять. Включая жизнь.

– Да я вот тоже так считаю… но попробуй их уговори! Всё думают, что как-то само собой рассосётся…

Она грустно вздохнула.

– Надеюсь, всё как-то обойдётся… – дипломатично заметил я.

Валентина взглянула на меня с прищуром.

– Вы ведь понимаете тоже, что не обойдётся, да? Но спасибо на добром слове.

– Просто старайтесь держаться потише, – посоветовал я. – Может, и повезёт.

– А вот это хороший совет! Мы так и делаем. Разумеется, – улыбнулась она.