Или примирился и забыл о ней?

Или Дину просто плевать, и он устал от ситуации, так же как и его брат?

Расчесывая волосы, Джиллиан пыталась восстановить в памяти этот день и проанализировать поведение Даниэля. Чуть помятый, со следами бессонной пьяной ночи, раздраженный и усталый, он явно был не рад видеть ее сегодня. Но потом как будто отрешился, смирился с присутствием Джил, и даже согласился на сомнительное предложение дружбы.

Но не изменит ли он решение, узнав о ее маленькой лжи? Поймет ли, что за мотивы двигали бывшей женой?

Ответа на свой вопрос Джил не узнает, пока они снова не поговорят. Но что ей сказать Даниэлю? Как объяснить фиктивный роман с Майклом, и то, зачем она выдумала несуществующие отношения?

Они оба знают, что иначе Дин не отпустил бы ее, догнал и силой вернул бы домой. И еще они знают, что Майкл был прав, и Джил своим обманом хотела наказать Даниэля, причинить ему ту же боль, которую пришлось испытать ей, когда она застала мужа с любовницей.

Но здесь напрашивается новый вопрос, и Даниэль непременно задаст его ей. Зачем наказывать того, к кому равнодушна, от кого мечтаешь уйти и освободиться? Женская месть, уязвленное самолюбие?

Да, так и скажет Джил, если вопрос будет задан.

И они снова окажутся в тупике.

И беда в том, что и сама Джиллиан не знала точного ответа.

Все, что ей стало известно о прошлом Даниэля, о трагедии в его семье потрясло девушку, изменив и прояснив многое. Теперь она не уверена в правильности своего поступка. И ей было очень горько, что все открылось слишком поздно. И обидно, что Даниэль не доверял ей настолько, чтобы рассказать о давней боли, и пережитых страданиях. И даже сейчас он ни за что не признается Джил, как сильно повлияли события прошлого на его судьбу, поведение и отношение к людям и женщинам в частности.

А ведь все могло сложиться иначе, откройся он ей чуточку больше. Странно, но именно сейчас Джиллиан поняла, как на самом деле у них с Дином много общего.

Ее детство не было светлым и радостным, и дело не постоянном недостатке денег, пьянстве отца и равнодушии матери. Детей нужно любить, они всегда чувствуют отношение родителей, нуждаются во внимании и ласке. Ни няньки, ни подарки, ни дорогие школы не смогут заменить ребенку мать и отца.

Родители Даниэля и Майкла откупались от сыновей деньгами, у мальчиков было все, кроме того, единственного, что и необходимо детям. В богатых семьях так часто происходит: отец занят бизнесом, мать пропадает в бутиках и салонах красоты, и тот и другая, заводят интрижки на стороне, выясняют отношения, или просто живут, как соседи, не замечая, как сильно страдают от их невнимательности дети. И самое страшное, что модель поведения родителей часто проецируется детьми на подсознательном уровне. Недолюбленные, но финансово неограниченные они вырастают равнодушными, эмоционально глухими, пресыщенными деньгами, порочными и безразличными к людям, не умеющими любить и быть любимыми.

Но то, что случилось с Даниэлем в детстве, приумножило все то плохое, что взрастили в нем родители, и больше того, нанесло непоправимую психологическую травму. И чтобы стать полноценным членом общества, Даниэлю нужно не только признать и осознать случившееся, но и уметь жить с этим, не прячась и не притворяясь, что ничего не произошло.

Здесь мало одной любви и терпения, необходима работа специалиста, но он вряд ли когда – нибудь согласится пойти к психотерапевту. Уверенный в собственной правоте и неуязвимости, упрямый и самонадеянный Даниэль никогда не признается в том, что нуждается в помощи, и никому не расскажет, что и такому жесткому властному непробиваемому дельцу бывает больно.

Распустив черные блестящие волосы по плечам, Джил мрачно улыбнулась своему отражению. Она слышала, как прошел по коридору мимо спальни Майкл, не удосужившись постучать в ее дверь и позвать для обсуждения пресс – конференции. Наверное, у него масса причин злиться, но Джил не чувствовала себя виноватой.

Она никогда не говорила Майклу, что собирается возобновить с ним отношения. А, если и дала надежду, то в минуты слабости. Она нуждалась в его поддержке… всегда. Но любила ли? С этим ей тоже еще предстоит разобраться. Ясно одно, Майкл – часть ее жизни, и даже лучшая ее часть, и всегда будет дорог ей, и меньше всего Джил хотела бы обидеть его, но все равно обижала.

Почему так происходит? И от нашего эгоизма страдают те, кто особенно близок? Может, потому что мы уверены, что в очередной раз будем прощены?

С тяжелым сердцем девушка вошла в гостиную. Все собравшиеся расположились на диване и креслах. И обсуждение уже вовсю велось. На ее появление сразу среагировал только Клив Денвер. Высокий симпатичный блондин с зелеными глазами и лучистой улыбкой всегда активно симпатизировал жене своего работодателя. В разумных пределах, разумеется.

Продемонстрировав ей блестящие достижения своего дантиста и радостно поприветствовав вошедшую, Клив заставил Маргариту Слейтон подвинуться, освобождая для нее место рядом с собой. Слава богу, Джил не пришлось сидеть между Марго и Денвером.

Джил сухо поздоровалась с бледной и расстроенной Маргаритой, и тепло улыбнувшись Кливу, села на предложенное место. Братья Фонтейны разместились в комфортных кожаных креслах напротив.

– Теперь, кажется, все в сборе. – сдержанно озвучил Даниэль, пройдясь по бывшей жене долгим изучающим взглядом.

Джил с удивлением заметила, что он тоже успел принять душ, побриться и вырядиться в строгий костюм, только галстук забыл надеть.

– Мы начали без тебя. Но раз идея твоя, то нет надобности повторять заново. Я только что выложил Кливу и Марго основные мысли. Я порылся в ноутбуке, проверил свою переписку с Дейзи Вилар, и ты оказалась права, Джил, там есть несколько дискредитирующих историй сообщений. Я передал данные Кливу. Он все оформит нужным образом.

Джиллиан рассеяно кивнула. Даниэль продолжил.

– Клив полностью поддерживает нашу стратегию.

– Я считаю, что в сложившейся ситуации у вас просто нет другого выхода, как обвинить во всем Вилар, – вступил в переговоры Денвер. – Марго тоже готова содействовать.

– Да, и мне не придется ничего придумывать. – раздался тихий голосок Слейтон. – Эта сумасшедшая часто являлась в офис, закатывала скандала и вела себя, как уличная девка, угрожая Дэн… Даниэлю. – поспешно поправилась Марго.

– Все так, но Маргарита тоже предвзятый свидетель, Дин. – сдержанно обратилась к бывшему мужу Джил. – Она твой секретарь, зависит от тебя материально.

– Я не вижу смысла посвящать кого – то еще. – пожал плечами Даниэль. – По – крайней мере, мы можем доверять Марго.

– Я просто высказала свое мнение. – равнодушно ответила Джил. – Ты прав, ни к чему выходить к журналистам толпой. Мы же не на суде будем выступать, и предоставлять целый десяток свидетелей нет необходимости.

– Я согласен. – кивнул Клив. – Джил, Майкл, вы нас просто спасли. Это замечательно, что вы приехали и готовы поддержать Даниэля.

– Разве могло быть иначе? – хмуро отозвался Майкл. – Мы и минуты не сомневались. Джил даже косметичку забыла. Пришлось отовариться в аэропорту.

– Мог бы и промолчать. – одернула его Джил.

– Тебя забыл спросить. – грубо бросил Майкл.

Девушка потрясенно застыла. Удивлены были и остальные участники собрания.

– Эй, Майк, мы сейчас решаем общие проблемы, а с личными вы разберетесь потом. Окей? – холодно обратился к брату Даниэль.

– У нас нет никаких личных проблем. Все в порядке. Я просто устал. Сумасшедший выдался денек. – взяв себя в руки, смиренно ответил Майкл, даже не взглянув в сторону Джил.

– Нам всем нелегко. Но раз уж мы собрались, чтобы обсудить стратегию действий на завтрашней встрече, давайте сохранять спокойствие и трезвость мысли. – деловым тоном отчитал Майкла Клив Денвер. – И я вот, что хочу сказать, друзья. Завтра мы сможем заткнуть рты сплетникам, посеять зерно сомнения, но мало просто заявить, что нас оболгали, мы не виноваты и так далее. Необходимо поддерживать легенду, следовать ей, и попытаться не провоцировать новых слухов. Никаких разногласий, публичных ссор, пьяных дебошей в барах, последнее относится непосредственно к Дину. Послезавтра у Гвинет Тирли состоится благотворительный вечер. Я достану для всех вас приглашения. Присутствие обязательно. Ведем себя уверенно, безукоризненно доброжелательно по отношению друг другу и гостям вечеринки. Улыбаемся, шутим, в общем, все, как обычно. И таких вылазок в свет в течении ближайших недель должно быть как можно больше. Внушите людям, что у вас все хорошо, и вам совершенно нечего скрывать.

– Все понятно, Клив. – кивнула Джил. – Я предвидела, что так и будет. Проблема в том, что мне нужно возвращаться к учебе, если меня еще не отчислили.

– Все в порядке я сегодня созванивался с Фредди Боллинджером, твоим ректором. Ты продолжишь обучение со следующей недели. – сообщил Даниэль. Джил благодарно улыбнулась, недоверчиво и удивленно глядя на него. – Мне было не трудно. Фредди хорошо знал моего отца, и был рад оказать услугу. – пояснил Дин.

– А теперь, друзья, продолжим. – произнес Клив, проигнорировав реплику Дина. – У меня есть примерный перечень вопросов, которые будут задавать журналисты. Попробуем научиться четко и спокойно отвечать на любой из них, но будьте готовы и к неожиданностям. Даже я не могу предугадать ход мыслей пронырливых писак, голодных до скандальных сенсаций. Они пойдут на все, чтобы разорвать вас на части, ну, а ваша цель – не допустить этого.

Все возможные варианты развития событий обсуждались до глубокой ночи. Клив снова и снова изводил собравшихся, задавая иногда совершенно провокационные вопросы, порой абсолютно не относящиеся к теме, и даже не затрагивающие никого из задействованных лиц.

– Не позволяйте себе расслабиться. Вас будут намеренно уводить в сторону, чтобы потом поставить в тупик и обескуражить неожиданным вопросом, к которому вы не будете готовы. – напутствовал он участников собрания.

Джил не помнила, чем все закончилось, и был ли Денвер доволен результатами репетиции. Совершенно разбитая и уставшая, девушка уснула прямо в гостиной, уронив голову на плечо Маргариты Слейтон, рядом с которой ей все же пришлось сидеть, когда Клив встал, чтобы по очереди напасть на каждого со своим длинным вопросником.

Очнулась девушка в тот момент, когда Майкл укладывал ее в кровать, заботливо накрывая одеялом. У Джил хватило сил улыбнуться ему, и тихо прошептать:

– Я совсем не хотела обидеть тебя, Майк.

– Ты и не обидела. – мягко сказал он, целуя ее в лоб, словно маленькую девочку. – Я люблю тебя, Джи. Помни об этом, когда в следующий раз будешь выбирать его.

Глава 5

Несмотря на все волнения и бессонную ночь четверка отважных с честью выдержала сложную, и как обещал Денвер, непредсказуемую пресс – конференцию. Они держались уверенно и сплоченно, отбивая все атаки журналистов.

Когда все закончилось, Клив Денвер аплодировал им стоя, торжествующе наблюдая за покидающими зал недовольными и разочарованными любителями сенсаций. Дейзи Вилар была объявлена шантажисткой, фанатичкой и обманщицей, но не имела возможности защищаться, так, как не присутствовала на конференции, чем сильно огорчила своих коллег.

– Неужели ты специально это сделала? – выходя на солнечный свет из здания ББС, спросил Майкл, чувствуя одновременно и облегчение и навалившееся за ним опустошение и усталость.

Несколько репортеров кинулись к ним с микрофонами в руках, но Клив разогнал охотников за сплетнями.

– Что? – не поняв сути вопроса, спросила Джил, пристально наблюдая за шагавшими впереди Даниэлем и Маргаритой.

В их общении не чувствовалось никакой скованности, и это понятно, если вспомнить, сколько лет Марго работает на Дина. Но была еще и какая – то близость, эмоциональная связь, которая читалась во взглядах, прикосновениях.