Дин растерянно смотрел на бывшую жену, пытаясь постичь смысл сказанных ею слов. С ней явно что – то творилось, и здравый смысл, подсказывал ему остановить представление, отправить ее домой, пока его шаткий мир снова не закачался из стороны в сторону из – за нескольких женских слез. Однако что – то внутри, в глубине сердца болезненно шевельнулось, и он не смог отпустить ее сейчас, остро чувствуя одиночество Джил, ее уязвимость.

Даниэль еще помнил, каково это – потерять почву под ногами, ощущать собственную неполноценность, отрезанность от мира, неприспособленность к новым ударам судьбы. И она знала, что он поймет. Поэтому Джил сейчас здесь. Они так долго мучили друг друга, что стали слишком близки, обретя незримую связь, призрачную нить, соединившую их души.

Даниэль смотрел на ее заострившийся профиль и влажные щеки, слушая глухие удары своего сердца. Он никогда не перестанет любить ее. Никогда не сможет освободиться от болезненной потребности видеть ее, слышать, чувствовать. Если бы он мог… если бы мог объяснить, что в ней и в какой момент сделало его навеки одержимым девушкой, которая никогда не отвечала взаимностью. Причиняя ей боль, он стократно больше страдал сам, но почему так происходило? Даниэль не знал ответа.

– Какой фильм? – спросил он, скользя по ней задумчивым взглядом. Джил повернулась и мягко улыбнулась.

– Завтрак у Тиффани. Я пересматривала его тысячи раз. – сказала она.

Дин приподнял брови, в глазах мелькнуло удивление, сменившееся пониманием.

– Этот фильм заставлял мечтать маленькую бедную девчонку о том, чего у нее никогда не было. – тихо призналась Джил.

– Дорого же мне стоили твои детские мечты. – без тени улыбки мрачно отозвался Даниэль. – Ну что ж. Пусть будет ‘Завтрак у Тиффани’.

– Если не возражаешь, я переоденусь, а ты пока включай фильм и готовь пиво. – Джил широко и искренне улыбнулась, напомнив ему ту девушку, которой он увидел ее впервые.

Даниэль слышал, как зашумела вода в бывшей спальне бывшей жены, слышал ее неторопливые шаги, скрип открываемого шкафа, и никак не мог отделаться от ощущения неправильности происходящего, предчувствия неминуемого краха. Тем не менее, мужчина загрузил фильм на широкий экран плазменного телевизора, побросал на пол подушки, чтобы им было удобнее сидеть, достал пару бутылок пива из холодильника и несколько кусков вчерашней пиццы, которую они заказывали с Марго, но так и не смогли осилить.

Вспомнив о Маргарите, Дин чуть не выронил из рук тарелку, и, чертыхнувшись, быстро сунул ее в микроволновку. Конечно, Марго не понравились бы его вечерние посиделки с Джил, но она вряд ли высказала бы свои претензии вслух. Маргарита всем видом, каждым словом и поступком доказывала ему свою веру и преданность, она понимала и принимала Дина со всеми его грехами и проступками. До нее никто не относился к нему так искренне и бескорыстно. Меньше всего Даниэль хотел потерять ее доверие….

Когда он вернулся в гостиную, Джил уже была там. Все мысли о Маргарите испарились из головы Даниэля. Осталась только Джиллиан. Ее волосы влажными завитками падали на плечи, босые ноги подогнуты в коленях, безразмерная белая футболка, целомудренно прикрывающая ее ноги, сползла с одного плеча. Чистая почти прозрачная кожа манила его завороженный взгляд. Джиллиан смыла косметику, и теперь ей с трудом можно было дать больше восемнадцати. Именно такой она была…. Если бы он встретил ее первым, все могло сложиться иначе. Не было бы столько лет недоверия и жгучей ревности, не было бы краха отношений, построенных на предательстве.

– Привет. – улыбнулась она, взглянув на него.

Устроившись поудобнее среди разбросанных подушек, Джил облокотилась на стоявший позади диван, и похлопала на место рядом с собой.

– Так и будешь стоять? – лукаво спросила она, откидывая за спину тяжелые влажные волосы. – Гаси свет и присоединяйся.

Джил щелканула пультом от телевизора, сосредоточившись на первых кадрах фильма. Даниэль приглушил освещение, оставив гореть только встроенные под потолком маленькие тусклые лампочки, и на ватных ногах приблизился к беспечно улыбающейся Джил, поглощенной просмотром любимого кино. Он сел рядом, вытянув длинные ноги перед собой, и поставил между собой и Джил ведро со льдом, в котором охлаждалось пиво и тарелку с пиццей.

– Спасибо. – кивнула она, не глядя на Даниэля, когда он протянул ей открытую бутылку. Сделав глоток, Джил бросила быстрый взгляд на тарелку с пиццей. – Чипсов нет? А, ничего страшного. Я не голодна.

– Что за футболка? – после пятиминутного молчаливого просмотра, поинтересовался Даниэль.

Джил хохотнула, облившись пивом, которое потекло по ее подбородку. Ее синие глаза задорно блеснули, остановившись на нем. У Дина свело желудок, и кровь застучала в висках. Джи отставила ведро со льдом в сторону, подсев ближе к нему и заговорщически подмигнула, положив руку на его локоть.

– Это мой маленький секрет. Моя самая любимая футболка. Я спала в ней, когда ты уезжал в командировки. Такая удобная, но совсем не для глаз мужчины. Знала, что тебе не понравится. – Джил снова поднесла бутылку к губам и жадно глотнула.

Даниэль, как завороженный, наблюдал за ней.

– Я так расстроилась, что не нашла ее среди вещей, когда разбирала чемоданы в гостинице. Но теперь я с ней не расстанусь. Я живу одна, и мне некого стесняться.

– Меня тоже не стоило стесняться. – серьезно сказал Даниэль, разглядывая ее длинные пальцы на своей руке. Пальцы, на которых больше не было обручального кольца.

Джил ничего не ответила, она погрузилась в кино, а Даниэль едва понимал, что происходит на экране. Он вспоминал, как сделал ей предложение. Спонтанное и быстрое решение, вызванное страхом потерять. Именно в тот день он понял, как сильно нуждается в ней. А она ответила ему согласием, лишь потому что хотела жить его жизнью – богатой и пресыщенной.

Однако он не мог обвинить ее во лжи. Джил никогда не говорила, что любит его, постоянно поддерживая свое безразличие действиями. Он, как безумный бегал по ювелирным салонам, выискивая самое дорогое, самое красивое и редкое кольцо в то время, как Джил посчитывала в уме перспективы выгодного брака.

Внезапная горечь резко пронзила сердце, отразившись мукой на лице, свела судорогой напряженные скулы. Что он делает здесь? Почему снова играет в ее дурацкие игры?

Такое неподдельное страдание, внезапная искренность и слезы – не средство ли защиты, не попытка усмирит его бдительность? Она сама сказала, что от него ей нужны были только деньги, разве сейчас что – то изменилось? Джил по – прежнему вьет из него веревки. Пользуется его щедростью, заставляет оплачивать ее счета. А он еще и жалеет ее!

Разве может женщина, столько лет играющая с ним, живущая в притворстве, взять и измениться? Раскаяться? Стать другом? Даниэль мысленно проклинал свою самонадеянную глупость, но вдруг вспомнил, как она примчалась с Майклом его спасать, когда он оказался в беде, как смело и уверенно искала пути выхода из сложной ситуации, как наваляла Вилар, как старалась поддержать и вселить уверенность.

Или это тоже очередная интрига, ловко расставленная игра? Он нужен ей больше. У него власть, сила и, несомненно, источник ее дохода. Она зависима и просто обязана поддерживать мир в отношениях.

Даниэль наблюдал за ее оживленным лицом. Джил – первоклассная актриса, и он всегда знал это, она сильна духом, умеет приспосабливаться, изворотлива и хитра. А еще она безумно сексуальна. Со своими четко очерченными припухшими губами, идеально стройным сладострастным телом и обманчиво невинными фиалковыми глазищами, вздернутым капризным носиком, густой копной черных волос и фарфоровой кожей.

Он помнил дурманящий аромат ее тела, который и сейчас врываясь в его ноздри. Нервно проведя ладонью по лицу, Даниэль старался смотреть фильм. Он уже осилил три бутылки пива, и собрался посетить туалет, когда в один из особенно трогательных моментов, Джил, подавшись минутному порыву, просунула руку под его локоть, сплела его пальцы со своими, и тихо вздохнув, прижалась щекой к плечу Даниэля.

– Помнишь, когда я вернулась из Майами и ворвалась в твой офис? – ее глаза влажно сияли, когда повернул голову, она посмотрела в напряженное лицо Дина.

Он коротко кивнул.

– Потом мы ехали домой, и в машине ты сказал, что любишь меня. Я тогда вспомнила именно этот момент из фильма. И мне так хотелось, чтобы все было так же, как в кино.

– Но жизнь – не фильм, Джил. – холодно ответил Даниэль. Глаза его были пустыми и жестокими. – Разве ты не собиралась тогда уйти к Майклу?

Улыбка девушки потухла, и она отстранилась от него.

– Нет. – покачала головой Джил. – На самом деле я просто боялась, что ты снова солжешь мне. Я, вообще, не собиралась бросать тебя, пока не увидела, как рыжая журналистка берет у тебя в рот в нашей гостиной.

Даниэль вскочил на ноги, а Джил прикрыла ладошкой губы, словно могла вернуть мерзкие слова обратно.

– Не тебе говорить мне о лжи. – рявкнул Дин. – Я и не бездомный кот, которого можно бросить. – резко развернувшись, он направился к выходу из гостиной.

– Куда ты? – слабо пискнула Джил.

– В туалет. Слишком много пива.

Вернувшись пару минут спустя, Даниэль обнаружил, что она смотрит на пустой экран, поджав колени к груди и натянув на них футболку.

– Фильм ведь не кончился, – сухо сказал он, устало опускаясь рядом с ней.

Джил вздрогнула и посмотрела на него с легким удивлением, словно не ожидала увидеть.

– Я никогда не досматриваю его до конца. – едва заметная печальная улыбка тронула губы девушки. – Я не верю в хеппи – энды. Знаешь, я даже прочитала книгу. Там все кончилось не так. Брошенный Одри кот нашел свое пристанище, а она нет. Ее героиня уехала и так и не обрела покоя, потому что не верила в хеппи – энды.

Даниэль тяжело вздохнул, глядя в грустные полные горечи глаза.

– Джи, если ты захочешь, то сможешь найти свое счастье. – неожиданно мягко сказал он, дотронувшись до ее обнаженного плеча, но тут же одернул руку, словно обжегся. – А теперь давай досмотрим фильм.

– Я не хочу. – покачала головой Джил. – Давай просто поговорим.

Взяв еще одну бутылку, девушка уперлась локтем о край дивана, повернувшись всем корпусом к Даниэлю. Ее чувственным аромат снова заставил его напрячься, он скользнул взглядом по длинным стройным ногам, которые она перекинула через его колени и по легко угадываемым под тонкой тканью футболки холмикам грудей. Что она пытается сделать, глядя на него таким взглядом? Ресницы полуопущены, губы приоткрыты, волосы рассыпались в беспорядке по плечам.

– О чем ты хочешь поговорить? – сдержанно спросил он, маскируя безразличной маской разыгравшиеся внутри страсти.

– Как ты живешь? Все ли у тебя хорошо? – ласково улыбаясь, поинтересовалась Джил.

– Отлично все. На работе порядок. В личной жизни тоже. – лаконично ответил Даниэль, сражаясь с желанием положить руку на ее колени. – Маргарита увольняется через неделю.

– Сложно работать вместе? Личные отношения мешают? – понимающе кивнула Джил.

– Да нет. Просто она не хочет, чтобы другие сотрудники считали, что я воспользовался служебным положением.

– Она так заботиться о твоем честном имени? – не удержалась от сарказма Джил, пригубив изрядный глоток пива. – Ты предупредил ее, что твое честное имя, да и ее тоже, постоянно будет подвергаться нападкам?

– Она это знает. Но Марго так решила. Я уже договорился с генеральным директором одной строительной компании, и он примет ее к себе секретарем. – буднично сообщил Даниэль.

– Замечательно. – Джил вымученно улыбнулась.

– А что у тебя?

– Ничего. – она пожала плечами. – Учусь, и плету интриги. – Джил усмехнулась. – Ты же в курсе моих дел.

– Ну, я ничего не знал о Колине, пока ты нас не познакомила. Он тебе нравится?

– Да. – девушка равнодушно кивнула. – Колин веселый. И симпатичный.

– Надеюсь, что на этот раз не получится, как с Кливом. Кстати, он больше не ….

– Нет. – Джил облегченно рассмеялась. – Денвер, несомненно, крут, но он меня пугает в роли соблазнителя. Тот еще экземпляр мужской харизмы.