– В этой части своего дневника жрица Ному пишет, что мир берет начало от трех видов пламени. Первое – золотое, самое жаркое, яркое и опасное. Второе – голубое, медленное и змееподобное, горящее вечно и терпеливое. А третье – красное, способное, по слухам, освещать даже самые темные места. Казалось бы, такие разные, они должны были бы пожрать друг друга, но между ними царило равновесие. Пока однажды… – Для пущего эффекта Ахна сделала паузу, но вдруг, расширив глаза, положила руку на живот. – Феникс всемогущая, Малхари, она опять толкается!

Лио взял ее ладони в свои и поцеловал.

– Требует, чтобы ты рассказала до конца.

– Эх… – Ахна тяжело вздохнула. – Конца-то как раз и нет. Точнее, не так. Жрица Ному пишет, что равновесие пламени было нарушено, но как и чем – неизвестно.

– Ясно.

– Что значит «ясно»?

Лио засмеялся, не зная, почему так сказал и что дернуло его заронить в разум жены зерно любопытства, которое в итоге свело ее с ума.

– Значит, тебе нужно найти то, что не смогла эта твоя Ному. И закончить историю.

– Я не жрица, – проговорила Ахна, задумчиво поглаживая живот. – Можно, конечно, обратиться к Сайне, только…

– …Она скажет, что это богохульство, – договорили они вместе.

Лио снова поцеловал ей пальцы, затем коснулся губами руки, дошел до шеи, после чего перегнулся через стол и стал целовать ей лицо, взяв его в ладони, а Ахна счастливо улыбалась.

– Малхари…

– Тс-с…

* * *

В одно из редких просветлений, пока безумие не поглотило ее окончательно, Ахна поведала Лио про свою систему. По ее лицу плясали тени, отбрасываемые огнем в очаге, и в тот момент она казалась Лио одновременно прекрасной и пугающей.

– Мои инициалы. – Она музыкально засмеялась, будто капельки стучали по карнизу после ливня. – А-Эм. Фамилия девичья.

– А почему именно она?

– Потому что родовое имя Равансов проклято, любимый, – спокойно сказала Ахна, будто сообщала широко известный факт. – Зачем мне проклятая фамилия? Уж кому, как не тебе, это знать.

И все же отыскать логику в оставленном женой хаосе было непросто.

Лио направился к стеллажам, где хранились записи жрицы Ному, за которыми Ахна проводила больше всего времени. Полки она, конечно, пометила, но про классификацию свитков ничего не сказала. Лио тупо перебирал их один за другим: дневниковые записи, молитвы, церемонии, обряды, незнакомые руны… Шли часы, над головой болтались и двигались парящие лампы. Просмотрев все на нижних полках, Лио встал на круглую каменную платформу, дважды стукнул по ней каблуком, и она подняла его вверх.

Ариш вдруг посмотрел на часы.

– Мать моя золото, у вас же назначен обед с ее высочеством!

Лио вздохнул и дважды топнул ногой. Платформа начала опускаться, и вдруг он заметил, что прямо под золотой табличкой с номером 52 аккуратным почерком было выведено «А.М.».

И перечеркнуто.

Чувствуя, как заколотилось сердце, Лио стал просматривать свитки. Один из них, в отличие от прочих, был перехвачен металлическим кольцом с выгравированным на нем пером Феникс. В свете лампы оно поблескивало красным.

Лио осторожно развернул свиток. Тонкая бумага, казалось, могла рассыпаться от малейшего дуновения. И посреди текста он увидел перо и незнакомый символ – те самые, что были выжжены на спине у жреца.

По словам Сайны, надпись означала «Дочь пламени», но Лио хотел убедиться в этом лично. И понять, что недоговаривала верховная жрица.

Он снова взглянул на полку. На ней лежали еще два свитка, перехваченные металлическими кольцами. Лио подхватил их и убрал во внутренний карман куртки.

Когда Лио с Аришем вернулись в кабинет, огонь приветливо затрещал. Лио махнул рукой, и пламя стало утихать, пока не остались лишь тлеющие угольки.

– Обед с Элиной перенеси, – велел он. – И чтобы ближайшие два часа меня никто не беспокоил.

В это же мгновение на столе зажглась панель. Ариш, наклонившись, прочел сообщение.

– Джангир, ваше величество.

Лио кинул свитки в ящик стола. Джангир Мена был предводителем золотошапочников и, пожалуй, самым ценным информатором. Они познакомились в ходе одного из первых появлений Лио на публике после коронации. Джангир кричал громче всех, восхваляя правителя. Но не лесть впечатлила Лио, а то, как Джангир заставлял толпу вокруг себя скандировать вместе с ним. Как своим громовым голосом заглушал прочие выкрики. Именно Джангир убедил народ встать на сторону Лио во время анархистских бунтов на заре его правления. Джангир показал себя политиком до мозга костей. И Лио нашел способ извлечь пользу из его талантов.

Поначалу это были небольшие поручения в обмен на незначительные милости. Гравикар за помощь в поимке коррумпированного чиновника. Дом с видом на барханы за выслеживание экстремиста. Приглашение на бал за организацию народной поддержки вокруг дорогостоящего инфраструктурного проекта. Однако постепенно влияние Джангира и его золотошапочников возросло, и Лио нашел им новое применение: они стали его глазами и ушами в стране.

Агенты Муфтасы внимательно наблюдали за анархистскими ячейками в Равансе, однако подручные Джангира могли делать то, чего не могла контрразведка. Они были гражданскими, а потому свободно общались с людьми и имели доступ к их домам.

Золотошапочники предотвращали бунты в зародыше. Разоблачали заговорщиков еще до того, как те успевали натворить бед. Если нужно, применяли силу. Чтобы покончить с бунтовщиками и разыскать шпионов из списка Яссена, требовалась помощь и Муфтасы, и Джангира.

– Соедини, – сказал Лио.

В воздухе возникла голограмма Джангира. Тот поклонился, подметая шапкой пол.

– Приветствую, ваше величество.

– Здравствуй, Джангир. Чем обязан?

– Прошу прощения, что отвлекаю вас от дел, но… – Джангир замялся. – Вчера вечером одного из моих главных помощников, Лелата, задержала полиция. Он сильно выпил в баре, ввязался в драку, и нападавший попал в больницу. Прибывший на вызов страж порядка оказался преисполнен служебного рвения и заключил, что зачинщиком был Лелат. Но уверяю вас, ваше величество, это не он. У меня есть свидетели.

В том, что Джангир может подтвердить свои слова, Лио даже не сомневался.

– Он жив? Тот, второй?

– Да, ваше величество. Выкарабкается.

Лио вздохнул, раздраженный, что его дергают по таким пустякам. Тем не менее он благосклонно кивнул.

– Я распоряжусь, чтобы твоего помощника выпустили, не предъявляя обвинений. Однако, – он вперил в Джангира суровый взгляд, – тебе следует приструнить своих людей. Больше я подобных выходок не потерплю, особенно в преддверии коронации Элины.

– Конечно, ваше величество. А на празднества мы соберем всех, кого только можно.

– Есть ли новости о бунтовщиках? – сменил тему Лио.

– Прошел слух, что готовится сходка, – сообщил Джангир.

– Источник надежный?

– Относительно. Мои люди разузнают точнее. – Джангир помолчал. – Как быть, если информация подтвердится?

– Поступай, как до́лжно, – твердо сказал Лио. Ни к бунтовщикам, ни к Пророкам, угрожающим его королевству, он не испытывал ни сочувствия, ни снисхождения.

– Феникс, благослови избранных, – произнес Джангир с поклоном.

Голограмма растаяла, и Лио обратился к Аришу:

– Что-то еще?

– Ваше величество, Джангир в курсе, что Яссен Найт теперь работает на нас? – помявшись, поинтересовался Астра.

– Нет, – произнес Лио бесстрастно. – И ставить его в известность я не собираюсь.

Джангир весьма активно требовал казнить Яссена, когда тот убил его брата, генерала Мандара. Суровый герой войны пользовался особой популярностью среди золотошапочников и часто устраивал званые ужины с высокопоставленными лицами. Узнай Джангир, что убийца его брата сейчас работает на корону, то лично бы пошел штурмовать Дворцовый холм. Навел бы шум, и тогда не только Раванс, но и весь мир узнал бы, что Лио взял на службу предателя. А этого он допустить не мог. По крайней мере, прямо сейчас.

– Резонно, – согласился Ариш. – Тогда остается вопрос с помолвкой принцессы. Думаю, об этом нужно объявить поскорее. Скажем, завтра. Появление Сэмсона на Дворцовом холме вместе с ее высочеством станет недвусмысленным посланием для арохассинов.

– Займись, – кивнул Лио. – И устрой мне встречу с Сэмсоном. Пора поговорить с мальчишкой с глазу на глаз.

Ариш с поклоном удалился.

Когда дверь за советником защелкнулась, Лио наконец смог сесть за свитки. При естественном освещении они выглядели еще более хрупкими.

Лио аккуратно развернул их и принялся вчитываться в рукописный текст. Записи были сделаны на эрра – древнем языке Раванса, уже давно вышедшем из употребления.

Обращаться с бумагой следовало осторожно, чтобы не размазать чернила. На первом свитке Лио узнал перо и руну, похожую на око бури: закрученный внутрь себя вихрь. Он попробовал отыскать в тексте намек на то, что означают эти символы, но безуспешно.

Второй свиток оказался длиннее; в нем перо и тот, другой, символ встречались несколько раз. Перо было вверху справа, а руна – следом, в точности как на спине у жреца.

Лио перевел взгляд на дрожащие, тихо потрескивающие языки пламени. Перо – это Феникс, тут сомнений нет. А второй знак? Прилагательное? Описание величия богини? Верховная жрица истолковала надпись как «Дочь пламени». Стало быть, вторая руна должна обозначать пол? Или таким образом Сайна хотела заставить Лио носиться за своими хвостами, будто шобу?

Он всю голову сломал, но никак не мог припомнить, где же видел этот символ раньше.

На третьем свитке – самом коротком – из символов было только перо. Однако, вглядевшись повнимательнее, Лио заметил в самом низу мелко-мелко накарябанные знакомые слова: «Феникс, благослови избранных».

Эту фразу он всегда произносил в конце Ашанты и шептал перед заседаниями с военными министрами и генералами. Однако здесь к последней букве прилепился еще один знак. На беглый взгляд могло показаться, что это описка – случайная клякса, оставленная пером.

Изучить надпись пристальнее у Лио не получилось: раздался гул, означавший, что в проходе, ведущем к кабинету, открылась дверь. Лио едва успел смахнуть свитки в ящик стола, когда на пороге появилась Элина.

– Кажется, я попросил Ариша никого ко мне не впускать.

– Даже меня, отец?

– Не паясничай. – Вход остался открытым, но за Элиной никто не последовал. – Где твоя охрана? Где Яссен?

– Я отправила его зализывать раны.

Дочь села в кресло и, взяв со стола металлическое кольцо, покрутила его на свету.

Лио выругался на себя за то, что забыл убрать кольцо.

– Читаешь?

Он поплотнее прижал рукой ящик.

– Старые записи, тебе это неинтересно, – сказал он, забирая кольцо у Элины и пряча его в стол.

Дочь подозрительно покосилась на Лио.

– Ариш организует на Дворцовом холме публичный выход, где будет объявлено о твоей помолвке, – сказал он, пресекая любые вопросы, которые могли перевести разговор на библиотеку. – Вам с Сэмсоном нужно подготовить совместное заявление.

– Я этим займусь. Но сначала, – она подалась вперед; ее темные глаза, доставшиеся от матери, смотрели решительно, голос звучал твердо, – ты должен рассказать мне о пламени. Научить обращаться с ним.

Огоньки вокруг затрещали громче, как бы поддакивая ее требованию. Однако Лио знал, что Элина еще не готова. Когда она попыталась удержать огонь в прошлый раз, то сильно обожглась, а столп удушливого дыма было видно из любого уголка столицы. В новостях наперебой обсуждали возможные причины произошедшего, пока Лио не объявил, что никакого возгорания не произошло – просто верховная жрица проводила во дворце обряд очищения.

Нельзя, чтобы кто-то узнал, что будущая королева Раванса неспособна совладать с огнем.

Элина побарабанила пальцами по столу, привлекая к себе внимание.

– Не сейчас, – ответил Лио.