Буря закончилась. Абу Барак чудом выжил. Всевышний послал ему перепуганного верблюда. На нем он добрался до караван-сарая, расположенного на полпути к Хамадану²⁵. Старый воин обессилел от голода. Чтобы утолить жажду, он делал надрезы на боках верблюда и слизывал кровь. Помутненный ужасом разум толкал его вперед, чтобы сообщить людям, что на Багдад идет армия демонов. В Хамадане ему сообщили, что идущие вдоль пустыни караванщики подобрали еще десяток несчастных. Все они лишились рассудка от ужаса, вели себя, как умалишенные, и были отправлены в лечебницу при мечети.

– М-да, – выслушав этот красочный рассказ, Аль-Фадль надолго умолк, задумчиво глядя на воина, которого время от времени била нервная дрожь

Абу Барак производил впечатление сильного духом мужа. Преклонный возраст и шрамы на его лице и руках говорили, что он не раз участвовал в битвах и без страха смотрел в глаза смерти. Речь его была стройной, мысли здравыми, как у человека, знавшего грамоту и понимавшего свое место в этом мире. Но разум его был до сих пор поглощен ужасом. А значит, этот ужас имел свою причину. Очень похоже, что воин действительно верил в то, что видел и о чем рассказывал. А видел он джинов.

– М-да… – еще раз проговорил визирь. – Ты храбрый воин, Абу Барак. Я благодарен тебе, что ты принес в Багдад весть о джинах. Сейчас тебе нужно отдохнуть и восстановить душевное спокойствие. Оставайся в моем доме. За тобой будет присматривать дворцовый лекарь. Еще я пришлю к тебе имама, чтобы он прочитал над тобой священные суры, изгоняющие демонов и восстанавливающие силу духа и ясность ума. Это очистит твою душу и освободит разум от страха.

– Спасибо, мудрейший, – воин приподнялся на своем ложе и взглянул в глаза визирю. – Ты ведь мне веришь?

– Верю, – медленно кивнул аль-Фадль.

– А то ас-Сафах сомневался. Он даже обвинил меня в утрате каравана.

– Ночью по его виду можно было сказать, что он искренне напуган.

– Он просто хочет, чтобы вы отправили туда отряд. Он хочет вернуть свои товары.

– Это естественное желание торговца, – улыбнулся визирь и неожиданно спросил: – Ты храбрый воин. Ты сможешь найти то место?

Сжав губы, Абу Барак закрыл глаза и с минуту лежал молча, потом отвернулся и произнес:

– Смогу. Только если вы будете меня поить этим снадобьем. Оно убивает страх. Я прошел через много битв и никогда ничего не боялся. Но сейчас я не уверен, что переживу встречу с джинами еще раз.

– Хорошо. Отдыхай, – аль-Фадль поднялся с кушетки и аккуратно расправил дорогой халат. – Во дворце хороший лекарь Он быстро поставит тебя на ноги. Через пару дней ты снова будешь сидеть в седле. Тогда и вернемся к нашему разговору.

Всю первую половину дня визирь обдумывал то, что сказал Абу Барак, а в полдень после зухра²⁶ отправился к правителю. Нужно было доложить о странном происшествии в восточных землях.

Халиф Харун ар-Рашид отдыхал в тени сада под двумя опахалами из павлиньих перьев в окружении чтецов, которые нараспев читали ему поэтические сказания о победах его великих предков.

– О величайший из правителей! – начал было аль-Фадль, но халиф остановил его ленивым движением руки.

– Только не ты, мой добрый друг. Не нужно льстивых речей и целования ног. Я не приемлю это от своего учителя. Проходи, раздели со мной скуку.

– Ты скучаешь, повелитель? – визирь присел рядом на подушки.

– О да, – ар-Рашид чуть прикрыл веки и обвел взглядом ухоженный сад с посыпанными мраморной крошкой дорожками, прохладными фонтанами и изящными, увитыми цветами беседками. – Меня обуяла тоска. Даже гарем и соколиная охота не приносят радости. Может, чтобы ее разогнать, стоит начать поход на соседей?

– Войны не ведутся ради развлечения. Война должна преследовать цель.

– Ты как всегда прав, мудрейший. Но разве разогнать тоску правителя не является достойной целью для подданных? Мое царство простирается от Индии до руин Карфагена. Мои предки покорили десятки народов. Да и я прибавил территории Аравии и севера Африки. Теперь же расширение границ халифата прекратилось. Как мое имя будет вписано в историю?

– Твое имя, о великий, будет вписано золотыми буквами. Ты строишь города, дороги, каналы, мечети и медресе. Ты продвигаешь веру и заботишься о ее чистоте. При этом ты не притесняешь в своих владениях другие религии. Ты поощряешь науки и поэтов. Народ при тебе живет счастливо. Тебя боготворят и мусульмане, и христиане, и иудеи, живущие под твоей властью. Выйди за ворота дворца на рыночную площадь и спроси, хотят ли твои подданные войны. Воины ответят да. Но большинство народа в твоем царстве не воины. Простой дехканин²⁷, купец, земледелец или ремесленник скажут нет. Потому что война – это смерть. Это великое зло. Все хотят и дальше жить в мире, растить детей, заниматься своим делом. К тому же посмотри вокруг. Династия Аббасидов, да ниспошлет Всевышний свою милость на твой великий род, покорила полмира. Чтобы довести армию до границ, уйдет месяц. И противники остались сильные. Византия на севере, непроходимые джунгли Индии на востоке. Твоя армия непобедима. Противник будет повержен. Но в битвах погибнет много достойных мужей, казна оскудеет, народ начнет роптать. Снова оживут внутренние враги. Начнутся заговоры. Мир в халифате будет нарушен. Твое царство уже превзошло размерами империю Александра Македонского. Так храни же его и обеспечивай мир, процветание и чистоту веры.

– Ты думаешь? – халиф оторвал виноградину от грозди, лежащей на серебряном подносе, и бросил себе в рот. – Наверно, ты прав. Но тоска…

– Тоску мы разгоним, о великий, – хитро прищурившись, сказал аль-Фадль.

– Я знаю этот взгляд, – оживился ар-Рашид. – Выкладывай скорее, что у тебя на уме.

– Вчера, когда я с учениками слагал оды о небесной красоте принцессы, ко мне пришел почтенный торговец. Он поведал, что на его караван, шедший из Индии по границе соляной пустыни и дюн, напали джины.

– Джины? – широко раскрыв глаза, переспросил халиф.

– Да, джины и ифриты. Об этом доложил командир отряда охраны. Он чудом спасся от нападения злобных демонов.

– Я думал, все это сказки для неграмотных дехкан. Всевышний навсегда закрыл демонов в преисподней. Им нет дороги в наш мир.

– Я выслушал воина. И, знаешь, мне кажется, он говорит правду. Он действительно видел джинов. Или, по крайней мере, думает, что видел.

– Думает, что видел, – повторил халиф. – Ага. Значит, их там могло и не быть?

– Скорее всего. Нападение на караван было во время песчаной бури. В это время произошло таинственное событие, которое люди приняли за появление джинов.

– Как интересно. И?

– И я предлагаю собрать отряд и отправиться на восток, чтобы выяснить, что там произошло. По дороге мы проинспектируем провинции. Дойдем до пустыни, найдем остатки каравана и на месте во всем разберемся. Мы вернемся, и весь халифат узнает, что великий правитель Абу Джафар Харун ибн Махмуд²⁸ победил джинов и вернул почтенному торговцу его товары. Кстати, там, в песках, осталось почти десять химилей²⁹ серебра, которые торговец вез из рудников Саманиды³⁰.

– Десять химилей – это много серебра. Кто дал купцу право возить его с наших рудников?

– Караван принадлежал почтенному ас-Сафаху. С твоего великодушного согласия он возит серебро в Мекку и Медину³¹. Там за него дают на две трети больше золота, чем в Багдаде. Он везет туда серебро, потом возвращает в казну золото и оставляет себе одну треть от разницы.

– Ас-Сафах. Теперь вспомнил. Это ты, хитрец, придумал, как делать прибыль на разнице в цене серебра в Багдаде и Аравии.

– За казну радею, мой повелитель, – склонил голову визирь.

– Тогда надо помочь почтенному торговцу. Особенно если там, в песках, осталось столько серебра, – приняв решение, ар-Рашид звонко хлопнул себя ладонью по колену. – Заодно посмотрим, что там за джины завелись в моих землях. Сегодня же я прикажу готовить отряд в тысячу воинов и караван в полсотню слуг. Я хочу путешествовать с комфортом даже в пустыне.

Вечером аль-Фадль снова наведался к командиру охраны каравана и сказал, что сам великий халиф решил разобраться с джинами. Он заметил, что с Абу Бараком произошла разительная перемена. То ли успокоительные лекарства помогли, то ли его память сама стала избавляться от отпечатка ужаса, полученного в песках, но воин повеселел, приободрился и почти восстановил привычную силу духа. Узнав, что в дюны за соляной пустыней идет большой отряд, он сразу же выразил готовность быть проводником и показать место, где на лагерь напали демоны.

* * *

Сборы отряда заняли неделю. Всадники были готовы выступать на следующий день, все остальное время ушло на подготовку каравана с шатрами для халифа и свиты, на сборы поваров, музыкантов, лекарей, сокольничих, чтецов и наложниц. Халиф желал путешествовать с комфортом. Такая возможность ему будет предоставлена на две трети пути до самого Хамадана. По дорогам он может ехать верхом или в роскошном доме на колесах, запряженном восьмеркой лошадей.

За Хамаданом начиналась Великая соляная пустыня, а за ней – полоса дюн, где и произошло нападение джинов на караван. Коней и повозки придется оставить в столице провинции и всем пересесть на верблюдов. Только на них можно передвигаться по иссушенным солнцем пескам.

Путь до Хамадана занял почти три недели. По дороге два раза останавливались на соколиную охоту и один раз на охоту на горных коз. В столице провинции устроили несколько дней отдыха, которые ар-Рашид провел в беседах с местными чиновниками, духовенством и простыми подданными. Он проинспектировал мечети, медресе, местный гарнизон и рынок, проверил городскую казну. Увиденным остался в целом доволен, убедившись, что наместник тратит налоги на нужды провинции.

Отдохнув в Хамадане, пересели на верблюдов и двинулись на юг в обход соляной пустыни. До полосы барханов добрались через четыре дня. Еще день двигались на север по хорошо пробитой торговцами тропе. К вечеру дошли до места, где караван ас-Сафаха, увидев надвигающуюся песчаную бурю, свернул в дюны. В этом месте разбили лагерь, чтобы отдохнуть и переночевать. Вперед выслали разведчиков вместе с Абу Бараком. Аль-Фадль их проинструктировал лично: попытаться найти место стоянки, но, если что-то пойдет не так, тут же возвращаться.

Разведчики вернулись уже потемну в смятении и немного напуганные. Они рассказали, что почти дошли до места, где был разбит лагерь. С соседних барханов даже были видны присыпанные песком шатры и обрывки навесов. Были видны и сложенные в пирамиды тюки с товарами. Но, когда они попробовали подойти ближе, в ушах появился звон и тихие голоса на незнакомом языке. В их сердцах поселился страх, и воины повернули назад.

– Как ты думаешь, что там? – спросил ар-Рашид визиря после того, как выслушал доклад.

– Не знаю. Я с таким явлением не сталкивался. Звон в голове – это понятно. Он может быть после громкого, резкого звука или удара. А вот голоса на чужом языке – это странно.

– Может, там действительно джины? – понизил до шепота голос халиф и прошептал короткую молитву. – Может, зря мы их беспокоим?

– Может и зря, – задумавшись, аль-Фадль сделал несколько глотков чая из пиалы и взглянул на правителя. – Я предлагаю поступить так. Завтра с рассветом я возьму десяток воинов, Абу Барака и сам пойду к месту стоянки.

– Я не могу тобой рисковать. Ты мой учитель, визирь и придворный астролог. Кто мне будет давать мудрые советы и наставления? Кто будет читать звезды? Давай я лучше пошлю туда сотню всадников на верблюдах и посмотрим, что будет.