«Слава», – вспомнила Вита, она на приветствие не ответила.

– Ну, идем, Нэнси Дрю, – Слава сделал приглашающий жест и окинул Виту оценивающим взглядом, от чего на коже словно остались отпечатки сальной пятерни. Он наверняка знал, что на ней нет белья, слышал вчера приказ Благополучного. Вита задышала чаще, почувствовала, как щеки заливает румянец. Слава понял, что она угадала его мысли и нахально усмехнулся, ощупал взглядом ее грудь без тисков бюстгальтера. На подламывающихся ногах Вита подошла к турникету, в горле стоял ком, она задержала дыхание, стараясь унять, зародившуюся тошноту. От одной мысли, что мужчина рядом ее вожделеет, хотелось кричать от ужаса. Она боялась подумать, что скоро останется с ним наедине в тесной кабинке.

Миновав пост охраны, они подошли к лифтам. Слава рассматривал ее и продолжал улыбаться. Двери раскрылись бесшумно, выпустив клерков в деловых костюмах и до блеска начищенных оксфордах. Внутри Вита постаралась слиться с кабиной, но даже в сером плаще это получалось плохо. Двери бесшумно закрылись, оставив их наедине.

– Хорошо, что ты пришла, если бы сбежала было хуже.

Не придумав, что ответить, Вита промолчала. Но Славе это болтать не мешало.

– Шеф не любит, когда ему перечат, веди себя, как вчера. Раздвигай ноги, если он скажет, и все будет хорошо, – Слава ухмыльнулся, – ну, или не раздвигай и возможно мне с парнями тоже что-нибудь перепадет, – с этими словами он провел пальцем по прядке волос, выбившейся из ее прически.

Вита отшатнулась, отошла на пару шагов, но это не спасло от взгляда наглых голубых глаз. От быстрого подъема Виту замутило, уши заложило. От волнения она не заметила на каком этаже открылись двери, ей хотелось быстрее покинуть кабину.

– Направо, – Слава вышел из лифта первым.

Вита оказалась в небольшом холле со стенами, отделанными темными зеркальными панелями. За черной стойкой со стилизованными готическими вензелями, сообщавшими посетителям, что они попали в офис ГК «Мульцибер», сидели две девушки, выглядевшие так словно их лица подправили в фотошопе. Отличались друг от друга они цветом волос, одна брюнетка, вторая блондинка. На Виту они не взглянули. И Вита поспешила за Славой, удалявшимся по коридору, залитому приглушенным светом.

За закрытыми черными дверями с номерами кабинетов кипела работа. Звонили телефоны, долетали обрывки разговоров, раздавался выверенный деловой смех.

Коридор заканчивался просторной приемной. Посередине размещался дубовый массивный стол для референта и кожаные диваны для посетителей. Пахло кофе и коньяком. Все говорило о серьезных деньгах и статусе владельца компании.

Из приемной вели две двери, одна – в переговорную, отделенную от помещения стеклянной стеной. Вторая – в кабинет Благополучного. Дверь отворилась, из кабинета выскользнула платиновая блондинка с идеальной внешностью фотомодели. Безупречный макияж, маникюр, изумрудное платье-футляр, обтягивающее точеную фигуру. Вита в плаще и платье из массмаркета почувствовала себя нищенкой, заглянувшей на королевский бал. Сумочка, казавшаяся безумно дорогой. Купленная за тридцать тысяч «Фурла», не выдерживала сравнения с «Гермесом», небрежно брошенным на тумбу, позади стола. Вита всегда была далека от моды и не понимала Тониной погони за брендами, но сейчас ей стало неловко за собственный вид.

Слава перехватил дверь, прежде чем референт успела ему помешать, сладко улыбнулся девушке и жестом пригласил Виту войти в кабинет, напоминая сочащегося похотью дворецкого.

После полумрака, царившего в приемной, свет, лившийся из окон в кабинете, ослеплял. Вите понадобилось несколько секунд, пока глаза привыкнут.

С двух сторон вместо стен – окна. Из них открывался потрясающий вид на столицу и реку.

В кабинете располагалось минимум мебели в стиле хай-тек. На стенах, обитых черной кожей ската, висели две картины с абстракциями. На стеклянном столе царил идеальный порядок, несколько тонких папок, писчий набор, ноутбук и чашка кофе.

Филипп стоял у окна, разговаривая по мобильному. Стоило Вите войти, он коротко попрощался и оборвал связь.

– Ты пришла.

– А у меня был выбор? – голос прозвучал безжизненно, словно и не ее собственный.

За спиной тихо закрылась дверь, Слава скрылся, доставив добычу в лапы тигра.

– Выбор есть всегда. Ты могла убежать, уехать. Сделать одну из глупостей, которые совершили бы сотни дур на твоем месте.

Вита пожала плечами: что сделано, то сделано. Она здесь.

– И чтобы ты со мной сделал, если бы я сбежала? – Вита не видела смысла в уважительном «вы», в конце концов, вчера Благополучный отнял у нее возможность быть собой и сломал защитный барьер, которым она отгораживалась от мира последние годы.

Усмешка, скользнувшая по тонким губам Филиппа, сказала больше, чем слова.

– Подойди.

Вита пересекла кабинет, положила сумочку на кресло для посетителей, стоявшее перед столом, и подошла к Филиппу, но не слишком близко. Встала так, чтобы он не смог до нее дотронуться.

– Ближе, – сказал Филипп тихо.

Вита сделала еще шаг. Филипп протянул ей телефон. На экране прокручивалось видео, звук стоял на минимуме, но, прежде чем поняла, на что смотрит, Вита услышала стоны и скрип. На записи Филипп занимался сексом. Его мускулистое тело ритмично двигалось, под смуглой кожей перекатывались канаты мышц. Вита не сразу поняла, что девушка на видео – она сама. С безвольно раскинутыми ногами и пальцами, судорожно вцепившимися в простыни.

Руки задрожали, и Филипп поспешил забрать у нее телефон, пока она его не выронила.

– Я не любитель домашнего порно, но мне показалось забавным, если ответить тебе взаимностью. Ты сливаешь в сеть видео про меня, а я…, ну, ты поняла. Думаешь твоим подписчикам понравится? Борец за добро и справедливость, трахается с… как там, ты, меня называла? Архитектором Пандемониума? А что, красиво звучит, я оценил!

Вита отпрянула от холодной ярости, сверкнувшей в глазах Филиппа.

– Настолько, что решил не доверять разборки с мелкой прошмандовкой парням, а заняться тобой лично. Признаюсь честно, ты меня зацепила, давно никто не смел переходить мне дорогу, менты прикормлены, журнашлюшки под присмотром, но сейчас каждый может стать писакой, достаточно ноутбука и телефона.

Филипп подошел вплотную к Вите, при безжалостном свете угасавшего дня он жадно рассматривал ее лицо, а она замерла как зверек перед гипнотизирующими глазами змея. Боялась дышать и отвести взгляд от серых холодных глаз.

– Я долго думал, что с тобой делать. Пока не решил, что вред, который ты нанесла моему имиджу ты же и исправишь. Снимай плащ и садись!

Глава 4

Пальцы плохо слушались, но Вита расстегнула пуговицы, сняла плащ и кинула его на спинку стула. Филипп довольно усмехнулся, заметив, как ее груди тяжело качнулись от резкого движения, а соски затвердели от соприкосновения с тканью и прохлады, царившей в кабинете. Она выполнила приказ, не надела белья.

Вита села на соседний стул. На самый краешек сиденья, словно готовясь вскочить и убежать.

Филипп прошел к бару, налил в два бокала алкоголь, вернулся к столу, присел на край, наклонившись над своей жертвой, один бокал поставил перед Витой, второй пригубил и оставил в руке.

– Выпей, иначе можешь плохо принять то, что я тебе скажу.

Он с ожиданием смотрел, как Вита взяла бокал, предательски звякнувший о столешницу, с жидкостью кофейного цвета и запахом корицы. Сделав глоток, Вита вернула бокал на стол. Филипп предпочитал кальвадос, однако Вита не почувствовала себя героиней романов Ремарка. Впереди ждала не любовь, а боль и грязь. Разве что финал будет, как в «Триумфальной арке» – печальным и смертельным.

– Ты писала про меня шесть месяцев, думаю, будет справедливо, если будешь писать еще год, но теперь то, что я скажу. Откажешься, и наше домашнее порно сольют в интернет. Думаю, мне не стоит расписывать сколько дерьма на тебя выльется, не говоря уже о том, что видео будет на каждом порносайте. Зато прославишься на всю страну, а не только среди подписчиков. Блогер, разоблачавшая преступления, оказалась любовницей олигарха, сделавшего состояние на крови, звучит?!

В горле застрял комок, Виту мутило, если бы слезы не иссякли еще днем, она наверняка разрыдалась. От такого не отмазаться. Сотни, тысячи комментариев и мемасики расползутся по сети в считаные мгновения.

– Твоя репутация тоже пострадает, – Вита попыталась защититься.

– Разве? Девочка, у нас все еще патриархальное общество, то, что женщину уничтожит, для мужчины станет рекламой, об этом позаботятся пиарщики компании, расставят акценты там, где надо. Подкинут бабок нескольким знаменитостям, которые настрочат гневные посты о твоей двуличности, как коварно ты меня соблазнила в погоне за деньгами. Пыталась шантажировать с помощью записи, сделанной, между прочим, в твоей квартире.

Он прав. Вита пыталась сопротивляться, но внутри смирилась с поражением. Ей этого не простят, ни ее подписчики, ни общество, жадное до грязи. Наверняка найдутся те, кто захочет отомстить, чьи секреты она вытащила наружу.

– Это еще не все, – Филипп отпил кальвадос и окинул ее оценивающим взглядом.

Вита постаралась натянуть юбку на бедра, жест не ускользнул от взгляда Филиппа. – Я буду иметь тебя, когда захочу, если вдруг решишь поиграть в целомудрие, запись утечет в сеть, а ты узнаешь сколько во мне осталось от бандита, о чьих преступлениях писала с таким вдохновением. Мог бы ограничиться чисто деловыми отношениями, но одной статьей ты задела меня за живое. – Процедил Филипп и склонился к ней.

Вита недоуменно посмотрела на Филиппа. Неужели в монстре осталось что-то от человека?

– Не помнишь, да? Своими маленькими, нежными пальчиками ты посмела копаться в гибели моей жены.

Вита судорожно втянула воздух. Статья была одной из первых. Мутное дело. Инга Благополучная убила себя и нерожденного ребенка. Это официальная версия. Неофициальная куда грязнее и страшнее, про нее Вите рассказала горничная, служившая тогда в доме. В неофициальной – Благополучный убил жену, заподозрив в измене и посчитав, что ребенок не от него.

И, конечно, Вита опубликовала в блоге неофициальную.

Филипп продолжил:

– Я не люблю презервативы, тебе придется позаботиться о противозачаточных таблетках, оставь сразу грезы о тайных детях олигарха. Этого не будет.

С этими словами, Филипп встал, обошел стол, открыл ящик, достал из него вязальную спицу и положил перед Витой.

– Знаешь, что это?

– Спица, – вопрос был настолько нелепым, что она засомневалась – отвечать ли, пытаясь угадать в чем подвох. В горле пересохло от волнения, и голос прозвучал хрипло, едва слышно.

– И для чего она?

– Чтобы вязать, – пробормотала Вита неуверенно, она не понимала к чему это все, мозг еще не справился с информацией о видео, и предстоящем сексуальном рабстве.

– А еще?

Вита отрицательно покачала головой.

– Я не знаю, – пролепетала она.

– Раньше спицы использовали для незаконных абортов.

В груди словно остановилось сердце, пальцы заледенели. Вита подняла взгляд на Филиппа. Все происходящее казалось дурным сном.

– Если ты забеременеешь от меня, не будет никаких клиник и докторов. Если в твоем животе заведется мой ублюдок, ты возьмешь вот эту самую спицу, вставишь в свою замечательную узкую щелку и выковыряешь его оттуда. Иначе это сделает Малюта. Знаешь про него? Наверняка.

Услышав, имя палача, которого боялись и самые отчаянные головорезы столицы, Вита забыла, как дышать. Малюта славился жестокостью и изобретательностью в пытках. За что и получил прозвище.

– Ты меня поняла?