Поднявшись, помог встать брату и, взяв его за руку, потянул за собой. Наконец, толкнув тяжелую, жалобно скрипнувшую дверь, мы выбрались на мраморные ступени парадного входа злополучного дома. Постройку окружал запущенный сад, а на поляне перед крыльцом ждала компания детей со смесью испуга и восхищения на лицах. У всех, кроме одного. Самого высокого и крепкого паренька, который смотрел с раздражением и неприязнью. Память выдала короткую справку, словно продолжая игру и разворачивая передо мной сведения: «Антонио из клана Маналезе, двенадцать лет, истинный корсиканец, характер вздорный и взрывной, беспощадно борется за лидерство в центре города, порочащих его поступков не имеет». Именно эта скотина взяла «на слабо» Наполеона, предложив пройти дом насквозь от черного хода до центрального. И теперь восхищение других ребят братьями, прошедшими дом, помещало его на второе место, так как он сам ни разу в этом доме не был. Антонио не был готов отдать лидерство так просто.

– Храбрые, значит, да? – нахмурился Антонио, скрестив руки на груди. – Если вы такие крутые – докажите это в «круге чести»!

Жозеф и прежде не мог справиться с Антонио, а сейчас, пережив такой стресс, и подавно не имел ни шанса. Он побледнел и сделал неловкий шаг назад. Дело пахло керосином. Нужно срочно вмешаться. Не доводилось раньше бить детей, но ведь и я сейчас даже не подросток.

Совесть приняла мои аргументы и послушно утихла. Я же уверенно шагнул вперед.

– Я принимаю твой вызов! – для пущего эффекта пришлось выпятить грудь. Или сделал это неосознанно, ведь мой соперник был гораздо крупнее меня. Инстинкты, что с них взять.

Тон моего голоса и появившаяся твёрдость в глазах заставили всех замолчать. Тихо перешептываясь, дети в предвкушении интересного зрелища встали в круг, в который я вошёл с уверенным видом, хотя и сомневался. Я не очень любил драки и умел при желании решать вопросы дипломатически. Как-то в молодости сумел договориться с целой компанией корейцев, которые спутали меня со скинхедом, убившим их друга, и явились бить меня толпой.

Вкус уличных драк долгие годы я имел удовольствие чувствовать только в играх. Теперь не слишком здоровому морально и физически вымотанному мальчишке предстояло испытать это в жизни.

Не успел начаться бой, как с моим организмом случилось что-то странное. Покалывание в груди, куда попали осколки, усилилось, и электрический импульс от них бодрящей волной устремился в сторону сердца. Пульс зашкаливал, отзываясь в ушах дробными ударами, как сошедший с ума метроном. Неожиданно муха, пролетавшая мимо, замедлилась, словно воздух вокруг стал киселём, и я видел каждое движение её крыльев. Время притормозило своё течение, как в той легендарной сцене, когда Ртуть спасал школу профессора Ксавье. Мог ли я еще вчера, попивая чай за рабочим компьютером, подумать, что буду достоин оказаться в Людях Икс?

Гулко взревев, Антонио шагнул ко мне, словно вразвалочку, не сомневаясь в своем превосходстве. Плавно подпрыгнув, он потянулся левой рукой к моей шее, а правую начал заносить для удара по лицу. Чисто болливудское кино, мелькнуло в голове. Увернуться от растопыренной пятерни было нетрудно – просто сделав шаг в сторону. Я видел движения Антонио словно в замедленной съёмке и легко избегал его атак. Пока соперник восстанавливал равновесие после неудачного выпада, я набросился на него, как маленький терьер на большую собаку. Уворачиваясь от замедленных ударов, я бил его кулаками и пинал ногами, неумело, но яростно и быстро, норовя попасть в болевые точки. Костяшки пальцев я почти сразу разбил, но в пылу драки не обращал на это никакого внимания.

Антонио был потрясён расторопностью соперника. Было видно, как самодовольная усмешка постепенно сползает с его лица, уступая место непониманию, а затем и страху. Драка продлилась недолго, и после очередного пинка мальчишка упал на землю. Он даже не пытался подняться, просто сидел в пыли.

Я остановился, тяжело дыша и чувствуя, как замедление времени постепенно отпускает. Дети вокруг замерли в ожидании. Тогда я протянул руку Антонио, и он, немного подумав, принял помощь и поднялся на ноги.

– Думаю, нам не имеет смысла враждовать. Вместе мы сможем больше, чем по одному, – сказал я.

Антонио помолчал, а потом качнул головой, как бы соглашаясь принять братьев в свою банду и разделить со мной лидерство.

– Приходи сегодня ближе к вечеру в гости. У нас есть пара занятных вещиц из Индии, я с удовольствием покажу их тебе, – предложил я Антонио в надежде, что это укрепит нашу зарождающуюся дружбу.

Антонио утвердительно кивнул, явно довольный этим приглашением.

– Мы живём в Casa Buonaparte, это в двух улицах от цитадели. Спроси любого – каждый укажет тебе наш дом.

На этих словах мы расстались с новыми друзьями.

Бредя с Жозефом домой, я раздумывал, что очень мало знаю о жизни и характере Наполеона. Не прочёл ни одной книги, ни одного фильма не смотрел – даже нашумевшую картину Ридли Скотта, которую хвалили в соцсетях. Вечно на это не было времени – то заседание совета директоров на шесть часов, то переговоры с китайцами, то срочная планёрка с командой одной из моих игр. Теперь же мне придётся полагаться лишь на память этого тела, да на обрывки знаний по истории, всплывающие в голове.

Кто знает, может быть, эта дурацкая борьба за власть и лидерство с мальчишкой – лишь краткая прелюдия перед тем, что меня ждет. Теперь у меня новое тело, новые способности и, возможно, новая судьба. Но каким путём она поведёт? Ответа на этот вопрос не было.

Глава 3

Мы с Жозефом брели домой в молчании, он до сих пор пребывал в шоковом состоянии, но иногда бросал на меня восхищенно-удивленные взгляды. Воздух был тяжёлым, влажным, пахло морем и зеленью, а мои мысли, словно корабль в шторме, все метались между будущим и настоящим. Хорошо, что людей моей прежней жизни игры, литература и кино хоть как-то подготовили к попаданию в иную реальность! Как средневековая церковь готовила людей к раю или аду. Между прочим, попадание в рай или в ад потрясло бы меня намного больше.

Интересно, как там мои друзья и родные? Посчастливилось ли кому-то пережить тот злосчастный метеоритный дождь? Жена, вероятнее всего, успела найти укрытие, родители не уверен. Никто из друзей в моем районе не жил, посему выходит, что не повезло только мне.

Тут я задумался: а вдруг меня вернет в мое настоящее тело? Изломанное, непригодное для жизни, да еще и засыпанное тоннами обломков рухнувшего дома! Я живо представил себе эту картину и содрогнулся. Лучше об этом не думать.

Примем как аксиому, что назад дороги нет. Значит, вперед и с песнями. Унывать – последнее дело. Горевать будем тихонько, когда никто не видит. А сейчас делаем первый шаг к выживанию.

Так, надо напомнить себе главную направляющую прошлой жизни.

Я, конечно, не воин из игр, но и не просто офисный сиделец, а матерый генеральный продюсер! Красноречие – мое оружие, слово – мой клинок. Зажечь огонь в глазах, наполнить сердце мотивацией и направить людей туда, куда мне нужно – вот в чем сила продюсера. Если бы пришлось отдать команду прыгать, то все подчиненные с энтузиазмом взлетели бы вверх, даже не спрашивая, как высоко. Я при желании способен на все либо сам, либо чужими руками. И с кучей прокачанных базовых навыков!

Может, не зря я оказался именно в теле будущего императора? Оно мне действительно подходит: его судьба – быть руководителем; его талант – ораторское искусство. Хвала всем известным богам, что мне достался Наполеон, а не другой, не менее известный лидер, мечтавший стать художником.

Подведем промежуточный итог. Стрессоустойчивость: 100%. Ведь не впал в истерику, хотя и очень хотелось. Активность: 100%. Собрал на старте все возможные плюшки. Коммуникабельность: 100%. Набил морду и потом убедил стать союзником руководителя команды будущих соратников. А еще вывел из шока члена своей команды – брата. Ну а наглость, мое второе счастье, всегда со мной. И ниже ста процентов никогда не падала. Это мне в плюс!

Теперь минусы. Драка с Антонио напомнила, что этот мир полон опасностей, к которым я не готов. И она будет лишь первой из многих. Хотя новые способности помогли мне, нельзя надеяться, что так будет всегда. Надо качаться. Надо развивать это слабое больное тело. Наполеон справился с болезнью, даже со своими познаниями XVIII века – значит, и я смогу.

Пока я размышлял, мы с братом добрались до четырехэтажного каменного дома, смешно напоминавшего хрущевские панельки. Это был не просто старый дом, а живое существо со своими тайнами, как будто осколок «Гигахрущевки» из вселенной «Самосбора» – в моем прошлом мире ее придумали на «дваче», а потом использовали в игре «Клеть». Мы с Жозефом подошли к двери, и я невольно задержал дыхание перед тем, как ее открыть. За ней уже слышались приглушённые голоса, среди них выделялся нежный женский голос, который я сразу узнал – мама Наполеона.

Мозг снова выдал справку, словно в игре – «Мария Лютеция Бонапарт. 29 лет. Характер благородно-стойкий с неординарным умом и любовью к самообразованию. Принципы — честь семьи и рода, забота о супруге и детях. Порочащих связей не имеет».

Мама встретила нас в коридоре. На ее лице смешались облегчение и строгий упрёк. На руках она держала младшего брата, Луи, который возмущённо заорал, едва нас увидев.

– Где вы были?! – её голос был полон волнения, которое она с трудом сдерживала. – Ушли, никого не предупредив! Что за выходки?

Сначала я растерялся, но потом внутренний голос подсказал, что надо действовать быстро. Казалось, вопли Луи вместе с нашим непослушанием скоро приведут к настоящему взрыву гнева, и, если я не возьму ситуацию под контроль, всё может закончиться плачевно. Я подошел к матери, осторожно погладил и нежно приобнял ребенка на ее руках. Мария – а по-другому мне с моим сорокалетним сознанием было сложно воспринять эту молодую красивую женщину – растерялась и промолчала. Я наклонился к младшему брату и, собрав все свои знания и опыт взаимодействия с детьми из прошлой жизни, заговорил с ним спокойным, уверенным голосом.

– Луи, всё хорошо, – повторял я, ласково поглаживая его по спине. – Мы здесь, ты в безопасности. Ничего страшного не произошло. Я вернулся.

К моему удивлению, это сработало. Луи постепенно успокоился, его плач перешёл в тихое всхлипывание, а затем он совсем затих, уткнувшись в мамино плечо. Это мгновение показалось мне маленькой победой, и я почувствовал, как напряжение спадает, словно спущенная пружина. Мария Летиция, видимо, тоже испытала это, потому что её лицо смягчилось, и она вздохнула с облегчением.

– Ты сегодня какой-то странный, Набулио, – сказала она с лёгкой улыбкой. – Пойдём, обед уж скоро. И приведи себя в порядок.

Я кивнул, чувствуя, что поступил правильно, исполнил верное действие в бесконечном квесте своей новой жизни. Всё прошло лучше, чем я ожидал. Теперь сосредоточимся на следующем шаге – обеде и общении с семьёй. Но прежде переодеться. Жозеф простоял весь разговор соляным столбом. Видно, еще не пришел в себя после потрясения в проклятом доме. Услышав про обед, брат деревянной походкой направился на третий этаж. Благо, маменька ничего не заметила, и нам не придется отвечать на неудобные вопросы. Облегченно вздохнув, я направился следом за Жозефом. Привычки моего тела сами привели к двери в мою комнату.

Здесь поджидало следующее задание из цепочки «Узнай, кто у тебя в комнате». Затребованная помощь от подсознания выдала справку все в том же духе игры, или скорее, старого мультфильма про пиратов – «Няня Камилла Иллария. Тридцать два года. Прислуга в третьем поколении. Характер спокойный, уравновешенный. Беспощадно борется за чистоту и аккуратность. В порочащих связях замечена с поваром».

Увидев меня, няня запричитала и стала помогать мне снять грязную, порванную одежду. И вот тут я почувствовал себя совершенно неуместным в этом времени. Сам факт, что кто-то должен был помогать мне переодеться, казался нелепым и абсурдным. В XXI веке я привык к самостоятельности, и это старинное «обслуживание» вызывало у меня внутреннее сопротивление.