Песнь ста миров (страница 13)
В ту ночь, когда умер император, Чу Е не было дома, и никто не знал, где он находился, как никто не знал и того, что именно случилось в тот вечер в императорском дворце.
Пожалуй, во всем мире до принцессы эта весть добралась последней. Заплаканная служанка протянула ей прекрасное торжественное платье императрицы и сообщила, что через три дня состоится церемония вступления на трон нового императора и тогда ей, как императрице, предстоит вместе с Чу Е преодолеть восемьдесят одну ступень вверх ко дворцу Чэнтянь, где они примут волю неба. Там официальные чины совершат поклон им, а они вдвоем поклонятся предкам, принимая страну и престол.
Чао Чэ провела рукой по церемониальному платью.
– Невозможно, – растерянно ответила она, почти мгновенно поняв все, что раньше не укладывалось в голове. – Передай Чу Е, что я не пойду.
На следующий день она встретила мужа, которого не видела уже как половину месяца, он предстал перед ней в императорском одеянии и с изможденным видом. Чао Чэ улыбнулась:
– Кажется, последние дни сильно тебя измотали. Прежде мой брат, император, уже рассказывал о тяжести короны, однако я никогда не видела его настолько уставшим. Должно быть, у тебя куда больше тревог, чем было у него. Не жжет ли тебе руки украденное, Чу Е?
Он молча посмотрел на нее взглядом, который ей было не понять, а затем опустил глаза на отброшенное одеяние императрицы на полу. Складка меж его сдвинутых бровей стала еще заметнее.
– Ты использовал меня, чтобы отвести от своего дома слежку, заручиться доверием императорской семьи и постепенно разрушить ее могущество. И только взгляни, как замечательно все вышло: на тебе императорское платье и никто не скажет слова против. Одного лишь не понимаю: для чего тебе все еще нужна я? Почему ты решил сохранить жизнь принцессе Чаоян? Сделать меня императрицей… – Чао Чэ, словно что-то осознав, кивнула. – Ах, конечно. Ты же прекрасно знаешь, что для меня – той, кому гордость дороже жизни, – нет большего наказания, чем жить вот так.
Уголки губ Чу Е напряглись, он яростно встретил ее взгляд, вот только ненависть в глазах жены пронзила его, заставив позабыть все возражения.
Новоиспеченный император видел этот взгляд бесчисленное количество раз, глядя в зеркало в тишине ночи. Чао Чэ ненавидела его так же сильно, как он ненавидел ее императора-отца.
– Не стоит так обращаться с церемониальным одеянием, новое сделать не успеют, – произнес он слегка осипшим голосом. – Оно принадлежало прошлой императрице, и пока придется использовать что есть. В будущем велю сшить для тебя новое.
Чао Чэ долго молчала, пока наконец-то не заговорила вновь:
– Оно не принадлежало прошлой императрице. Это одеяние мой младший брат подготовил для своей будущей жены. Говорил, что возьмет в жены девушку, похожую на меня, поэтому и мерки для него использовались мои. – На ее губах появилась небольшая улыбка. – Что ты хочешь, чтобы я чувствовала, надевая эту одежду, Чу Е? Желаешь заставить ненавидеть тебя всей своей сутью?
Горло мужчины сдавило при взгляде на то, с каким отстраненным видом продолжила Чао Чэ:
– Либо откажись от меня, либо убей. Мне не сберечь глупую любовь, не сберечь жалкий брак, но ты должен позволить мне сохранить хоть каплю достоинства…
Чу Е смотрел в ее пустые глаза, не находя слов для ответа. Их разделяло всего лишь расстояние взгляда, но казалось, что целое небо не позволяло ни ему, ни ей прикоснуться к истинному теплу другого.
– Можешь не участвовать в церемонии, если не захочешь.
Произнеся лишь эту фразу, Чу Е ушел. Он и не отказался от нее, и не велел убить. Раньше она притворялась больной, только чтобы не сопровождать его на различные пиры, и в те времена ей нравилось думать, что, позволяя это, он потворствовал ей и баловал ее, однако сейчас все обрело предельную ясность – так князь Цзинь Чу Е угождал ей, между тем используя.
Но в этот раз…
Его потворство было всего лишь милостью победителя.
Глава 5
В день церемонии вступления на престол Чу Е, облаченный в торжественное одеяние императора, в одиночку преодолел длинные ступени и встал перед дворцом Чэнтянь. Официальные чины склонились в поклоне, приветственными криками славя императора.
Он взмахнул широкими рукавами, точно мог вместить в них весь мир, однако те наполнил холодный ветер, пробрав мужчину до костей.
Верно, больше ему было не услышать недовольное ворчание надменной принцессы о том, что он оделся слишком легко. Едва он подумал об этом, как вдруг взгляд притянуло яркое желтое пятно, оно двигалось вверх по лестнице из восьмидесяти одной ступени. Его императрица, все такая же гордая, как прежде, облачилась в роскошное праздничное одеяние и теперь медленно шла к нему.
Взглянув на нее, Чу Е, казалось, на мгновение растерялся.
Он все еще небезразличен Чао Чэ.
Одной лишь этой мысли хватило, чтобы кровь его вскипела от волнения, а сердце заколотилось. Даже ему, редко проявляющему истинные эмоции, не удалось сдержать приподнявшиеся уголки губ.
«Она по-прежнему любит меня», – подумал он.
Разве могло быть что-то лучше…
Следя, как жена шаг за шагом поднимается по темным ступеням к нему, Чу Е в легком нетерпении сошел на два шага вниз и протянул к ней руку. Вот только, вопреки его ожиданиям, Чао Чэ остановилась на несколько ступеней ниже. В ясных черных глазах на ее рассудительно мрачном лице четко отразилось лицо мужа.
Рука Чу Е застыла, неловко зависнув в воздухе.
– Ваше величество? – с издевкой тихо позвала его Чао Чэ, а затем опустила глаза и неожиданно вытянула из фениксовой короны тонкие золотые ножницы. Чу Е едва заметно отвел пальцы обратно, однако остался на месте. Стража по обе стороны от него напряглась, их ладони опустились на рукоятки мечей в ожидании угрозы.
Вот только Чао Чэ осталась стоять на месте, лишь ее черные волосы, которые прежде, будто шпилька, сдерживали золотые ножницы, развевались на ветру водопадом.
– В день нашей свадьбы старая служанка связала наши волосы в узел в знак вечной любви, а сегодня я не нашла его. – Она тихо вздохнула и, схватив собственные волосы, резко отрезала тысячи нитей черного шелка, после чего бросила их на землю. – Почему бы теперь не обрезать их все, а нам, как эти срезанные волосы, не оборвать наш брак?
Чу Е побледнел, его застывшую прямую фигуру, казалось, только что пронзила молния, а глаза заполнили страх и ярость, которые он был не в силах утаить.
Он сжал кулаки, чиновники внизу, пав ниц, хранили молчание, однако Чу Е понимал, что среди них нет человека слепого настолько, чтобы не увидеть, как принцесса Чаоян только что, срезав волосы, отвернулась от нового императора. Мужчина знал, что тем самым она вынуждала сделать выбор, о котором говорила прежде: либо отказаться от нее, либо убить.
– Чэр. – Напряженное лицо Чу Е вдруг разгладилось, он опустился на два шага к ней и силой ухватил за руку.
Она инстинктивно попыталась стряхнуть его ладонь.
– Не прикасайся ко мне. Ты омерзителен.
Однако Чу Е и не думал ослабить хватку, он поджал губы и поймал Чао Чэ второй рукой, в тот же момент спрятанная меж его пальцев серебряная игла вонзилась в ее затылок. Чао Чэ лишь почувствовала, как перед глазами потемнело, и сознание ее вмиг помутилось. Чу Е сжал лишившееся сил тело жены в объятьях.