Баллада Пепла и Льда (страница 21)
На душе сделалось гадостно: Лесли раздевал нас липкими взглядами. А ведь мы – команда. Мы должны прикрывать спины друг другу!
– Кадет Лейс! – рявкнул Лед. – Десять штрафных баллов.
– Как? За что? Что я сделал?
– Ты знаешь! Напомнить правила Академии, касающиеся принуждения?
– Но я никого…
Ронан молча сунул под нос Лесли кулак, говорящий красноречивее любых слов. Я поспешила опуститься на корточки и начала связывать между собой рукава курток хитрым двойным узлом, которому меня научил отец. В итоге получился «трос» длиной около семи метров.
В то время как я вязала, Эйсхард оторвал рукава у своей рубашки и соорудил повязки на ладони для себя и Лесли, хотя этот засранец и не заслуживает помощи. Но команда – значит команда. Никого бросать нельзя.
С намотанной вокруг талии «гирляндой» из курток Ронан, кряхтя, принялся карабкаться по желобу. Добрался и скинул вниз импровизированный трос. Рукав куртки болтался в паре метров над землей, но в целом длины как раз хватило.
– Ну что, я первая? – вздохнула я. – Ронан, готовься, я пошла.
Ага, пошла. Подпрыгнула и не дотянулась до рукава. Снова подпрыгнула – снова мимо. За спиной приглушенно хохотнул Лейс. Еще прыжок.
Сильные руки подхватили меня за талию и приподняли над землей.
– Лесли?.. – Я обернулась, с губ само собой сорвалось: – Лед? Ой… Командир.
Эфор Эйсхард сузил глаза, когда я в лицо назвала его Льдом, но хотя бы не уронил, спасибо и на том.
– Карабкайся! – процедил он.
И то верно, сейчас не лучшее время для объяснений.
Я вцепилась в рукав куртки, уперлась ногами и пошла по стене. Ронан помогал – тянул вверх. И минуты не прошло, как я перевалилась за кромку желоба, легла на живот и подползла к краю, чтобы посмотреть, как станет подниматься Веела.
Эйсхард подсадил ее так же, как меня.
– Давай, давай, давай! – повторяла я, глядя, как Фиалка, стиснув губы в тонкую линию, перебирает ногами.
Ронан, напрягая все силы, тянул трос, а Эйсхард застыл внизу, подняв лицо. Он ведь успеет помочь, если Веела разожмет руки и упадет? Успеет подхватить? К счастью, Веела вскоре очутилась рядом со мной и вытерла пот.
Пока Лед и Лесли преодолевали желоб, мы развязали куртки и поскорее облачились в них.
– Осталось последнее испытание! – напомнила я. – Еще немного, и выберемся! Сегодня никакой боевой подготовки, здорово, правда?
– Угу, – сказала Веела, но вместо того, чтобы взбодриться, снова принялась плакать. – Я здесь точно погибну. Я слишком слабая. Эта Академия меня раздавит, выпотрошит и уничтожит.
Она посмотрела на меня своими большими испуганными глазами.
– Такие, как я, здесь не выживают. Такие, как я, не проходят лабиринт. Зря ты меня вытащила…
– Не зря! – разозлилась я. – И ты не погибнешь! Хватит уже себя жалеть! Никто тебя прямо сейчас не бросает в когти тварям. Ты все еще жива, руки и ноги на месте! Ты прошла три испытания и, в отличие от Мейви, даже не ранена! Нас учат постепенно и всему научат. Поняла?
Веела всхлипнула и кивнула.
– Ладно…
Глава 34
Теперь я понимала, почему кадеты вываливаются из пространственного кармана такие измочаленные. Мы брели к последнему испытанию с трудом переставляя ноги.
– Я слышал, – пыхтел Ронан, – что последнее – самое легкое. Потому что сил уже ни у кого не остается.
– Ага, как же, – не поверил Лейс. – Все это одна болтовня. Кому надо нас жалеть?
Я тоже не поверила. Скорее уж руководство Академии сделает наоборот: дождется, пока мы вымотаемся окончательно, и под финал устроит изнурительный спринт, а то и еще что похуже. И почему я надеялась, что на полосе препятствий нас ожидает что-то привычное? Стены, на которые нужно карабкаться, подвесные кольца и – не знаю – раскачивающиеся над бревном дубины, обернутые мешковиной, чтобы никого не приложить насмерть.
Сил на разговоры не хватало, мы шагали, тупо глядя перед собой, хватая ртом горячий воздух. Парни давно обвязали куртки вокруг талии, их рубашки вымокли от пота насквозь. Эфор Эйсхард и мы с Веелой оставались в куртках.
– Ронан, Лесли, я вам на всякий случай напомню о последствиях неверных решений, – не выдержала я, раз уж командир молчал, предоставив дуралеям шанс учиться на собственном опыте. – Куртка вас защитит от зубов и когтей. Зря сняли.
– Отвянь, Пепел, – огрызнулся Лесли.
Ронан виновато повел плечами, но сделал вид, что мои слова – лишь шум ветра в ветвях. Да, нам всем было невыносимо жарко и хотелось пить, но разве они бы выперлись в рейд по Бесплодным землям без защиты и оружия?
Дорога привела нас к мертвому лесу. Серые стволы застыли неподвижно, голые колючие ветви плотно переплелись между собой, оставляя лишь небольшую возможность для маневрирования. На остром сучке болтался клочок кадетской рубашки.
Парни, ворча, облачились в верхнюю одежду. Веела нервно пригладила волосы.
– Командир, не объясните, что нам делать? – спросил Ронан. – На ту сторону перебраться, да?
– Охота спрашивать, – проворчал Лейс. – Какие еще варианты. Вопрос в другом – кто нас здесь поджидает!
– Смотрите, кровь! – пискнула Фиалка, указывая пальцем на алые капли на искореженном стволе чуть ниже обрывка материи.
Эйсхард без лишних объяснений шагнул к ближайшему дереву и надломил сухую ветку.
Она треснула под его пальцами, и тут же, будто из ниоткуда, на дерево упала сеть паутины, мгновенно укутывая его плотным коконом. Кокон стянулся, облепляя кору, и стал неотличим от нее – такого же серого цвета.
Лед отошел на пару шагов назад и молча указал вверх. Мы, и без того оторопевшие, проследили за его жестом.
– Арахноиды.
– Тьфу, пропасть… – выдохнул Ронан.
На верхушке дерева едва заметно переступил тонкими, похожими на сухие ветки лапами гигантский паук.
– Га-адость. – Веелу передернуло.
– Нам что, туда соваться? Прямо в кишащую арахноидами чащу? – возмутился Лейс. – Ну уж нет!
– Оставайтесь, кадет, – великодушно разрешил эфор Эйсхард. – Не знаю, правда, долго ли вы протянете здесь без еды и воды…
– Вы не можете меня бросить!
– Тогда не городи чушь! – рявкнул Лед. – Осталось последнее препятствие, и мы его преодолеем! В отличие от настоящих арахноидов, эти реагируют не на движение, а только на сломанные ветви. Поэтому будем двигаться осторожно и медленно!
Не дожидаясь, пока мы преодолеем страх, Эйсхард первый нырнул в зловещую чащу. Он отодвинул нависшую над дорогой ветвь, под другую поднырнул, выпрямился и постучал по стволу, на верхушке которого застыла еще одна тварь. Веела взвизгнула и зажмурилась, но ничего не произошло: арахноид, как и говорил Лед, не нападал.
Мы набрали в грудь побольше воздуха и двинулись цепочкой друг за другом по уже проложенному Эйсхарду пути.
– Осторожно и медленно… – шептала Веела за моей спиной. – Осторожно… и… медленно…
Последними продвигались Лесли и Ронан. Ветки хрустели на земле под их ногами. Надеюсь, что только на земле.
– Ронан, ты, главное, не торопись! – крикнула я, не оборачиваясь: я волновалась за сына рыбака, он своими широкими плечами мог, казалось, и все дерево снести с дороги, не то что там сухую тонкую веточку отломать.
Впереди показался просвет между стволов, а за ним сочная зелень, по которой я успела соскучиться. Конец испытания и конец полосы препятствий. Еще немного поднажать, и мы выберемся из этого проклятого места!
Эйсхард, отодвинув с дороги разлапистую ветвь, выбрался на полосу зеленой травы, обернулся, ожидая нас. Колючка провела по моей щеке, заставив дернуться, я схватилась рукой за сучок и замерла, балансируя на носочках. Если упаду… Если сучок не выдержит моего веса!.. Но обошлось.
Я вышла следующей, за мной Веела – мокрая, как из душа, с поцарапанным носом. Вот и Лесли, нагнувшись под последней веткой, на корточках выполз на траву, тут же растянулся, уткнувшись лицом в землю, и жадно дышал.
Ронан почти выбрался…
Одна его нога уже стояла в безопасной зоне, но на радостях, что испытание пройдено, он поторопился, неловко ударился плечом о ствол и смел тоненькую, едва заметную веточку, такую маленькую, что мы даже не услышали хруст. А вот арахноид на вершине дерева услышал.
– Рон! – заорала я.
Эйсхард подскочил, чтобы перетянуть его на нашу сторону, но паутина оказалась быстрее. Она укрыла Ронана с ног до головы и сжалась, придавливая его к стволу. Ронан приглушенно мычал и дергался, но чем сильнее дергался, тем тверже делалась паутина. Пока она не застыла окончательно, Лед надорвал нити там, где располагалось лицо Ронана – белое, перепуганное, губы посинели.
– Он что? Сожрет меня теперь, да? Сожрет?
Сын рыбака силился посмотреть наверх, на приближающуюся тварь. Мы все, включая даже Лесли, вцепились в паутину, чтобы сорвать ее и освободить Ронана, но теперь каждая нить сделалась крепкой, будто шелковая. Удивительно, но тварь на вершине ствола не спускалась, будто потеряла интерес к жертве.
– Чего это он? – удивился Лейс.
– Я знаю, – сообразил Рон. – Арахноиды не сразу начинают жрать добычу, ждут, пока она сама сдохнет и размягчится. Давайте, ребят, освобождайте меня, пока я тут… не размягчился!
Я не сдержала вздоха облегчения: время есть.
– Значит, так… – начала я.
Запнулась, поглядела на Эйсхарда: не последует ли от него указаний, но Лед снова предоставлял нам возможность действовать самостоятельно. На полосе препятствий командир группы должен направлять и, как бы сказал мейстер Рейк, давать живительного тычка, ну и следить за тем, чтобы мы не переубивались.
– Значит, так, Веела, потихоньку, по одной нити за раз, начинаешь разрывать кокон снизу вверх, я пойду сверху вниз. Лесли…
Лейс хмыкнул и пошевелил у меня перед носом ободранными пальцами. После того, как он удерживал бревно, а потом лез наверх по желобу, вид у его ладоней был, прямо сказать, не очень. Могу себе представить, что творится с руками Эйсхарда.
– Ладно, мы справимся с кадетом Ансгар. Веела, садись на землю, мы не торопимся.
Довольный Лесли развалился поодаль на мягкой травке, раскинув руки. Эйсхард куда-то ушел. Нашел время прогуливаться. Мы с Веелой принялись за работу. Нити натягивались и лопались под пальцами, так что через некоторое время кончики пальцев начали зудеть и покраснели.
– Знаете, что мне это немножко напоминает? – прошептала Фиалка. – То, как мама учила меня вышивать…
– Скажешь тоже! – подал голос Ронан; он уже успокоился и, кажется, тоже наслаждался незапланированным отдыхом. – Сравнила!
– Просто шелковые нити на ощупь вот такие же… Первое время путались, а я с досады срывала их с полотна. А мама…
Веела тяжело вздохнула и шмыгнула носом.
– Я так скучаю! А где твоя мама, Алейдис, ты про нее ничего не рассказывала. Кто она?
Глава 35
Моя мама… Что я могла рассказать, когда совсем-совсем ничего о ней не помнила и знала Гвендолин Дейрон лишь по рассказам отца?
– Моя мама умерла, когда мне не исполнилось и года, – тихо сказала я.
Вернулся Эйсхард с ворохом темно-зеленых мясистых листьев. Протянул по горсти Вееле и мне, один сунул в рот и, слегка морщась, принялся жевать. Еще один запихнул в доверчиво распахнутый рот Ронана, тот заработал челюстями, скривился и начал плеваться.
– Что за дрянь?
– Это поможет приглушить жажду. Жуй давай. Лейс, подойди и возьми тоже.
Листья жутко горчили, однако острое чувство жажды действительно отступило. Эйсхард присел неподалеку, опершись спиной о ствол, закрыл глаза.
– Мы с мамой каждое утро проводили за вышивкой у окна, – щебетала Веела, отвлекая всех нас от грустных мыслей.