Капитан стоял на своем месте как ни в чем не бывало. Люди держались за руки, но ковчег трясло. Видимых внешних причин этому не наблюдалось. Денис обошел по периметру камня и увидел вдалеке еле заметные ореолы таких же ковчегов. До того как он лег спать, их точно не было. Получалось, что им удалось нагнать первые семь камней, улетевших с пристани раньше. Вспомнилась девушка с косой со «Сметливого», она могла быть таким же старпомом, как Елена.

Четверка новеньких сидела в носовой части камня. Денис подошел к ним наладить контакт.

– Привет. Ну, как вам тут? – спросил он.

– Сложно сказать. – Мужчина, назвавшийся Семеном, потеребил прическу. – Бредятина какая-то. Сюр. Нас пытаются убедить, что у всего этого цирка есть тайный смысл. Будто бы мы должны с ними вместе нестись к цели. Кабздец. При чем здесь я и их цели? Я сюда не просился, не набивался, и вообще, мне не по себе от всего происходящего. Вера вон вообще кукухой тронулась. Да, Вер? – он обратился к женщине.

Денис внимательно посмотрел на женщину и понял по отсутствующему взгляду, что она действительно не в себе.

– У нее дети остались дома, а она думает, что не выключила плиту, – объяснила причины помешательства Веры Варвара.

– Она поехала на метро, забыв выключить плиту? – удивился Денис.

– Закружилась баба, с кем не бывает, – развел руками Марат. – Все мы такие.

Денис обратил внимание, что у этого мужчины, несмотря на еще не старый возраст, спереди не хватало зубов и все слова произносились с подсвистыванием. После короткого общения у него создалось чувство, будто эта четверка объединилась по признаку неблагополучности. От них просто веяло бедностью, алкоголизмом и тунеядством. Причем Семен выглядел пьющим интеллигентом, прикладывающимся к бутылке исключительно из-за непреодолимых душевных противоречий, остальные же – как обычные алкоголики, которых пагубное пристрастие еще не успело сильно исковеркать.

– А вы чего тогда на борт поднялись? – спросил Денис.

– Куража захотелось, – ответил Семен. – И перемен.

– Но вы оказались к ним не готовы. – Денис улыбнулся.

– Ты жрал шнягу, которой тут кормят? Ты понял, что, кроме воды, других напитков тут не подают? – спросил Макар с вызовом. – Даже пива?

– Жрал. Мне понравилось.

– Вот ты и летай, а мы сойдем на первой же остановке. Я уверен, те, кто остались, вернулись в Питер и думать забыли про эту хрень. А нам приключений захотелось, повелись на красивые слова. Сколько раз я зарекался не верить людям, которые не сядут с тобой бухать за один стол. Обязательно надурят. – Семен постучал кулаком по камню.

Денис почувствовал, как быстро устал от их общества.

– Ладно, я пойду. Приятно было познакомиться ближе. – Он пожал руки мужчинам. – Все будет хорошо.

– Идем с нами, нехрен тут оставаться, – предложил Макар.

– Мы подумаем, – нейтрально ответил Денис.

Он повернулся спиной и услышал шепот Варвары:

– Че ты с ним откровенничаешь? Он же один из них.

– Насрать. Пусть знает наше мнение.

Денису тоже было все равно, что они думали о нем. Ему даже пришла мысль, что эта четверка, несмотря на то что он с ними из одного города, на самом деле из параллельной вселенной. Настолько он был далек от их представлений о жизни, что старпом Елена со своими рассказами о здешнем мире казалась ему верхом адекватности. Он усмехнулся, вспомнив приглашение сойти с ними, и представил, как отмечает в их обществе возвращение в город. Это было почти так же сложно, как публично пописать с моста в канал на Невском проспекте. Вероятность такого исхода стремилась к нулю.

Волнение небольшого куска земной тверди как будто закончилось. Капитан открыл глаза и с заметным усилием разжал пальцы, обхватывающие ручки штурвала. Народ за ним тоже открыл глаза и начал подниматься.

– Вырвались. Поздравляю, – устало произнес капитан в сторону команды. – Цепко держало, но мы справились. Почти все молодцы.

Денис отметил мужчину, сидящего с правого края и смотрящего в сторону. Он выглядел недовольным или расстроенным. Капитан ненадолго задержал на нем взгляд.

– Короткий перерыв, перекусите, попейте, сходите в туалет, потом будем нагонять график, – распорядился он. – Лоцман сказал, что впереди есть врата. Если попадем, то сделаем рывок и выйдем вперед остальных.

Народ довольно зашумел, стал подниматься и проходить в сторону кухни. Недовольный мужчина остался сидеть на месте, нервно отстукивая пальцами по доске. Капитан и Елена тоже остались в зале.

– Что, все? – спросил недовольный мужчина, обернувшись к ним.

– Ты знаешь правила. Они написаны кровью тех, кто сжалился. – Капитан вздохнул. – Ты ничего не почувствуешь.

– Откуда тебе знать, что чувствуют люди, от которых вы избавляетесь? – произнес мужчина с вызовом.

– Я буду чувствовать за тебя, и мне будет больно. Это моя плата за ту работу, которую я делаю, – ответила старпом.

– Работа, – хмыкнул мужчина. – Ваша работа – это Сизифов труд. Вы упираетесь, вернее, мы все упираемся, пока не сломаемся. Вы все сломаетесь со временем, не думайте, раз стали специалистами, то все обойдется. Все так думают, однако на каждом ковчеге до нас уже кто-то был. Результата, на который вы все рассчитываете, не будет. Его попросту нет.

– Раз так, чего тебе жалеть и обижаться? Встретимся на том свете, – пожал плечами капитан. – Матрос Саня и матрос Лев, готовьте рею.

У Дениса разом вспотели ладони и спина от переживания предстоящего зрелища. По сути, это была публичная казнь, а его психика никогда не испытывала подобных потрясений. Анжела и Гоша выскочили из-за мостика и подбежали к Денису.

– Я слышал, сказали готовить рею? – спросил Гоша, выпучив от страха глаза.

– Да. Вон тому мужику. – Денис коротко кивнул. – Похоже, он стал причиной того, что ковчег попал в аномалию. Наверное, он и есть Балласт, от которого сейчас будут избавляться.

– Какая дикость. – Глаза Анжелы тоже сделались в два раза больше. – Я больше не хочу находиться с этими убийцами на одной территории.

– Можешь сойти вместе с этим мужиком, – предложил Гоша.

– Дурак? – обиделась Анжела.

– Я пошутил.

Двое матросов вынули из-под мостика деревянный брус с треугольной площадкой на одном конце. Прикрепили к нему длинную деревянную лестницу. Брус вместе с ней получился в длину метров пятнадцать. Конструкцию выдвинули вперед, оставив на камне только треугольное основание. Лестница выходила за край атмосферы ковчега, что стало понятно по отличию оттенка на ее окончании, разделенном резкой границей. На основание бруса с площадкой встали несколько человек, чтобы уравновесить идущего по рее.

– Не будем разводить канитель. Матрос Иннокентий, исполни то, что должен, – попросил капитан.

Мужчина осмотрел всех, кто участвовал в его казни.

– Надеюсь, на том свете я буду встречать каждого из вас, – произнес он на прощание.

Это звучало как угроза или проклятье.

– Веди, – обратился он к Елене.

Старпом закрыла глаза.

Мужчина встал на брус и направился по нему мелкими шагами, все сильнее склоняясь вперед, словно взбирался в гору. На середине пути он схватился за перекладину руками и полез по ней, будто поднимался.

– Мамочки. – Анжела прикрыла рот ладонью. – Боня, не смотри туда.

Мужчина дополз до края лестницы и встал на последнюю перекладину. Его тело мгновенно сделалось красным, отсвечивая свежей кровью. Он хотел махнуть руками, но окоченел, медленно отделился от доски и полетел рядом с ковчегом, вращаясь вокруг себя и постепенно отставая.

Глава 4

С Анжелой случился шок. Она восприняла казнь так близко к сердцу, что впала в легкое помешательство. Прижала несчастного пса к себе, мычала и раскачивалась, сидя на поверхности камня. На все призывы успокоиться она никак не реагировала. Пришел Семен и попытался похлопать ее по щекам, но Денис не позволил ему этого. Да и собака тут же оскалилась, когда мужчина подошел слишком близко.

– Ребята, вы не переживайте за нее. Все, что происходит с человеком на борту ковчега, идет ему на пользу. Ее нейронные связи сейчас перестраиваются, адаптируясь к новой действительности. Было бы странно ждать от всех адекватной реакции на смерть человека, – посоветовала Елена.

– На публичную казнь, – уточнил Денис.

– Я уверена, что неприятное зрелище на большинство действует самым положительным образом. Никто не хочет повторения судьбы матроса Иннокентия и потому станет искать в себе ресурсы быть полезным, – довольно холодно ответила старпом. – Здесь нет морали, которую мы воспитали в себе в том мире. Всему приходится учиться заново и в первую очередь пониманию, что ты – часть общего, а общее – это тоже ты. Матрос Иннокентий сопротивлялся этому, хотел, чтобы было по его, и в итоге превратился в квадратный подшипник, ломающий весь механизм. Я была бы рада вернуть его назад, но в этом мире нет вокзалов, с которых поезда идут домой. Нас подталкивают к тяжелому выбору, дают понять, что сила дается только тому, кто готов взять на себя тяжелый груз ответственности. Капитан тоже до определенного дня надеялся отсидеться матросом, пока не возникла ситуация замены предыдущего капитана. Никто не хотел, а время шло, ковчег неуправляемо несся в аномалию. Сработал естественный отбор, самый сильный из нас избавился от очарования быть одним из толпы и взял на себя ответственность перед ней. За это у него появилось право распоряжаться людьми в их же интересах.

– У Иннокентия был другой интерес, – заметил Гоша.

– Ребята, вы просто пытаетесь применять старые привычки к новой жизни. Чем быстрее вы от них избавитесь, тем скорее поймете, что я хочу до вас донести. Вы еще не были в связке с экипажем. Обещаю, ощущение синхронного взаимодействия всех со всеми – ни с чем не сравнимое удовольствие. Мы оркестр, и ноты у всех должны быть одинаковыми. Понятная аллегория? – Старпом подошла к раскачивающейся и мычащей Анжеле и коснулась ладонью ее затылка.

Девушка замерла на месте, а Боня вывернулся из-под ее руки и уставился на Елену влажными глазками.

– А собаку манной можно кормить? – спросил Денис.

– Думаю, да. Пока собака заслужила еду больше каждого из вас.

– Старпом! – громко позвал помощницу капитан. – Пора на вахту.

– Иду. – Елена махнула ему рукой. – Я усыпила девушку на пару часов. Как придет в себя, окружите ее вниманием. Она не привыкла полагаться на себя.

– Хорошо, – пообещал Денис. – А когда мы начнем тренироваться?

– Скоро.

Она ушла на мостик. Через минуту все, кто на нем находились, превратились в единый организм, толкающий ковчег сквозь бесконечное ничто. Денис подошел к Анжеле и протянул руки к собаке. Чихуахуа засуетилась, но не оскалилась.

– Пойдем, песель, корма тебе дам, пока твоя хозяйка в ауте.

Собака доверительно потянулась к его рукам мордочкой и дала взять себя. Лизнула Дениса в подбородок, оказавшись на руках, выказывая этим жестом верх своего расположения. Кубики манны пришлись животине по душе. Боня съел несколько штук, залакал водой, после чего стал часто моргать и зевать.

– Все, сдулся ценный работник. – Гоша потрепал его по холке.

Собака сама нашла удобный уголок, легла в нем, свернувшись калачиком, и уснула, подергивая во сне лапками.

– Я вон с теми общался, пока вы спали, – поделился Денис с товарищем. – Неприятные люди.

– А сюда, наверное, приятные не попадают. – Гоша коротко усмехнулся. – Я с первого взгляда на тебя тоже решил, что ты мудак, а Анжела шлюха. Насчет тебя уже не уверен, а насчет Анжелы пока ничего не поменялось.

– Я похож на мудака? – удивился Денис. – Это даже комплимент в мою сторону. Меня иногда тошнит от собственной порядочности.

– Именно это я про тебя и подумал. А у тебя какая первая реакция была на меня?