S-T-I-K-S. Скил. Книга 3. История Маньяка (страница 9)
Он не испугался: перебить такую толпу он был вполне способен даже при помощи одного топора, но делать этого не стал. Во-первых, это всё же опасно – заражённых много и придётся отчаянно маневрировать, и если им удастся схватить Маньяка, то он может не успеть вывернуться, а навалившись на него всей массой, заражённые его порвут. Правда, он на порядок быстрее и вполне обоснованно считал, что способен не допустить такого развития ситуации. И чтоб убить пустыша, Маньяку достаточно одного удара топором в голову – уклоняться низкоуровневые заражённые или вовсе неспособны, или просто не успевают.
Но есть ещё и «во-вторых»: бой с подобной толпой – занятие бессмысленное. Сколько споранов можно добыть из этой толпы? В бегунах они встречаются по одному на три-четыре трупа, а в медляках спораны – вообще редкость великая. Так что добыть больше пяти-шести споранов можно не надеяться, и это тоже без гарантий. И стоит ли из-за этого устраивать тут мясорубку? Под плохое настроение Маньяк, может быть, так и сделал бы, но настроение было приподнято удачно найденной лодкой и обновками из торгового центра. Потому Маньяк только прокричал в сторону заражённых:
– Заебётесь пыль глотать, убогие!
И легко побежал по улице в противоположную от агрессивно настроенных заражённых сторону. Однако вскоре налетел ещё на одну толпу, спешившую ему навстречу, и она была не меньше той, что гналась за ним. Это уже походило на организованные действия, к которым пустыши, по общему мнению, неспособны без посторонней помощи. А если быть точным, это похоже на загонную охоту – охоту на него, Маньяка.
Но времени на раздумья о причинах внезапной грамотности пустышей не оставалось – толпы подступали и спереди, и сзади. И он рванул в подъезд ближайшего здания – в узких проходах толпой на него не слишком-то навалишься, а в качестве путей отхода всегда можно использовать окна – если не первого этажа, на которых зачастую бывают решётки, так второго, с которого Маньяк, обладающий навыками паркура и повышенной прочностью, мог без проблем спрыгнуть.
Здание, судя по всему, было общежитием – лестничный пролёт от входа и уходящий в две стороны коридор с хлипкими дверями. А окна первого этажа, решёток на которых не имелось, оказались не только путями отхода для Маньяка, но и путями альтернативного подхода к нему, что и продемонстрировала тварь, влетевшая в торцевое окно коридора вместе с осколками стекла и рамы.
Любой рейдер Улья знает, как развиваются заражённые. Сначала это медляки, похожие на киношных зомби, тупые и медленные, что понятно из названия. После, при наличии животной белковой пищи, они становятся быстрее, сильнее и чуточку умнее, самую малость. Дальше – больше. Путь развития самый незамысловатый и напрашивающийся – кушай много мяса, набирай массу, укрепляй кости, обрастай когтями и бронёй. А попутно становись умнее и даже приобретай сверхспособности.
Но такая схема развития не является непреложным законом, это лишь правило, из которого бывают исключения. Одно из этих исключений и появилось сейчас перед Маньяком. Влетевшая в окно тварь ростом была не больше среднего лотерейщика, однако уже начала покрываться пластинами костяной брони, а на руках отрастила непропорционально большие когти. И взгляд полностью чёрных глаз казался разумным, цепким и злым.
Тварь рванула к Маньяку. Он не стал спешить переходить с ней в ближний бой. Сдёрнул с плеча автомат и открыл по противнику огонь короткими очередями. Попал, первым выстрелом точно попал, но пули срикошетили от прикрывающей грудь пластины. Маньяк выпустил ещё несколько коротких очередей, постепенно отступая назад. Но тварь начала очень резво прыгать от стены к стене, не забывая при этом приближаться.
Поняв, что таким образом когтистый монстр его скоро настигнет, Маньяк предпринял тактический шаг – выбил ногой ближайшую к нему дверь, вбежал в комнату и развернулся, взяв на прицел дверной проём. Через него когтистый точно пройдёт и не сможет увернуться – в упор-то Маньяк не промажет по голове твари.
Когтистый не заставил себя долго ждать. Обрадованный тем, что огрызающаяся жертва поняла всю тщетность своих усилий и обратилась в бегство, он радостно взрыкнул и прибавил скорости. Теперь-то вкусную добычу можно будет без проблем догнать, кинуться её на спину, вскрыть бритвенно-острыми когтями горло и рвать зубами тёплую вкусную плоть! Когтистый очень давно не лакомился иммунными.
Зацепившись лапой за косяк для более резкого разворота, он ворвался в комнату и на мгновение замер, уставившись в чёрный зрачок ствола, смотрящий ему прямо в морду. Маньяк потянул за спуск, но выстрела не последовало. Лишь сухой щелчок раздался во внезапно наступившей тишине – механизм заклинило.
– Ну пиздец! – выругался Маньяк и, перехватив автомат за ствол, врезал когтистому по голове ствольной коробкой.
От удара автомат выстрелил, но ствол был уже повёрнут в сторону Маньяка – к счастью, не прямо на него. Выстрел! Дульная вспышка. Пуля прошла вскользь, лишь оцарапав бок. И человек, и когтистый снова на мгновение замерли. Опомнились они тоже одновременно. Монстр потянулся лапами вперёд, чтоб уж точно ухватить вредную добычу, вонзить в её бока когти, впиться клыками в горло. Но Маньяк был чуточку быстрее. Он не стал отскакивать от когтистого – наоборот, шагнул к нему навстречу, удобнее перехватывая автомат, и вместе с шагом вмазал прикладом твари в нос. Деревянный приклад разлетелся на щепки, ошеломлённый когтистый осел на задницу, а Маньяк, не теряя времени, развернулся и прыгнул в окно.
Глава 7
Маньяк ещё не успел обрасти костяной бронёй, как это сделал когтистый, и потому, пролетая через оконное стекло, он заработал несколько порезов и царапин. Но и в прыжках Маньяк разбирался лучше, чем заражённый, поэтому он успел сгруппироваться, и ему не пришлось путаться в оконной раме.
Автомат пришлось выбросить, но это потеря невеликая – деревянный приклад не выдержал столкновения с бронированным лбом твари и разлетелся в щепки, да и механизм, как оказалось, клинило. Маньяк вновь остался без современного оружия. Зато не пришлось выбивать оконное стекло собственной головой – за пять шагов по комнате он успел вооружиться своим кроваво-красным топором, использовав его как таран.
Приземляясь, Маньяк отоварил им зазевавшегося бегуна. Благодаря скорости, набранной в полёте со второго этажа, удар вышел мощным настолько, что бедолагу бегуна развалило почти пополам – топор прошёл насквозь от головы до паха. Было бы у топора шире лезвие, так и впрямь получилось бы две половинки.
Заражённый, собственно, Маньяку ничем не мешал, и о сборе трофеев с него не могло быть и речи, ведь его собратья сейчас – в количестве немалом, мешая друг другу, – ломились в здание, которое только что покинул Маньяк, да и о когтистом не следовало забывать. А прибил Маньяк несчастную тварь просто потому, что это показалось ему забавным… Из любви к искусству, так сказать.
Объективно сложившаяся ситуация совершенно не располагала к веселью, но Маньяк испытывал сейчас злую радость! Или радостную злость. Нет, он был не просто рад – он был счастлив! Азарт! Адреналин! Чувство собственного превосходства. Превосходства даже над таким непростым соперником, как когтистый. Да, в силе тварь, может, и выигрывала у Маньяка, но в скорости он её превосходил. Может, самую малость, но превосходил! А уж в хитрости и скорости мышления и подавно Маньяк переиграл её. Если б не автомат, заклинивший так не вовремя…