В этот день ему удалось ускользнуть с работы пораньше. Он даже успел заехать домой и забрать из дома свой самый лучший костюм. Прихватил и еще кое-какие вещи. Он уже запер дверь своей квартиры и собрался направиться к лестнице, как открылась дверь квартиры соседки и он столкнулся со старушкой нос к носу.

– Здравствуйте, баба Маня, – сказал Степан.

– Здорово, Степа, если не шутишь, – проговорила старушка.

Степан в ответ весело рассмеялся.

– А ты чего такой довольный? – спросила соседка.

И у Степана вырвалось само собой:

– Да вот, баба Маня, жениться я собрался.

– Что ж, – одобрила старушка, – женитьба – дело хорошее. Тем более что ты, Степа, давно уже не мальчик. Хомут по тебе давно уже плачет.

– Какой хомут? – не сразу врубился Степан.

– Какой-какой, семейный! Семья – дело серьезное. Оба супруга впрягаются и тянут свою телегу.

– Скажете тоже, – рассмеялся Степан, – хомут, телега. Вас бы, баба Маня, поставить возле загса, чтобы вы отпугивали всех туда спешащих без хорошего обдумывания своего решения вступить в брак.

– А ты, значит, свое решение хорошо обдумал? – спросила старушка.

– Хорошо, – ответил Степан.

– Что ж, это похвально. Только бы невеста твоя оказалась девушкой порядочной.

– Моя Лиза самая порядочная из всех девиц на свете. Она, баба Маня, вообще супер-пупер, – засмеялся Степан от переизбытка радостных эмоций, захлестнувших его.

– Что же, Степа, тогда все хорошо, – проговорила старушка и, скрывшись в своей квартире, плотно затворила за собой дверь.

«А все-таки хорошая тетка моя баба Маня. Так что можно считать, что с соседкой мне повезло так же, как и с невестой», – оптимистично подумал Степан и заспешил к своей Елизавете.

Лиза уже ждала его одетой и причесанной. Увидев ее, он невольно ахнул вслух. Уронив свою сумку на пол в прихожей, развел руками:

– Ты настоящая принцесса! Я никогда в жизни не встречал девушки, хоть отдаленно похожей на тебя.

– Я тоже ни разу не встречала парня, похожего на тебя, Степа, – ответила она, и в ее глазах блеснула маленькая слезинка.

Степан не сомневался, что это слеза радости.

– Ужинать будем? – спросила Лиза.

– С ума сошла! – захохотал он. – Ты забыла, куда мы сегодня едем.

– Нет, помню, – ответила она, – в ресторан.

Дальше все пошло так, как и запланировал Степан. Он вызвал такси, так как намеревался выпить на своей импровизированной помолвке.

Вообще-то, полагалось бы, прежде чем делать предложение Лизе, познакомиться с родителями невесты. Но Лиза сказала, что из родных у нее только тетка по материнской линии, и та живет в другом городе, далеко отсюда. Лиза не сказала, где именно живет ее тетка. Он почему-то подумал про Украину и решил: раз Лиза не хочет говорить, то и настаивать не стоит. Может, потом она сама надумает познакомить ее со своей теткой.

Со своими родителями он тоже Лизу знакомить не торопился, посчитав, что это не к спеху. На самом же деле, не признаваясь самому себе, Степан опасался, что яркая шикарная Лиза придется не по вкусу его родителям, скромным трудягам, которые, кроме работы, дома и шести соток, выделенных им еще советской властью, ничего в жизни и не видели.

Степан заметил, что Лиза была приятно удивлена, что он озаботился тем, чтобы заранее заказать столик в таком дорогом ресторане, как «Серж». Дороже «Сержа» в городе был только «Нептун». Но на него Степан пока решил не замахиваться. Даже не столько из-за стоимости ужина там. Нет, он мог бы поднапрячься и ради Лизы наскрести необходимую сумму. Дело было в том, что в «Нептуне» с его аристократической роскошью, журчанием живых фонтанов, заморскими блюдами, которые, хоть и готовили повара самого «Нептуна», все-таки казались непривычными, Степан чувствовал бы себя не в своей тарелке. А оно ему надо? И еще этот их гениальный, по словам знатоков музыки, скрипач, выплывающий в раковине из глубины сцены.

«Нет, – решил Степан, – “Серж” попроще, в смысле понятнее».

В то же время ресторан этот выглядел солидно как снаружи, так и внутри. Поговаривали, что хозяин «Сержа» в девяностые годы прошлого века был связан с криминалом, но теперь это никого не смущало, тем более что ему удалось выплыть из мутного потока, не замаравшись.

По лицу Лизы Степан видел, что она довольна его выбором. Они оставили верхнюю одежду в гардеробе и вошли в зал. Опущенные тяжелые портьеры под старину отделяли уютный ресторанный полумрак, слегка рассеиваемый серебристо-зеленоватым светом настенных бра от непогоды и ранних сумерек за окном.

В «Серже» была своя живая музыка. Вот и сейчас из глубины зала доносились негромкие звуки рояля.

– Здесь так мило, – прошептала Лиза, когда Степан, по-хозяйски взяв девушку под руку, вел ее к заказанному столику.

Они шли не спеша мимо столиков, за которыми уже сидели люди с веселыми лицами, и мимо тех, что еще оставались пустыми.

Степан наслаждался самой атмосферой, царящей в зале, и старался запомнить каждую мелочь. Да и как же иначе! Сегодня в его жизни был особенный день, вернее вечер, и он хотел запомнить его на всю жизнь. И запомнил.

Разместившись за столиком, они заказали кушанья. Вино вызвалась выбрать Елизавета, и Степан не стал с ней спорить. Он не скрывал того, что сам в напитках разбирался плохо. В обычной жизни предпочитал водку, коньяк и пиво. Но не мог же он упасть в грязь перед любимой женщиной. Так пусть уж Лиза сама заказывает.

В его голове промелькнула мысль: «Интересно, где она научилась разбираться в винах?»

Промелькнула и тут же пропала.

Когда они уже поели, выпили и приступили к десерту, Степан поднял глаза и посмотрел на Лизу глазами влюбленного рыцаря. Голова его слегка кружилась. Но он точно знал, что не от вина, а от любви.

– Лиза, – позвал он снова, так как она откликнулась не сразу.

Когда их глаза встретились, он продолжил:

– У меня к тебе важный разговор. – Его глаза при этом блистали от счастья, как звезды за окном, закрытым плотными портьерами.

– У меня к тебе тоже, – грустно проговорила она и тихо вздохнула.

Но Степан не заметил ее грусти, не услышал вздоха, он решительно заявил:

– Я первый буду говорить!

– Хорошо, говори, – ответила она.

– Лиза! – Степан выкрикнул ее имя так громко, что некоторые из ужинающих за соседними столиками оглянулись на них.

Но Степана это не смутило, вернее, он этого просто не заметил. Он достал из кармана маленькую красивую коробочку, открыл ее. И девушка увидела очень миленькое золотое колечко, усыпанное крохотными бриллиантами, как утренней росой.

Ее глаза невольно прилипли к этому кольцу, и она вздрогнула, когда он снова воскликнул:

– Лиза! Стань, пожалуйста, моей женой!

– Я не могу, – тихо проговорила она.

– Ах да, я забыл сказать, что люблю тебя! – добавил он.

– Я тебя тоже люблю, – она подняла на него свой печальный взгляд. – Но стать твоей женой не могу.

– Почему? – глупо спросил он и уставился на нее с удивлением.

– Я завтра выхожу на работу, – ответила она.

– Ты шутишь, да? – он расхохотался.

– Нет, ничуть, – проговорила Лиза, – я на самом деле завтра выхожу на работу.

– Я не понял! Ты что, смеешься? Как связаны твое будущее замужество и твоя работа? Я что, похож на домостроевца?

– Нет, не похож.

– Вот именно! – воодушевился Степан. – Женившись на тебе, я вовсе не собираюсь держать тебя взаперти в высоком терему. Работай себе на здоровье! Я все понимаю. К тому же тебе нужен пенсионный стаж и баллы зарабатывать.

На этот раз неожиданно для Степана рассмеялась Лиза.

– Ну вот, – облегченно выдохнул Степан, – наконец-то мы друг друга поняли. Надень колечко и давай подумаем о дате нашей свадьбы.

– Степа! Свадьбы у нас с тобой не будет.

– То есть как не будет? Ты любишь меня! Я люблю тебя! В чем дело?!

– Дело в том, что я выхожу на работу.

– Это я уже слышал, – начал сердиться Степан, – придумай что-нибудь поинтереснее!

– Ты ни разу не спрашивал, кем я работаю.

– Вот теперь спрашиваю: кем ты, Лизонька, работаешь?

– Я девушка по вызову, – ответила она с деланым равнодушием.

– Ты – что? – глухо переспросил Степан, думая, что он ослышался.

– Чтобы тебе было понятнее, – стальным голосом отчеканила Лиза, – я элитная проститутка! Эльза я!

Степан долго смотрел на нее минуты две, не меньше. Ее слова никак не хотели укладываться в его голове. Потом встал, крикнул:

– Официант! – и, когда тот подошел, потребовал: – Счет! – Потом, не считая, вытащил деньги, сунул их официанту, рявкнул: – Сдачи не надо! – И, пошатываясь, вышел из зала.

Вернувшись в свою квартиру с сумкой, заполненной водкой, хлебом и дешевой колбасой, он заперся на все замки и пил не просыхая три дня.

Сквозь пьяный морок он слышал, как кто-то скребся к нему в дверь. Тупо думал: «Баба Маша». Дверь не открывал.

Спустя три дня в его дверь сначала позвонили, потом постучали, потом начали пинать с криком:

– Открой, Степка! Не откроешь – дверь высажу! Гад ты эдакий!

Степан узнал голос своего напарника Михаила Чертнова и, пробормотав вслух: «Такой вышибет», – пошел открывать.

Пока шел, несколько раз зацепился за стулья и некоторые из них опрокинул.

– Ты чего там творишь? – услышал он Мишкино рычанье.

– Дверь тебе, дураку, иду открывать, – огрызнулся Степан.

Мишка его услышал и ответил:

– Это еще надо установить, кто из нас дурак.

Когда Степан открыл ему дверь, Чертнов просто-напросто толкнул его в грудь, и Степан пролетел чуть ли не через всю квартиру, прежде чем приземлился на мягкое место.

– Больно же! – заорал он.

– Я посмотрю, что ты будешь орать, когда тебя с работы вышибут! Ты чего тут, мозги пропил?

– Ничего я не пропил, – проворчал Степан, с кряхтеньем садясь на диван. – У меня горе, – заявил он.

– Какое у тебя горе? – спросил Мишка. – У тебя батя умер? Или мать скончалась?

– Хуже, – заплакал пьяными слезами Степан, – моя любимая девушка оказалась шлюхой!

– Рассказывай! – велел Мишка, грохнув по столу кулаком.

И Степан выложил ему все.

– И ты из-за бабы решил пустить свою жизнь под откос?! – спросил Мишка с грозным недоумением.

– Я люблю ее, – выдавил из себя Степан.

– Наплюй! – велел Мишка.

– Не могу.

– Тогда пользуйся ей, как пользуются другие, – предложил напарник.

– У меня денег не хватит на покупку ее услуг, – скривился Степан в болезненной ухмылке.

– Так ты сам сказал, что она тебе бесплатно дает, – напомнил Мишка.

– Дает, – кивнул он.

– Тогда какие проблемы? – спросил напарник.

– Я хочу семью, детей.

– Крути пока с этой, а как надоест, найдешь порядочную, женишься и заведешь детей.

– Я эту люблю.

– Степа, – проникновенным голосом проговорил Мишка, – не дури! Как человека прошу тебя! Давай под холодный душ! Я пока кофе сварю, – Мишка принялся по-хозяйски распоряжаться на его кухне.

А Степан послушно поплелся в душ.

С работы его не поперли. Пожалели. Но выговор все-таки влепили и премии лишили.

«Переживу», – подумал Степан.

О Елизавете он решил забыть раз и навсегда.

Да только ничего у него не вышло. Промучившись две недели, однажды вечером он приехал к ней.

Она впустила его. Он ничего не сказал, она ни о чем не спросила. Вернее, спросила:

– Ужинать будешь?

– Буду, – ответил он, сел на диван на кухне и стал смотреть, как она жарит отбивные, режет салат, достает из холодильника сырную и колбасную нарезку, потом накрывает на стол.

– Хлеб забыла, – напомнил он ей.

– И правда, забыла, – спохватилась Елизавета, сунулась в шкаф и проговорила виновато: – Степа, у меня его и нет. Ты посиди, я сейчас сбегаю.