За час скитаний Сати обнаружила пять комнат для гостей, кухню и спортивный зал. Еще одна комната была заперта, из нее доносился плач грудничка и тихий женский голос. Еще один ребенок? Неужели они родили столько детей, зная, что одаренными становятся лишь десять процентов? Сати ухмыльнулась, представив, что тиран Николас через несколько лет может оказаться на ее месте. Влезет в долги, заимеет проблемы с полицией… скатиться с пьедестала очень легко, и даже богатые родители не всегда смогут помочь.

Впрочем, это было не ее дело. Все, чего хотела Сати, – сбежать отсюда и попытаться найти Ойтуша… если это еще было возможно. Однако сейчас она не только бегать, но и двух шагов без стенки пройти не могла. Прежде всего нужно было очистить организм от наркотика.

* * *

– Лежи тихо, изделие.

За окном светало. Крупный потный мужчина склонился над Сати и, зажав одной рукой ее рот, сделал укол. Через несколько секунд он то же проделал и с Шанталь.

Сати запоздало поняла, что произошло. Этот толстяк, наверняка отец Лагуны и Николаса, вколол ей очередную дозу. Пока дети спят и ни о чем не подозревают.

Ненависть и отвращение обуяли Сати, но наркотическая дрема была сильнее. Она обволакивала, словно теплое душное одеяло.

Шанталь так и не проснулась: наверняка привыкла за два года. Она спала в маленькой детской кроватке, ссутулившись и поджав под себя ноги, словно младенец. Рот ее был приоткрыт.

«А отец хитер», – подумала Сати. Скрывает свои манипуляции под покровом ночи, чтобы не пугать детей и не разрушать их веру в сказку. Пусть думают, что его «подарочки» неповоротливые и глупенькие от природы.

Еще через пару минут она отключилась.

Пробуждение было кошмарным. Детскую комнату сотрясали осипшие, надрывные вопли, как если бы глухонемой человек вздумал кричать. Это был голос Шанталь. Девушка металась по кровати, тряся головой, словно в припадке. Сати не сразу поняла, что происходит, а потом заметила двух маленьких мышей-роботов, повисших у нее на ресницах. Рядом, обливаясь слезами, стояла Лагуна.

– Это Николас! – сквозь слезы сказала она. – Шанталь не хотела вставать, и тогда он приказал мышам разбудить ее.

Вот ведь психопат…

– Где он?! – спросила Сати, вываливаясь из своей кроватки.

Вытирая ручьи слез, Лагуна неопределенно махнула на дверь. Дети любят смотреть, к чему приведут их проделки, и если он прячется за дверью, Сати успеет его схватить.

Но за дверью детской ее ждал лишь пустой коридор. Вернувшись в комнату, она застала совершенно иную картину: Лагуна больше не плакала, а кибермышки спокойно сидели на ладони Шанталь. И только кровавые следы на веках сиделки говорили о том, что здесь только что происходило нечто ужасное.

– Он отозвал мышей, – ответила Лагуна на немой вопрос Сати.

Животные-роботы программировались так, чтобы подчиняться только своему хозяину. Если Николас натравил их на Шанталь, значит, только он мог отменить команду. Однако в таком случае он должен был быть невидимкой… или же он по-прежнему прятался в комнате.

– Лагуна, не хочешь умыться? – любезно поинтересовалась Сати. – Твои глаза покраснели и распухли.

Всхлипнув напоследок, девочка убежала в ванную комнату, оставляя двух сиделок наедине.

– Шанталь, где Николас? – тихо спросила Сати, подходя к девушке.

Та молчала, заботливо качая на ладони мышат, которые только что причиняли ей боль.

– Ты слышишь меня? – чуть громче повторила Сати, но маскообразное лицо Шанталь оставалось безучастным.

– Бестолочь, – вполголоса констатировала Сати и сама принялась осматривать комнату. Все сиделки необратимо деградируют. Исчезают как личности, опускаясь до уровня базовых рефлексов и простейшего набора слов. Должно быть, с Шанталь происходило то же самое: лишенная права выбирать, права иметь личные вещи, она все больше сливалась с окружающей ее мебелью, превращаясь из человека в атрибут богатства и роскоши.

Передвигаясь по комнате, Сати почувствовала, что из-за выброса адреналина влияние препаратов на ее организм несколько поубавилось: мысли стали яснее, а тело подвижнее. Она шла, словно в воде или в кошмарном сне, когда за тобой гонятся, а ты никак не можешь убежать от преследования, но опора в виде стен была ей больше не нужна.

– Николаса здесь нет, – внезапно сказала Шанталь. – Он всего лишь маленький ребенок и ни в чем не виноват.

Надо же, видимо, она уже совсем деградировала.

– Ты дурочка? Он натравил на тебя этих уродцев! – возмутилась Сати, глядя на миловидных мышек с красными глазками. Киберживотных не отличить от настоящих, вот только они идеально вышколены и выполнят любой твой приказ.

– Если ты хочешь выжить в этом доме, тебе надо опасаться Лагуны, – продолжала Шанталь, и Сати удивилась тому, насколько серьезным стал ее голос.

– Ты никогда не пыталась сбежать? – спросила она, пропуская предупреждение мимо ушей.

– Не советую тебе даже думать об этом, – строго сказала Шанталь. – Я была такой же бойкой, как ты, пару лет назад. Теперь я не могу ни перестать улыбаться, ни уйти дальше уборной.

Сати вопросительно уставилась на нее, а Шанталь продолжала:

– Мне сделали такую операцию – с ногами, и с лицом тоже. Теперь мои мышцы совсем не слушаются меня. Чтобы хоть что-то соображать, я складываю в голове разные числа, но делать это с каждым днем становится все труднее и труднее.

Сати не знала, что сказать. Произошедшее с Шанталь было нечеловечески жестоким, но как помочь ей? В Метрополе жили сотни девушек и парней, участь которых была такой же ужасной, а то и еще хуже. Всех спасти невозможно, пока люди будут становиться сиделками.

– Как ты попала сюда? – спросила Сати, присаживаясь рядом.

– Моя мать заболела, – ответила Шанталь. – На ее лечение нужны были деньги, много денег. Я попыталась сбежать, когда моя семья получила пособие за первые полгода работы.

Сати могла себе это представить: огромные деньги – вот что толкает многих людей в добровольное рабство.

– Теперь мне уже некуда возвращаться – матери больше нет в живых.

– Сочувствую, – отозвалась Сати. Больше сказать было нечего.

Она не знала, что значит иметь мать, но понимала, что потерять родного человека гораздо тяжелее, чем вообще никогда не знать его.

– Ты сказала, что ты здесь незаконно. Что это значит? – поинтересовалась Шанталь.

– По закону меня могли бы сделать сиделкой только через полгода, – ответила Сати.

– Тебе нет шестнадцати? – легкое изумление появилось на кукольном лице девушки.

Сати покачала головой:

– Нет, и мистер Толстая Ряха знает об этом. Он подписал недействительный договор.

– Ты про Вига Такера? – шепотом спросила Шанталь. – Тюльпан, он очень, очень опасный человек.

– Никакая я не Тюльпан! – взорвалась Сати. – У меня есть мое имя, и я не собираюсь плясать под дудку какой-то маленькой дурочки.

– Нет же, ты Тюльпан, – возмущенно сказала стоящая в дверях Лагуна. Она с трудом держала на руках хныкавшего грудничка и неумело качала его. – Посмотри, что ты наделала, – с укором продолжала девочка. – Кричишь так, что разбудила Николаса.

– Николаса? – оторопело повторила Сати, приближаясь к младенцу. – Так это Николас?

Она в изумлении обернулась на Шанталь в поисках хоть какого-то разумного объяснения, но та снова впала в ступор или просто решила не отвечать ей.

– Да, это Николас, – сказала Лагуна, с нежностью ущипнув малыша за щечку. – И он очень недоволен, что ты обозвала меня дурочкой.

Очень медленно до Сати начало доходить происходящее.

– Так это ты все делаешь, – произнесла она, вспоминая и царапины на веках у Шанталь, и следы на руках у самой Лагуны. – Ты просто больная!

– Брат очень сердится на тебя, Тюльпан, – пробормотала девочка. Ее глаза потемнели, губы плотно сжались и даже голос поменялся. Она больше не была похожа на ту Лагуну, что с восхищением смотрела на кукольный наряд Сати или просила защитить ее от «злого брата». Осознанно или нет, она прикрывалась Николасом, чтобы причинять боль себе и окружающим.

– Нет, это я сержусь на тебя! – почти крикнула Сати. – Еще раз назовешь меня «Тюльпан» – сразу получишь!

Похоже, она перешла черту.

– Армен! – коротко скомандовала Лагуна, и огромный, непонятно откуда взявшийся доберман в мгновение ока повалил Сати на лопатки.

Из его пасти воняло, как у настоящей собаки, и только переливчатые радужки глаз давали понять, что животное было киборгом. Передними лапами доберман со всей силы упирался девушке в грудь, злобно рыча и клацая зубами.

– Лежи тихо, иначе Армен отгрызет тебе нос, – мерзко улыбаясь, сказала Лагуна.

– Пусть попробует, ты удивишься! – крикнула Сати, чувствуя, как закипает кровь. Сейчас она была уверена, что даже если гигантская собака захочет разорвать ее на куски, она выживет благодаря своей одаренности.

Cати попыталась скинуть с себя пса, но тот был слишком тяжелый. Ладно, похоже, выбора у нее не было… Под истошные крики Лагуны Сати сомкнула руки на мощной мохнатой шее.

Короткий свист раздался в воздухе, и два дротика поразили цель. Собака тотчас обмякла, обрушившись на девушку всей своей массой. Сати же успела вытащить иглу из плеча прежде, чем снотворное разлилось по ее крови.

Стрелял пришедший с работы Виг Такер; его дочь растерянно стояла рядом, продолжая держать ребенка на руках, а Шанталь, закрыв лицо руками, забилась в угол, словно испуганный зверек.

Такер неторопливо подошел ближе. Желваки играли на его скулах, а взгляд был холодным и расчетливым. Обеими руками он поднял собаку и оттащил ее в сторону, освобождая Сати. Та хотела было подняться, но еще один дротик воткнулся ей в шею.

– Тебе конец, кукла, – произнес Такер, и она провалилась в сон.

Глава 6
Новые лица

Очнувшись ото сна, Сати поняла, что она больше не в детской. Она лежала на большой кровати, а сквозь шторы мерцал свет уличных фонарей: пока она была без сознания, в Метрополе наступил вечер.

В голове невероятно шумело, и стоило шевельнуться – все тело пронизывала боль.

– Проснулась наконец-то, – недобро блестя глазами, сказал Такер. Должно быть, он наблюдал за ней, пока она спала.

– Прошу прощения, мистер Такер, – сказала Сати, припоминая ужасные события сегодняшнего дня. – Собака напала на меня, и мне ничего не оставалось, как обороняться…

– Закрой рот, – властно сказал он, подходя ближе. – Пришло время научить тебя хорошим манерам.

Сати с ужасом увидела, как толстяк, втянув живот, начал расстегивать ремень на своих брюках.

Девушка метнулась к двери, но мощная оплеуха отбросила ее опять на кровать.

– Тебе некуда бежать, – прошипел Такер, одной рукой схватив ее за оба запястья. – Это мой дом, и я в нем хозяин!

Сати подумала, что это конец. Она не даст унизить себя, но и бороться со взрослым, стокилограммовым мужчиной долго не сможет. Надо было лишь произнести слова-активаторы, и ее последний подарок Метрополю уничтожит все в радиусе ста метров.

Еще до встречи с Ойтушем Сати, подозревая, что одаренность в ней так и не проснется, придумала план на случай, если существование с чипом в голове окажется невмоготу. Она устала жить в ожидании приговора распределяющей комиссии. Многие мальчики и девочки боятся, что их определят именно в сиделки. Это как игра в рулетку, только вместо быстрой смерти «везунчик» теряет свободу, волю и желания. Теряет сам себя и умирает долго и мучительно.