А потом ушел, не дождавшись от меня ответа. Через пять минут в душевую повалил народ, и повсюду зашумели вода и разговоры.

Сегодня мой первый учебный день. И сегодня же должна была состояться моя первая сессия с психологом. Ни то, ни другое особого энтузиазма у меня не вызывало. Расписание занятий состояло из четырех повторяющихся курсов: понедельники совпадали со средами, там же затесался психолог, а вторники – с четвергами и групповой терапией. Пятница была отведена под внеклассные занятия, в которых я не собиралась принимать участия.

Я приехала сюда в среду, поэтому завтра меня уже ждали выходные. Групповая терапия мне пока не светила: директор Линч прикрепил на мое расписание напоминание о том, что первые две недели у меня будут индивидуальные разговоры с доктором Конуэй.

Фен мне тоже взять не разрешили, поэтому я распустила волосы, чтобы они высохли прямо так, и надела ботинки. Форма могла быть и хуже: долорская рубашка с воротником была не слишком большой, но и не облегала, поэтому подошла мне идеально. Пуговицы я застегивать не стала.

В столовой меня тут же накрыли запахи сиропа и бекона. Живот заурчал. Я решила присесть за тот же стол, за которым сидела вчера, – пусть будет моим. Атмосфера за завтраком была совсем другой. Из-за серых облаков проглянуло солнце, и свет его заливал зал. Мои новые товарищи-студенты молчали, медленно возвращаясь к своим столам от буфета. Люди входили в зал нечасто: на лицах их ясно отражался ужас перед предстоящим днем. Алисия, Джейк и их группка друзей сели за тот же стол, за которым сидели вчера.

Джейк помахал мне, но я качнула головой – не сегодня. Друзья мне не нужны. Особенно такие прилипчивые. Люди меня раздражали, а из-за Джейка дни здесь наверняка покажутся еще невыносимее. Я должна была держать голову ниже и потерпеть два года без всяких сложностей. А дружба с Джейком определенно все усложнит. В конце концов чьи-то чувства будут растоптаны из-за моего ядовитого языка и безрассудных поступков. Как всегда, впрочем.

Олли вошел следом, через пару минут. Его коричневые волосы уложены неаккуратной волной. На нем была белая футболка, из-под которой выглядывали тату. Он ослепительно улыбнулся. Почему он не надел долорскую рубашку? Интересно. Он похож на парня, которому вполне могло сойти такое с рук, но мне ясно дали понять, что здесь такое не прокатит.

Рядом с Олли шел еще один парень, чуть пониже, с черными как ночь волосами. Виски у него были выбриты. Кожа – темнее, и он явно только что побрился. Я не расслышала, как их всех зовут, поэтому решила называть его Полночью.

Они оба обернулись на меня, в этот момент Олли что-то шептал Полночи на ухо.

Девчонка с короткими волосами чмокнула Олли в щеку, и он опять бросил взгляд на меня, а потом снова сосредоточился на ней. Поза его сменилась. Она могла быть его девушкой, но, судя по его реакциям, все же вряд ли.

Я сосредоточилась на еде: откусила кусочек панкейка, наблюдая за тем, как Зик, кричащий пацан, ест один.

Люди здесь держались своих группок или предпочитали одиночество. Последние распределились по всем столам, но в столовой все равно легко было определить группы: вот панки, вот задиры, вот спортсмены и дрянные девчонки, а вот и те, кто страдает ментально, – такие, как я, сбежавшие либо из психушки, либо из тюрьмы.

А еще была группа Джейка и Алисии. И она, похоже, была смесью всего сразу.

Олли и Полночь сели за стол, но сначала Олли отыскал меня взглядом. Я его явно интересовала. Странно, что люди вот так пялятся на предмет своего интереса.

Я как-то читала научную работу о разных типах взглядов. Всего уровней было девять. Олли сейчас задержался где-то на третьем, что-то вроде «косого взгляда с половинкой». Но если он посмотрит на меня еще раз, то придется повысить его до уровня четыре, «двойной взгляд».

Он отвернулся и продержался еще пару секунд.

А потом снова посмотрел на меня – бум, четвертый уровень, дамы и господа.

Он не отрывал от меня взгляда, и я тоже не могла отвести от него своего. Пятый уровень. Эти зеленые глаза меня уравновешивали, опускали на землю и в то же время заставляли чувствовать себя парящей над землей. Он улыбнулся, – шестой уровень – а я покачала головой. Ну и наглеж. Постойте, неужели я улыбаюсь? Ох, Господи, я в самом деле улыбаюсь.

Олли выгнул бровь и отразил мою улыбку. Ямочка на его щеке сделалась еще более заметной, и я – не без усилий – заставила себя перестать улыбаться и успокоиться.

Мне нужно было срочно с кем-нибудь переспать. Желательно еще вчера.

Первый блок занятий прошел быстро. В старшей школе я уже изучала алгебру на университетском уровне, поэтому теперь меня запихнули в класс по тригонометрии. Математика – черное и белое, правильно и неправильно. Четкие, понятные ответы.

После шло введение в литературу. Я зашла в класс, и Джейк тут же вытаращил на меня глаза и хлопнул ладонями по пустой парте позади него.

– Слава тебе, Господи, – прошептал он, когда я присела за парту, которую он для меня приберег. Вряд ли у меня вообще был выбор. – Благодаря тебе это станет куда интереснее.

– Что, все настолько плохо?

Джейк кивнул, а потом продолжил жаловаться на скучного профессора и на количество работ, которые нам придется написать за весь семестр. Литературу, английский и все, что с этим связано, я ненавидела. Я не понимала, как люди могут восхищаться выдумками. И так ли уж это важно для того, чтобы выжить в реальном мире? Разные люди видели в книжках разные вещи, по-другому их интерпретировали, и четких ответов тут не существовало.

После урока Джейк быстренько собрал наш книжки и постарался не отставать от меня, а я уже почти успела выйти за дверь…

– Не против, если дойдем до столовки вместе? – выпалил он, переводя дыхание.

– Только если позволишь тебя прочесть.

– Прочесть? – выдохнул он.

– Да, это такая игра. Люблю в нее играть.

На лице Джейка расцвела любопытная улыбка.

– Лады, да… читай на здоровье.

Я уже все про него поняла, но все равно остановилась, чтобы как следует его рассмотреть, для большего драматизма. Джейк выпрямился, словно подрос на целый дюйм. Во мне было всего метр шестьдесят роста, он же был выше меня сантиметров на десять.

– Итак, Джейкоб… Просишь других называть себя Джейком, чтобы казаться менее… маскулинным…

Он закатил свои голубые глаза и поудобнее перехватил книжки. Джейк не чурался своей женственной стороны, по походке это легко заметить.

– Ты – средний ребенок, – продолжила я. – И у тебя много сестер…

Джейк приоткрыл свои тонкие губы, но я тут же приложила к ним палец и добавила:

– Но у тебя также есть старший брат. Спортивная звезда в твоей семье – с ним всех и сравнивают. Значит, ты – второй с конца по возрасту.

Джейк приподнял брови, и по выражению его лица я поняла, что угадала.

– Семья у тебя религиозная, а ты примерный ребенок, всегда следовал правилам, всегда поступал правильно, но родители все равно послали тебя сюда.

Джейк недоуменно покачал головой.

– Черт побери, а ты хороша!

Я смахнула с плеча несуществующие пылинки.

– Это талант. Хотя чего я не понимаю, так это того, зачем ты согласился сюда приехать. Ты ведь взрослый. Родители не могли силой тебя сюда засунуть.

– Ты права. Они использовали деньги.

По пути в столовую я узнала, что дома Джейка застукали со второй половинкой. Ему даже попрощаться не дали. Сначала институт не согласился принять Джейка, но отец его был пастором, и он предложил выдать здешним студентам возможность общественных работ. В ответ институт должен был принять Джейка.

Он пытался убедить меня посидеть с ним за обедом, но я решила не изменять своему столу. После обеда я достала расписание и поняла, что следующей идет психология – мой любимый предмет. Я сложила руки на столе и положила на них голову. А потом зазвенел звонок.

Я глянула в сторону стола Джейка. Голова девушки с короткими волосами лежала на плече Олли, а тот разговаривал с Полночью. Алисия и Джейк смеялись и показывали пальцем на девушку на другой стороне зала, которая никак не могла донести еду до своего рта. Олли заметил их удивление, повернулся, увидел, над чем они смеются, и тут же стукнул кулаком по столу.

Я не слышала, о чем они говорили, поэтому представила, что передо мной разыгрывается сценка из мыльной оперы.

Девушка с короткими волосами подняла голову и сжалась в клубок. Взгляд Олли остановился на мне. Я тут же отвернулась в другую сторону и уставилась в окно. Вид был не очень интересный, но мне не нравилось, как на меня действует его взгляд. Если я сдамся, то снова потеряю контроль.

А я никогда не теряла контроль. Только он у меня и остался.

В классе психологии было всего десять человек. Почти все передние парты оказались свободны, но я заняла одну из самых дальних. Это сухой расчет: так я могла видеть всех, прекрасно просматривала выход из помещения и свое окружение.

Профессор еще не пришел, и у меня оставалось время на то, чтобы как следует рассмотреть каждого студента. Кто-то сидел на стульях развалившись, кто-то – по струнке, готовый ко всему. Я сразу заметила, у кого в этом классе были друзья, а у кого их не было. На втором ряду, с краю, сидела девочка с короткими светлыми волосами и узкими плечами – она посматривала на дверь каждые десять секунд.

Словно кого-то ждала.

– Добрый день, здравствуйте, день добрый! – В дверь ворвался джентльмен. – Простите, чуть задержался сегодня, но вы можете открыть учебники на главе о пирамиде Маслоу и эмоциональных нуждах, тут же приступим к занятию!

Учитель был чуть ли не крошечным: с серыми, похожими на проволоку, волосами и щетиной на коже. Очки его чуть ли не сползли с носа, когда он забирался на подиум вместе с бумагами. Настоящий неряха: рубашка лишь наполовину заправлена в штаны цвета хаки на два размера больше, чем нужно. Нетрудно догадаться, что опаздывал он часто.

Он поднял взгляд и тут же наткнулся меня.

– Меня зовут доктор Кипплер. Если вам нужен учебник, позади вас есть парочка лишних.

Я взяла книгу, опустилась на свое место и пролистнула пару страничек, пока доктор Кипплер продолжал говорить.

– А, приятно, что вы таки решили к нам присоединиться сегодня, Мастерс.

Я подняла голову и увидела, как Олли занимает место перед блондинистой девчонкой. Все тут же встало на свои места. Она ждала Олли. Ее узкие плечи расслабились, и она заправила короткую прядь за ухо.

– На этот раз я не стану вас наказывать, так как опоздал и сам, но никаких больше предупреждений, – добавил доктор Кипплер.

Но я сразу же поняла, что он произносит это не впервые. Он ведь и сам постоянно опаздывал. Олли кивнул, а потом повернулся к блондинке, и та поприветствовала его, положив руку ему на плечо.

Тут Олли заметил меня, и все его внимание тут же переключилось.

Прошло три секунды, а потом он беззвучно произнес: «Привет».

Блондинистая девчонка повернулась, чтобы понять, кто ей помешал. Прищурилась, глядя на меня, и я тут же махнула на них пальцами.

Доктор Кипплер прокашлялся, и они оба развернулись вперед.

– Мастерс, назовите шесть эмоциональных человеческих нужд.

Олли расслабился и вытянул перед собой ноги.

– Определенность, разнообразие, значимость, любовь, развитие и участие, – ответил парень, даже не удосужившись заглянуть в учебник.

– А что необходимо для выживания? – продолжил Кипплер.

– Определенность, разнообразие, значимость и… любовь.

Я спрятала за кашлем смешок, услышав последнее.

– А, у вас есть возражения… мисс… – Кипплер сверился со списком. – Джетт.

Я постучала карандашом по столу, и все повернулись ко мне.

– Да нет, продолжайте. У вас неплохо получается, – саркастично протянула я, выставив перед собой большой палец.