– Я совершила ошибку, – голос ее дрожал, слова я едва различала.

Я облокотилась на дверь – хватит ли мне сил на то, чтобы разобраться со всем этим? Я не чувствовала симпатию по отношению к ней. Мне было плевать, почему она плачет, но мне было скучно и любопытно.

– И что же ты сделала?

Она закусила губу, та дрожала.

– Переспала с Треем Валливаном.

Я фыркнула и усмехнулась.

– Дай-ка угадаю: и он всем об этом растрепал.

Она кивнула. По щеке ее прокатилась слеза. А я продолжила:

– А Мэллори и ее прихвостни решили, что нужно тебя проучить? Начали обзываться?

Она снова кивнула.

– А ты много с кем спишь?

Девчонка прищурилась, словно мой вопрос ее оскорбил.

– Эй, ничего такого, я вот трахаться люблю. Видала я Трея и его микрочлен. Можешь мне не врать.

Она расслабила плечи, и слезы наконец иссякли.

– Не знаю, зачем я… видимо, мне хотелось внимания.

Я выдохнула, оперлась спиной на стенку и скрестила руки на груди.

– Дай-ка я тебе кое-что скажу. Беспокойся только об одном человеке – о себе. И если тебе нравится заниматься с людьми сексом, то какая разница, что подумают остальные? Люди в наше время… постоянно хотят унизить окружающих, потому что не уверены в себе. Так что каждый раз, когда кто-то называет тебя шлюхой, на самом же деле он признается, что не уверен в своей собственной сексуальности. Называют шалавой – значит, завидуют, что не могут испытать чего-то подобного сами.

Глаза девчонки расширились, и она улыбнулась.

– Ты правда так думаешь?

– Я в этом уверена. Доказано, что девушки, которые занимаются сексом без обязательств с несколькими партнерами, гораздо более уверены в себе и находятся в гармонии со своим телом. Поищи, почитай, если не веришь. И стандарты у них повыше, когда время приходит выбрать себе спутника жизни. Я не прошу тебя сейчас же побежать и переспать с каждым встречным… но такие девчонки, как Мэллори, и такие мальчишки, как Трей, они не особо уверены в себе. – Я пожала плечами. – И люди не должны оскорблять тех, кого не понимают. Недопонимания не должны проливать слезы.

Девчонка захихикала, а я скривилась.

– Ну ты даешь… – Она улыбнулась. – Как тебя зовут?

– Мия.

– А меня – Сара. – Она указала на себя. – Давай дружить, Мия.

Я выдавила улыбку в ответ.

– Я не особо скроена для всей этой «дружбы».

– А для чего тогда скроена?

– Ну, для начала, для мужчин с микрочленами…

Мы рассмеялись. Я никогда в этом не признаюсь, но то был единственный раз, когда я действительно старалась отнестись к кому-то по-доброму.

Избегать Джейка у меня не получалось – в основном потому, что он, кажется, не понимал намеков. Он походил на пса, увидевшего кость, и я не могла выдерживать концентрацию подобного отношения в течение долгого времени. Он был неплох, но это совсем не означало, что я продолжу общаться с ним после Долора. Джейк каждый день умолял меня прийти на их полночные рандеву, и каждый день я отказывала.

До сего момента.

Я вдруг поняла, что он так и будет меня доставать, пока я не соглашусь. К тому же меня съедала скука, и, может, это приключение будет куда более интересным, чем книжка доктора Конуэй.

Двери, как обычно, автоматически закрылись. По коридору прошел Стэнли своим ночным охранным маршрутом. Наступила полночь. Я расхаживала по своей комнатке, одетая во фланелевые пижамные шорты и белую футболку, и отговаривала себя от всей это затеи. Кого я обманывала? Такие выкрутасы были как раз по мне. Я подняла голову и увидела вентиляционную шахту, в которую с легкостью протиснусь. Но как до нее добраться?

Стол был не таким уж и тяжелым. Я пододвинула кровать к центру комнаты и умудрилась поставить на нее стол, а потом забралась наверх всей это невероятной конструкции. Надавив на люк, я обнаружила, что винтики там держатся на честном слове. Клянусь, если найду там труп, то лишу Джейка обеих его крошечных головок.

В вентиляции разнесся его смех, Джейка вообще сложно было с кем-то спутать. Я проползла четыре блока налево и добралась до выхода, по ту сторону которого разгонялась вечеринка. Высунув голову из люка, я увидела кудряшки Алисии.

Она заметила меня и указала на меня рукой.

– Гляньте-ка! – Алисия подвинулась. – Помогите ей кто-нибудь!

Под вентиляцией тут же оказался Олли – в черной футболке, спортивных штанах и с улыбкой, которая сияла и в его невообразимых зеленых глазах.

– Давай же, милая, – позвал он, и я протолкнула ноги в дыру. – Я тебя держу!

Его пальцы сомкнулись на моих лодыжках, а потом оказались на моих бедрах – и так и продолжили тянуть меня вниз, пока ноги не коснулись пола. Руки Олли задержались около моей груди, словно он не хотел меня вот так сразу отпускать.

– Давно пора, – прошептал он, взял меня за руку и поднял ее высоко над моей головой, пока я не могла отвести взгляда от его лица. – Ребята, здесь Мия!

– Мия! – повторили собравшиеся в унисон. Олли посмотрел на меня в ответ и отпустил мою руку.

Он усмехнулся:

– Добро пожаловать в мое скромное жилище.

Я перевела взгляд на сидящего на полу Джейка – он сдержанно улыбался.

И на нем была красная пижама. Цельная. С нарисованными на ней леденцовыми палочками.

Мебели в комнате Олли особо не было – ни стола, ни стула, ни кровати. Только матрас на полу и сложенная в угол за ним одежда. И как прикажете отсюда выбираться?

– Джейка и Алисию ты уже знаешь. А это Брия, – представил Олли сидящую на полу девчонку с короткой стрижкой.

Он указал на Полночь – парня, с которым разговаривал в столовке – и продолжил:

– А это мой бро, Айзек.

На Айзеке не было футболки, и его смуглая мускулистая грудь оказалась на всеобщем обозрении. По тому, как он держался, я сразу поняла, что мы с ним сможем неплохо повеселиться.

Зеленые глаза Олли задержались на мне.

– Присаживайся. Поделись своей историей.

Все уже расселись по своим привычным – судя по всему – местам: либо на матрасе, либо на полу, и я опустилась на одеяло напротив Олли.

– Я бы предпочла промолчать.

Распахивать душу я буду разве что в кабинете доктора Конуэй. И на групповой терапии. У них хотя бы лицензия есть. Сомневаюсь, что у этого кружка имеется что-то подобное – им всем не больше двадцати одного. У них свои проблемы, свои собственные суждения и свои мнения. Они просто хотят отвлечься от собственных жизненных сложностей, пусть даже на чужие.

– Мы тут все неудачники, Мия. Давай поговорим, – попросила Брия, чем и доказала все вышесказанное.

– Проблемы с гневом? Закон нарушаешь? Устраиваешь истерики? – пробормотал Айзек.

На меня уставились пять пар тревожных глаз.

– Я убила свою мать, – почти солгала я, и в комнате повисла тишина. Люди начали переглядываться.

– Вот черт, – выдохнул Олли, потянувшись к карману.

Айзек вытянул руку.

– Плати, Мастерс.

Мои глаза расширились – мальчишки в самом деле обменялись деньгами.

– Да вы шутите! Вы поспорили обо мне? Это для вас что, игра такая?

– Расслабься, дорогая, – Айзек убрал свой выигрыш в карман. – Не принимай близко к сердцу.

Комната зашумела разговорами, а я так и сидела, не зная, куда себя деть. На первый взгляд никто из них не должен был оказаться в этой комнате. Джейк явно был слабовольным и в социальном плане полагался на Алисию. И я готова была признать: Алисия крута. Ее не задевали подколки Брии, она отвечала ей тем же. К тому же девушка была очень красивой: темная гладкая кожа, карие глаза, черные кудри, обрамляющие овальное лицо… Но вишенкой на торте была родинка на ее щеке.

Брия, с другой стороны, старалась выглядеть максимально сексуальной: она надела короткий топик, а лифчик под него – нет. Но кто я такая, чтобы судить? Если ей так удобно, то окей. Она изредка поглядывала на Олли и Айзека и меняла позу, чтобы проверить – смотрят ли они на нее? Как именно смотрят? Тело у нее было ничего: маленькие торчащие груди, длинные изгибы торса. Но стоило ей только открыть рот, как всю картину портили кривоватые зубы и раздражающий голос.

Айзек замечал, что делает Брия. Каждый раз, когда она откидывалась назад и топик ее задирался еще выше, он тоже отклонялся назад и почесывал нос – как будто это могло скрыть направление его мыслей.

Олли развернулся ко мне. Интересно, это потому, что он пытался избежать компании Брии, или потому, что я ему нравилась? Шансы равны.

Я ведь никогда не утверждала, что умею читать мысли.

Люди мне не нравились, и я старалась избегать разговоров, но читать язык тела было легко. И намерения их тоже. Отец отказывался смотреть со мной фильмы, потому что я всегда догадывалась, кто убийца, и предсказывала конец. Это было моим преимуществом. Я столько лет изучала человеческое поведение, что для меня не осталось никаких сюрпризов. Действия мужчин закономерны, реакции женщин предсказуемы.

Взять, например, стажера Оскара. Я знала, что он сдастся мне, как только он открыл дверь – у него расширились зрачки, и он чуть подался вперед. Все довольно типично. Но он не поверил в мои намеки, пока я перед ним не разделась. Он мог бы отказаться. Мог бы развернуться и уйти, но он этого не сделал.

Олли достал из стопки своих вещей в углу бутылку водки, и собрание повеселело.

– Наконец-то!

Он махнул бутылкой и присел рядом со мной.

– Серьезно? Как ты протащил сюда алкоголь?

Может, у Олли есть полезные связи?

На лице Олли расцвела загадочная улыбка, и он мне подмигнул. А потом провел рукой по лбу и волосам.

– Кто-то уже настроился, я погляжу?

Мы с алкоголем не особо дружили. Люди обычно пили, чтобы приглушить свои эмоции, но на меня спиртное оказывало обратный эффект. Когда оно струилось по моим жилам, эмоции возвращались. Эмоции и жажда. Я сделала глоток и передала бутылку Джейку. Прозрачная жидкость обожгла мне горло и растеклась теплом в груди.

Бутылка начала свое триумфальное шествие из рук в руки.

– Правило здесь только одно, – произнесла Алисия, когда бутылка добралась до нее.

– Да? Какое же?

– Никаких обид. Все, что происходит в этой комнате, здесь и остается, – ответил Джейк.

Никаких обид? То есть чувств? Звучит по мне.

Я кивнула. К счастью, я оказалась в комнате, не забитой слабаками.

Мы часок переговаривались и хорошенько набрались, я наконец-то начала получать от этого удовольствие. Такое ощущение, что впервые за целую вечность. Я никогда не ловила кайф, но с неловкими ситуациями это очень помогало. Я только надеялась, что после раскрепощения паралич чувств не ударит по мне раз в десять сильнее.

Жить без эмоций легко. А вот выбираться из вынужденного эмоционального состояния сложно – как курильщику бросать курить. Благодаря алкоголю я снова могла чувствовать, но, если не проявить осторожность, то вечер обернется катастрофой.

Откуда-то раздалась тихая музыка, и я обнаружила на коленях Олли старый айфон. Вопросов я решила не задавать, мне было плевать на ответы. С тем же успехом он мог выкатить откуда-то машину для попкорна – я уже не удивлюсь. Главное, чтобы он со мной делился. Главное, чтобы мне здесь было хорошо.

Брия поднялась и начала раскачиваться в такт музыке, подняв руки. Из-под поднявшего топа выглянули ее груди. Она закусила губу и оглядела комнату, чтобы проверить реакцию парней. Я проследила за ее взглядом: Айзек тоже закусил губу. Я повернулась направо и встретилась глазами с Олли – он приподнял уголок рта.

Здесь становилось жарко. Слишком много людей в одной комнате… и эта его ямочка.

– Давай, Мия! – Брия указала на меня пальцем. – Потанцуй со мной!

Я замахала рукой.