– Нет, – ответила Юлка. Тут она помедлила. Она не хотела раскрывать секреты Руха, но, если Охота не прогнала дикинов, нужно было всех предупредить. – Но я видела паука-волчка у себя на подоконнике. Он так странно себя вёл, что я думаю, он тоже был дикином.

Сальвия вздрогнула и уронила ложку в мойку.

– А мы тебе не поверили. Ох, прости, Юлка.

– Я сообщу старейшинам, – тихо сказала Рами ма. – Впрочем, они уже зажгли вещий фонарь у Дубовых врат, запрашивая вести о Чапуре, но леди Мара пока не ответила. Обычно она быстро откликается – никто не может понять, отчего такая задержка.

Юлка теребила края припарки. Может, старейшины не получают ответа, но ей самой не обязательно ждать официального отклика посланницы. У неё среди фейри был свой знакомец, верно? Что там говорил Рух… перо, чтобы связаться с ним?

В эту минуту дверь распахнулась и в комнату вошёл отец.

– Кто готов выбирать ткань на плащи для Солнцеворота? – воскликнул Лукис Шильце, внося рулоны роскошного бархата и тёплой шерсти. – Мне нужно скорее начинать, ведь в этом году Чапур мне не помощник. – Его голос дрогнул, и он прочистил горло, неубедительно кашлянув.

И тут он заметил, что Юлка раскинулась в кресле с обёрнутой льном рукой.

– Что стряслось, птичка? – Он бросил кипу тканей на стол и присел рядом с дочерью, взъерошив ей волосы.

Юлка пригнула голову и отмахнулась от его руки.

– Меня укусил мотылёк.

– Мотылёк? Средь бела дня? И он тебя укусил? – Нахмурившись, он повернулся к Рами и Ривице. – Госпожа Зеленотал, что же это такое?

– Очевидно, мотылёк-дикин…

– И не один. Их там были сотни, – перебила Юлка.

– Сотни? – Ма нахмурилась. – Тогда нам также следует сообщить удачедейкам. Пожалуй, нужно предупредить людей, чтобы они приняли дополнительные меры предосторожности.

Рами кивнула:

– Разумеется, из-за тенеродых ваша семья живёт ближе к границе, чем большинство, так что, возможно, это просто аномалия. – Она перевела взгляд с Юлки на Сальвию и сказала: – Скорее всего, беспокоиться не о чем.

Они целительнице не поверили.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил па, сжимая Юлкино плечо.

– Почти в норме, я бы сказала.

Рами похлопала девочку по колену и убрала льняные бинты. Зажав в руке ладошку Юлки, она осторожно надавила на кожу вокруг укуса. За исключением крошечного пурпурного пятнышка в форме звезды, там не осталось никаких следов злополучной встречи.

– Подай-ка мне вон ту банку, – сказала целительница Сальвии, и та поспешно повиновалась. Рами подняла склянку, показывая её Юлке. Она была наполнена вязкой смесью мёда, пчелиного воска и сушёных лепестков. – Слушай внимательно, дитя. Наноси чуток – эдак с яблочное семечко – на эту отметину три раза в день и втирай. Втирай противосолонь – против часовой стрелки, так? – пока мазь не закончится и укус не исчезнет. Я зайду тебя проведать попозже вечером.

– Ты не останешься поесть с нами? – спросила ма.

– Я бы рада, но мне лучше скорее сообщить о случившемся старейшинам и удачедейкам.

– Тогда, если позволишь, мы собёрем для тебя кое-что, – сказал па, махнув рукой Сальвии. Та послушно взяла корзину возле плиты и аккуратно завернула в ткань тёплые ломти хлеба, мягкий сыр, маленькую баночку ежевичного варенья и хрустящие полоски жареного бекона.

– Спасибо, что пришла так быстро, – сказала ма.

– Да, спасибо, госпожа Зеленотал, – подхватила Юлка, не сводя глаз с отметины на тыльной стороне своей ладони.

– Рада, что смогла помочь. Не забывай про мазь, да?

С улыбкой и словами благодарности целительница взяла у па корзину и вышла. Как только дверь закрылась, Юлкины родители бросились к ней с одинаковым выражением страха, досады и гневного разочарования.

– О чём ты только думала? – кричала ма.

Папа запустил пальцы в волосы:

– Разве мы не говорили тебе оставаться в доме? Зачем ты бродила возле границы? Ты же знаешь, это запрещено, и уж тем более теперь, когда твой брат пропал!

– Я искала способ помочь Чапуру, – сказала она и разрыдалась. Неудача саднила сильнее, чем укус мотылька-кровянки.

Ма прислонилась бедром к столу и скрестила руки на груди.

– Сама попав в беду, ты делу не поможешь! Ржа и разруха, Юлка, сколько раз мы говорили тебе не задерживаться у путеводного камня? Раз тебе нельзя доверять, видимо, мне придётся попросить Шорею присмотреть за тобой, как она делала, когда ты была ещё малышкой!

Щёки Юлки вспыхнули.

– Я не младенец!

– Тогда помни об ответственности за свои слова и поступки! – отрезала ма.

– Ривица… – успокаивающе сказал па, а затем повернулся к Юлке. – Мы понимаем, ты беспокоишься о брате. Мы тоже. Но меньше всего ему нужно, чтобы ты бросалась вперёд головой в неприятности. Давай подождём и поразмыслим немного, птичка. Старейшины подтвердили, что он жив, а это главное, верно?

Юлка кивнула, вытирая глаза рукавом.

– У него должна быть веская причина отправиться на Охоту ни с того ни с сего. И… кто знает? Может быть, эта причина завязана с тем, отчего он теперь на Иной стороне.

– Ты думаешь, он оставил нас умышленно? – воскликнула Юлка.

Сальвия начала накрывать на стол.

– Я видела, как он разговаривал с одной из фейри как раз перед тем, как мы выехали. Мне показалось, они знали друг друга на редкость хорошо… – Она замолкла, глубоко задумавшись.

В памяти Юлки вдруг всплыл образ золотоволосой фейри, улыбнувшейся брату, когда тот протянул руку Королю Урожая, но девочка отмахнулась от этого воспоминания.

– Нет. Мы же говорим о Чапуре. Чем бегать за девушками, ему интереснее шить, или пускать камешки по воде, или ловить рыбу, – сказала она. – И потом, отношения с фейри запрещены.

Хотя… она же завязала нечто вроде дружбы с одним из них?

Па обменялся с ма взглядами, которые Юлка не смогла прочесть.

– Как бы то ни было, у тебя не должна об этом болеть голова. Позволь нам с твоей матерью разобраться с этим вместе со старейшинами и удачедейками, хорошо? А теперь давайте есть… На сытый желудок всё кажется не таким дурным.

7
Медные кольца и жёлуди

Следующим утром Юлка проснулась с пульсирующей болью в руке и удивительным чувством, будто она слышит, как боль постукивает по её костям. Только через мгновение она сообразила, что звук эхом доносится с лестницы оттого, что кто-то колотит во входную дверь.

Девочка села и протёрла глаза. Видимо, во сне она плакала, потому что ресницы стали жёсткими от соли, а стоило сглотнуть, как в горле, пересохшем от рыданий, начинало першить. Устроив больную руку на коленках, Юлка услышала, как па открывает дверь внизу.

– Доброе утро, старейшины, – услышала Юлка. И думать забыв про укус кровянки, она выскочила из постели, накинула шерстяной свитер и натянула мягкие вязаные лосины.

Старейшины! Здесь, в её доме! У них должны быть новости о Чапуре.

С заходящимся сердцем Юлка сбежала по лестнице, не удосужившись даже заплести спутавшиеся волосы в косу, и запнулась в дверях кухни.

За столом сидели все трое старейшин в своих форменных чёрных шарфах. Берека Падера и Фликтис Латунник сжимали в старческих руках кружки с тёмным кофе, а Амалия Камень потягивала из чашки травяной чай.

Старейшина Латунник повертел в руках свою кружку, хмуро глядя на поднимающийся пар.

– Мы получили несколько довольно странных сообщений от следопытов, Лукис, но ни одно не указывает на то, где именно твой мальчик пересёк границу.

Разочарование лопнуло пузырь надежды в Юлкиной груди. Выходит, её брата они не нашли.

– Странные сообщения? – переспросил па.

– Ничего серьёзного, как в случае с Юлкой. Просто пара упоминаний о встречах с дикинами, а также вороны и другие птицы ведут себя странно… – Старейшина Латунник помедлил, а потом спросил: – Как думаешь, почему Чапур решил отправиться на Охоту в этом году, хотя прежде его никогда не интересовали ни тенеродые Майренов, ни фейворы? Он ведь взял твоё имя, верно? Он Шильце, твой ученик?

Па отпил немного кофе, прежде чем ответить:

– Да, он учится на портного, но ты же помнишь, что такое молодые люди. Вдруг взыграет охота сделать что-нибудь дерзкое.

Фликтис рассмеялся и хлопнул по столу.

– Мы оба были такими, а, Лукис? Лишь бы произвести впечатление на девчонок. – Но затем он посерьёзнел. – Но в том-то и дело, что… – Он потёр подбородок и закашлялся, как будто слова застряли у него в горле.

Старейшина Падера подхватила:

– Он потому спрашивает, что несколько Охотников сообщили, что видели, как Чапур разговаривал с золотоволосой фейри, которую он, похоже, уже знал. Возможно ли, что он намеревался остаться на Иной стороне? Он не упоминал о…

Юлка застыла. Она не могла поверить, что её брат мог последовать за фейри через границу и бросить свою семью, не сказав ни слова. Разве что он пытался защитить Короля Урожая? Чапур уже спас его однажды, и Юлка знала силу братовой преданности. Если Чапур полагал, что королю всё ещё грозит опасность, он бы его не покинул.

Может, поэтому он остался в царстве фейри?

Вопросы роились в Юлкиной голове, а тревога ворочалась в животе, как гусеница. В какую беду угодил Чапур?

– Боюсь, это всё, что мы покамест можем сделать, – во всяком случае, пока удачедейки не закончат обходить границу, собирая отзвуки магии, – мрачно сказала старейшина Падера. – Хотя Давина Обережь обеспокоена тем, что магия продолжает просачиваться сквозь границу…

Подняв глаза, старейшина Камень заметила Юлку, маячащую в дверях.

– Доброе утро! Выглядишь немного потрёпанной, дитя. Садись и позавтракай. Твой отец приготовил яблочные оладьи и жареные колбаски.

Юлка пожевала губу, покосившись на па, чтобы убедиться, что давешняя гроза миновала. Но тот не глядел на неё – он смотрел в окно.

Амалия Камень похлопала по пустому стулу рядом с собой.

– Давайте поглядим на укус мотылька-кровянки, о котором говорила Рами Зеленотал.

Юлка села и протянула руку, показывая пурпурную отметину.

– Болит, наверное, – зацокала языком Берека Падера.

– Болит, – призналась Юлка, – но мазь, которую дала госпожа Зеленотал, помогает.

– И это тоже может помочь.

Она взяла с середины стола небольшой льняной мешочек и высыпала его содержимое себе на ладонь. Из мешочка выпали четыре медных кольца с выгравированными сигилами, которых Юлка раньше не видела. Старейшина Падера протянула девочке самое маленькое колечко со словами:

– Надень его и не трогай. Не снимай ни в коем случае, слышишь?

– Что это? – спросила Юлка, надевая кольцо на мизинец.

– Удачедейки и кузнецы потрудились вместе, чтобы выковать эти обережные кольца.

Старейшина Амалия Камень поспешила добавить:

– Это простая предосторожность. – Она передала Юлке тарелку с яблочными оладьями, а па поставил перед ней кружку какао. – Кстати, – сказала она, – я хочу ещё раз поблагодарить тебя за то, что ты собрала мою прялку после того, как Ромашка решила забраться на неё.

Юлка ухмыльнулась с полным ртом оладий. Лучшая коза старейшины Камень на прошлой неделе пролезла в её дом и оставила за собой разрушения почти в каждой комнате. Ма любила говорить, что козы – создания чистого хаоса, и, возможно, именно поэтому они так нравились Юлке.

– Была рада помочь, – сказала она.

Старейшина Латунник допил кофе и решительно грохнул кружкой о стол. Затем отодвинул стул и сказал:

– Ну что ж, Лукис, премного благодарны за горячий завтрак, однако нам пора идти. Нужно как можно быстрее доставить остальные кольца.

Па кивнул и сложил руки на груди.

– Спасибо, что заглянули. Возьмите на дорожку немного оладий и постарайтесь не замёрзнуть. Похоже, скоро пойдёт снег.

Когда старейшины ушли, Юлка сложила грязную посуду в мойку и накачала воду. Вопросы в её голове взрывались как переспевшие стручки недотроги, и мысли сами собой слетали с языка:

– Па, ты правда думаешь, что Чапур сам намеревался остаться на Иной стороне? И чего на самом деле боятся старейшины? У них это было на лицах написано. Что происходит?