Краем глаза Фрейя все еще наблюдала за тем, как сотрудники криминалистической службы пытаются запустить дрон. – Сомневаюсь, – рассеянно произнесла она. – Всю эту территорию несколько раз перекапывали с тех пор, как были обнаружены первые постройки. А то поле вскрывали в девяностых. Если бы на небольшой глубине залегали древние останки, их наверняка бы…

Она замолчала, когда обернулась и увидела выражение лица Фергюса.

Он ответил ей с покорной улыбкой.

– От тебя никогда ничего не ускользало, не так ли, Рыжик?

– Если вы полагаете, что останки древние, то зачем в такой спешке доставлять сюда команду судмедэкспертов из Инвернесса? – спросила Джилл.

– Судите сами, – ответил Фергюс. – Море вернется сюда через двенадцать часов, а у нас для работы осталось меньше шести часов дневного света. Мне нужно извлечь как можно больше криминалистической информации из этого места происшествия, прежде чем меня опередит матушка-природа. Я понимаю, вы не имеете ни малейшего представления о работе полиции, мисс Ирвин, но полагаю, даже вам должно быть ясно, что, независимо от догадок, мне все равно необходимо все тщательно расследовать.

– Кто нашел тело? – спросила Фрейя.

– Парень, который работает в утреннюю смену. В это время года объект открывается для посетителей не раньше десяти, но он сказал нам, что беспокоился из-за вчерашнего шторма, поэтому пришел пораньше. У того забора он увидел дыру в земле, поймал ее лучом фонарика и перепугался до смерти.

– У этого парня есть имя? – поинтересовалась Джилл.

– Да, но я не собираюсь давать его тебе. Парнишка ранимый, ему и без того досталось этим утром. Последнее, что ему нужно, это разговор с прессой, понятно?

Жужжащий звук снова привлек внимание Фрейи. Те двое предприняли еще одну попытку оторвать дрон от земли, вступая в безнадежную битву со стихией. Они отчаянно стремились применить в деле дорогущий и очень хрупкий, по мнению Фрейи, аппарат, хотя погодные условия перечеркивали все их усилия. Ей стало интересно, чем все закончится.

Когда Фрейя снова повернулась к Фергюсу, в его взгляде сквозило что-то вроде предупреждения, как будто он прочитал ее мысли и знал, что она собирается спросить о чем-то нежелательном. Фрейя перевела взгляд на Джилл.

Это ее первый рабочий день, а Фергюс – старый друг, и она не горит желанием лезть на рожон.

– И это все? Все, что вы можете нам сказать? – не унималась Джилл. – Обнаженные штормом останки принадлежат человеку, но вы не говорите, сколько им лет и кто их нашел?

– Пока вы не можете сообщить ни о чем, кроме того, что проводится полицейская операция и жителям следует держаться подальше от этого места, – ответил Фергюс, все еще наблюдая за Фрейей. Наконец он повернулся к Джилл и добавил: – Магнус повторит все это в своем заявлении сегодня днем. На данный момент вы знаете столько же, сколько и мы, то есть почти ничего, но все равно больше, чем кто-либо другой. Вы можете написать свою историю и подготовить ее к печати сразу после выхода официального заявления. Я не прошу вас хранить что-либо в секрете, просто призываю набраться терпения. Как вы и сказали, это справедливо.

– Что ж, если это все, мы больше не отрываем вас от дел. Спасибо, что уделили нам время, инспектор Мьюир. – Джилл снова схватила Фрейю за рукав желтого пальто. – Пойдем, детка. Возвращаемся на базу и…

– Подождите, мисс Ирвин.

Джилл остановилась и с надеждой оглянулась на инспектора Мьюира.

– Мне нужно еще минутку-другую побыть с юной миссис Синклер.

Взгляд Джилл метался между Фергюсом и Фрейей, лицо ее наливалось краской.

– Встретимся у машины, – сказала Фрейя.

Прошло несколько мгновений, прежде чем Джилл ослабила хватку на ее предплечье. Она устремилась прочь, не сказав больше ни слова, в ярости шагая так быстро, что чуть не споткнулась на неровной земле.

Фергюс наблюдал за женщиной, пока та не отошла далеко.

– Знаю, ты уже достаточно взрослая, чтобы позаботиться о себе, и, конечно, не нуждаешься в советах кого-то вроде меня, но я бы пренебрег своим долгом и как твой крестный, и как мало-мальски порядочный человек, если бы не предупредил тебя об осторожности в этом деле.

Фрейя улыбнулась. Фергюс всегда присматривал за ней, даже до того, как умер ее отец.

– Со мной все будет хорошо.

– Я в этом уверен. – Он улыбнулся в ответ, но его улыбка была блеклой, как зимнее солнце.

Фергюс снова устремил взгляд на полицейских за лентой оцепления. Что-то его тревожило. Он не торопился уходить, но и ничего больше не сказал. Фрейя задумалась, не ждет ли он от нее какого-то вопроса, не хочет ли услышать что-то еще.

– А как у тебя дела? Ты в порядке?

Он пристально смотрел в сторону места происшествия, прищурившись от ветра. И как будто старел у нее на глазах – веки набрякли и обвисли, краски отхлынули от испещренных венами щек. – Просто стресс, вот и все. Я тут подумывал о том, что пора бы мне на пенсию. Никогда не ожидал, что буду вовлечен в нечто подобное, пока не столкнулся с этим.

– Подобное чему? Ты вроде говорил, что кости, скорее всего, древние.

Он не ответил.

И вместо этого спросил:

– Почему ты вернулась сюда, Фрейя?

Вопрос застал ее врасплох.

– Не знаю. В Глазго было… неспокойно. Сущий хаос. Не то, чего хотелось нам с Томом.

– А чего вы хотели?

– Наверное, свежего старта. И всего этого. – Она указала рукой на море. – Открытых пространств, побережья, природы. Более спокойного ритма жизни.

Это было полуправдой, но они с Томом договорились придерживаться ее.

Фергюс повернулся к ней. Теплота в его глазах исчезла. Теперь он смотрел на Фрейю почти с мольбой.

– Если ты ищешь спокойной жизни, – он положил мозолистую руку ей на плечо, – худший момент для возвращения трудно выбрать.

6

Джилл уехала задолго до того, как Фрейя вернулась к воротам автостоянки в Скара-Брей.

На какое-то мгновение Фрейя остановилась на дороге, повернувшись к заливу. Закрыв глаза, она подставила лицо морскому ветру, надеясь ослабить узел, который все утро затягивался у нее в животе. Она наслаждалась возможностью побыть какое-то время в одиночестве, но это не помогало избавиться от тревожности. Фергюс вел себя странно, и Джилл не дождалась ее на парковке, а значит, уехала в гневе. Фрейя провела на своей новой работе чуть больше часа, но уже успела кого-то разозлить. Ничего себе свежий старт. Она открыла глаза и бросила взгляд через поля в сторону внутреннего кордона. Криминалисты безуспешно пытались снова запустить дрон.

Лучи хрупкого солнечного света пробивались сквозь облака, когда она ехала через Мейнленд. Небо являло собой пестрое лоскутное одеяло пастельно-желтых и голубых тонов, когда она покидала залив Скайлл, но к тому времени, как добралась до промышленного района Хатстон на окраине Керкуолла, облака снова сгустились. Не прошло и получаса. По дороге Фрейя видела, как дождь перемещается между островами в заливе Ферт, и первые капли упали на ветровое стекло, когда она заезжала на парковку, а стены из ветрозащитных блоков и гофрированная металлическая крыша здания редакции «Оркадиан» стали такими же тускло-серыми, как и небо. Быстрая смена погоды разве что усугубила мучительное беспокойство. Ничто в этом дне не казалось структурированным или узнаваемым. Когда она заглушила двигатель и поставила машину на ручной тормоз, в сознании всплыл образ футболок, которые в годы ее детства продавались в сувенирных лавках напротив собора Святого Магнуса, с надписями:^[9] «Если вам не нравится здешняя погода, подождите пять минут».

Подойдя к стойке администратора, Фрейя представилась и спросила Кристин Флетт.

– Она сейчас спустится, – сказала ей приветливая дама-секретарь.

В ожидании Фрейя накрутила прядь волос на палец и продолжила натягивать ее до тех пор, пока не онемела подушечка. Она сделала вид, будто рассматривает витрину со старинными печатными станками и вставленными в рамку передовицами газет прошлых десятилетий, мысленно выстраивая несколько фраз для предстоящего разговора с Кристин, и время от времени украдкой поглядывала на секретаря. Лицо женщины казалось знакомым, но Фрейя подумала, что, возможно, это лишь игра воображения. В Оркни проживало около двадцати одной тысячи человек, большинство из них – на Мейнленде, и, хотя Том полушутя спрашивал, знакома ли Фрейя со всеми, кто им встречался за последние две недели, она понимала, что вероятность рано или поздно столкнуться с кем-нибудь из ее детства велика. Не сказать, чтобы ее радовала перспектива таких встреч. То, что она сказала Фергюсу, было в основном правдой; они с Томом переехали сюда, чтобы сменить ритм жизни. Начать все с чистого листа. Хотя теперь, оказавшись в родных краях, она обнаружила, что все больше сомневается в логике созидания новой жизни для себя в том месте, где завеса между прошлым и настоящим всегда была несколько тоньше, чем где-либо еще.

– Фрейя?

Она вздрогнула, услышав голос у себя за спиной. Она обернулась и увидела улыбающуюся женщину с длинными светлыми волосами и в очках в тонкой черной оправе.

– О, прости, цыпочка, я не хотела тебя напугать. – Женщина протянула ей тонкую руку. – Так приятно наконец-то встретиться с тобой вживую.

Фрейя узнала Кристин – они общались по видеосвязи во время собеседования при приеме на работу. Как и тогда, Кристин была одета безукоризненно – явно дизайнерские очки, дорогие бледно-голубая блузка и серая юбка-карандаш, – но при этом наряд не выглядел показным. Он смотрелся на ней естественно, а вот Фрейя почувствовала себя немного неловко в голубых джинсах и кроссовках Gore-Tex, которые выбрала, когда этим утром ей сказали, что она может одеваться, как ей нравится.

– Привет, я – Фрейя. Да, я тоже рада встретиться с тобой.

Только выдав отрепетированную фразу, Фрейя осознала, что Кристин назвала ее по имени, так что не было никакой чертовой необходимости представляться. Вот же идиотка. Она почувствовала, что краснеет, но Кристин либо не заметила этого, либо из вежливости не подала виду.

Кристин провела Фрейю по коридору, где от батарей отопления пахло сухой пылью, а далее по темной лестнице наверх, в ньюсрум на втором этаже. Это была большая комната открытой планировки с единственным гигантским письменным столом посреди серого ковролина. Жужжание люминесцентных ламп на низком потолке наполнило мозг. Фрейя почувствовала, как внутри у нее все сжалось в комок: каждому репортеру отведено определенное место за столом или ей придется столкнуться с кошмаром свободной рассадки? Или, что еще хуже, четко выделенных мест может не быть, каждый просто облюбовывает приглянувшийся уголок, никак это не обозначая. Она мысленно причислила Джилл к такой категории сотрудников.

На столе стояло несколько компьютеров, но только у одного из них сидел человек. Джилл смотрела в монитор, тонкое фиолетовое пальто валялось рядом на столе, как будто ей не хватило времени повесить его на вешалку. Ее пальцы отбивали стаккато по клавиатуре.

– Я уже отругала ее за то, что она тебя бросила, – с усмешкой сказала Кристин, когда они проходили мимо Джилл.

– Я же говорила тебе, никто ее не бросал, – парировала Джилл, не отрывая глаз от экрана. – Мне нужно написать крутой репортаж, и я не знала, как долго она будет беседовать со своим дядей Фергюсом.

«Так, значит, она это услышала, – подумала Фрейя. – Просто замечательно».