Что удивительно – наблюдение за смертью бычка и собственноручный забив кур меня резко так успокоили. Нервозность прошла бесследно, в голове поселились философские мысли о быстротечности жизни и о внезапности прихода смерти. Эти мысли отчетливо пахли неким фатализмом, но почему-то успокаивали. А когда мы доехали до магазина, я снова погрузился в покупки самого необходимого и забыл вообще обо всем кроме важных дел.

Считай новый морозильный ларь, объемом в двести восемьдесят литров – почти триста! – обошелся мне в семнадцать тысяч. Сначала цена была выше, но в дело вмешался Николай и быстро сбил ее на несколько тысяч. Там же я приобрел пояс с молотком, выкидные ножи, тонкий полосатый матрас и два рулона широкого скотча – под ехидные смешки Николая, купившего два блока сигарет и ведущего неспешную беседу с очередным продавцом.

Я продолжал удивляться – его тут знали все, а он знал всех.

А еще тут каждый магазин обладал своей уникальностью буквально во всем, начиная от самого здания и заканчивая ассортиментом и внешним видом продавца. После долгих лет пользования безликими и одинаковыми сетевыми магазинами вроде Магнита и Пятерочки, эти темноватые заваленные товаром помещения вызывали особые ощущения. Прямо вот хотелось купить еще один таз, пакетик непонятных семян, березовый веник для бани, странный деревянный ковшик или вон ту вообще непонятную штуку со страшенными изогнутыми клинками, большее похожую на оружие финального босса в компьютерной игре. Приходилось себя останавливать от спонтанных покупок, но пару раз я не удержался и приобрел несколько пачек с различными саморезами, китайский радиоприемник – нахрена он мне?! – запас батареек к нему, пяток лампочек с патронами, чисто советскую на вид деревянную крашенную табуретку и украшенный цветочками унитазный ободок с крышкой – без самого унитаза. И наконец уже на выходе я купил шестидесятилитровую пластиковую флягу – это, пожалуй, одна из самых полезных для меня покупок, учитывая отсутствие на участке источника питьевой воды.

Расплатившись с Николаем за реально неоценимую помощь, я попрощался с ним и вернулся на участок. Перетаскивание морозилки, ее подключение, переноска остальных приобретений, нарезка мяса на небольшие куски и расфасовка по пакетам, укладка говядины в ларь, а затем вояж к колодцу у пруда, чтобы заполнить все свои многочисленные канистры и фляги водой. Закончил через полтора часа и ощущение как после интенсивной круговой тренировки – пробовал я как-то пару сеансов с тренером, но мне не зашло, и я вернулся к образу жизни пыльного офисного фикуса.

Глянув на часы, я лишь покачал головой от удивления – полдня как корова языком слизала. Часы сгорают на лету. Ничуть не похоже на мою прежнюю размеренную жизнь. Прикинув оставшиеся на сегодня дела, я заставил себя усесться за ноутбук, чтобы выполнить ежедневный минимум и почитать рабочий чат, обычно представляющий собой срез всех жизненных и трудовых неурядиц моих коллег.

Потратив пару часов на давно почти автоматизированную работу, я отправил выполненное и, прихлебывая остывший растворимый кофе, начал лениво просматривать чат. И стоило проскроллить пару страниц, я наткнулся на начало обсуждения происходящего в городе, стране и мире. И речь, конечно же, шла о тех самых спятивших, что кидаются на улице, калечат и убивают. И чем дальше я читал, тем сильнее убеждался в том, что мои собственные недавние переживания отнюдь не уникальны – в каждой строчке, в каждом сообщении ощущался сковывающий людей страх. Добравшись до финала это добела раскаленного общения, я понял, что со вчерашнего дня львиная доля сотрудников будет работать удаленно или же вдруг оказалась на больничном. И лишь крохотная толика коллег сохранили спокойствие и юмор, подтрунивали над остальными и радовались, что завтра в офисе не будет очередей к кофемашине. Особенно сильно посмеивалась наша начальница Леся Павловна – но при этом уже два дня находящаяся на больничном.

Ну да, ну да – мы все трусы и паникеры, а босс герой и смельчак независимо от своего местоположения.

Я сначала посмеялся, а потом напрягся и задумчиво уставился на пока молчащий смартфон. Дело в том, что наш офис, маленькая ячейка огромной компании, просто не мог функционировать полностью удаленно. Тот же ежедневный дежурный документооборот лишь процентов на тридцать цифровизирован, а остальная часть обрабатывается и отсылается по старинке. Регулярно прибывают курьеры, сдающие пакеты только под роспись, выписываются пропуска, звонком с внутреннего телефона предупреждается сидящая внизу охрана и еще океан обычно незаметной офисной рутины выполняется только очно. Для выполнения всего этого хватит двух организованных офисных работников, но судя по списку не явившихся на рабочее место, таковых там просто не осталось. А мерцающие на экране смартфона цифры напоминают мне как старожилу, что именно в это время дня Леся, где бы они ни была, открывает свой излишне толстый испещренный разноцветными закладками ежедневник, вооружается покусанной гелевой ручкой фирмы Шнайдер, толщина пера 1мм, и начинает решать возникшие проблемы, действуя подобно обутому в бархатные тапочки атомному ледоколу Арктика. И я прекрасно знаю, чей номер она наберет первым, тем более я буквально только что, как один из самых радивых сотрудников, отправил сделанное в офис…

Смартфон издал пронзительную трель, и я громко и с наслаждением выругался, прежде чем принять вызов. Уже говоря: «Здравствуйте, Леся Павловна», я неожиданно понял, что не испытываю никаких эмоций и точно знаю, каким будет мой вежливый, но категоричный ответ. И спустя всего минуту общения, я его озвучил – мое твердое и спокойное «Нет» на требование выйти с удаленки в офис на следующие несколько дней. Да я добавил, что нахожусь далеко от Москвы, чтобы хоть как-то сгладить углы своего отказа, но сути это не меняло – я отказал начальнице, чего не делал никогда. И я прямо почувствовал повисшее на той стороне линии замешательство. Я сломал сложившийся за годы алгоритм, перестал быть самым лояльным сотрудником и Лесе потребовалось время, чтобы осознать это, обдумать, покрутить в пальцах гелевую ручку и, не найдя рычагов давления, проронить очень недовольное и многообещающее «Я поня-а-ал-а-а-а». Попрощавшись, убирая телефон в карман, я уже знал, что скоро к моей сделанной работе появятся замечания и так будет длиться еще с полгода – Леся ненавидела, когда ей не подчинялись и умела мстить, причем мстить умело, доводя почти до белого каления и желания послать ее нахер и просто уволиться, а потом резко сбавляя обороты и снова становясь доброжелательным хорошим боссом.

Предварительные итоги сегодняшнего дня увеличились в числе: убил двух куриц, видел, как убивают быка, твердо отказал начальнице. Офигеть… ботаник разошелся не на шутку…

В кармане опять ожил смартфон. Леся нашла веские доводы и решила повторить атаку? Что ж – у нее ничего не выйдет, о чем я сразу предупреждаю вселенную. С улыбкой я глянул на экран и удивленно хмыкнул – мне звонила не Леся, а Лера, девушка риэлтор, продающая мою квартиру. Ответив на вызов, я выслушал ее торопливую скороговорку вечно занятого делового человека и тут же ответил утвердительно. Да, я могу быть завтра в девять утра в Москве, чтобы показать квартиру идущим один за другим трем потенциальным покупателям. Буду обязательно.

Ну вот и нарисовались планы считай на весь следующий день, что немного печалило – глушь покидать категорически не хотелось. Но я скоро исчерпаю свои сбережения, а продажа квартиры позволит перейти к реализации моих главных планов, так что роскоши выбора я не имею. Но сегодняшний день еще не закончился и надо постараться, чтобы это время не прошло зря. С этой мыслью я, прихватив рулон туалетной бумаги, направился в лесополосу, искренне надеясь, что мне так никто не встретится. Раньше боялся бешеных ежей и ядовитых гадюк, теперь боюсь бешеных людей… И молоток я в бытовке оставлять не стал…