– Именно! Сестрица, ты слышала? – тут же воскликнул Нинлян. – Он сказал, что не нуждается!

– Ладно, хватит препираться! – нахмурилась Жуи, бросив взгляд на детей морского народа и чуть повысив голос. – Разве вы все не стремитесь вступить в ряды Армии Возрождения? Священный долг солдата – подчиняться приказу! Но вы не желаете подчиниться моим словам?

Потрясенные дети по-прежнему молчали, но строптивость исчезла с их лиц. Первым опомнился Яньси, он вышел вперед и кивнул:

– Мы все поняли. Он новый член нашей семьи, конечно, мы будем защищать его всеми силами.

Сумо криво усмехнулся.

– Не желаю иметь с вами ничего общего!

Его голос был полон враждебности, из-за чего лица других детей исказила гримаса ярости. Каждый желал лишь одного: побить этого наглеца.

– Сумо… что не так? – вздохнула Жуи.

Сумо не шелохнулся, лишь холодно произнес:

– Я не желаю здесь быть. Хочу вернуться домой.

– Вернуться домой? А где твой дом? – голос Жуи был ласков и печален, она с жалостью взглянула на ребенка и проникновенно сказала: – Неужели ты хочешь вернуться к той кунсанской княжне? Разве ты не знаешь? Она скоро выходит замуж. Разве она сможет о тебе позаботиться?

Когда Сумо услышал эти слова, выражение его лица изменилось.

– Даже ты слышала о том, что сестрица выходит замуж?

– Конечно. Все знают, что кланы Бай и Чи собираются породниться, – вздохнула Жуи. – Прошлой ночью люди из резиденции клана Чи чуть не убили тебя. К счастью, я подоспела вовремя и успела тебя спасти. Ты стал обузой для нее. Неужели не понимаешь? Не будь столь близорук.

Сумо вздрогнул, молча опустив голову.

– Для людей Кунсана русалки все равно что котята или щенки. Им нравится забавляться с нами, но, как только мы становимся не нужны, нас просто выбрасывают, словно рваный башмак. – Жуи неотрывно смотрела на притихшего ребенка, и голос ее становился все тверже: – Неужели ты все еще витаешь в мечтах?

– Вздор! – Сумо резко поднял голову, со злобой взглянув на Жуи. – Она… она моя сестрица! И она никогда не откажется от меня!

– Глупый ребенок, это лишь мечты. – Жуи схватила щуплого Сумо и встряхнула. – Она из Кунсана, с чего бы ей дорожить рабом-русалкой? Скоро она станет женой человека из богатой и знатной семьи, ты больше ей не нужен!

– Нет! Ты врешь! – Сумо поднял на нее взгляд, полный ярости. – Я не верю!

Жуи замерла на миг.

– Глупыш, ты должен мне верить!

– Пока не увижу собственными глазами и не услышу собственными ушами, ни за что не поверю! Если только… если только она сама скажет мне, что я ей не нужен! – ребенок стоял, упрямо сжав кулаки, тщедушное тельце сотрясалось. Его глаза пылали, и каждое слово было отчетливо слышно в тишине. – Не верю ни единому вашему слову!

Жуи не ожидала, что Сумо окажется настолько упрям. Она не знала, что на это ответить.

За пределами двора трое старейшин молча прислушивались к разговору. В их взгляде промелькнуло беспокойство. Похоже, весь их тщательно продуманный план вырвать ребенка из лап людей Кунсана и вернуть домой может провалиться. Сумо слишком сильно «отравлен» этой княжной и вопреки всему упрямо желает отыскать свою «сестрицу»! Есть ли способ его излечить?

Прошло семь тысяч лет, Морской царь переродился. Кто бы мог подумать, что он примет сторону императора Син Цзуня и откажется сражаться за Морское царство… Какая ирония!

– Возможно, нам стоит применить заклинание, – нахмурил седые брови старейшина Цзянь. – Используем технику «Очищения сердца», чтобы стереть воспоминания за последний год. Заставим его забыть о маленькой княжне Кунсана. Не станет ли это лучшим выходом для нас?

– Думаешь, это так просто? – вздохнул старейшина Цюань, качая головой. – В венах этого ребенка течет кровь Морского царя, вряд ли техника «Очищения сердца» сработает на нем.

Старейшины замолчали. Воцарилась тишина.

– Перед решающей битвой с народом Кунсана нам стоит победить в битве за его сердце, – после паузы заговорил старейшина Цюань, и его глаза загорелись холодным светом. – Пусть ребенок побудет здесь некоторое время. Будем двигаться медленно, шаг за шагом. В любом случае люди Кунсана считают, что он уже мертв, и не станут искать его. У нас достаточно времени, чтобы постепенно завоевать его сердце.

– Он наш царь, и мы не можем проиграть в этой битве!

Проведя взаперти несколько дней, Сумо наконец понял, где находится.

Это и в самом деле был Западный рынок Лиственного города. Задний двор лавки, принадлежавшей крупному торговцу Срединных равнин Мужуну. Его семья была самой влиятельной среди купцов, на протяжении многих поколений она вела торговлю в Облачной пустоши и Срединных равнинах, накопив за сотни лет солидный опыт и капитал. В деловых кругах Лиственного города семья Мужун была хорошо известна. Из-за того, что Облачная пустошь и Срединные равнины были расположены далеко друг от друга и дорога между ними занимала не один год, для удобства бизнеса семья Мужун просто скупила лавки на целой половине одной из улиц Западного рынка, оставив их на длительное управление своему доверенному лицу. Неизвестно, как Жуи удалось проникнуть сюда и использовать помещения в качестве тайного оплота Армии Возрождения.

Лавки семьи Мужун занимали огромную площадь, дворы соединялись друг с другом, помещения полнились товарами из Срединных равнин: здесь были отрезы шелка и атласа, сундуки с чаем, хэтяньский нефрит, хайнаньское агаровое дерево… А еще сундуки с яоцао, легендарной травой бессмертия стоимостью в целое состояние.

Лишь отдаленный задний двор был пуст, и в нем жили дети из морского народа. Вся территория тщательно охранялась: по периметру стен была натянута проволока, единственные ворота запирались железной решеткой.

Сумо молча сидел под навесом, мрачно разглядывая все, что его окружало. Он понимал, что вероятность сбежать очень мала.

День был ясным, солнечным, дети носились и прыгали на просторном дворе, упражняясь с различными видами оружия.

Русалки рождаются в море, но после их ждет жестокая трансформация: кости дробят, создавая ноги, и тела, естественно, ослабевают. Но ловкость и острота чувств все равно превосходят человеческие, потому-то русалки так хороши на поле боя. Среди этих детей не нашлось бы ни одного безоружного: кто-то упражнялся с кинжалом или коротким мечом, другие – с метательными звездочками, луками и стрелами. Тренировка полностью захватила их внимание, и было видно, что они не новички в своем деле.

Сумо смотрел на все это издалека и не мог сдержать удивления. Эти русалки в самом деле желают сражаться? Его сверстники, когда-то они тоже были рабами, но теперь свободны благодаря Армии Возрождения… Что пережил каждый из них, прежде чем попасть сюда?

Сумо отстраненно размышлял, и в его бирюзовых глазах отражались сложные эмоции.

Внезапный порыв ветра принес с собой странный шепот. Сумо поднял голову и краем глаза заметил что-то кружащее в воздухе. Кажется, это была стрекоза. Сначала он не обратил на нее особого внимания, но стрекоза кружила над двором, издавая странные звуки.

«Сумо… Сумо!»

Голос казался очень знакомым.

Сестрица? Ребенок ахнул и резко повернулся, чтобы получше рассмотреть насекомое. Однако обнаружил, что в воздухе кружит не стрекоза, а маленькая птичка!

Она была размером всего в два цуня. Откуда только взялась? Вблизи ограды птичка замедлилась, а затем врезалась в проволоку.

«Сумо… Сумо!»

Застряв в проволоке, птица продолжала трепетать крылышками и издавать призывные звуки.

Этот голос… Ну конечно!

– Сестрица! – Хрупкий ребенок подскочил, забыв надеть обувь, и босиком выбежал из комнаты во двор.

Дети, тренировавшиеся с оружием, с изумлением наблюдали, как Сумо внезапно рванул к стене, не обращая внимания на шипы на ней.

– Держите его… скорее держите! – не сговариваясь, в унисон закричали дети, бросая оружие и устремляясь наперерез Сумо. – Стой! Не смей сбегать!

Нинлян бегал быстрее всех, он вырвался вперед и в прыжке схватил Сумо за ногу.

Однако тот отчаянно подпрыгнул, вытянул руку и схватил бумажного журавлика, застрявшего в ограждении. В тот же миг Нинлян с силой дернул Сумо за ногу, оттаскивая назад. Тот что есть сил вцепился в проволоку, отказываясь спускаться. Острые шипы до крови ранили руки, но Сумо так и не разжал кулаки.

И все же Сумо был так тощ и слаб, что не мог сопротивляться долго. Дети быстро повалили его на землю. Упав, он издал глухой звук, все тело кровоточило.

– Щенок! – Нинлян в ярости прижал его к земле. – Куда ты собрался?

На подмогу Сумо ринулся Яньси и вцепился в кулак товарища.

– Не смей его бить!

Не обращая ни на кого внимания, Сумо вытер кровь с лица. Он не проронил ни звука, хотя явно страдал от боли. С трудом поднявшись, он посмотрел на то, что сжимал в ладони. Это был бумажный журавлик, неподвижный, не подающий признаков жизни.

Его ведь сделала она? Голос сестрицы звучал так отчетливо!

Сумо оцепенело таращился на кусок бумаги, кровь из раны на руке окрашивала журавлика в ярко-алый. Откуда прилетела эта птичка и как много времени она провела в дороге? Проделав долгий и трудный путь, журавлик растерял все силы, но все же донес ее голос.

Да, она звала его издалека, она призывала его вернуться!

Она не бросила его! Она искала!

– Отпустите меня! – Щуплый ребенок, казалось, сошел с ума, он оттолкнул окруживших его детей и бросился к воротам. – Выпустите! Скорее! Я должен вернуться к ней!

– В чем дело? – раздалось за его спиной: суматоха во дворе встревожила Жуи. Подбежав, она побледнела от ужаса. – О Небо! Сумо, почему ты весь в крови? Что у тебя с рукой?

Жуи схватила ребенка за руку, чтобы осмотреть его раны.

– Не трогай! Не прикасайся ко мне! – оттолкнул ее Сумо, в его глазах плескалась ярость, маленькие кулачки были сжаты, и он почти прорычал: – Вы, ублюдки, выпустите меня отсюда! Сестрица… сестрица ищет меня!

– Сестрица? – Жуи увидела бумажного журавлика, зажатого в ладони Сумо, выражение ее лица изменилось, и она хрипло произнесла: – Этот бумажный журавлик от княжны Чжу Янь?

Сумо кивнул и громко закричал:

– Выпустите меня!

– Сестрица? – Жуи обдумывала, что бы ответить.

Нинлян, стоявший рядом, холодно усмехнулся и крикнул своим товарищам:

– Смотрите, этот щенок зовет кунсанскую сестрицу! Что за продажная душонка! Ест у одних, а служит другим! Послушный раб, вскормленный кунсанской княжной!

– Заткнись! – выкрикнул Сумо и ударил соперника кулаком.

– Перестаньте! – Жуи схватила его за запястье и резко дернула, разводя соперников.

Строго посмотрев на Нинляна, она притянула Сумо к себе и усадила на землю: нужно было обработать рану и остановить кровотечение. Проволока вошла в плоть неглубоко, но из-за того, что ребенка с силой стянули со стены, порез был длинным, почти во всю руку, и выглядел жутко.

– Быстрее, принеси бинты и мазь! – крикнул Яньси Нинляну, не дожидаясь приказа.

Тот фыркнул, но послушно умчался, всем своим видом выражая недовольство. Быстро найдя все нужное, он вернулся и, не глядя на Сумо, бросил лекарство ему в ноги.

– Нинлян, – строго прикрикнула Жуи, – не глупи!

– Это моя вина… Я не смог их остановить, это все из-за меня, – опустил голову Яньси, обращаясь к Жуи. – Сестрица, не вини Нинляна.

– Я вас не виню. – Жуи взяла мазь, взглянула на сопротивляющегося Сумо и вздохнула: – Я знаю, что у этого ребенка строптивый нрав, с ним трудно поладить. Не обращайте внимания. Продолжайте тренироваться.

Дети отступили и вскоре они остались вдвоем.

– Выпусти меня! – Сумо отчаянно пытался вырваться из рук Жуи, но та просто заблокировала акупунктурные точки ребенка, лишив его возможности сопротивляться.

– Не шевелись. – Она нахмурилась, осторожно нанося мазь.