Пайпер поджала губы, глядя на маленький дымчатого цвета домик, который я называла домом. Вообще-то он был просторнее, чем казался. Внутри помещались три спальни и две крошечных ванных комнаты. У меня была самая маленькая комната, что неудивительно, зато, к счастью, собственная ванная. Джилл с Питом, как я поняла, пользовались ванной комнатой, примыкающей к главной спальне. Когда мы с Энн впервые пришли в этот дом, все сверкало чистотой, повсюду пахло чистящим средством «Пайн-Соль». Полы блестели, на столешницах в кухне не было ни пылинки. Кресло Пита пустовало, а сам он вместе с Джилл с улыбкой встречал нас у двери.

Однако, как только Энн ушла, а мы все сели за стол, они изложили главные правила проживания в доме. Мне надо было вести себя тихо, не совать нос в их дела, есть что дают, принимать душ не дольше шести минут, а стиральной машиной можно было пользоваться по вторникам и воскресеньям. Ни телефона, ни карманных денег они мне давать не собирались и возить куда-либо тоже, разве что на встречу с Энн. Было сказано, что если я буду следовать этим правилам, то смогу остаться с ними после восемнадцатилетия, до самого поступления в колледж (разумеется, придется отдать им деньги с гранта, на который я буду подавать, или найти работу и отплатить). В противном случае меня вышвырнут вон, и моя удача на этом закончится. Вылетев из приемной семьи до восемнадцатилетия, я вынуждена буду переехать в детский дом. А потом стану бездомной.

Я знала, что даже остаться у них до начала колледжа они предложили не по доброте душевной, а потому что хотели подзаработать. Но какой у меня был выбор?

– Ты уверена, что не хочешь поехать со мной на вечеринку? Может, мне зайти с тобой, и мы скажем, что выходные ты проведешь у меня?

При мысли об этом у меня скрутило живот. Я ни о чем не хотела просить Джилл и Пита, даже о том, чтобы остаться на ночь у подруги. Если бы речь шла только о Джилл, я бы, может, и рискнула, но обращаться с просьбой к Питу? Ни за что. Он был колоссальным козлом и все хотел контролировать.

– Тебе не стоит заходить, – практически прошептала я, не сводя глаз с дома. – Я посмотрю, в каком они настроении, и, если получится, спрошу. Но особо на это не рассчитывай. – Вранье. Я открыла дверь машины и выбралась наружу. – В любом случае, спасибо, что пригласила, – улыбнулась я. – И что подвезла. Ты хорошая подруга, Пайпер.

Так оно и было. И я ужасно боялась привязаться к ней.

Пайпер солнечно улыбнулась, отчего золотистые блики в зеленых глазах стали еще ярче, под стать веснушкам. – Напиши мне на почту в любом случае, ладно? Просто чтобы я знала, что на выходных у тебя все в порядке. – Она снова покосилась на дом. – Что-то мне подсказывает, что ты пытаешься сделать вид, будто все нормально, даже если на самом деле это не так.

Несколько секунд я молча смотрела на нее, потом снова улыбнулась.

– Обещаю написать тебе чуть позже. Повеселись хорошенько на вечеринке.

Она кивнула. Я захлопнула дверь и стала подниматься по разбитым бетонным ступеням. Пайпер была права. Я действительно пыталась сделать вид, что все нормально, даже если на самом деле это не так. Именно поэтому я не рассказала ей о сегодняшнем происшествии с Кристианом.

За пять лет, минувшие с нашей последней встречи, что-то случилось, что-то, из-за чего он теперь меня ненавидел, и это сводило с ума. Одно дело – вечные мрачные взгляды. Другое – его «неофициальная» подружка-стерва. Но чтобы лишить меня еды? Единственного источника питания? Тут было дело принципа. Я ничего ему не сделала. Вообще ничего. И совершенно не заслужила такого обращения.

Тем не менее каким-то образом я оказалась в этой ситуации. Меня обливали дерьмом люди, которые считали, будто они чем-то лучше меня.

Я настолько погрузилась в размышления о Кристиане, что не заметила, как вошла в дом. Осознала, только когда Пит рявкнул на меня:

– Что стоишь, открыв дверь? Закрой ее на хрен.

Подскочив от неожиданности, я поспешно закрыла за собой дверь и под грохот заполошного сердца пронеслась мимо Пита вверх по лестнице. Краем глаза я видела, как Джилл нагнулась и прошептала что-то Питу на ухо, а в следующую секунду раздался звонкий звук пощечины, и я вздрогнула. Я застыла на лестнице, готовая в любую минуту сбежать к себе.

– Тупая ты сука. Нет, она сегодня еды не получит. Вчера вечером она воровала у нас из кладовой, и я ее поймал на горячем. Так что она наказана.

Я медленно повернулась и окинула Пита долгим взглядом. На нем была белая майка (пожалуй, слишком тесная), черные штаны, пропахшие машинным маслом от работы в автомастерской. Видок безумный. Заметив пивную жестянку рядом с его креслом, я стиснула зубы. Должно быть, Пит успел подналечь на спиртное. По пунцовому лицу стекал пот. Джилл стояла рядом с ним, баюкая покрасневшую щеку. В глазах ее бушевало пламя. Мне такой взгляд был прекрасно знаком, но она в итоге сумела сдержаться и ничего не сказала.

На Джилл была светло-голубая медицинская униформа, на плече сумочка. У меня замерло сердце. Она собиралась на работу? И оставляла меня с ним, на всю ночь? Одну? В горле встал комок от страха, и я с трудом его проглотила. Ты оказывалась и в худших переделках. Страх был слабостью, а в такой жизни, как у меня, слабости места не было.

– Ты идешь на работу? – тихо спросила я с лестницы.

Джилл кивнула.

– Иногда я работаю в ночную смену. Утром вернусь.

Я глубоко вздохнула, потом медленно выпустила воздух – тихо, чтобы Пит не заметил и не потребовал, чтобы я перестала дышать его воздухом или еще что.

– Ладно. – Я повернулась и двинулась наверх.

Снизу заорал Пит:

– Никакого ужина сегодня, а ровно в восемь я запру твою дверь, так что сделай все до этого времени.

Я не ответила. Вместо этого я взбежала по лестнице и закрыла за собой дверь. Сползла по стене на пол и уставилась на лежащий на полу матрас, на грязные простыни. Одному богу известно, откуда взялись эти пятна. Закрыв глаза, мысленно досчитала до десяти.

Один, два, три. Ты бывала в местах и похуже, Хейли. Смирись. Четыре, пять, шесть. Успокойся. Семь, восемь. Когда ты жила с мамой, все было еще хуже. Девять, десять.

Рвано выдохнув, я стащила с плеча рюкзак. Слышно было, как хлопнула дверь внизу, и я внезапно снова ощутила себя двенадцатилетней девочкой, сидящей в гостиной с офицером полиции. Девочкой, отца которой застрелили в нашей собственной гостиной.

Дрожащими руками включила ноутбук, открыла браузер. На принятие решения ушло ровно три секунды. Я не хотела всю ночь сидеть запертой в своей комнате и прокручивать в голове детали прошлого. В том числе вспоминать Кристиана.

Пайпер ответила на мое письмо через несколько минут.

Сказала, что скоро подъедет, и мне надо всего-навсего сообразить, как спуститься из окна спальни, не сломав шею. Честно говоря, мне начинало казаться, что свернуть шею – уже не худшая идея.

Глава 7
Хейли

Я довольно ловко спустилась на землю по выгоревшей на солнце белой решетке, разве что слегка поцарапала живот о заросли виноградной лозы. Как только мои черные кеды коснулись шуршащих листьев, я облегченно вздохнула. Пусть я поцарапала живот, плевать. Чувствовала себя куда лучше, чем в доме. На первом этаже орал телевизор – Пит что-то смотрел. Мою дверь он запер ровно в восемь, как и сказал. Я лишь надеялась, что ему не придет в голову проверить, как я, но, судя по тому, что я увидела в окна гостиной, подобное было маловероятно – Пит отключился прямо в кресле с куском пиццы на животе, в окружении смятых пивных банок. Какое зрелище.

Чуть дальше по улице я приметила «БМВ» Пайпер. Она выключила фары, как я и велела, и я поспешила ей навстречу. Дважды постучала в окно, дав понять, что это я.

Щелкнул замок, и я забралась внутрь, торопливо пристегивая ремень.

Пайпер хотела было заговорить, но я предупреждающе подняла руку, вынуждая ее помедлить.

– Мне надо кое-что тебе сказать, – выпалила я, распуская завязанные в густой хвост волосы. Пайпер откинулась на сиденье и повернулась ко мне. Она была вся во внимании, блестящие глаза смотрели напряженно и пристально. – Я не умею дружить. Мне трудно подпускать к себе людей, потому что мне страшно. И очень непросто признаться в том, что я чего-то боюсь. От меня всегда забирают всех и все, силой, рано или поздно, и это просто отстой. Дом, где я живу… тоже отстой. Они на ночь запирают меня в комнате. Я сегодня не ужинала, потому что меня наказали за то, что я взяла в кладовой еду, пока они спали. Я не обедаю в школе, потому что у меня нет денег на обед. – Я перевела дыхание, осознав, что начала тараторить. – Я написала тебе, потому что осознала, что мне нужен друг, необходим, в худшей ситуации из возможных. Так что прости, если в итоге я окажусь дерьмовой подругой. Просто знай, что я стараюсь.

Пайпер от моих слов расплылась в широченной улыбке. В машине было темно, только подсветка приборной панели подсвечивала наши лица. На щеках Пайпер плясали синеватые отсветы, и я вдруг почувствовала, что мне становится легче. Она ободряюще сжала мою руку.

– Ты вполне справляешься. Мне тоже нужен друг. Моя лучшая подруга имела наглость переехать вместе с семьей. Как будто ей больше делать нечего.

Пайпер фыркнула, и я тоже. А потом мы рассмеялись. Мне показалось, будто с моих плеч сняли груз весом в тысячу кирпичей. Мы завернули в закусочную, и Пайпер купила нам тако (я умяла их так быстро, будто не жевала), а потом поехали на вечеринку. Вот тут-то я и начала снова нервничать.

– Ты отлично выглядишь, – заверила меня Пайпер, когда мы вышли из машины и направились к высокому дому. Если закинуть голову, можно было разглядеть звезды, танцующие над крышей.

На Пайпер были драные джинсы скинни и мешковатый свитер – наверняка стоимостью больше всего моего наряда вместе взятого. Я мельком оглядела собственную одежду – черные кеды, черные джинсы скинни с дырками (вот только мои износились естественным образом, от долгого и частого использования), белая футболка с изображением группы (стащила у бывшего парня) и джинсовая куртка, тоже изрядно поношенная.

Я пожала плечами.

– Мне особо не из чего было выбирать. Надеюсь, не слишком буду выделяться.

Пайпер ухмыльнулась, перекинув через плечо косу.

– Тебе судьбой уготовано выделяться, Хейли. Независимо от наряда.

Я не совсем поняла, что она имела в виду, но времени спрашивать не было – мы уже были на пороге дома. Внутри он оказался таким же шикарным, как и снаружи, даже, пожалуй, более экстравагантным. Под ногами у нас сверкала плитка, вдоль стен выстроились безголовые скульптуры, и складывалось ощущение, что высеченные из камня фигуры приветствуют тебя.

– Идем. Эндрю с друзьями на втором этаже.

Пайпер потащила меня за собой, по ходу рассказывая, кто есть кто в компании ребят из «Веллингтон-Преп». В сущности, Эндрю был школьным лидером, и Пайпер сравнивала его с Кристианом, хотя оговорилась, что Эндрю не стал бы вести себя по отношению ко мне как первоклассный говнюк. На вечеринке были и девчонки из школы, но, поскольку я пришла с Пайпер, могла быть уверена, что они будут паиньками – она была кузиной Эндрю, а кроме того, все они дружили между собой.

– Еще есть друзья Эндрю. – Пайпер слегка покраснела, пока мы взбирались по лестнице. – Чейз, Уилл, Коул и Харрисон. Будут и другие, случайные парни, но эти четверо – ближайшие друзья Эндрю, так сказать «внутренний круг».

– Внутренний круг? – переспросила я, когда мы добрались до нужного этажа. Где-то совсем рядом играл рэп и верещали девчонки. Будет весело.